Бедная богатая девочка

«Она была рассеяна и беззащитна, это делало ее отражением тайных фантазией каждого. Она могла быть кем угодно — маленькой девочкой, женщиной, умной, глупой, богатой, бедной. Прекрасная-прекрасная пустышка» Энди Уорхол.

*** Эди отправляет в рот очередную прописанную ей таблетку и запивает алкоголем. Болеутоляющие, снотворные, успокаивающие - бесконечные таблетки, назначенные бесконечно сменяющимися врачами. Наркологические и реабилитационные клиники, постоянная, непрекращающаяся боль... таблетки, таблетки... Алкоголь и наркотики уже несколько лет, психиатрическая больница в шестьдесят девятом, арест за хранение... Замужество, затем снова больница, из которой ее выпустили под присмотром психиатра, двух медсестер и Майкла на попечение ее дорогого Джона и его жены. Она решила записать несколько аудиокассет, в которых рассказывает о своей прожитой жизни для своего, как оказалось, последнего фильма. Чувствовала ли она, что сегодня - 15 ноября, ее последний день? Последняя ночь? Брак с Майклом, который казался ей сейчас несовершенным, ненужным, отчаянным шагом спасти себя от окончательного саморазрушения, которое началось еще тогда, когда она была с Уорхолом. Голливуд шестидесятых, грязный мир наркотиков, безудержного веселья, алкоголя и свободы, а на фоне всего этого - она, Эди Седжвик, восходящая звезда, прославленная Энди Уорхолом, модель и «икона» стиля для молоденьких девочек. Тогда она как можно лучше пыталась ощутить дух свободы того времени, когда «Америка утопала в сумасшедших вечеринках, откуда все уезжали либо на лимузинах, либо на скорых». Ее заметили, более того - ей подражали, она влюбила в себя Манхеттен, неподражаемо хлопая густо накрашенными ресницами, Боб Дилан и Лу Рид посвящали ей песни, она - муза короля поп-арта кинематографа! Была ею когда-то... Эди нервно курит одну сигарету за другой, сидя на ковре в гостиной, вспоминая сегодняшнюю фешн-вечеринку. Ей плохо... Ей нельзя ни пить, ни курить, нельзя уже давно, ее здоровье совсем ослабло, и сердце может не выдержать. Она не принимает наркотики уже несколько месяцев, но нужны барбитураты! Много, много барбитуратов, иначе она не может спать, не может есть, думать, болевые спазмы то и дело сводят мышцы живота, а голова норовит развалиться на части. Она ничего не может. Доктор Веллс должен давать ей больше лекарств... да-да... Иначе никак. Актриса уперлась ладонями о пол, и светловолосая головка свесилась на грудь. Маленькая, хрупкая, худенькая, с короткой стрижкой и ямочками на щеках. Она чуть было не выронила сигарету из ослабевших пальцев. Пост, ее муж, еще не спит, она слышит, как шелестит газета из соседней комнаты. Ждет ее, пока она, наконец, накурится вдоволь и придет в постель. Сколько она выпила? В два раза больше нормы? Плевать! Она плохо спит... ей нужно поспать... и на алкоголь плевать... Все пустое... Эди вспоминала свою жизнь: очень много мужчин, с которыми до Майкла она спала за героин, когда растратила все свое наследство, дочка богатеньких американцев. Она не могла тогда без тяжелых наркотиков и сидела на них крепко. Тогдашний любовник бросил ее, не желая терпеть все это...И не только он... Она просила денег у Уорхола, у всех, как подачки! Как собачонка на улице, эталон стиля 60-х, яркая и неподражаемая Эди Седжвик, - так писали о ней в газетах. Кто она теперь и куда скатилась? Она так молода еще, она могла бы стать великой, но чего же, в сущности, добилась? Девушка тушит сигарету в остатках бренди, на пухлые губки ложиться горькая насмешка над собой: она могла бы стать великой! У нее есть все для этого! Она всего лишь жертва Голливуда, слабая, очень слабая женщина без какой-либо воли. Шлюха, наркоманка и алкоголичка. ... Эди поднимается и, немного пошатываясь, идет в спальню. Сейчас ее хрупкость выглядит настолько эфемерной, что кажется, будто тело девушки почти прозрачное, как крылья мотылька. Она прекрасно знает, что все, чего она достигла, это, по сути, несколько ролей в андеграундных картинах, которые знает узкий круг людей, парочка съемок для модных журналов в качестве модели, огромное количество вечеринок и разврата - вот и все, чего добилась она к двадцати восьми... Эди переступает порог спальни и встречает напряженный взгляд мужа поверх газеты. Он спрашивает, все ли с ней хорошо? Губы Эди дрогнули в усталой улыбке, и легкий, утвердительный кивок головы: все хорошо! Уже поздняя ночь, до рассвета пара часов... Как она от всего устала! Девушка не знает, куда идти и что делать дальше, к ней приходит странное чувство какого-то завершения, осознания, что все. Это конец. Как подведенная черта, просто силы воли не хватает справиться со всем и подняться на ноги. Голова касается подушки и Эди быстро засыпает. Майкл, прислушиваясь к ней спящей, слышит ее сбивчивое, неглубокое дыхание, словно легким что-то мешает. А перед тем, как забыться сном, Эди успевает подумать, что все же она прожила яркую, наполненную событиями и искрящимися, как бурлеск, моментами, жизнь. И наступает облегчение...