Мать Инквизитора

Агенты Лелианы обнаружили, что Кальперния интересуется эльфийскими руинами, в частности, одним из храмов, в который Корифей её, почему-то, не пускает. И тайный мастер не могла пройти мимо такой новости. Поэтому отряд во главе с Инквизитором и с Геллой на прицепе отправился в указанный храм. Прорвавшись через заслон демонов, прослушав записи с кристаллов, нашли скованного сильнейшим заклятием мага. Оказалось, маг этот — бывший хозяин Кальпернии, тевинтерский магистр, на котором Корифей испробовал то, что хотел сделать с женщиной: превратить её в бездушный и безвольный сосуд, вынужденный отвечать на все его вопросы. Осталось только влить в неё силу и сковать, чтобы иметь неограниченную власть. Потом искалеченный маг попросил его убить, разрушив плетения заклятья, то есть, просто коснувшись их. Адаар уже хотел это сделать, как его остановила Гелла: — Подожди, хочу ещё кое-что узнать. Кунари покосился на неё, но руку убрал, а она присела перед магистром с бумагой и пером. Потребовала: — Опиши последовательность заклятий, что на тебя наложили. Для чего они предназначены? — Пленник похлопал глазами и начал отвечать, ибо выбора у него не было. Когда он закончил, Инквизитор поинтересовался у наставницы, зачем ей это. — Хочу попробовать распутать этот клубок. Если у меня получится, он будет служить Инквизиции. Такие знания лишними не бывают. Если не получится — помереть никогда не поздно. Можно, конечно, ещё его усмирить, но свободный разум приносит больше идей. Так что, мне пробовать? Магистр, услышав такие предложения, обрадовался, ибо не представлял свою жизнь без исследований, а тут такое заманчивое предложение. Кунари покосился на него и дал добро на эксперимент. Спустя полчаса, после быстрого повторения и проверки, не упустили ли они чего, Гелла поднялась на ноги, задумалась. Никто её не тревожил, поэтому она убрала записи, потянулась, размялась и принялась расплетать заклинания Корифея. Маги следили за ней в немом благоговении, даже Солас, а её тонкие чуткие пальцы порхали над невидимыми линиями становящейся всё тоньше сферы. Наконец, она совсем истощилась и напоследок вспыхнула, осыпавшись серебристым прахом, а магистр оказался свободен. Правда, даже если бы и захотел, то убежать бы он не смог, с переломанными-то ногами. Поэтому торжественно принёс обет служения Инквизиции. Гелла пошатнулась и оказалась подхваченной на руки Адааром, который кивнул на магистра: — Бык, позаботься. Кунари без лишних слов подхватил тевинтерца на руки, и весь отряд убрался из недружелюбного места. По дороге Каарас спросил у наставницы: — Последний взрыв, что это было? — Имитация смерти пленника, — зевнула та. — Пришлось до последнего держать объём всего заклинания, чтобы этот гад со скверной в крови ничего не заподозрил. Утомилась. — То есть ты всё это время удерживала полную мощь заклятья? — ахнул Дориан. — Это же очень трудно! — А ещё я его распутывала, поэтому удержание несколько отвлекало. — И что было бы, если бы не удержала? — поинтересовался Солас. — Выпустила бы его вверх, чтобы никого не поранить. Но тогда пришлось бы мотать оттуда в срочном порядке, ибо такое Корифей не пропустил бы мимо себя. — Вы очень необычная женщина, — вмешался в разговор спасённый магистр. — И вы в этом ещё не раз убедитесь, потому что будете жить в моей лаборатории, — усмехнулась Гелла. — А Эримонд мешать не будет? — спросил Адаар. — Эту подопытную крысу никто не спрашивает. И нет, не сможет. — Ты ведь помнишь, что этот человек наш союзник, а не?.. — Я, вообще-то, в своей лаборатории тоже живу. Думаешь, там нет свободных зон? Да и ему там будет безопаснее, лишних глаз и ушей, опять же, нет. Здоровье ему восстановим хоть немного… — Я просто уточнил. Ты иногда увлекаешься. — Что есть, то есть, — устроилась у него на руках поудобнее женщина. — Кстати, всё хотел спросить, из чего было сшито твоё платье на бал, я такого материала больше нигде не видел. — Помнишь, мы в одних руинах нашли том, обшитый тканью? Солас ещё сказал, что это древний эльфийский шёлк? Так вот это он и был. Я восстановила рецепт и внесла некоторые корректировки. Ещё подумаю, как это поставить на поток, и можно будет продавать. Озолотеем. — Как восстановила? Как на поток? — разволновался лысый эльф. — Это же невозможно! — С чего это невозможно-то? Да, магии там нет, зато крепость и красота есть. Чего ещё нужно? — Как ты это сделала?! Ходила в Тень?! — Я, вообще-то, не маг. К тому же, предпочитаю жить в реальном мире, а не в пустых мечтах и воспоминаниях. Если понять суть вещей, то можно сделать многое. Без магии. К тому же, не думаю, что есть духи, помнящие такие мелочи, как производство тканей, им это на фиг не надо. Или ты встречал таких? — Нет, не встречал, — задумался Солас. — Действительно, духам не интересно производство тканей, им больше интересен сам мир и его свойства, а о таких мелочах они не задумываются, ведь одежда им не нужна. Даже его другу — духу Мудрости. — Кстати, ты что-то говорил про помощь твоему другу, — вспомнила Гелла. — Так давайте передадим магистра нашим лекарям, а сами мотнёмся туда. Может, ещё не поздно. — Ты устала, — напомнил Инквизитор. — Пока будем добираться, отдохну. Изображу из себя рюкзак и буду спать на твоей спине. — Согласен, — кивнул мужчина, и женщина тут же перебралась ему на спину, держась за него руками и ногами, повиснув там как мешок. Кунари подхватил её под ягодицы, она зевнула, уткнулась лбом ему в плечо и отключилась от реальности, уснув. Проснулась только когда к ним вышли маги и попросили помощи в удержании демона. Хлопала глазами, пока Солас шипел, что они извратили природу его друга, заставив его убивать, соскочила со спины воспитанника, пока они крушили круг призыва, чтобы вернуть духу его изначальный вид, а в конце остановила руки Соласа, собравшегося убить духа по его же просьбе. — Подожди, есть ещё один способ, — потушила его магию женщина. И обратилась к духу на эльфийском: — Я могу обратить процесс вспять, и ты станешь тем, кем был до извращения твоей природы. Я просто отрежу этот момент твоей жизни, и ты сможешь и дальше собирать знания. — А что взамен попросишь? — насторожился дух. — Твоей мудрости. Дам тебе амулет, и никто, кроме Инквизитора и меня, не сможет тебя призвать. На зов Соласа ответишь или нет, твоё дело. Будешь нас консультировать. — И я не стану демоном? — Нет, так и останешься духом. Демона я вырежу. Но если хочешь исчезнуть, воля твоя, — пожала плечами Гелла. — Исцели меня, Извечная, — поклонился дух, стоя на коленях. — Да будет так! — полыхнули белым глаза Геллы, духа окутала непрозрачная сфера, застыла на несколько секунд, а затем распалась, открыв полного сил и сияния духа. Который, снова поклонившись женщине, растворился в воздухе, вернувшись в Тень. Солас смотрел на всё это огромными глазами, а после ухода друга до него дошло: — Извечная?! Ты?! Не может быть!!! Гелла просто пожала плечами, снова оседлала Инквизитора, уснула, а они все вернулись в Скайхолд. Сегодня в Скайхолд приехал Шокракар из Вало-кас, только почему-то с единственным сопровождающим, и оба выглядели весьма истощёнными и измученными. А ещё он что-то сжимал в одной руке, и пальцы его, похоже, уже вросли в эту штуку. Инквизитор, вышедший их встречать, вдруг рявкнул на окружающих эту пару людей: — Отошли от них на пять шагов! Живо! И ближе не подходить! Солас, пригласи Геллу из лабораторий! Скажи, я прошу срочно придти. Эльф, глянув на лицо предводителя, помчался выполнять его приказ, а тот тем временем подошёл к всё ещё восседающей на лошадях парочке. Спросил у Шокракара: — Двигаться можешь? — С трудом. Он поможет, — лёгкий кивок на спутника. — Помоги ему спешиться, — повернул голову к незнакомому парню Адаар. Сам не сдвинулся с места, поскольку его амулет чуть ли не бился в истерике. Парень, молча, сполз со своего коня, подковылял к командиру, помог ему спешиться. В процессе тот чуть не рухнул, но на ногах всё же устоял. И они втроём медленно двинулись внутрь территории замка. Люди перед ними расступались, следуя приказу Инквизитора, а тут и Гелла выползла откуда-то, потягиваясь и зевая. — Ну что у вас тут случилось? Увидела прибывшую парочку, да так и замерла с одной поднятой рукой, и второй, перехватившей её за локоть. — Ох, ё… Потом спохватилась, опустила руки и чуть ли не подлетела к Шокракару, подставив тому своё плечо. Мужчина вздохнул с облегчением и даже оживился. Поковылял увереннее. — Моя помощь нужна? — спросил Адаар. — Лошадок в порядок приведи, и пусть за ними поухаживают, — ответила женщина. — Солас, будешь ассистировать. Иди пока в лабораторию и скажи Кальпернию, чтобы подготовил громоотвод. Кальпернием, кстати начали звать того магистра, что спасли из храма Думата, куда его заточил Корифей. Почему? Потому, что Гелла постоянно забывала его настоящее имя и звала по имени его бывшей рабыни. Так, с её лёгкой руки, он и обрёл второе имя. Жил с ней в лабораториях, помогал, чем мог, и был доволен своей участью. Не было в его жизни большего счастья, чем узнавать что-то новое, а с этой женщиной это новое чуть ли не с потолка валилось. Пока топали до лабораторий, Гелла спросила Шокракара, указывая на пояс с большим количеством кармашков, из которого сейчас торчал один-единственный флакончик: — Откуда зелья против проклятия взял? — По дороге встретил человечку и гнома… Они дали. — Морозные горы и Ферелден? — Да, а откуда ты?.. — Это мои зелья, я их лечила. Как вляпался в такое сильное проклятье? Мужчина нервно хихикнул и ответил: — Хотел сделать тебе подарок. Заказал футляр у мастера, а ожерелье купил у ювелира. Послал вот этого всё забрать, — кивок на сопровождающего. — А когда он это принёс, сказав, что ожерелье внутри, я захотел на него посмотреть. Открыл и… сразу почувствовал. Тут же собрался к тебе и этого прихватил. Правда, если бы не зелья, не доехал бы. — Угу. И стал бы не упокоенным трупом разгуливать там, где тебя припечатало бы. Как этого додумался с собой прихватить? — Почуял, что он тоже с этим связан, ты же меня учила… — Ну, а ты как додумался проклятье наложить на украшение? — повернулась она ко второму воину, которого не знала. — Я не хотел вредить ему, — скуксился тот. — Я хотел… тому, кто этот подарок получит… — Идиот! — прошипел Шокракар. — Ты хоть представляешь, как тебе повезло, что у меня сейчас нет сил! — Не бузи, — фыркнула Гелла. — Его пожелания просто наложились на уже готовое проклятие. Сам он такого мощного эффекта в жизни не добился бы. Ну, а как тебе-то в голову пришло сделать мне подарок? Ты ж ещё тот экономист. — Скряга, ты хотела сказать? Не знаю. Вообще-то, я хотел только коробочку подарить, ты ж их любишь, и они тебе нужнее, чем цацки, а тут… шёл мимо, увидел… Как-то так. Да и недорого было… что странно. — М-да. Жадность фраера сгубила. Ладно, доползли уже, ложись сюда. Вдвоём с воином они уложили Шокракара на операционный стол, потом на второй такой же был уложен его спутник, а затем Солас с Кальпернием вкатили ещё один стол, к которому был прикручен Эримонд с металлическим стержнем во рту, вставленным на манер мундштука у лошадей. Магистр бился и пытался разорвать путы, но у него ничего не получалось. — Поместите его между этими двумя, — приказала Гелла, снимая с воинов всё лишнее, оставляя их только в штанах. Когда приготовления были закончены, она встала рядом с Шокракаром, Соласа поставила рядом с Эримондом с наказом сдерживать того и не давать умереть, а Кальперний устроился напротив них с пером и бумагой, чтобы всё задокументировать. Гелла ворожила над кунари около часа, что-то выплетая, распутывая, собирая тёмный сгусток в одно место, спрессовывая его в тугой шарик. Впрочем, шарик получился размером с ладонь взрослого кунари, так что не таким уж и маленьким он вышел. Когда шар оказался окончательно спрессованным, женщина обратилась к Шокракару: — Как думаешь, что с ним сделать? — А что это? — покосился на тьму в миниатюрной ладошке мужчина. — Это проклятье. — Верни тому, кто эту пакость создал! Пусть сам сдохнет от того, что другим хотел сделать! — О, Шокракар, как я рада, что не ошиблась в тебе, — расплылась в гадостной улыбке женщина. — Так и хотела сделать, да? — не менее гадостно ухмыльнулись ей в ответ. — Злобная гадючка. Обожаю тебя. — Я знаю, — и она разжала руку, что до сих пор удерживала проклятье. То рвануло куда-то вверх, заметалось под потолком, нырнуло в тело и так уже измученного Эримонда, что принимал на себя все выбрыки сопротивляющегося проклятья. Тевинтерец завыл, забился, а после почернел и обуглился так, будто в него попала молния. — Я не могу его удержать! — закричал Солас. — Отпусти, он своё отработал, — устало присела на стол в ногах Шокракара Гелла. Эльф перестал держать душу венатори на этом свете, и та упорхнула из бренного тела, выглядя просветлённой. А вот второй кунари коротко взвыл и свернулся калачиком от боли. Вскоре, правда, улёгся обратно на спину. Только на лице и правой руке красовались жуткие ожоги. — О, откат на злые мысли, — хмыкнула женщина. — Ну, ничего, на пользу пойдёт. Теперь будешь знать, что любое проклятие вернётся к тебе же. Особенно если его холить и лелеять, как ты делал. Не проще ли было поговорить с нравящимся человеком, чем таить злобу и обиду на весь мир? — То есть, я сам виноват в своём состоянии? — Именно. Более лёгкой формой проклятья ты отделался только потому, что не желал вреда Шокракару, а также искренне помогал ему во время вашего похода сюда. — То есть, я идиот. — Хорошо, что ты сам это понял. Отдыхайте, мы вас оставим. Только без меня никуда не ходить, а то тут ловушек море. В случае чего, попросите Кальперния помочь и проводить куда-либо, — указала она на пребывающего в нирване магистра. — Кальперний, иди в свою комнату, дай парням отдохнуть. Ты ж сейчас бормотать начнёшь и не дашь им поспать. — Что? — встрепенулся тот. — А, да, конечно. Подобрал кучу исписанных бумажек и ушлындал куда-то. — Не переживайте, он к вам быстро вернётся, чтобы задать кучу вопросов. Желательно на них ответить честно и обширно, но если совсем достанет, можно послать… ко мне. Я с ним уже сработалась. Всё, отдыхайте. Солас, идём, — тяжело сползла она со стола. Едва они ушли, Шокракар повернул голову к своему подчинённому: — Ты желал ей зла? Той, что нас лечила? — Ты сказал, что обожаешь её, — буркнул тот. — Чего? Таааак… это проклятие… ты пожелал вреда тому, кому я хотел сделать подарок? С чего вдруг? — С того вдруг! Нравишься ты мне! — А чего сразу не сказал?! Идиот! Уй! — дёрнулся Шокракар. — Ты даже не подозреваешь, как тебе повезло, что я без сил! — Ты уже говорил. — Ты не в моём вкусе. Мне женщины нравятся. — Эта в особенности. — Да, только куда уж мне к ней тянуться. — Потому что она с Инквизитором? — Она всегда была с ним, он её воспитанник. Она просто… необыкновенная. Не такая, как все. Она… Да я её даже защитить не смогу, если что. С тех пор, как Адаар вступил в наш отряд, я только и делал, что просил её о помощи. Она столько знает и умеет, а я только мечом могу махать. Я не для неё. — И ты так просто это говоришь? Взял и смирился с этим? Не хочешь побороться за свою любовь? — Любовь? Нет. Это что-то большее. Преклонение, возможно. Как перед божеством или что-то вроде того. — М-да, а я тебя нормальным считал. — Смотря, что считать нормальным. Ладно, давай спать. Нужно быстрее выздороветь и свалить отсюда, чтобы не быть обузой. А, может, Адаар какой заказ подбросит… В прошлый раз послал нас к демонам, огненным… Здорово было! Его спутник явно считал, что ничего здорового в этом нет, но промолчал, закрыв глаза. Спать. Шокракар был прав. Когда они выздоровели, Инквизитор дал им заказ, который будет щедро оплачен по выполнении. А ещё Шокракар всё же подарил ожерелье в коробочке Гелле. И если драгоценность та повертела в руках, приложила к себе перед зеркалом, да и кинула куда-то в угол, тут же забыв про него, то вот хитроумной коробочкой заинтересовалась, восхитилась и поставила её на видное место, чтобы пользоваться. Даже обняла Шокракара, повиснув на могучей шее и потёршись щекой об его небритую щёку. Пофыркала потом, правда, но это же мелочи. Так Шокракар и уехал с улыбкой на губах и благостным настроением в душе. А по дороге заехал к своим благодетелям (гному и человечке) и завёз им полные пояса зелий от проклятий. Вдруг ещё кому пригодятся. К тому же, это была просьба Геллы, и не выполнить её он не мог. Его спутник, когда прибыли на место, ушёл из Вало-кас, и что с ним стало дальше, никто не знал. Морриган повела Адаара показывать, что именно нужно Корифею, открыла путь через эллювиан, вывела на Перекрёсток. И пока она рассказывала, что это такое вневременное и внепространственное состояние мира, а Инквизитор оглядывался с интересом, сзади прозвучал женский голос: — Так вот где ты пряталась после Мора. Ведьма, не ожидавшая ничего подобного, подскочила, в прыжке обернулась и зарядила магией на звук. Когда она приземлилась, магия её оказалась рассеянной, а Гелла смотрела на неё с усмешкой. — Да не нервничай ты так, это всего лишь я. — Как ты сюда попала?! — Как и вы, через зеркало. — Я открыла его только для Инквизитора! — Морри, перестань казаться тупее, чем ты есть. Ты ведь уже давно поняла, что я могу воздействовать на магию, так что ничего странного в том, что я прошла по вашим следам, да ещё и по следам своего сына, нет. — Сына?! Он слишком стар, чтобы быть… — Он сын по способностям, а не по крови. Перестань дурить. Или ты скажешь, что и этого не заметила? Если да, я разочаруюсь. — Заметила, — вздохнула ведьма. — Но я так и не поняла, кем или чем ты стала. Хотя, может это и к лучшему. Так что ты хотела? — Посмотреть на это место. Значит, отсюда можно попасть куда угодно, если знать, как открыть дверь? Даже в Тень? Хм… Определенно, такому типу, как Корифей, сюда попадать не стоит. И ещё, Морри, не идеализируй ты эльфийских богов. Хорошо, что Волк запер их за сотворенной им же Завесой. — Ты о чём? — вытаращилась на женщину брюнетка. — Я изучала эльфийские мифы, и там ничего… — Конечно, там ничего нет. Потому что в действительно древних книгах этого нет, а потом эльфы потерялись в пространстве из-за катаклизма. Они сами не знают правды. Только придумывают истории про хороших богов и плохого Волка. — А на самом деле кто плохой? — Все друг друга стоят. Играют мировыми потоками, не задумываясь о последствиях, а если и задумываются, то «я всё равно прав и делаю как лучше». Даже если это лучше — смерть всего мира. — Ты говоришь так, будто они всё ещё живы, — издала истеричный смешок Морриган. — К сожалению. И не только драконы, но и люди. — Откуда ты это знаешь? — Ты точно хочешь это знать? Морриган посмотрела на свою старую знакомую и покачала головой: — Нет, не хочу. — Правильно. Меньше знаешь — крепче спишь. Ну, что, идём обратно? После возвращения ведьма рассказала всем, что один действующий эллювиан есть в Арборской пустоши. Сама она до него не добралась, потому что там было опасно, но с армией Инквизиции это вполне возможно. Так и было решено собрать всех союзников и дать решающий бой Корифею. Группа Инквизитора с трудом прорвалась к храму Митал… Ладно, не с трудом. По уже сложившемуся порядку, когда маги держали купол, а стрелки выкашивали всё живое, этот поход оказался лёгкой прогулкой. Напугал только воскресший Корифей, едва не наступивший им на пятки, благо они ворота успели закрыть. Да ещё задержались возле закрытых дверей храма, решая, открыть их с помощью ритуалов или сигануть в разлом за солдатами Кальпернии. Ещё Солас рассказывал Морриган, что древние боги не такие уж белые и пушистые, как она думала. В общем, пока препирались, дверь перед ними сама распахнулась. Инквизитор обернулся, чтобы спросить, не ловушка ли это, но заметил Геллу, выруливающую из-за поворота, куда они только хотели пойти. — Наставница? — приподнял брови кунари. — Это вы открыли дверь? — Ну да. Там простые головоломки, я их очень люблю, вот и пробежалась быстренько. А что? — Не уходите от нас далеко в незнакомых местах, пожалуйста. Тем более что за нами гонится Корифей. — Прости, прости, больше не буду. — Ты знала, как открыть эти двери? — спросила Морриган. — Да, в одном из храмов такие же загадки были. Ты же знаешь, как я люблю лазать по разным руинам. — Это да. Нашла что-нибудь интересное? — Фрески. Ну и так, по мелочи. Похоже, местные стражи пробудились ото сна по воле Митал. Они обречены защищать это место даже после смерти. — Древние эльфы не умирали, — вмешался Солас, — они просто засыпали. — Не важно. Важно то, что они не могут покинуть это место, даже если и захотят это сделать. Источник держит их здесь крепче, чем… чем… Крепко, в общем. — Ты можешь прочесть надписи на древнеэльфийском? — раскрыла глаза ведьма. — Конечно. И на древнетевинтерском, и на древнекунарийском. Нашла отличную штуку в своих странствиях и вживила её себе под кожу, чтобы не потерять. — Ладно, идёмте внутрь, Корифей нас ждать не будет, — решил Инквизитор. — Внутри их встретили вооружённые эльфы, но поскольку новые гости пришли дорогой паломников, сразу их не расстреляли. Но и к Источнику не пустили, заявив, что лучше сами его уничтожат. Поэтому Морриган, обернувшись вороной, улетела за главным эльфом, а Инквизитора с компанией повели потайными тропами, чтобы те сразились с венатори. Кальперния при встрече даже рта не успела открыть, как в неё полетел свиток с описанием ритуала, который хотел провести над ней Корифей (это Гелла постаралась). Автоматически поймав его и развернув, женщина бегло прочитала, вчиталась внимательнее, помрачнела и заявила, что сдержит своего господина, как сможет, а они пусть идут к Источнику. И ушла, забрав с собой венатори. Все покосились на Геллу, а та сделала круглые глаза: — Что? Так бы мы час целый базарили, а время дорого! Идём! С этим поспорить было трудно, так что все пошли за ней. Войдя, увидели Морриган, уговаривающую эльфа дать ей выпить из Источника, чтобы тот не пропал на совсем. Инквизитор присоединился в уговорах к ведьме, и эльф согласился! Но тут снова возник вопрос, кому пить: Адаару или Морриган. В общем, пока спорили, Гелла, бродившая вокруг и рассматривавшая фрески и резьбу, поскользнулась на мокром бортике, не удержала равновесия и навернулась в бассейн, наглотавшись воды. Адаар, увидев это, ринулся в него, подхватил женщину на руки, встряхнул: — Ты как?! — Нормально, только воды нахлебалась. Морриган громко хлопнула себя ладонью по лбу, и Гелла удивилась: — А что? Вы отсюда пить собирались, что ли? Это ж гадость первостатейная! Ой, дяденька пришёл! — нелогично закончила она свою речь, глядя на распахнутые ворота. Все обернулись и увидели злющего Корифея. — В эллювиан! — крикнула Морриган, и все понеслись в открытое Инквизитором зеркало. Тот заскочил в него последним с матерью на руках, а древний магистр с размаху врезался в уже бесполезное для него стекло. Собравшись в ставке командования, стали решать, что делать. Как победить Корифея и его ручного Архидемона. Обратились с этим вопросом к Морриган, и та зло прошипела, глядя на стоящую с закрытыми глазами Геллу: — Это надо спрашивать у нашей любительницы приключений! Она же свалилась в Источник! Женщина не прореагировала, и Адаар осторожно тронул её за плечо. Она вздрогнула и открыла глаза. — Простите, задумалась. Нам нужно сходить вот сюда. Здесь алтарь Митал, нужно попросить её о помощи. Во всяком случае, так говорят голоса из того фонтана, в который я навернулась. — Ты себя хорошо чувствуешь? — нахмурился Инквизитор. — И что ещё за голоса? — Голоса тех, кто отдал свою сущность Митал, став её рабом. Они получали власть, влияние, знание, но при этом служили ей, уже не имея собственной воли. Даже их посмертие им уже не принадлежало. — Они тебе не повредят? — Мне?! Не смеши! Я — антимаг, а они все — маги. Инквизитор вздохнул с облегчением и улыбнулся. Да, у этих сущностей нет ни шанса. К алтарю Митал добрались без происшествий, а потом Морриган попросила всех, кроме Инквизитора, уйти. Просто постоять невдалеке. В случае чего, крики бы они услышали. Когда все ушли, ведьма воззвала к древней богине, и та явила себя, вызвав у женщины шок. Морриган увидела свою мать, Флемет. — Ты?! Ты — Митал?! Не может быть! — Ты её знаешь? — удивился Инквизитор. — Да, это лживая старуха, которая была моей матерью! — Ой, да ладно, я просто пришла посмотреть, кто же взывает к давно ушедшей богине, а тут такая встреча. Кто-то вкусил от моей силы… Ни в ком из вас этого нет. Кто же тогда… — Привет, буль-буль, — раздался сзади хмурый женский голос. Флемет подскочила, обернувшись, а потом шарахнулась назад, увидев говорившую: — Ты! Выжила?! Как?! — Всего лишь пришлось умереть. Давно не виделись, бабуля. Флемет всё ещё тяжело дышала, держась за сердце, пытаясь успокоиться от пережитого испуга. — Это я выпила из твоего Источника. Гадость ещё та, между прочим. — Конечно, это же источник Скорби. Чего ты хотела? — фыркнула успокоившаяся старуха. — Ты сейчас подумала, что сможешь меня контролировать, да? Спешу разуверить: ничего не выйдет. Флемет снова побледнела, взмахнула руками с магическим зарядом и… ничего не случилось. Гелла только хмыкнула и превратилась в скелетонку. Митал затряслась и рухнула на задницу, пытаясь отползти от надвигающегося на неё бедствия. — Что, не нхавлюсь? — оскалила и так острые и видные зубы нежить. — Сама же меня тхакой сдехала. А тепеххь боишшшьсссся? Древняя богиня как-то затравленно запищала, забилась на траве, пытаясь ползти, но страх сковал её. А скелетонка тем временем приблизилась вплотную, взяла её за руки и превратилась в ледяную женщину. Сказала: — Мне не нравятся ваши происки, ни твои, ни твоего друга, а потому исчезни из ткани мироздания, пережиток прошлого. Флемет, она же Митал, превратилась в ледяную статую за какие-то секунды, а затем рассыпалась на мелкие осколки, что рассыпались в ледяную крошку, а затем и вовсе пропали под лучами солнца. — Так-то лучше. — А нам-то что теперь делать? — растерянно спросила Морриган. — Как победить дракона? — Чтобы победить дракона, нужен другой дракон. Им будешь ты. — С этими словами Гелла коснулась указательным пальцем лба ведьмы, та замерла на секунду, а потом кивнула: — Я всё поняла. — Вот и хорошо. А теперь подождите немного, надо кое-что сделать. — И она закрыла глаза, застыв на пару минут соляной статуей, но после встряхнулась и открыла глаза. — Всё, я их уничтожила, пусть отдохнут. — Кто ты такая? — тяжело опустилась на ступеньки алтаря Морриган. — Я — Хранитель этого мира. Пусть не по своей воле, но уничтожить этот мир я не дам, в нём есть то, что мне дорого. Ведьма смотрела на неё круглыми глазами, а Адаар стоял, прислонившись плечом к статуе Митал, пережидая приступ удивления ведьмы. К тому же, узнать, что твоя мать древняя богиня, это тоже потрясение. Ну, а про свою мать он знал, кто она. Наконец, Морриган справилась со своими чувствами, и они смогли вернуться домой.