Ангел Городских Трущоб (отрывок)

Серый город спал. Серый снег падал вниз, с ночного неба, наполненном чернильной темнотой. Полная луна сухо и скупо освещала маленькие извилистые улочки и переулки, оставляя за собой едва заметный след. Серые люди были в своих постелях и видели серые сны, наполненные серыми и такими обыденными скучными делами. И только они не спали. Кошки и собаки, бродячие или просто сбежавшие. Дикие или бывшие домашними. Они прятались по помойкам, подвалам и мусорным бакам. Они жили в заброшенных домах и разрушенных строениях, в незаконченных стройках и там, куда опасался соваться человек. Их души ярко сияли, охраняя серый город и оправдывая его существование перед Матерью Природой. Только эта сила не давала небу рухнуть вниз, погребая под собой жестокий и циничный мир, наполненный обидой, злобой и болью. Серый город спал. Он видел свои серые сны, даже не представляя, кому и почему обязан своим существованием… *** Этот день ничем не отличался от всех остальных дней Пса. Он бродил по улицам города, выискивая новую порцию еды для Младшего и флегматично созерцал поток людей, спешивших, как обычно, по своим срочным и не очень делам. Они не замечали его, он шёл сквозь толпу, заглядывая в лицо каждого или же опусти нос к самой земле, грязному, вонючему асфальту, сбивавшему шаг, мешавшему дышать и чувствовать. Но лучше так, чем получить пинок или удар. Пёс, конечно же, научился уворачиваться от таких подарков. Да только получалось не всегда. Серый город жил собственной жизнью, Пёс не вписывался в его мир и жил отдельно, опекая маленький пищащий комочек шерсти. Когда-то снежно белый, теперь больше походивший на потрёпанный кем-то мячик. Живой, не в меру наглый и пугливый, одновременно. Пёс едва слышно тявкнул, посмеиваясь над собственными мыслями. Кто-то из толпы случайно или намерено наступил ему на лапу. Тяжело вздохнув, собака отошла в сторону, теперь неспешно семеня под самыми карнизами окон на первом этаже домов. Разнообразные запахи дразнили тонкий нюх, вызывали утробное урчание в пустом с вечера желудке. Хотелось бы надеяться, что кто-то смилуется, да подкинет чего-нибудь съестного, но Пёс слишком давно жил на улице Города. И понимал: надеяться, кроме как на себя, не на кого больше. Что привело его в этот тупик, между двумя грязными, тёмными домами? Теперь уже и не узнаешь, вот только привычный тротуар, покрытый больше мусором, чем снегом, сменился на грунтовую дорогу, с рытвинами и ухабами. В углу стояли мусорные контейнеры, где-то среди кучи хлама надрывно мяукала кошка и пищали крысы, известные жители и короли помойки. Пёс настороженно замер, пошевелив большими, лохматыми ушами. Влажный нос втянул воздух, застывший в темноте тупика, хвост нервно дёргался из стороны в сторону, нещадно бил по бокам. Глухое рычание сорвалось с языка быстрее, чем он смог осознать увиденное. Какой-то человек, мужчина, в драной, пропахшей алкоголем одежде, прижал к стене одного из домов отчаянно сопротивляющуюся девушку. Пёс не слышал слов, не понимал, о чём они кричат, зато прекрасно уловил так ненавистный аромат звериной ярости, злобы и не нужной, беспричинной ненависти, исходивший от двуногого. И видел нож. Старый, проржавевший местами, заляпанный чем-то, он прижимался к обнажённой шеи жертвы, оставляя тонкую алую полоску на светлой коже. Возможно, ему стоило убежать. Испугаться, поддаться подлой уличной натуре и убежать, пусть двуногие сами разбираются. Вот только кроме этих двоих, Пёс увидел там, на крышке одного из контейнеров Её, Старуху Без Лица, когда-то забравшую его семью. Гнев затопил его сознание. Ярость обжигающей, бушующей лавой прошлась по телу. Сжавшись в тугую пружину, он зарычал. Громко, грозно, зловеще. И как только этот злой двуногий обернулся, Пёс пущенной стрелой бросился на него, впившись зубами в податливую человеческую плоть. Он рвал, мял, кидался. Он не видел ничего и никого, кроме врага, врага, желавшего забрать ещё одну невинную жизнь. Пасть наполнилась сладко-солёной кровью, оставляя горьковатый привкус на языке. Человек, в глазах которого читался животный страх, пытался отбросить от себя собаку, но Пёс мёртвой хваткой вцепился в него, так и норовя добраться до горло. И даже когда бок пронзила острая, режущая нервы боль, а затем ещё и ещё, он не остановился, продолжая нападать на человека. Защищая слабого, выполняя свой долг. Он служил человеку, пусть тот и отказался от него и защищал. До последней капли крови. Хватка ослабла лишь на мгновение, а не случившийся убийца тут же бросился прочь, крича что-то о безумной, бешенной собаке. Пёс не слушал, он чувствовал себя победителем, тяжёло дыша, с грудь ходящей ходуном и окровавленными клыками, он чувствовал себя живым. По-настоящему живым и нужным. Только оценить его поступок было некому. Девушка сбежала ещё до того, как всё закончилось. А Пёс… Ему хватило того, что он смог, всё-таки смог вырвать кого-то из лап Старухи Без Лица по имени Смерть. Не сразу, далеко не сразу он понял, что что-то не так. Лапы заплетались, не желая идти. Его шатало, а там, куда человек угодил ножом, начинало жечь, страшно и неприятно. Пёс брёл по улицам, обратно, к своему убежищу, пошатываясь и едва слышно скуля от боли, оставляя за собой кровавый след, на грязном, сером снегу. Люди же… Люди привычно не замечали его, проходя мимо, продолжая спешить по своим срочным и несрочным делам. Он шёл всё медленнее и медленнее, часто останавливался, прислоняясь опавшим боком к кирпичной кладке очередного дома и пытался научиться заново дышать. Правда, где-то там, глубоко внутри, Пёс знал – с каждой секундой, с каждой каплей крови из него вытекает жизнь. Такая нужная, такая необходимая и такая безнадёжно дешёвая для остальных. И всё равно шёл. Просто потому, что не мог иначе. Он упал только возле картонки, где свернувшись в дрожащий клубок спал Мелкий, настороженно водя хвостом из стороны в сторону. Шебутной котёнок подскочил с места в тот самый миг как рядом, прямо на забытые кем-то объедки рухнула отяжелевшее собачье тело. Пёс так и не смог дойти до конца, сил не осталось даже голову поднять над землёю. Котёно мяукал. Пищал, кричал. Он пытался растормошить своего Брата, но что мог сделать маленький кот, против Злодейки Судьбы? Жизнь утекала из Пса, вместе с пролитой кровью, оставляя некрасивое пятно под свалявшейся тёмной шерстью. Боялся ли он? Сожалел о том, что остался и не сбежал, как подговаривала впитанная с Улицей натура? Пёс не думал об этом. Он лишь грустил, что так и не нашёл еды для Мелкого. Что тот снова весь взъерошен и в чём-то измазан, а язык тяжёлый и неповоротливый, не высунуть, не вылизать как прежде. И пищит он как-то слишком уж жалобно… Поранился поди опять. Как за таким непоседой уследить? Он попытался заскулить. Тихо и жалобно. Получились лишь рваные вздохи да пузырики странные, где-то в уголке рта. Медленно, протяжно выдохнув, он замер. Тёплые карие глаза перестали мерцать в кривом свете уличного фонаря. Последняя искорка сознания ушла вместе с беспокойством за Мелкого, кто теперь о нём позаботиться? Котёнок замер, словно почуял что-то. Прижав уши к голове, он медленно, дрожа, то ли от холода, то ли от страха, подошёл к открытой собачьей пасти, с высунувшимся наружу, посиневшим языком. Ткнулся мордочкой, тонко мяукая. Большой брат так и остался холодным, молчаливым, неподвижным. И тогда маленький белый комок заплакал, прижавшись мордой к шее собаки, зарывшись носом в покрытую алыми сосульками шерсть. Он плакал пытаясь сохранить те крохи тепла, что ещё не покинули раскинувшееся на земле тело. Старуха Без Лица по имени Смерть подошла неслышно и как всегда незаметно. Белый балахон покачивался в такт её шагам, широкий капюшон скрывал пустоту на месте лица. Котёнок зашипел, пытаясь её отогнать, но тут же умолк под напором неведомой ранее силы. А Смерть склонилась к погибшему Псу. Нелепо, ненужно, бесславно. Он умер за тех, кто назавтра не вспомнит о нём, за людей, потерявших чувство реальности, разучившихся видеть что-то кроме самих себя. Смерть покачала головой. Неодобрительно и с сожалением. Ей нравился этот Пёс. Она забрала семьи у многих и лишь один из них смог не поддаться жизни, не поддаться ей и всё ещё оставаться благородным, свободным, живым… Настоящим. Тонкая, сухопарая рука замерла над опавшей грудью Пса. Крючковатые пальцы ненадолго погрузились в страшные раны, нанесённые грязным ножом. И выбрались оттуда сжимая сверкающую жемчужину, в кроваво-алых разводах. Подвинув её над ладонью, Смерть убрала её во внутренний карман плаща. Котёнок, слабо пискнул, напомнив о себе. Взяв его за шкирку, Старуха Без Лица по имени Смерть подняла его до уровня отсутствующих глаз. Усмехнулась. Боец. Преданный. Гордый. Свободный. Любящий. Забавно, но и его душа переливалась за гранью зелёно-жёлтых глаз как добытая только что жемчужина, что станет украшением другой стороны Серого Города. Она положила котёнка на место. Что ж. Пусть живёт. Ведь каждому городу нужен свой Ангел Городских Трущоб. И порешив на этом, Смерть ушла. Растворившись в морозном воздухе ночи. На следующий день замёрзшее тело подобрал дворник. Единственный из всех жителей Серого Города, что знал Пса, знал и помнил о нём. Он пришёл подкормить бродяг, а нашёл лишь безжизненное тело и оголодавшего, дрожащего котёнка. Седовласый старик, в потрёпанной телогрейке, закопал его на позабытом со временем кладбище. Присев на покосившуюся скамейку, смахнул одинокую слезу и выпил стопку палёной водки, занюхав рукавом. Спрятав котёнка у себя на груди, он медленно побрёл в сторожку, поминая злым словом тех, кто забрал жизнь у ни в чём не повинной собаки. Спасённая Псом девушка искала его. Да так и не нашла. И не смогла спокойно жить дальше. Словно в насмешку, Смерть по ночам стучалась к ней в окно, порой насылая во сне взгляд умирающих карих глаз. Старуха Без Лица по имени Смерть умела быть благородной и всепрощающей, а ещё умела насмехаться и мстить, напоминая о самых грязных поступках человека. Что же касается Пса… Яркая звезда на небосклоне, Сириус, стала новым приютом для одинокой души. И уже оттуда Пёс будет хранить своего Мелкого, неслышной тенью скользя за ним, оставшись навечно его Ангелом Городских Трущоб.