***
Раннее солнце пробиралось сквозь плотные шторы и падало на глаза, заставляя жмуриться. Я перевернулась на другой бок, чтобы скрыться от надоедливого солнца, но меня одержала неудача и мне всё-таки пришлось встать и направится на кухню. Спутанные иссиня чёрные волосы, слезящиеся глаза и опухшее лицо, вот, что встретило меня в зеркале в коридоре, по пути на кухню. Поправив чёрную пижаму, которую я успела переодеть ещё ночью, пошла дальше, борясь с неимоверным желанием покурить, сначала надо выпить кофе, надеюсь, он здесь имеется. Уже довольно прохладно, скорее всего, в Льюсалвхейме также поздняя осень, как и на Земле. Пройдя на кухню, я застала трикстера, пьющего кофе и читающего книгу, видимо, не земного происхождения. Кофе имеется, значит, утро уже не такое плохое. Найдя чашку и приспособление для приготовления кофе, я принялась за сам кофе, и уже спустя пять минут я пила напиток, украдкой поглядывая на Локи. Ярко-рыжие волосы спадали по плечам, а передние пряди выбивались из прически, и периодически лезли ему в глаза. Белая льняная рубашка с закатанными рукавами по локоть, простые чёрные брюки и сапоги. Он выглядит довольно неплохо, хотя, он всё-таки Бог, ему позволено. Оставив трикстера в покое и закончив кофе, я уже хотела пойти обратно в комнату и взять заранее приготовленных сигарет, но меня окликает насмешливый голос Локи: — Ты мне не доверяешь? — и оторвавшись от книги посмотрел на меня. Холодный и серьёзный взгляд никак не вяжется с его насмешливой речью. Сложив руки на груди и оперевшись телом на косяк двери, я посмотрела на него со всей холодностью на которую была способна и ответила: — Нет, а ты доверял бы Богу Обмана? — и иронично приподняла бровь. Расслабленный вид трикстера внушал настороженность, так как не знаешь, что он выкинет в следующие минуты. Закинув ногу на ногу, он ответил: — Разумеется нет, но у нас одна цель: победить Арагора и не дать эту силу в руки того царства, а для этого нужно доверие, — интонация в голосе так и принуждала поверить в его сладкую ложь. Не зря его нарекли Богом Коварства, но я так просто не поддамся. — Красивая ложь, ничего не скажешь, но что-то не верится, что ты бы так просто помог простой смертной. Тебе же всё равно на другие миры, тебе важно только своё собственное благополучие, а это значит, что ты что-то вновь задумал. Возможно, втереться в доверие, а после управлять, чтоб воспользоваться силой. Я ведь права, — холодно произнесла я, сохраняя на лице равнодушное выражение лица, и только под конец позволив себе снисходительную улыбку. Локи не двигался, он буравил меня задумчивым взглядом, и только нахмуренные брови выдавали его озадаченность, но он быстро взял себя в руки и надменно произнёс: — А ты не так проста, как я думал. Похвально, аплодирую стоя, — мы не сводили друг с друга враждебных взглядов, и я поняла, что это не победа, он дал почувствовать победителем, но также он продумывает в голове новый план по переманивания на свою сторону. Может, с многими так бы и сработало, но не со мной. Нужно дать ему понять, что я поддалась на его уловки, но на самом деле быть ещё более осторожным. Он встал и величественной походкой пошёл ко мне. Прямая осанка, прямые плечи и высоко поднятый подбородок так и выдают в нём знать королевских кровей. С ним я смотрюсь не так величественно и грозно, но не подаю вида. Проходит мимо меня, и остановившись на пороге произнёс: — Не играй с огнём, невольно можно обжечься, — в его глазах плясал самый настоящий огонь, переходящий в шторм посреди океана, в котором так и можно утонуть. Два холодных айсберга сталкиваются в поединке, в котором нет победителя, оба могущественные и величественные и не желающие потерпеть крах. Мы смотрим друг на друга, пока он не скрывается за поворотом. Я еле заметно выдохнула. С ним будет сложно сражаться и не потерпеть поражение. *** Тишина леса и запах сигарет успокаивают расшатанные нервы и дарят временный покой. Высокие и величественные деревья уходят далеко ввысь, сливаясь с небесными просторами Льюсалвхейма. Лёгкий шум ручья и птиц совершенно не похож на шум города, и это прекрасно. Мою тишину и спокойствие нарушил внезапный гость. — Почему куришь? — и Дагар присел рядом со мной на крыльцо возле дома. Я успела переодеться в джинсы и толстовку, что совсем не вяжется с костюмом Дагара, состоявшем из кожаных штанов, кафтана и сапог. Огромная разница между средневековым стилем и мидгардским современным. Сделав затяжку ,а после выпустив дым на воздух, ответила: — Какое-то дежавю. А почему бы и нет? У меня одна жизнь, и разве нельзя её прожить в своё удовольствие? — и посмотрела не него, а он так же на меня посмотрел. Не знаю почему, но ему я могу довериться, хотя это странно, я о нём ничего не знаю, но от него идёт умиротворенная энергия, в то время от Локи исходит лишь напряжение и холодность. Убрав волосы назад он уставился на свои скрещённые руки, будто ему не хочется что-то рассказывать. — Я вижу, что ты хочешь что-то сказать. Это из-за энергии? — слегка приободряюще улыбнулась. Он посмотрел на меня таким взглядом, от которого стало немного не по себе. — Я не всё вам рассказал про Мириам, — и тяжело вздыхает. — Они получат эту энергию любой ценой. Арагор частично соврал, когда говорил про то, что нельзя её извлечь. Её могут извлечь только они, но есть ещё один способ… - и замолкает. Я уже настороженно наблюдаю за ним и хмурюсь, пытаясь понять, к чему он идёт. — Какой способ? — осторожно спрашиваю я Дагара. — Убив Хранителя, то есть тебя, мы сможем её запечатать, тогда они не смогут ей воспользоваться, — я удивлённо на него смотрю. Довольно необычная информация, но меня удивляет больше то, что он так разочарованно себя ведёт, будто ему на меня не наплевать. — И почему ты такой расстроенный? — безмятежно спрашиваю я ему, и заправляю прядь чёрных волос за ухо. Он поворачивает голову в сторону, и так получается, что мы сидим слишком близко, но меня это не волнует, не тот случай. — Может ты думаешь, что все Боги жестоки и им всё равно на мидгардские жизни, но я не такой. Я не хочу, чтоб ты умирала, так как ты ни в чём не виновата, не твоя вина, что ты оказалась не в нужное время и в ненужном месте. Все заслуживают жизни, даже люди, — если честно, то я обескуражена, не каждое существо будет защищать незнакомого человека, тем более Бог - смертную. Я действительно тронута, давно я не слышала таких слов в свой адрес, в последний раз только от родителей. Чувствую, что я сейчас просто допущу слабость и заплачу, поэтому я просто положила голову на его плечо и закрыла глаза. Мне было спокойно, впервые за десяток лет мне было спокойно. Вот так сидеть на крыльце с малознакомым существом, но которому я не боюсь довериться и не получить нож в спину. Ощущаю, как Дагар приобнимает меня за плечи, и тогда я сдаюсь и беззвучно плачу. Нет, не из-за возможной смерти, а потому, что у меня, возможно, появился друг. Каждый думал о своём, но мы стали близки, это было неощутимо, будто нить, связывающая нас стала ещё крепче. Хотя, возможно, мне это только казалось. И мы даже не заметили наблюдающего за нами трикстера, яростно сжимающего кулаки… *** От лица Локи Инсценировать свою смерть было довольно просто. Наивный Тор повёлся и даже не удосужился проверить тело павшего брата, это и была его ошибка. Эта иллюзия забрала у меня слишком много сил, поэтому переждав и восстановив силы ,покинул Свартальфахейм через тайную тропу, и вскоре оказался в Мидгарде. Как бы я не любил этот мир людей, на данный момент не было лучшего выхода, чем этот, всё равно это лишь на время, лишь ради того, чтобы залечь на дно. Когда я попал в этот мир, была уже ночь, и лишь тусклый свет фонарей освещал это некое место. У меня не было сил сменить свои доспехи на мидгардское одеяние, и поэтому был благодарен судьбе, что сейчас ночь. Мои размышления отвлек шум приближающихся шагов. Достав кинжал, я стал рассматривать этого гостя, но всё безуспешно. Был виден лишь размытый силуэт. Это был мой шанс узнать, где я нахожусь. — Что это за место? — спрашиваю я фигуру. Фигура останавливается, секундой проходится по мне взглядом, а после отвечает: — Лондон. Улица Эбби-Роуд, — и незамедлительно уходит. Это уже куда лучше, чем полное отсутствие информации. Нужно хорошо всё обдумать, а после действовать. Увидев недалеко от себя строение, напоминающее скамейку, я сел на неё и прикрыл глаза… Спустя несколько часов у меня возник план. Первое время мне надо залечь на дно, чтобы в Асгарде уже все думали, что я точно умер, поэтому нужно найти себе временное убежище. Десятки людей проходят мимо меня, и даже не замечают того, что я тайно пробираюсь в их сознание, чтобы понять, что они не из Асгарда или других миров. Их мысли такие похожие: алчные, грязные, мерзкие и пошлые. Они вызывают лишь отвращение и презрение к этим существам. Уже прошёл не один год, а я всё думаю, как бы было, будь я царём Мидгарда. Я бы сделал эту планету лучше, а мысли людей чище. У них слишком много свободы, они думают, что он велики и могущественны, но как бы они поступили, представ пред ними настоящая сила в лице Бога? В миг бы маска высокомерия слетела и предстала бы их настоящая суть: трусость, страх за свою шкуру. Вот такие эти мидгардцы. В каждом просматриваемом мною человеке не было ничего интересного, но возле меня проходит девушка, догадка озаряет мои мысли и, как я увидел по её глазам, её тоже. Это она мне вчера подсказала моё местоположение. Я за считанные секунды успел пробраться в её разум, пока она проходила мимо меня. Её разум чист, без обычных мыслей, которые посещают подобные ей. И я уже мысленно выбрал её и её обитель, как место, где будет укрываться Бог Обмана. Эта смертная Эльза странная, она не закатывала истерик, не била, не нападала, а лишь холодно посмотрела и продолжила заниматься своими делами, а именно читать. Я же прошёл в её обитель. В мебели обладает минимализм, так же, как и в образе самой девушки. По её позе можно было понять, что она полностью расслаблена и нисколько не обеспокоена моим присутствием. Если честно, я разочарован, но не буду жаловаться, мне же лучше, если мы будем находиться на нейтральной территории. С каждым днём я всё больше считаю эту сметную сродни сумасшедшей. Спокойно приняла то, что я Бог и владею магией, которая легко может её убить. Она язвит, спорит, позволяет себе фамильярничать и абсолютно не реагирует на меня. Я стал свидетелем её алкоголизма после драки с местными пьяницами. Я восхищён тем, что она сумела справиться с ними, хоть она с виду хрупкая девушка. Это уже вызывает уважение, достойной смертной. Она часто пропадает и не говорит мне об этом, видимо, не понимает, что может повлечь опасность и на меня. И ещё её привычка курить, всегда не понимал подобного рода занятия, ведь это губит и так короткий срок смертных, чем я и поделился со смертной, но она сказала то, что я никак не ожидал услышать от живого существа: — Может, ради этого мы и курим? Она это говорит настолько обыденно и равнодушно, что вызывает лёгкое недоумение, ведь мало кто из большинства смертных способных так рассуждать о смерти. Мы с ней провели занимательный диалог, состоящий из размышлений смертной. Её речи были обращены будто в пустоту, а не ко мне. И я понял, что с ней что-то не так. Хотя, какое мне дело смертной? Это лишь из любопытства, всё равно мне пока нечего делать, а магию пока лучше не тратить впустую. Я иногда замечаю, как она сидит часами у себя в комнате и оттуда не слышно даже шороха. Я один раз решил заглянуть туда и удивился, она рисовала поистине невероятные картины. Из-за того, что она увлеклась процессом, она меня не заметила, но я ушёл, не видя смысла задерживаться дольше. Спустя время я почувствовал обладателя чужих существ.Читаури. Было глупо надеяться, что Танос оставит меня в покое. Нельзя так просто это проигнорировать. Переодевшись в доспехи я бесшумно вышел из квартиры и направился по их следу. Они находились через несколько кварталов от моего убежища, и я без предупреждения начал атаку. Точные удары, ловкие движения и обманные манёвры помогали мне в этой схватке. Будь у меня сейчас былая магия, то одолеть их не составило бы труда, но сейчас приходится биться только самостоятельно. Они успели оставить на мне несколько незначительных царапин, но я в долгу не оставался, быстро перерезав тому горло. Спустя время я изрядно устал, и не заметил Читаури, подкрадывающегося сзади, во время того, как я перерезал глотку другому. Не успел я перевести дух, как он со всего размаха вонзил в меня клинок, но я успел свернуть ему шею. Моя регенерация не помогала. Клинок был заговорён. Перед глазами начало всё плыть, дыхание прерывалось, а на лбу выступила испарина. На последних силах я успел перенестись в то место, о котором я думал в ту минуту. О доме смертной. Очнулся я с трудом. Всё тело было налито свинцом, и я с трудом смог пошевелиться даже пальцем. Боли в груди я уже не чувствовал, только бинт, обмотанный вдоль моего туловища. С трудом открыв глаза я уставился на светлый потолок. Я был в квартире смертной, похоже, она мне помогла и излечила. Хотя, как я успел узнать, она врач, поэтому для неё это, возможно, не составило особого труда. Я повернул голову в сторону дивана, откуда я слышал шум. Передо мной предстала невероятно уставший и измождённый человек. Осунувшееся лицо, тёмные круги под глазами, а иссиня чёрные волосы растрепались. Её изумрудные глаза смотрят безжизненно и отрешённо, будто за раз выкачали оттуда всю жизнь. Она заметила на себе мой взгляд и приняла маску холодности. Оказывается, не я один их меняю как перчатки. Я принял привычную маску спокойствия, что ещё больше её разозлило. Она явно недовольна моим присутствием. Спустя недолгое молчание смертная заговорила: — И как это понимать? Ты вваливаешься на моё лестничное крыло с дырой в груди и плюс в полуживом состоянии. И теперь главное, — она говорила спокойно и уверена, но я видел по её состоянию, что ей плохо. У неё дрожали руки и лбу выступила испарина, а также затруднённое дыхание. Что же с ней, неужели переживала? Тем временем она продолжала, стараясь придать голосу угрожающие нотки, — какого чёрта это было? Я молчал и обдумывал, стоит ли ей говорить об этом, но вскоре ответил: — На меня напали, — и лёг обратно. Я кожей чувствовал её выжидающий взгляд, но не поддавался искушению и не поднялся. Ей надоела эта игра, поэтому она сказала: — И это всё? И долго на тебя будут так нападать, и сколько ты будешь так ещё вваливаться в моё жильё без приглашения? — произнесла она холодно, но я также старался не обращать внимания на это. Она прекратила расспросы, понимая, что это бесполезно и я ничего ей не скажу и просто переступила через меня, не обращая внимания на мой разъяренный взгляд. Невооружённым взглядом видно, что ей нехорошо, но я решил оставить её, она сама может разобраться со своими проблемами. Я с трудом встал, да, рана ещё даёт о себе знать, но это лучше, чем быть мёртвым. Может быть, стоит поблагодарить смертную? Я дошёл до дивана и устало рухнулся на него, прикрывая глаза. Я зябко поёжился, так как на мне не было верха, но сил, чтобы одеться не было, поэтому я просто лежал. Как же мне дальше быть? Но одно я знаю точно, смертная права, и я должен двигаться дальше, а не сидеть тут до скончания времён. Самое удивительное, что я уже не жажду прежней власти и господства, мне хочется чего-то нового, чтобы адреналин разгонял кровь в венах, чтобы захватывал дух… Мне нужна цель. Спустя пятнадцать минут я услышал шаги. Смертная еле стояла на ногах и цеплялась за стены. Она дышала через раз, на лбу испарина, ей очень плохо, но я решил пока её не тревожить. Она с трудом прошла мимо меня и хотела подойти к креслу, но на последнем шаге упала на колени, но она удержалась, чтоб распластаться на полу. — Тебе плохо? — спросил я, хотя и сам знал ответ на свой вопрос. — Нет… всё нормально, — её голос был хриплым и периодически дрожал, что меня ещё больше озадачило. Что же с ней произошло, раз стойкая и холодная смертная теперь еле держится на ногах? Хотя, она же всё-таки человек, для них это нормально. Я обеспокоенно следил за ней, пока она поднималась на кресло, пока она прикрыла глаза. Она о чём-то думает, скорее всего, о не самом приятном. Мы так сидели ещё несколько минут, и я уже утратил к ней интерес и сосредоточился на своём, как услышал от смертной мученический стон. Она тяжело дышала, стараясь не издавать звуков и превозмочь боль, но у неё это плохо выходило. Вдруг она резко закричала, это был пугающий крик, будто её пытают. Я испуганно на неё обернулся, но она уже была на полу. Не обращая внимания на неприятные ощущения, я поднял её и уложил на диван. Она явно была в бреду, она что-то бессвязно бормотала, её бросало то в жар, то в холод, а я ничего не мог сделать. Неприятно, чувствовать себя беспомощным. Теперь мне было действительно интересно, что же с ней не так? Я провёл эту ночь в кресле, стараясь её успокоить, и только под утро она заснула. Она была болезненно бледна, будто за то время, что произошло, выкачало из этой девушки все силы. Чёрные волосы были разбросаны по подушке, и она периодически хмурилась или шевелила носом. Густые ресницы подрагивали во сне, что притягивало внимание, заставляя рассмотреть её получше. Она была довольно красива, как для смертной девушки, только излишняя худоба портила эту картину. Я успел многое проанализировать насчёт её. Похоже, она многое пережила в жизни, в её глазах я вижу боль, печаль и тоску. Иногда они абсолютно пусты, будто она сейчас не здесь, а в своём мире. Её глаза были бездной, глубокой и холодной бездной, в которой я уже был, и мне не хочется там быть снова. Нужно о ней не думать, ведь сейчас мне важно лишь моё состояние и благополучие. Поэтому я направился на кухню, чтоб не поддаваться соблазну. Утром я услышал голос. Голос смертной, разговаривающей с кем-то по устройству, под названием "телефон". Я с трудом заставил себя не подслушивать, ведь какое мне дело до её проблем. Вскоре она вышла. Помятая и такая же холодная. Её ночной шарм развеялся, и она вновь стала собой. Хотя, может дело во мне? Она спокойно прошла мимо меня и, достав свои сигареты, закурила. Я хотел ей задать вопрос, чтоб утолить любопытство, но она наотрез отказывалась меня замечать и пребывала в своём мире и сознании. Мне это надоело, поэтому я спросил и придал голосу как можно больше отрешённости и холодности: — Ты скажешь, что это было? Немного помолчав, она ответила: — Ты точно хочешь знать? - её голос был охрипшим, как после сна или из-за сигарет. Она посмотрела на меня, установив зрительный контакт, не прерывая этой игры я ответил: — Да. Вновь немного помедлив, она произнесла: — Точно сказать не могу, но возможно это эффект от долгого перерыва от препаратов, которые раньше поддерживали моё состояние… стабильным, — она взвешивала каждое своё слово, обдумывая десять раз, прежде что-то сказать. Она напомнила чем-то меня, который также не разбрасывается словами на ветер. Теперь более-менее стало понятно её состояние, у неё проблемы со здоровьем и, возможно, психическим, но это уже не моя забота. Я узнал то, что нужно. — А теперь ты мне скажи, что это вчера было? — вспомнила она, я понял, что придётся рассказать, так как она не отстанет от меня. Пока я это обдумывал, она достала два бокала и вино. Я уже успел заметить её нездоровую тягу к алкоголю, но промолчал, а лишь сказал: — Что ты именно хочешь узнать? — недовольно спросил я. Она моментально ответила: — Всё. Родился — женился — умер. Начинай, — пригубила вино. Я тяжело вздохнул и начал рассказ. Я решил ей рассказать всё, так как не думаю, что она агент организаций или посланник Асгарда. Абсолютно всё, иногда хочется выговориться, а попросту некому, но теперь будто груз с плеч сваливается. Чувствовал, что она не предаст, она не та, которая будет рассказывать это на каждом шагу, я невольно почувствовал к ней доверие. Я рассказал ей о своей семье, о том, что я не родной сын, а йотун, о сорванной коронации брата Тора, о том, как я чувствовал себя брошенным и ненужным, что в конечном итоге привело к жестокости, как желание разрушить Йотунхейм, а после завоевать Мидгард, про то, как в Асгарде сражался с тёмными эльфами, про инсценированную смерть, а также про мать. Воспоминания о матери всё ещё были свежи, как незалеченные раны, гноились, проникая внутрь, но нужно жить дальше, я оставлю её прекрасный образ в голове навечно, как самое светлое воспоминание в жизни. Смертная молчала. Она поняла без слов, что слова не нужны, а тем более жалость, поэтому я мысленно поблагодарил её. Не будь бы я Богом Обмана, не найдя выгоду себе. Внимательно на неё посмотрел, ожидая реакции. — Необычно, не ожидала такого занимательного рассказа, — и вновь пригубила вино. Я мысленно закатил глаза. Вот душу им открываешь, а они вот так говорят. Изверги. — Может, теперь ты расскажешь свою историю? — стараясь придать голосу безучастный тон. — По твоему тону тебе это не интересно, —улыбнулась она кривоватой ухмылкой. Сразу видно, что она не хочет об этом говорить, но кто спрашивает, хочет она или нет? — Почему же, — сказал я, наигранно удивившись, — мне очень интересно узнать твою историю, тем более я же свою рассказал. Око за око, — продолжил я, подмигнув ей и отпил из бокала. — Справедливо, — согласилась она. И оперевшись на спинку стула, начала. Она мне рассказала всё. О своих родителях и о том, как их лишилась, про четыре года в приюте, про насмешки и издевательства над ней, про первый приступ агрессии, когда она чуть не убила этого смертного, (и я её полностью поддерживаю, он заслужил это), про приёмы у психотерапевта и лекарства, после депрессия, на грани с суицидальными мыслями, и потом временное спасение в лице доктора, и про лекарства, у которых не самый прекрасный побочный эффект. И напоследок добавила: — Такова история Эльзы Крайтон, — и замолчала. Я следил за её эмоциями, но вновь маска холодности, лишь глаза выражали пустоту и боль. Я понял, что мы похожи, также чувствуем боль и скорбим о любимых существах, и неважно, Бог ты, или смертная — боль на всех одна. — Впечатлило? Надеюсь, теперь мы квиты, — спросила она, улыбнувшись. Но это была грустная улыбка. Такое чувство, будто мы теперь связаны, мы открылись друг другу, что прежде никому не делали. Подобные мысли лишь удивляют меня. Как трикстер может думать столь банально и примитивно? — Вполне, — ответил я и вновь замолчал. Образовалась неловкая тишина, которую смертная вскоре разрушила, почувствовав то же самое. — Предлагаю тост, — налила вина в бокал себе и мне, и продолжила. — За одиночество, — и подмигнула в моей манере. Я также выпил. Удивительно, но мне стало легче. Теперь эта боль уже давит на плечи, придавливая к земле и не позволяя дышать, а воспринимается как прошлое, то, что было, и теперь новая глава жизни. Я посмотрел на Эльзу, сейчас на ней нет маски, сейчас на её лице застыло умиротворение и покой, так же, как и у меня. Следующий день прошёл спокойно, хоть мы и живём в одном помещении, но со смертной не пересекались, за что я ей благодарен. Я хочу отдохнуть, просто отдохнуть от лжи, обмана, маски и образа некого монстра, которого меня нарекли. Смертная ушла ещё рано утром, крикнув мне с порога и ушла, не дожидаясь реакции, вполне в её духе. Я решил просто расслабиться и почитать книги, которые есть у смертной, а у неё их довольно много. Конечно, это не книги Асгарда, но это лучше, чем вообще ничего. Так проходили часы, а смертной ещё нет. Я удивляюсь, почему я вообще за неё волнуюсь? Скорее всего опять пошла выпить, что было бы вполне логично. И только в час ночи послышался звук открывающиеся двери. Она была красива, строгий чёрный костюм, подчёркивающий её достоинства, такого же цвета туфли и макияж, но уже немного смазанный, но это впечатление портит вполне нетрезвая походка, к которой она идёт к дивану, но в итоге просто падает на пол. Я вновь удивился этой девушки. Что же довело её до такого состояния? Я подхожу к ней, не скрывая удивлённого выражения лица. — Как я понимаю, ты все проблемы решаешь подобным образом? — иронично спросил я, скрещивая руки на груди. — Не всегда. Сегодня есть повод, — сказала она заплетающимся языком. — И где ты была? — я был недоволен. Я сел на диван, выжидающе посмотрев на неё. — У врача, — устало ответила она. Из неё приходится выбивать информацию клещами. Это меня в край разозлило, но я старался быть спокойным, так как мои негодования ничего не дадут, она даже пьяная такая же саркастичная и непробиваемая. Под стать мне. — И как я понимаю, результаты неутешительны? — и приподнял бровь, в своей излюбленной манере. — Это не из-за таблеток, как я думала, у меня возможно развивается параноидальная шизофрения со всеми последствиями, — сухо сказала она. Я хоть не силён в диагнозах смертных, но это не повод безбожно напиваться. — И это повод напиваться? Смертные, вы куда хуже, чем я думал. Из-за малейших проблем готовы впадать в панику, — проблема, недостойная моего внимания, но смертная так не считала, поэтому продолжила: — Это, по-твоему, не проблема? У меня жизнь идёт под откос, я возможно буду всю жизнь сидеть на таблетках или в психушке, так и не прожив нормальную жизнь. А знаешь что самое необычное, я знала, что примерно так и будет, я была готова к подобному исходу событий, так как человек, который однажды уже побывал на кушетке врача, уже не сможет нормально жить. Может для Вас Богов — это сущий пустяк, но для нас — смертных — это имеет значение, — её мои слова сильно задели, но кто она такая, чтоб противиться Богу? Её шипение только сильнее меня разозлило. Она уже стояла на ногах, не так устойчиво, но выдерживая мой враждебный взгляд. — Это проблема? Проблема? Я вынужден скрываться в низшем из миров Иггдрасиля и выслушивать твои причитания о твоей нелёгкой судьбе. Твой мир и твоя жизнь ничтожна. Ты никому не нужна и умрёшь в одиночестве, — я уже перешёл на крик, мне просто нужно выплеснуть эмоции, но она не поддалась на это. Но в её взгляде что-то изменилось, она знает о своей судьбе больше, чем кто-либо другой, но её это еле заметно ранило, но думаю, даже она бы это не признала. Она спокойно выстояла и привычной холодностью заявила: — А твоя жизнь? Хотя как можно назвать жизнью вечные скитания? Ты признаешь только свою правду и ничью больше. Говоришь, что я жалкая, а ты разве нет? Как маленький ребёнок обиделся на родителей и подверг опасности всех, кому ты был дорог. Они в тебя верили, любили, но ты забылся в своей обиде и позволил этому всему вылиться наружу. На твоих руках кровь тысячей живых существ, а ты смеешь рассуждать ещё о моей жизни? Ты куда более жалкий, чем я, — она была зла, но на лица очередная маска. Теперь, то небольшое перемирие было нарушено. Она смотрит на меня с отвращением и презрением. Она просто разворачивается и уходит, оставляя последнее слово за собой. Секундный порыв - и ваза летит в стену возле её головы, но она не пугается, а только поворачивается и снисходительно говорит: — Убери этот беспорядок. Ты всё-таки в моём доме, имей совесть, — и закрывает дверь. Я обессиленно опускаюсь на диван и прикрываю глаза. Смертная права, я жалок. Во что я превратился? В затворника, который скрывается от мира, затворник без цели. Я не хотел думать о том, что если бы я не был бы обиженным ребенком, как бы всё изменилось. Это уже прошло и нужно двигаться вперёд. Судьба сама даст мне скоро цель, я это чувствую. Настало следующее утро. Я спокойно сидел на кухне и пил кофе, наслаждаясь утренним солнцем и тишиной, но эту атмосферу разрушила смертная. И вновь этот дым. Мы так сидели некоторое время, ни говоря друг другу не слова, но вскоре она ушла, но я заметил в ней какие-то изменения. Но не придав этому значения, продолжил своё занятие. Я услышал крик, побежав в гостиную я узрел такую картину. Смертная лежала на диване и кричала, а из её носа текла кровь. Подойдя к ней, я начал трясти её за плечи, чтобы она проснулась. Она успокоилась и открыла глаза. Я впервые увидел её слёзы, это было обескураживающе. Она никогда не позволяла себе слёзы в моем присутствие, даже тогда, когда у неё был приступ. Изумрудные глаза лихорадочно блестели и бегали по комнате, будто кого-то искали. Ни я, ни она не знаем, что это было. Её голос был хриплый и приглушенный. Она былы будто неживая, её будто в один миг сломали и все маски слетели, открывая сломанного человека, потерявшего надежду. Мне стало её жаль, но я быстро выключил это чувство. — Хватит…нет, — шептала она, раскачиваясь из стороны в сторону. Я не знал, что делать и как ей помочь, мне было невыносимо видеть её в таком состоянии. Я до сих пор не знаю, почему я вообще о ней пекусь? Кто она такая, чтоб привлечь моё внимание? Всего лишь смертная. — Хватит! — этот крик был мне так знаком, он так похож на мой собственный, когда ты теряешь надежду и остаётся лишь боль, лишь тупая боль, которая не отступает. — Эльза! — я впервые назвал её по имени, она моментально среагировала и шокированно на меня посмотрела. — Что это было? — спросил я. — Если честно, я не знаю. Какой-то голос в голове, темнота, боль, сильная боль…мне нужно в больницу, и срочно, — она дрожала. В это момент она была настолько уязвима, что только надави, — и она сломается окончательно, но мне это пока не нужно. — И зачем? — Потому что это ненормально, по крайней мере с людьми уж точно, — пересела на диван, я последовал следом за ней. Она устала, она уже сломлена. Она сдалась. Это крайняя стадия, когда тебе просто всё равно, ты устал бороться. — Ты же понимаешь, что возможно тебе не помогут? — спросил я и повернулся к ней лицом. Оно за несколько часов стало осунувшимся и более точным, будто камень. —Будто у меня есть выбор, — и грустно улыбнулась. Она выглядит так, будто что-то для себя решила. — Хочу попросить об одной услуге, — я подозрительно на неё посмотрел и ответил: — Слушаю. — Если такое повторится ещё раз и ты будешь всё ещё здесь, то убей меня, если можно, то безболезненно… — тихо проговорила она. Я удивлённо на неё посмотрел. Меня много раз просили о смерти, о пощаде, но не так, чтобы произнести это настолько спокойно и обречённо. Я лишь кивнул. Смертная вновь куда-то ушла, напоследок съязвив ей, я решил просто поспать, так как не мог этого сделать уже несколько дней. Я вновь ощущаю незнакомую магию, а точнее энергию. Я не могу распознать её источник, но это точно не Читаури. Тогда, что же это? Проснулся я утром во вполне хорошем расположении духа. Осмотрев квартиру, смертной так и не было. Это начало меня порядком раздражать, хотя я не понимаю, почему? Мы с ней абсолютно чужие существа, знакомые друг с другом меньше недели. Возможно, это мидгардская атмосфера так на меня влияет, потому, что другого объяснения я не нахожу. Спустя время смертная появилась, и на её лице играла блаженная улыбка, так она ещё при мне не улыбалась, такой момент надо запомнить и отметить в календаре. — Снова пила? — холодно спросил я. Но она лишь прошла мимо меня и легка на диван. Она была счастлива, а я был озадачен. Внезапная догадка поразила мой мозг, из-за чего я сжал кулаки. Никто не отменяет того факта, что, возможно, у неё есть молодой человек. Почему-то гнев заполнил меня до основания и не желал отпускать. Я не понимаю причину подобной ситуации, но это точно странно. А она всё также счастливо улыбалась. — Не пила, — наконец ответила она. — Тогда откуда у тебя такое хорошее настроение? — я постарался придать тону как можно насмешливые ноты, чтоб скрыть внезапный порыв раздражения. — По-твоему, я — алкоголик какой-то? — хотелось бы ответить, что "да", но я сдержался. Я присел на кресло, так что смертная находится прямо перед глазами, а точнее её туша. — Почему же? Просто ты вечно ходишь мрачнее тучи, а тут прям светишься, — откуда же эта злость? Она же ничего не сделала. Она не должна передо мной отчитываться. Краем глаза я уловил свечение. Я повернул голову в сторону смертной и застыл от увиденного. На её пальцах перекатывался магический синий огонь. Резко взял её за руку. Я узнаю эту энергию, это энергия без источника, но как она оказалась у смертной? Не может же быть, что она владеет магией? — Откуда это у тебя? — резко спросил я. Она вновь лишь улыбнулась, втянув воздух сквозь стиснутые зубы, я произнёс с расстановкой: — Откуда это у тебя? — этот тон возымел эффект, так как она стала рассказывать: — Я спокойно шла домой, не пила, как вновь повторилось то, что было тут. Резкая головная боль и голос. Он вновь повторил фразу, которую говорил раньше, и моё тело больше не слушалось меня. Ни кричать, ни бежать не выходило, всё будто не пропускала внутренняя оболочка. Меня привели в тёмный переулок, где я увидела сияние, — прикрыла она глаза, игнорируя мой яростный взгляд, — это было завораживающе, он звал меня, ожидал меня. И я как заколдованная протянула руку и коснулась его. Резкая боль сменяется эйфорией и я отключилась, — вновь прикрыла глаза. Я сидел как громом пораженный, но удивление резко сменяется злобой. Как такое могло произойти, что смертная получила этот дар? Она не достойна этого. Как бы я хотел бы её заполучить. — Сегодня ночью я ощущал сильный всплеск энергии. Я думал, что кто-то из Асгарда пришёл за мной и ждёт расправы. Но это было не так. Спустя время я понял, что не могу определить её происхождение. Я не знаю что это и какие у неё свойство. Такого прежде ещё не чувствовал. Это не похоже на энергию камней бесконечности или самого Тессеракта. Это нечто более могущественное, — рассуждал я вслух, но обращаясь к ней. — Что же это означает? - безэмоционально спросила она. — Теперь ты обладаешь энергией, куда могущественной, чем любая энергия в мире, — я зло посмотрел на неё, хотя она ни в чём не виновата, но моя злость всё равно была. — И что ты предлагаешь делать? — всё тем же бесцветным голосом поинтересовалась она, желая хоть как-то разрушить эту наряженную тишину. — На твою радость я пока ничего не знаю об этом, поэтому наслаждайся своим существованием, — улыбнулся кривоватой ухмылкой и скрылся за дверью кухни. Следующие дни были спокойными, возможно, это только затишье перед бурей. Я искал хоть что-то схожее с тем, что я видел у неё, но находил только небольшие упоминания и сноски. Будто информацию преднамеренно стёрли. Конечно, предусмотрительный Один стёр архив об этой некой силе, чтоб обезопасить себя и Асгард. Он будто знал, что в будущем подставит меня, уничтожив всё об этом. Но всё-таки, что-то мне удалось узнать, и как бы я не был зол на смертную, нужно ей рассказать, тем более я не знаю, что будет, если она разозлится. И знать не хочу. Я пошёл на кухню, держа в руках ту книгу, в которой я нашёл эту информацию. Смертная сидела на кухне, и как не сложно было догадаться, курила. Этот дым заполнил всё пространство, что мешало нормально дышать, но ей было всё равно. Она меня не замечала, наверно, вновь ушла в себя, но вскоре заметила и я начал рассказывать: — Я узнал кое-что об твоей силе, — начал я и сел на стул недалеко от неё. — Ты в каком-то роде сосуд, который хранит эту мощь и не даёт ей распространиться. Сильный всплеск этой энергии может разрушить целый мир, как например Мидгард. Самое интересное, что в книгах нет никакого точного описания именно об этой силе, есть только сноски и косвенные упоминания. Абсолютно ничего, — и устало прикрыл глаза. Я дальше продолжил ей рассказывать, но она сидела и будто даже не слышала. — Ты меня хоть слушаешь? — Да. Мы в полной заднице, — грустно усмехается она и протягивает мне сигарету. — Будешь? Я секунду поколебался, но принял, всё равно хуже не будет. Приятный дым обволакивал горло, это невероятное чувство. Вдруг она резко встала и ушла, но мне было всё равно, я хочу остаться наедине и продумать план действий, но не судьба, вскоре она вернулась с полотном и карандашами. — Ты же говорил, что курение — это пагубная привычка, которая портит здоровье? — я лишь закатил глаза. Негоже смертной учить меня. Её действия меня заинтересовали. — Что ты делаешь? — Не шевелись. Курить можешь, — она, видимо, начала меня рисовать. Это немного странно, ведь я сейчас не в Асгарде, где тебя рисуют на семейном портрете, а обычная смертная. Хотя, не буду кривить душой, это приятно. Поэтому я продолжил сидеть и потягивать сигареты. Мы просидели так ещё два часа, и мне стало любопытно, как она рисует. И вот она откладывает карандаш, и она смотрит на этот кусок полотна. Она расслаблена, ей нравится это дело. Она поворачивается ко мне, и на её лице улыбка, но теперь это улыбка адресованная мне. Она повернула этот лист, и я увидел себя. Точно такая же поза, сигарета, расположение одежды и даже волосы. Это была невероятная схожесть. Я чуть улыбнулся, но она и так всё поняла и не требовала большего. — И почему ты решила меня нарисовать? — иронично спросил я. — Даже не знаю. Ты выглядел довольно эстетично, да и свет был хороший, такое ни один художник не пропустит, — и ухмыльнулась, смотря прямо на меня. В её волосах играли блики солнца, а глаза будто бескрайняя бездна. Я решил отвернуться от неё, чтоб не поддаваться сентементальным мыслями, недостойных Бога моего уровня. — И что ты планируешь делать с этой силой? — я всё также не повернулся к ней. — Будто есть какой-то выбор. Думаю, спокойно доживу свой век, а дальше, что будет с этой силой меня не будет касаться, — в каком-то смысле это логично, но то, как она говорит, наталкивает на мысли, что она ищет смерти, хочет просто уйти. Она и сама это осознаёт. Но я не должен вмешиваться. — Вы удивительные создания. У вас есть такая сила, мощь, но вы этого просто не понимаете, продолжая разрушать ваш мир, — я думал, она меня не услышит, но нет, она услышала и ответила: — Ты прав, такова человеческая натура. Мы испокон веков разрушаем всё, а после строим заново. Это как вечный процесс, который нельзя остановить, так как люди будут делать одно и тоже на протяжении столетий. Одни и те же войны, которые повторяются и повторяются, а люди их развязывают. Но это будет продолжаться не вечно, наш мир не сможет нас долго выдерживать. Мы как паразиты, только берём, ничего не отдавая взамен, — я поражён, она не защищает свою планету, а наоборот, подтверждает мои слова насчёт людей. Она прожила тут не одно десятилетие, поэтому она знает, о чём говорит. Возможно, она ещё слишком юна, но рассуждает вполне здравомысляще. — Ты настолько легко об этом говоришь, будто ты уже это всё пережила и не боишься смерти, другие смертные до дрожи боялись смерти, но не ты, — и перевёл взгляд на неё. Пустые и безжизненные глаза, уже без радостных искринок и улыбки. Вновь вернулась та девушка. Холодная и опустошенная. — Я об этом долго думала. Если быть точнее, то десять лет. Зачем бояться того, что обязательно наступит? Нужно только смириться и жить дальше, хотя бывает сложно спокойно жить, зная, что возможно, за углом тебя уже поджидает смерть с косой в виде маньяка или автомобиля. Но в этом она прекрасна и удивительна, в её внезапности и необычности, — я не перестаю удивляться её спокойной речи. Живых существ пугает смерть, что уж греха таить, я тоже не хочу умирать, но она нет. — Что ты делаешь? — возмущённо говорит смертная. — Что? Я ничего не делаю, — и озадаченно на неё посмотрел. Она смотрит вокруг себя и тяжело дышит, будто задыхается. Заткнула уши и пытается восстановить дыхание, а же внимательно за этим наблюдал. Она успокоилась, сфокусировав взгляд на мне, она сделала для себя выводы. — И что ты видела? — Я слышала смех, но это был не обычный смех, а пугающий, ужасный, вызывающий дрожь в коленях. А после всего одна фраза: "Скоро", — и замолчала, она с трудом выговаривает слова, но старается придать голосу размеренность и холодность. — У тебя глаза поменяли цвет, — констатировал я. Её глаза из зелёных стали синими, теперь ещё больше можно сделать параллель между её глазами и бездной. Но она не слушала. — Хватит! Замолчи! — я вздрогнул и не успел опомниться, как она выбежала из квартиры. Первый порыв был её догнать, но я решил дать ей время успокоиться, поэтому я продолжил рассматривать рисунок Эльзы. Думаю, я его сохраню, не знаю, когда я успел стать таким сентиментальным, но, думаю, я всё делаю правильно. Смертная не пришла и через несколько часов, и на утро, и на следующий день. Я старался отогнать назойливые мысли, но они упорно продолжали лезть. Возможно, она снова пьёт, тогда смысла беспокоиться нет, но, возможно, её поймали. Мою тревогу усилило мысленное сообщение: — "Локи, спаси," — по голосу это была смертная. Она напугана. Теперь надо действовать, нельзя оставлять эту силу без присмотра. Мой магический запас восстановился, поэтому мне не составило труда сделать поисковое заклинание. Она на базе Щ.И.Т То место, где меня держали в клетке, мысль о том, что, возможно, они с ней будет делать вызывает неприятную дрожь. Мне ещё рассказывал агент Бартон, в то время, когда я хотел захватить Мидгард, какие у них есть пытки для пленников и подозреваемых, и не зависит, мужчина ты или женщина, пытки одни и те же — жестокие. Пробраться на базу не доставило особого труда, также, как и включить тревогу. Я шёл по следу магии, то место, где примерно должна быть Эльза. И вот я стою перед массивной железной дверью. Мгновение, и я уже в том помещении. Куча разнообразных приборов, а по тут сторону сама Эльза в клетке. Мы с минуту смотрим друг на друга. Я выжидающе, она, чтоб удостовериться, что я настоящий, это вызывает у меня лёгкую улыбку. — Долго ты ещё будешь смотреть? — она лишь закатила глаза и указала на замок клетки. Незамысловатые движение ладони и клетка открыта. Она незамедлительно вышла и глянула на меня. —Ты устроил? — Разумеется. — Как будем выбираться? — С музыкой, — и моя фирменная улыбка. Даже смертной стало не по себе. Во время небольшой драки мы обговорили место, где можно будет временно спрятаться. Она легко отвечала, при это сворачивала шеи солдатам. И вновь она вызывает уважение и восхищение. Она могла бы стать довольно хорошим войном. Спустя ещё минут десять она спросила: — Мы долго ещё будем отбиваться? — вся в чужой крови, она выглядела устрашающе, она не брезговала убивать или калечить, нет, наоборот, и тут я понял, что мы похожи, даже слишком похожи. Она тяжело дышит и с трудом стоит на ногах, но я этого не заметил, с лишь задал вопрос: — Ты можешь приставить в точности тот дом? — отразил очередную атаку. Она ответила не сразу, восстанавливая дыхание: — Да, — и неприятно поморщилась. — Тогда я попробую нас перенести, — я тоже долго не протяну. Она схватилась за меня, как за спасение, и на секунду я подумал, что это приятно, когда кто-то вот так думает, когда он зависит от тебя и от твоих действий. Я быстро начертил нужные руны, и мы уже оказались в новом помещении. Но полюбоваться интерьером мне не дала Эльза, что упала на пол. Я только сейчас заметил, что её одежда вся в крови. Не в чужой, а своей. И почему она не сказала? Раздражённо выдохнув, я взял её на руки и понёс в то место, где должна быть гостиная. Она невероятно лёгкая, будто призрак и смертельно-бледная. Придётся потратить последние остатки магии на её лечение, так как если она умрёт, энергия внутри неё взорвёт все поселение, где мы и находимся, а этого допустить нельзя. Пуля попала в лёгкое, если сейчас не вылечить её, то она просто задохнётся. Целебная магия даётся мне с трудом, но мне хватит сил, чтоб вытащить эту злосчастную пулю и перебинтовать её туловище. Она уже начала кашлять кровью, я не врач, но я уверен, что это не есть хороший знак. Спустя время я всё таки достал эту пулю и перебинтовал грудную клетку. Она затихла, скорее всего заснула. Я также изрядно устал и помотал себе нервы. Нужно будет также обработать себе раны, но сначала надо установить защиту на дом. Я очень устал, у меня хватило сил лишь на то, чтобы дойти до кровати в одной из спален, где я и заснул. Следующие дни были спокойными. С Эльзой мы почти не разговаривали. Я же занимался поиском одного Бога, который мог быть нам помочь. Мой старый знакомый, с которым нас связывали долгие годы некой "дружбы". Бог вечных странствий — Дагар, бывший заключённый за кражу артефакта из хранилища Одина, но сбежавшего и теперь странствующего. Он много узнал от отца — советника Одина, поэтому должен знать про эту силу. Возможно, я рискую, приглашая его сюда, но я не могу больше оставаться в неведении. Смертная отреагировала спокойно, возможно, я дал ей надежду, будет жаль её разрушить. Во время знакомства Дагара и смертной они вели себя немного странно, будто играли в игру, в которую меня не посвятили. Эти намёки, фамильярное отношение и некая связь, которая их соединяет. Они понимают друг друга с полуслова, по взглядам, по выражению лица, будто они что-то скрывают от меня. Она с ним разговаривает свободно и открыто. Она ему улыбается, что-то рассказывает, а я же остаюсь тайным слушателем. Она с ним будто меняется, в то время со мной она холодная и неприступная. Это чувство больше похоже на ревность. Я уже придумал план, что можно будет её использовать как оружие, если она мне довериться, мы сможем завоёвывать миры, но она не подпускает меня ближе дозволенного. А Дагару, с которым она знакома меньше недели, доверяет больше. И это меня не устраивает. Я за ней иногда присматриваю, тогда, когда она меня не видит. Но последней каплей стало то, как они оба сидят на крыльце возле дома и разговаривают. Они находились непозволительно близко, я уже думал, что сейчас будет непоправимое, но пронесло. Я заметно выдохнул, оказывается, я всё это время не дышал. Заметил на её глазах слёзы, но не слёзы грусти, а счастья. После она легка ему на плечо, а он приобнял её. Я яростно сжимал кулаки понимая, что теперь мой план крушится. Его даже поняла сегодня утром сама Эльза, она спокойно выстояла хронологию и теперь не подпустит меня больше. Я потерпел крах. Я завоюю вновь доверие смертной, хочет она этого или нет.Я проиграл битву, но не войну.