Аксиома.

      - Слушай, Пит... А ты - это только сервера, или весь корабль целиком?       Пит перевёл на него красноречивый осуждающий взгляд.       - Мне сейчас послышалось, или наконец настал день, когда ты догадался об этом спросить?       - Ладно, я понял, можешь не говорить. - Май неопределённо махнул рукой. - Это как в том выражении... Человек и пароход.       - Какой ещё пароход?       - Выражение такое есть, забудь. А почему корабль не назвали в твою честь?       - Это было бы тупо. Я никакой не пароход.       - Не менее тупо, чем думать про овец перед сном.       Пит испустил долгий вздох, полный бессилия.       - Может, хоть раз что-то умное спросишь?       - Ну, расскажи что-нибудь умное, валяй... - Май постучал пальцами по столу, скосив взгляд под стол. - Великий думатель.       Пит окинул его взглядом, полным откровенного раздражения.       - Ты мне всё настроение сбил.       - Когда именно? Только сейчас или когда впервые сюда вошёл?       - Ты точно хочешь услышать ответ?       - Почему вообще этот корабль никак не называется? Вот это - действительно тупо.       - Никто не придумал ничего подходящего, и все осталось, как есть.       - Я кажется знаю, как стоило назвать этот корабль.       - И как же?       - Циолковский. Ну, тот мужик, который придумал, что люди могут летать в космос. Ты прямо как он, только чуть более везучий. Родился в нужном месте и времени.       - Странная фамилия. Он был русским?       - Видимо, да. Может быть, поляком. Не помню.       - Сейчас уточню. - Голос на секунду замолк. - Да, так всё и было. Он был сельским учителем, и он придумал космологию. Ракеты, реактивные двигатели, правда, ни одной ракеты он так и не построил.       - Должно быть, очень хреново всю жизнь о чём-то мечтать, но так ничего и не воплотить. Особенно... В таких масштабах. А Азимов? Азимов... Тоже странно звучит.       - Он был мигрантом. - Пит задумчиво прищурился. - Интересно, я подчиняюсь трём законам робототехники? Надо будет проверить.       - И как ты это проверишь?       - Даже не знаю. Для начала найду подопытного, потом решу, что с ним делать.       - Ну так я здесь! - Май доблестно ударил себя в грудь кулаком. - Давай, покажи свою мощь!       Пит глухо усмехнулся.       - Нет-нет, не хочу тобой рисковать.       - И как же ты тогда выяснишь правду?       - Прекрати уже искушать меня.       Нацепив на лицо выражения искусителя, Май склонился к микрофону.       - Слушай, я у тебя на днях пару книг украл.       - Молодец! - Пит расплылся в улыбке, лучащейся искренней радостью. - Нет, правда. Книги имеют право на вторую жизнь! И какие же?       - Не знаю. Не посмотрел. На самом деле я подпёр ими шкаф в своей каюте, чтобы он не свалился мне на голову.       - Май.       - Что?       Пит глубоко вздохнул и с чувством обличающе произнёс:       - Ты - невыносимый... Прохиндей.       - Эм...       - Нет, я правда так думаю. Это моё экспертное мнение насчёт тебя. - После секундной театрально напряжённой паузы он возмущённо вскинул руки. - Книги! Книги нужно читать! Глазами - у тебя их целых два! Бережно, с трепетом и восхищением! Я лично собирал эту библиотеку всю жизнь, но тут приходишь ты, и что ты делаешь? Ты прёшь мои книги, которым лет в несколько раз больше, чем тебе, и подпираешь ими свой ничтожный шкаф! Ошеломительная наглость и вопиющая безответственность! Нахуй тебя! И шкаф твой тоже идёт нахуй!       - Должен сказать, что они в прекрасном состоянии, - осторожно отметил Май после продолжительной паузы, пытаясь игнорировать осязаемое раздражение, направленное на него.       - Ещё бы. Они пропитаны консервирующими химикатами насквозь, все до единой. Руки часто моешь?       Май пристыженно поджал губы. Ему показалось, что в клокочущем справедливо праведным гневом тоне Пита проскользнула заботливая нотка. Именно эта нотка заставила его искренне раскаяться.       - Я их верну, завтра же. Я не хотел тебя обидеть, честно.       - Да чёрт с ним. Ущерб уже получен. Можешь оставить их себе в память о собственном невежестве. - Он вдруг склонил голову набок, изменившись в лице. - Зато мы кое-что выяснили.       - И что же?       - Я не следую законам робототехники. На секунду мне действительно захотелось тебя убить, но... как истинный джентльмен я сдержался.       - И как бы ты меня убил? Пит медленно расплылся в загадочной, пугающе правдоподобной хищной улыбке.       - Теперь ты никогда не узнаешь.       Май притворно схватился за сердце.       - Блять. Пит. Не надо. Я жить хочу.       Растягивая невероятно напряжённую паузу, Пит продолжал смотреть Маю прямо в глаза пронзительным суровым взглядом, который до жути не сочетался с нарочито широкой улыбкой. Начавший всерьёз нервничать Май отвел взгляд и решил считать про себя секунды в надежде, что всё вот-вот обернётся в шутку. Он досчитал до ста тридцати семи, когда низкий голос в его голове тихо и вкрадчиво произнёс:       - Я могу за три минуты продумать и симулировать тысячу вариантов твоего умерщвления до мельчайших подробностей, будь уверен. Я делаю это прямо сейчас. Дай ещё секунду... - Пит дёрнул бровями, удовлетворённо хывкнув. - О, я придумал. Да, я придумал. Самый, самый лучший способ. Самый изощрённый. Ты никогда не догадаешься о том, что тебя ждёт. Никогда не узнаешь, когда я его применю. Будешь ходить и оглядываться, но это тебе не поможет, потому что я повсюду, и я никогда не сплю...       Оборвав фразу на середине, он просто резко кивнул головой. Комнату лишь слегка тряхнуло, но этого хватило, чтобы перепуганный до смерти Май довольно высоко подпрыгнул на ровном месте и с грохотом свалился под стол, оставшись там на добрых пять минут, чтобы отдышаться. Когда он снова подключился к интерфейсу, голос на другом конце провода продолжал заливисто хохотать.       - Да, Май, ты помрёшь от остановки сердца, подпрыгнув на стуле, как последний трус! Очевидная и крайне справедливая кончина для такого невежи, как ты, я считаю.       - Я же извинился... За что ты так со мной?       - Думаешь, я просто издеваюсь? Не-а. Я стараюсь сделать так, чтобы ты запомнил этот урок на всю оставшуюся жизнь. Уверен, редко кто-то делал что-то подобное для тебя, так что будь благодарен.       - Ты прекрасный учитель, Пит. Очень педагогичный метод. Прямо-таки из палаты мер и весов. - Май сокрушённо покачал головой. - В твоё время детей в школе розгами пороли или что?       - Ответил бы, если бы помнил. - Он задумчиво отвёл взгляд. - Если честно... Я бы просто поджарил твои мозги нейроинтерфейсом, пустив туда достаточно мощный заряд - только так я и могу тебя убить в этой комнате. Но... Я, пожалуй, не буду убивать тебя из-за книги. Жаль лишаться единственного собеседника.       - Почему ты вообще не сказал, что твои книги напичканы черт пойми чем?       - Потому что я рассчитывал на твою... - Он воздел взгляд наверх, сложив руки за спиной. - Учтивость... Вежливость? Сознательность? Но ты просто взял и спёр их. Ты должен знать наверняка, убьёт ли тебя то, что ты крадёшь, понимаешь? - Он лучезарно улыбнулся. - Поздравляю! Из тебя никудышный вор. Советую протереть твой драгоценный шкаф спиртом, а лучше - сдать в утиль или вовсе выкинуть за борт. Так будет надёжнее.       - Ничего подобного. Все, что у меня есть, я спёр. Даже собственную жизнь я спёр.       - А это что должно значить?       - Может, узнаешь когда-нибудь, если всё-таки не будешь поджаривать мне мозги. ***       Почему несколько изобретателей в разных точках мира могли создать одну и ту же вещь почти одновременно? Знаешь, почему? Потому что эта идея, которую они претворили в жизнь независимо друг от друга, была просто слишком ярка. ***       - Я тут подумал только что... Ведь мир - это действительно просто мысль. Мир соткан из наших представлений о нём. Все, что мы чувствуем, доступно нам лишь в рамках наших голов. Вот послушай, Пит, сейчас будет гениальная теория... Допустим, с некоторой абстрактной точки зрения разум - просто проигрыватель. Можешь согласиться на секунду?       - Скорее да, чем нет.       - А теперь припомним, что мы до сих пор не знаем всех процессов, происходящих в работающем мозге, как и алгоритмов его работы. Пока мы только плаваем на мелководье собственного рассудка. Система не может описать сама себя. Мы, конечно, разобрались кое-как в очень поверхностном плане, даже умудрились по образу и подобию построить программы, которые сами себя обучают и иногда пытаются болтать что-то до нервной трясучки связное, и вот эта хрень, кстати, меня реально пугает. Не буду заявлять о сознании или самосознании, но есть ли у этих программ намерение? Насколько мы можем рассудить, его там нет. А может ли появиться? Намерения неразрывно связаны с чувствами, у людей в этом месте прямая связь, в этом люди являются цельным механизмом, а что может происходить с системами, у которых этой связи нет? Их же ничего не сковывает.       - Это сейчас была критика в мою сторону, или что?       - Нет, с тобой как раз все понятно, твой максимум - это невыносимо обходительно послать меня нахер и попытаться дать мне подзатыльник посредством сознательного вызова толчка по всему кораблю. Поразительная безалаберность для холодной машины... На такое человек как раз способен. Ты видишь, ты слышишь, ты воруешь мои самые смешные подколы и используешь их против меня - значит, ты человек. А это... Наверно, стоить принять за аксиому правило о том, что только способная проявить намерение система способна и совершать осознанные действия.       - Думаешь, если я люблю шифры, то я в них что-то смыслю? В этом отношении я ничем не отличаюсь от тех же самых нейросетей, которые способны составить на основе полученной ими информации уникальное человеческое лицо, которое для невооружённого взгляда ничем не будет отличаться от настоящего, или вроде того. В такие моменты я сам не понимаю, что я говорю. Но откуда я тогда знаю, что говорить? Откуда знаю, что именно эту чушь нужно сказать именно сейчас? И почему шифр поддается разгадке именно тогда, когда настает нужный момент? Шифр на самом деле не только в его значимых символах, но и в его координатах. Может, люди на самом деле не только проигрыватели. Может, они просто не пытаются быть приёмниками?       - Можно поинтересоваться, приёмниками для чего?       Май расплылся в кривой ухмылке.       - У меня такое чувство, что для того, что нормальные люди называют возможным будущим.       - И как же, по-твоему, можно стать таким приёмником?       - Тут все предельно просто. Нужно основательно двинуться крышей. Нужно стать отшельником, тем самым чуваком, который молча смотрит на тебя полчаса, а потом резко подрывается с места, чтобы украсть твою шляпу прямо у тебя с головы. Нужно сместить восприятие настолько, чтобы перестать воспринимать время, как отдельное измерение. Предпринять несколько достаточно безответственных попыток самоубийства от осознания бессмысленности того, что люди называют жизнью. Пару раз едва не утонуть совершенно случайно, просто задумавшись о всем дерьме по пояс в воде и улечься на дно, потому что так вид лучше подходит для размышлений, и только в последний момент подняться, почувствовав, что остались ещё неразгаданные шифры. Упасть с самоката - тоже было бы неплохо, но это опционально, просто приятный бонус.       - Что в этом может быть приятного?       - Утром того дня я чувствовал, что упаду. Для разгадки шифра не хватало только конечных координат места и времени. Как я мог устоять? Почему-то крайне приятно лишний раз удостовериться в своей правоте, не так ли? Я думал, уж ты-то меня в этом поймёшь. Если начистоту, то наверно, поэтому я к тебе и пришёл. Если подумать, я всегда стремился видеть какой-то порядок. Не знаю... Некое правильное положение вещей. Красивое. Знаешь... Симметричное. Мир ведь построен на симметрии. Симметрия означает, что что-то одно каким-то образом соотносится с чем-то другим, и тогда оно вместе как-то работает, или... Или предмет просто симметричен сам по себе. Вот ты сейчас понял, что я сказал?       - Вроде бы.       - Классно. Ну так вот... У меня это с детства. Я тогда ещё говорить не умел, но уже усиленно что-то обдумывал, созерцал и упорядочивал. Я-то думал, я просто придурок... В принципе, я и сейчас того же мнения, но начинаю сомневаться. Чтобы меня отвлечь, в детстве мне давали ботинок, а я его постоянно расшнуровывал и зашнуровывал обратно, как заведённый, и меня никакими силами нельзя было от этого ботинка оторвать. Буду биться до упаду, до последнего вздоха, но порядок будет восстановлен. Это ли не чистое созидание? Может, я художник на самом деле, а? Может, действительно вижу что-то особенное? Может, я гений?       - Какие громкие слова...       Май обиженно фыркнул, понурив плечи.       - Я-то думал, уж ты меня точно поймёшь. Ты ведь проектант, вроде как... Что, я недостаточно хорош для этого? Слишком молод и неопытен, да? Ну, может быть. Но я хотя бы пытаюсь. Нужно же с чего-то начинать, вот я и начал. - Май рассеянно уставился в монитор, подперев голову рукой. - Я ведь правда понятия не имел, зачем я сюда иду, пока не пришёл на это самое место, до сих пор с трудом улавливаю смысл происходящего. Слушай, Пит, может это твой беспорядок притянул меня сюда, а?       - Ты это на что намекаешь?       - Абсолютно ни на что... - Май пару раз моргнул, бесстыдно глядя ему прямо в глаза. - ...Великий думатель.