Фабрика монстров

Кофемашина делала откровенно дрянной кофе, но Мэйв было настолько все равно, что она даже не обращала внимания на мерзкий вкус. Она могла бы попросить кого-то из ассистентов принести ей хороший кофе, настоящую арабику, а не это пережженное дерьмо со стойким привкусом асфальта и горелых покрышек, однако Мэгги было так лениво и апатично, что не хотелось лишний раз моргать, не то, что с кем-то разговаривать. Она пригубила кофе из картонного стаканчика; сахар еще не до конца растворился, поэтому кофе едва сластил. Одного глотка Мэйв оказалось вполне достаточно; выплеснув остатки в кадку с пальмой, раскинувшей прямо под потолком широкие, глянцево-зеленые листья, Мэгги швырнул стаканчик в урну, но не попала, и он покатился по полу, разбрызгав оставшиеся капли кофе, темного, как деготь. Маргарет апатично переступила через стаканчик, не думая поднимать; тянуло курить, однако сигареты вместе с зажигалкой она оставила в кабинете, а возвращаться не хотелось. В последнее время Мэйв мало, чего хотелось, жить получалось как-то по привычке, по инерции, и все из-за Дианы, у которой появились охереть какие срочные дела, настолько важные, что ради них Чудо-Женщина забила на Мэгги, хотя, блять, обещала, клялась, что не оставит ее, а сама уехала и пропала. Ни звонков, ни сообщений; неужели в Готэме такая хуевая связь? Не может быть, чтобы не нашлось минутки позвонить и сказать, что все в порядке; Мэйв звонила сама, однако чаще попадала на автоответчик, а несколько раз телефон Дианы и вовсе был выключен, и сознание услужливо подкидывало тягостные мысли о том, что Чудо-Женщина попросту сбежала от Мэгги, воспользовалась поездкой, чтобы разорвать отношения, а все ее клятвы — не более, чем ложь, вранье, которыми Диана успокоила Маргарет, чтобы потом беспрепятственно уехать. Мэйв зло прикусила губу, сжимая кулаки; женщина не хотела в это верить, но постоянно думала, прокручивала в голове, что, если бы Диана хотела быть с ней, то осталась бы, сделала бы хоть что-нибудь, а не вела себя как бессердечная сука! Мэгги размеренно выдохнула; чувствовать себя брошенной уже дважды было гадко, будто бы ее не за что было любить. Словно мало хорошего было у них с Еленой, и с Дианой будто бы не было ничего, что стоило бы ценить. Один только секс, подумаешь; трахаться можно с кем угодно. Может, поэтому Чудо-Женщина и вернулась в свой Готэм; там у нее кто-то есть, по-настоящему важный, не то, что Мэйв, которой эта амазонская пизда даже не может позвонить! Кулаки чесались от желания раскрошить стены; должно быть, так чувствовал себя Хоумлендер, когда Мэйв сбегала от него, чтобы побыть с Еленой. Ради кого от Мэгги убегала Диана? Другой парень? Девушка? Нахуя Маргарет вообще об этом думала?! Почему не могла просто успокоиться, а мучилась подозрениями, хотя ведь знала, что Чудо-Женщина честнее многих и предпочтет сказать правду, какой бы жестокой она не была, чем врать и изворачиваться. И все же Маргарет не могла найти себе места от волнения; должно быть, потому, что пыталась судить Диану по себе. Мэйв потерла переносицу, устало прикрыв глаза. Надоело; до ужаса достали все эти переживания. Насколько было проще, когда Мэгги было насрать на все, а теперь на нее столько всего навалилось. Не стоило, наверное, ни во что ввязываться, оставить все как есть; однако, если бы Маргарет не вмешалась тогда в драку со Штормфронт и не показала бы видео Джону, разве что-то изменилось бы? Елена бы не осталась с ней, Диана не позабыла бы о своем Готэме, и Мэйв все так же было бы херово. Почему она вообще должна страдать из-за других? Сначала Хоумлендер, Елена, теперь вот Чудо-Женщина; делали они, а мучилась Мэгги. Несправедливо же. В попытке отвлечься от хмурых мыслей Маргарет потянулась за телефоном; бесцельное брожение по просторам интернета убивало время и немного развеивало скуку. Мэйв надеялась найти что-нибудь о Диане, некоторые новостные порталы освещали события Готэма, однако правды в статьях могло и не быть — «Vought» старательно дозировали информацию в СМИ о своих героях, а Чудо-Женщина в некоторых вопросах была довольно скрытной. Она почти не говорила о семье и друзьях, не делилась воспоминаниями о бывшем; Мэйв знала, что когда-то у Дианы был парень, и что она до сих пор числилась членом команды Лига Справедливости, несмотря на свою работу в «Vought», но детали Чудо-Женщина предпочитала скрывать. Не доверяла Мэгги? Или не считала нужным обсуждать это с любовницей? Женщина сбавила шаг, негодующе тряхнув рыжими локонами; ну вот, опять она начинает грузить себя этим. Нужно прекратить, пока окончательно не спятила и не превратилась во второго Хоумлендера. Она уже собиралась вернуться в свои апартаменты, чтобы просидеть там безвылазно до завтрашних съемок, но сбавила шаг, заметив у лифта небольшое оживление. Эшли в лавандовом брючном костюме и синей блузке на пару с парнем, чьи зачесанные назад напомаженные волосы и рубашка с леопардовым принтом делали его похожим на сутенера, что-то старательно втолковывали двум девушкам, в которых Мэйв узнала тех самых моделей из недавнего клипа. Рыжей не было, зато блондинка, на которую так наяривал Хоумлендер, пришла вместе с девкой со змеиными глазами. В обычной одежде без вычурного маникюра, стразов и кристаллов девушек можно было бы принять за простых людей, если бы не приметная внешность. Блондинка пришла в белом, словно невеста, и смахивала на сахарную фигурку: короткое, обтягивающее платье с асимметричной юбкой и круглым вырезом под ключицами сидело на ней как влитое, и Мэгги, глядя на ее голые колени, невольно сглотнула от беспокойства. Нет, ее не тронул вид ног блондинки, хотя они, без сомнения, были хороши, однако в таком виде она могла спровоцировать Хоумлендера, который и в хорошие дни не отличался особым самообладанием. Блондинке будет достаточно ему просто улыбнуться, и неизвестно, чем все может кончиться. Наблюдая за девушкой, Мэйв все сильнее морщила лоб; может, подойти к ней? Познакомиться, поболтать немного чисто по-девичьи, намекнуть, что Хоумлендер совсем не такой, каким хочет казаться, и ей стоит быть с ним осторожнее. Не поверит — ее проблема. Зато совесть Мэгги будет чиста. А с другой стороны — с чего бы Мэйв переживать за эту блондинку? Если поведется на обаяние Хоумлендера, значит, дура и сама виновата. Маргарет помнила, как модель любезничала с ним возле съемочного павильона; Джон умел быть милым, когда хотел, и если блондинка ему приглянулась, значит, он явно старался ей понравиться. Однако не похоже, что девушка пришла в Башню из-за него: судя по нервной суете Эшли, тыкавшей планшетом под нос то одной модели, то другой, дело было в одном из очередных коммерческих проектов «Vought». Хорошо, значит, еще не все потеряно, и, если Мэгги поторопится, то сможет предостеречь блондинку о, возможно, самой большой ошибке в ее жизни. Выдохнув, Мэйв постаралась улыбнуться как можно лучезарнее и направилась к девушкам. Ее не замечали: Эшли все мельтешила перед моделями, парень, хмурясь и кривя губы, в чем-то ей возражал, блондинка стояла, поигрывая застежкой своего клатча, пока немигающий взгляд брюнетки скользил по коридору. Она первой увидела приближающуюся Мэгги, странно выгнула шею, вперив в нее зеленые глаза, моргнула, словно пытаясь сфокусироваться, и вдруг приоткрыла губы, выпустив изо рта гибкий раздвоенный язык. От неожиданности Маргарет споткнулась и строптиво поджала губы, заметив насмешку, серебристой искрой промелькнувшую во взгляде брюнетки. Выразительно изогнув бровь, Мэйв усмехнулась, давая понять, что это ее не особо впечатлило, однако парень из IT-отдела, выскочивший прямо перед Мэгги, закрыл ее собой от модели, и в тот же момент чья-то жесткая рука ухватила Маргарет за локоть и рванула в сторону, буквально втаскивая ее в полутемный малый зал для переговоров. Мэйв успела только моргнуть, как оказалась грубо прижатой к стене, с рукой в красной перчатке державшей ее за горло. Она вцепилась в запястье Хоумлендера, но почти сразу же отдернула пальцы, показывая, что не будет сопротивляться; с Джоном, как с медведем, лучше не дергаться и притвориться мертвой. Мэгги сглотнула и втянула носом воздух, ощутив, как хватка на горле стала крепче; лицо Хоумлендера было всего в паре сантиметров от ее собственного. — Что ты делаешь, Джон? — просипела Мэйв, кривя губы в подобии улыбки. — Здесь же люди. — Знаешь, как-то похуй, — в глазах Хоумлендера мелькали алые всполохи, пальцы сильнее сжали шею женщины, от чего она заплясала на месте, хватая ртом воздух. В уголках глаз выступили слезы, но Маргарет не верила, что он это сделает. Не здесь, не при свидетелях. Не при блондинке, которая находилась всего через стену от них. — Осторожнее, Джон, — во рту пересохло, голос звучал глухо, сердце колотилось где-то в районе живота. — Держи себя в руках, если не хочешь неприятностей. — А по-моему, это ты нарываешься, — Хоумлендер с улыбкой склонил голову набок, продолжая буравить женщину ненавидящим взглядом; если бы не жесткая хватка на горле, Мэгги рассмеялась бы: он следил, он всерьез следил за блондинкой! Потому и кинулся Мэйв наперерез, чтобы она не сказала ей лишнего. Может, работу ей предложили как раз по настоянию Джона: настолько ему хотелось оказаться поближе к ней. — Я знаю, что ты задумала, Мэйв, — прорычал Хоумлендер, обдавая лицо женщины горячим дыханием, — так что советую тебе не мешать мне. Иначе для тебя это может пиздец как плохо кончиться. — Для тебя не факт, что начнется, — Мэгги прислушивалась к голосам за дверью; если Эшли решит провести переговоры с моделями в малом конференц-зале, и они увидят Хоумлендера с Королевой Мэйв, будет очень неловко. По пересохшим губам женщины пробежала тень улыбки, которая превратилась в гримасу, когда Джон сжал ее подбородок. — Не пойти бы тебе на хуй, Мэйв? А то того, что сует тебе в пизду твоя подружка, явно не достаточно. — Мои подружки тебя волновать не должны, — ощетинилась Мэгги, — что с тобой, Джон? Говоришь, что я ревную, а сам никак не можешь успокоиться. — К кому тебя ревновать? — наигранно удивился Хоумлендер. — Одна тебя кинула, другая решила съебаться подальше. Что же ты такое делаешь, Мэйв, что они все от тебя уходят? Не пытайся выставить виноватым меня, если бы Елена хотела, она бы осталась с тобой при любом раскладе. Как и Диана. Но у обеих нашлись дела, которые им важнее, чем ты. Какая жалость. Джон растянул губы в ехидной усмешке, не спеша убирать руку с горла Мэгги, у которой от бессильной злости свело живот. Она могла бы изловчиться и попытаться двинуть коленом прямо по яйцам Хоумлендера, но сомневалась, что этот удар заставит его хотя бы поморщиться. Джон не имел права говорить так о Диане, он ничего не знал о ней и был не в силах понять, что связывало Мэйв с Чудо-Женщиной. На такие чувства Хоумлендер был попросту не способен, поэтому и выслеживал блондинку, как серийник — свою жертву. Ладони Мэгги ударили Хоумлендера в грудь; она не собиралась стоять и выслушивать всякий бред о Диане от этого уебища. На удивление Джон легко ее отпустил, разжал пальцы, и Маргарет жадно глотнула воздух, чувствуя, как саднит в горле. Прижав собственную холодную ладонь к шее, женщина боком двинулась к двери, не спуская глаз с Хоумлендера, у которого на щеках вздулись желваки, а под нахмуренными бровями залегли жуткие тени. — Не лезь, куда не следует, Мэйв. Иначе… — глаза Джона вспыхнули парой лазеров, однако Мэгги видела это уже столько раз, что ей почти не страшно. Презрительно усмехнувшись, она показала Хоумлендеру вытянутый средний палец, жалея, что нельзя засунуть свой меч ему прямо в задницу. — Пошел ты нахер, — бросила она сдавленным шепотом, хотя хотелось кричать о своем презрении к Хоумлендеру. — Что бы ты ни сделал, как бы ни старался, никто никогда не полюбит такую мразь, как ты. Джон капризно передернул плечами, резко отвернулся, словно ему было сложно смотреть на Мэгги, и женщина, пользуясь заминкой, выскочила из зала. Толкнув плечом дверь, она через порог, едва не врезалась в Эшли, которая гортанно вскрикнула, выставив планшет перед собой, будто щит. — О, Господи, Мэйв!.. — Баррет нервно рассмеялась. — Как вы меня напугали! — Простите, — бросила Маргарет, не разжимая губ. Она протиснулась мимо Эшли, которая продолжала что-то лепетать под любопытными взглядами моделей; брюнетка вновь задергала своим языком, блондинка с долей кокетства отвела волосы за ухо, сверкнув бриллиантовой сережкой, но Мэйв уже не хотелось с ней знакомиться, а уж тем более — говорить. Взрослая девочка, пусть сама разбирается. Мэгги не обязана с ней нянчиться. Настроение, и без того угрюмое после встречи с Хоумлендером, испортилось окончательно; Мэйв не обернулась, затылком чувствуя присутствие Джона, слыша его жизнерадостный голос: перед блондинкой он старался подать себя как можно лучше. Мэгги прибавила шаг, не желая становиться свидетелем этого убогого фарса. Плевать, пусть делают, что хотят; Мэйв хотелось забыть о существовании Хоумлендера, хотя бы на вечер. Виски ей в этом поможет. А если бы Диана была рядом, Маргарет не пришлось бы напиваться. Сука. Если она соврала Королеве Мэйв — пожалеет. Женщина поморщилась, будто от рези в желудке; она начала думать, как Джон. Кажется, у нее и впрямь едет крыша. Погруженная в свои мысли, Мэгги не сразу поняла, что у нее звонит телефон. Она ответила, не взглянув на дисплей; похер, кто это, пусть говорят побыстрее и отъебутся. Однако, когда Мэйв услышала голос звонившего, сердце сначала замерло, а потом забилось быстро и часто, будто зажатая в кулаке колибри. — Здравствуй, Мэйв, — Диана говорила со счастливым придыханием, Мэгги чувствовала ее улыбку, и сама ощутила, как уголки ее губ ответно приподнимаются, но она тут же посерьезнела, сурово наморщив лоб. Ну уж нет, она так быстро не растает. После того, как Чудо-Женщина пропала почти на неделю, ей придется очень постараться, чтобы заслужить прощение Мэйв. Без анала в этот раз точно не обойтись, так что ей лучше заранее готовить задницу. — Я в аэропорту, — продолжала Диана, — встретишь меня? Потом можем поехать куда-нибудь пообедать. Я тут нашла милый индийский ресторанчик… Не хочешь сходить? — Даже не знаю, — жеманно протянула Маргарет, накручивая на палец рыжий локон; она была уже готова мчаться к Чудо-Женщине через весь город, но решила еще немного поломаться. Имела право. Потому что нехуй было оставлять ее так надолго! — У меня для тебя кое-что есть, — лукаво пропела Диана в динамик. Мэгги с деланным равнодушием хмыкнула. — И что же? — Приезжай — и увидишь. — Подкупить меня решила? — Мэйв было сладко, словно ее сердце купалось в золоте и белом шоколаде. Неужели Диана привезла ей подарок? Лучше бы это был не вибратор: во-первых, у Маргарет уже была парочка искусственных херов, отлично заменявшая мужиков, а во-вторых — это же совсем не романтично. А хотелось именно такого, как влюбленной девственнице. Хотелось с Дианой. — Буду через двадцать минут. Не проеби мой подарок, — строго произнесла она, дробно стуча каблуками сапог по полу. Следовало переодеться, иначе ее поездка в аэропорт превратится в хер знает что. Проходя мимо стеклянной стены, отгораживавшей крытый балкон, который закрывала со стороны улицы живая изгородь из плюща, Королева Мэйв, воодушевленная скорой встречей с Дианой, даже не заметила Хоумлендера, который сидел за одним столиком с белокурой моделью и выглядел так, словно сумел поймать в кулак упавшую звезду.