After Hours

When the sun goes down, I know what you become You become awake, unlike the rest of us

Тэён никогда не думал, что взглядом может поглотить целиком. Огоньки в темных глазах тенебриса пугают и завораживают красотой. Зрачок сливается с радужкой, а его руки сильно сжимают мягкую кожу на бедрах. Джэхён рычит, он будто бы становится вновь низшим тенебрисом, над ним берут контроль инстинкты. Остатки их одежды летит на пол, вот так заканчивается их показ обновок. Жар поглощает его, влажные губы Джехёна накрывают его, и Тэён тихо стонет в поцелуй. Выходит обрывисто, потому что пальцы тенебриса проводят по вставшим соскам, Ли давится и непроизвольно трется бедрами об чужие. Он ощущает большой каменный стояк, проводит ладонью по выпирающему бугорку. — Господи, — стонет он, представляя этот размер в себе. Он закрывает глаза ладонями, но их тут же перехватывает Джехён, который накрывает его аурой, как тяжелым одеялом. Тэён задыхается, но от этого не перестает целовать жадно его губы, будто бы если остановится, то умрет. Эта безумная мысль с каждой секундой кажется ему правдой, поэтому он не скрывает всхлипов в чужие губы, углубляя поцелуй, позволяя языку Джехёна вылизывать каждый сантиметр рта во рту. Каждый поцелуй оставляет след, тенебрис спускается к шее, срывая шипение с люмена. Любимые цветы расцветают на молочном теле Тэёна. Он не узнает свое тело, как оно извивается в руках Чона, становясь мягкой глиной. Ли дико возбужден и не знает причастна к этому магия, Джэхён искусный соблазнитель, каждое его прикосновение отзывается тягучей приятностью. — Убью, — он кусает у ребра, заставляя вскрикнуть. — Любого, кто посмеет тебя поглотить. Ярость прошлого охватывает его, как оскверненные рты низших тенебрисов касались этого тела, как их гнилые зубы разрывали нежную кожу. Джехён опускается быстрыми вниз, целуя живот и под пупком, заставляя Тэёна тихо всхлипнуть и собрать ноги, согнув в коленях и раздвинув в сторону. Он тихонько тянет за волосы наверх тенебриса, утягивая в новый поцелуй. Его губы пленительно близко были от возбуждения, если бы горячее дыхание коснулось бы его плоти, то Тэён бы не смог остановить его и быстро бы кончил. Прохладные пальцы тенебриса снимают с него трусы, Ли едва вздрагивает от холода. — Мне так нравится в тебе всё, — проводит ладонью по дрожащему животу и останавливает перед стоявшим членом. — Не хочу делить тебя с люменами. Ты мой, ты сам нашел меня. Ли не совсем понимает о чем говорит тенебрис. Люмен облизывает сухие губы и тихо скулит, когда Джехён размазывают накопившую смазку на головке большим пальцем. — Если так нравлюсь тебе, то я твой полностью. Джехён впивается грубым поцелуем, размашисто двигая рукой по его члену, вырывая сладкие стоны из люмена. Тэён не преувеличивает, если тенебрис решит поглотить его после крышесносного оргазма, он бы не расстроился. Опьянен, одурманен, потерян. Тэён моргает, смахивая слезы, что стекают по красивому лицу, его рот раскрывается в немом звуке. Все чувства сосредотачиваются на горячем рте Джехёна, который взял в рот его головку члена. Он испытывает стыд, сталкиваясь с поглощающим взглядом тенебриса, который неотрывно смотрит в ответ. Джехён облизывает торчащие венки, не испытывая отвращения или чего-то подобного. Ему нравится видеть, как Ли теряет нить сознания, прощается с этим миром, где для него ничего не существует кроме Джехёна и только. Ощущая, что так долго люмен не сможет протянуть, Чон отрывается с пошлым звуком. Он с нежностью целует внутреннюю часть бедер, игнорируя самое желанное. Тэён извивается, вскидывая бедра, он прикрывает глаза и веки безустанно дрожат, а с губ срывается сиплое дыхание. Люмен перестает дышать на моментах, когда горячий язык касается мягкой кожи, как Джехён ведет им вверх от бедра к пупку, не касаясь члена. Невинный поцелуй приходится на живот, вырывая тихий стон такой сменой темпа. Джехён обводит влажные губы пальцами, его понимают сразу и открывают рот. Тэён жадно обсасывает пальцы тенебриса, проходясь горячим языком по фалангам. Он пропадает, залипает на некоторое время, а затем вытаскивает пальцы и направляет их к проходу, предварительно закинув ноги люмена себе на плечи. Джехён не отрывает взгляда от парня, видя, как его лицо сильно морщится, когда он вставляет один палец. — Доверься мне. Тэён широко раскрывает глаза, помещение вокруг становится мутным, а ощущение резко перестают быть болезненными. Взор застилает, освещение становится полуночным, пальцы тенебриса будто бы плавят его. Тепло, разливающееся внутри, выдавливает из него протяжный стон. Боль исчезла. Джехён добавляет пальцы, пока Тэён бесстыдно стонет, насаживаясь самостоятельно на них. Он накрывает губы люмена своими, заглушая всхлипы, за его шею хватаются, крепко прижимают к себе. Тело к телу, кожей к коже. Тенебрис наклоняется к его уху и шепчет что-то на другом языке, его голос звучит в голове, отражается от стенок сознания. Тэён хмурит брови и начинает улавливать значение, буквы складываются в целые переводимые предложения. — Я не верил, что найду тебя вновь, — Ли понимает его шепот. Джехён разом входит в него, выбивая воздух из легких. Тэён царапает оголенную спину. Это что-то большее, чем совокупление двух тел. По его телу волны дежавю, унося в воспоминания, которых он не знает. Заглядывая в темный взгляд тенебриса, он погружается во что-то неземное. Перед глазами лес из тех детских чудесных сказок, о которых говорила мама в детстве. Густой и одинокий, который хочет показать красоту. Он видит зеленую траву, слышит горную реку, как вода разбивается об камни и скалы. Тэён ощущает её прохладу в ногах, как дежавю, возвращающая назад в прошлое. Его кожи касаются ткани дорогого ханбока, узоры красиво расписаны, будто он дитё королевской семьи. И вот он видит перед собой Джехёна очень одиноким и нелюдимым, сердитый и неразговорчивым, рядом дурачится Марк, увлекаясь танцем бабочек вокруг. Он снова рассеян и не понимает, почему они над ним смеются. Тэён громко стонет, когда член задевает комок нервов внутри, стирая образы. Он цепляется за них сквозь блаженное чувство и видит себя, таким красивым в традиционной одежде. Люмен видит свое старое перевоплощение, вспоминает смех Джехёна, его ласковые руки, убирающие пряди волос назад, вытирающие сухими тряпками его влажные стопы после ребячества в речке. Его целуют, на губах привкус слез, которые не останавливаются. Ли Тэён всё понял и вспомнил. — Джехён, это не может быть правдой, — он захлебывается в фонтане чувств. Толчки становятся резче, не такими быстрыми, они оба приближаются к разрядке. Печать на шее Тэёна горит белым цветом, энергия люмена выливается из него, от чего Чон теряет голову, получая двойное удовольствие. Черные узоры закрашиваются в белый полностью, вот момент, которого ждал тенебрис. Решение зависит от него. Поглотить и стать абсолютной силой обоих сторон, или же частично обменять. Он живет не первые сто лет, поэтому понимает, что есть причина, по которой их поделили. Однако может ли он верить Тэёну, что тот не предаст его, ведь кровь всегда будет объединять люменов, а он чужой для него — он тенебрис. Ли Тэёну также предстоит выбор, встать на дорогу борьбы, сцепить руки с ним и позабыть о своей жизни человека, стерев память из всех людей, которые его когда-либо знали. Словно его никогда не существовало и не было. Он вспоминает улыбку мамы, которая читала книги перед сном, отца, который учил езде на велосипеде. Тэён пускает слезы, думая о Тэне и желает ему найти друга, который будет намного лучше его. А Ли Тэён всегда будет защищать их в тени, не давая в обиду. Тенебрис облизывает клыки, вскидывая назад голову. Капли пота стекают с его лица на шею, а глаза закатываются от удовольствия. Ли без понятия, какой выбор примет Чон, но он знает, что не боится. Люмен в нем просит довериться. В него толкается особенно глубоко, задевая еще раз комок нервов, и Тэён протяжно стонет, закрывая глаза и изливаясь себе на живот. Стенки сокращаются вокруг члена, и Джехён не выдерживает этой тесноты и кончает внутрь. Чон наклоняется вперед и не сомневается больше. Клыки касаются метки и пронизывают кожу, срывая гортанный крик у Тэёна. Тело Ли будто охватывает огонь и две разные стихии борются в нем, разрушая каждую клетку, делая из нее поле боя. Тэён всхлипывает, пытаясь оттолкнуть тяжелое тело от себя, но Джехён лишь сильнее обнимает за талию его и вонзается глубже. В нем огонь сжигает всё, вода замораживает нервы, эти силы сталкиваются и ведут сражение. Пальчики Тэёна, сжимавшие крепко окровавленные полосами плечи, вдруг теряют силу. Руки люмена соскальзывают с тела, он принимает нестерпимую боль и свою судьбу. Силы покидают его, он видит нечитаемый взгляд Джехёна перед тем, как закрыть глаза. \\\ Полная луна над Тероуз, в эту ночь она особенно близко к земле, и Марка не покидает странное чувство, пока он смотрит на неё. Его любование прерывает чужое присутствие за колонной, и Ли хмыкает. — Выходи, ты еще не на том уровне, чтобы я мог не чувствовать тебя, — еще один шум выдает знакомого, кончик хвостика выскакивает и выдает с ног до головы. — А то придется прижечь твой милый хвостик. Уж я постараюсь, чтобы он больше не вырос. Первым и последним, кто создал образ милахи жнецу, был и есть люмен Ли Тэён. Все остальные низшие тенебрисы боятся его и никогда не смотрят в глаза, зная силу, которая скрывается за безобидным взглядом. Донхёк виновато подходит к нему, не осмеливаясь поднять голову. Он смотрит себе под ноги и подходит очень близко к тенебрису. Вздрагивает всем телом, когда по его волосам легко проводят и треплют. — Простите, господин Марк, я не хотел...Мне просто страшно. Это неудивительно. Любое существо в этом замке чувствует то, как сыпется песок между стенами, облака разделились на две стороны, оставив в чистом пространстве посередине полную луну. Ветер в Тероуз всегда, но сейчас он особо силен, и Марк слышит мертвые напуганные шепоты. Голоса мертвых тенебрисов разговаривают редко. В последний раз Марк их слышал несколько веков назад, когда их род жил без правителя, вел неправильный образ жизни, обращаясь в проклятых. Они все бодрствуют, потому что Король Ночи сейчас впитал в себя новый источник сил. — Иди сюда, — он показывает себе за спину и с насмешкой хмыкает, умиляясь с напуганного тенебриса. — Раньше тебя это успокаивало. Донхёк кивает и очень осторожно взбирается на спину высшего тенебриса, обхватывая руками за шею и ногами за талию. Когда-то давно он в такой позе встретил Чон Джехёна, короля леса тенебрисов, и ему было не так страшно, потому что это была спина Марка Ли — сильного тенебриса. — Пойдем налью тебе каркаде, — он делает шаги во внутрь замка, не чувствуя веса. — Очень давно у меня был друг-человек из Арабии, который открыл для меня этот замечательный чай. Суданская роза самая лучшая, она у нас тоже есть в саду. Приятель любил меня угощать им, а затем его забрали на войну и больше я его не видел. Вот тогда я и понял, что лучше не знать чего-то, поэтому я его не искал. Разговоры о прошлом успокаивают Донхёка, тенебрис это понял по мерному сердцебиению. Точно. Марк уже и забыл, что когда-то и сам чувствовал, как в нем билась жизнь. Отчасти он так завидует Донхёку и все бы отдал, чтобы оказаться на его месте и чувствовать стук внутри. — Каркаде, красивое название, — шепчет тихо, выдыхая в шею Марку. — А какие розы красивые, ты бы видел. Как они любят свет, и мне жаль, что я не могу его подарить, поэтому они так часто умирают здесь. Суданская роза напоминает ему Донхёка, который требует этот свет, заботу и внимание, но у Марка нет сердца, чтобы подарить то, чего нет. Всё, что он может, разводить руки и грустно смотреть на мертвые клумбы в лесу. Но с приходом источника света Ли Тэёна, они все расцвели. Может, надежда есть. Марк снова верит в теорию искренности. В конце концов любовь побеждает всё: будь это разум, небесная кара или разрыв, гнев или одиночество. Против любви нет врагов. — Твоё сердце болело, когда твой друг умер? — Донхёку правда-правда интересно, потому что Марк обычно расхваливает остальных, но ничего не говорит о себе. — Очень, и это моя благодарность ему, мое сострадание тенебриса. Я оплакивал его смерть, спасибо судьбе, что я тогда мог это делать. — А каково это потерять сердце? — Марк задумывается, потому что не знает, как подобрать правильно слова, а Донхёк делает ему еще хуже, говоря следом. — Хочу избавиться от него. — Это необратимая ошибка, которую мы должны пройти. Я хочу, чтобы ты насладился жизнью с сердцем как следует, не торопи события. — Всего лишь сердце, — бубнит. — Дыра или не дыра, любить нам никто не сможет запретить. Вот я так считаю и буду так думать. Марк тепло улыбается, рядом с Донхёком он вспоминает юность, свет мыслей. Они уходят внутрь, оставляя замок снаружи пустым, но оживляя изнутри. Картины на стенах сменяют облики, после захода солнца мертвые тенебрисы вживаются в портреты, они испуганно перешептываются и кричат изредка, но Марк тут же шикает, потому что они могут разбудить уснувшего Донхёка. В такие дни тенебрисы сидят у себя и не высовываются, один Марк смелый. На пороге не видно даже сильнейших, Доён и остальные в библиотеке, Сычен раздраженно пытается уснуть у себя в комнате. Только шаги Джено он слышит на южной части замка, там на балконе у него компаньон, чья светлая энергия парит вокруг тенебриса. Марк знает, что если будет не так, как он хотел, то ему придется уйти. Он готов, потому что закрывать глаза на ошибке друга он не может. Марк Ли не подлиза, а человек принципов, и Джехён за которым он шел, будет уже не тем, а значит смысла оставаться не будет. Совет точно уже что-то заподозрил с помощью силы оракулов, поэтому через пару часов об этом будут знать все люмены, за ними узнает весь Тероуз. Война начнется, но от решения Повелителя Тьмы будет зависеть участие Марка в ней, при необходимости он встанет против. Дверь скрипит, и он тихо проходит в свою комнату, оставляя его на кровати. У Донхёка нет собственной комнаты, да и Марк не знает, где она. Низшие тенебрисы делят её с кем-то, инстинкт слабых заставляет их держаться группами, поэтому высшие одни — им не нужно бояться. Ноги ведут к фонтанной комнате, там источник знакомой, но обновленной силы. Марк снимает ауру защиты с себя, потому что Джехён все еще его почти родной брат, он доверяет ему и не дает предрассудкам взять контроль. Марку не пятнадцать, он делает всё осознанно и без страха. Тяжелые двери раскрываются и его встречает прохлада голубых вод. Источник люменовской силы — вода, отражающая свет. Джехён стоит по колено в ней, его лицо нечитаемо, и это напоминает Марку их самую первую встречу в лесу. — Минхён, — по старому имени тенебрис его почти никогда не зовет. — Юно. Имя, что носил тенебрис до перерождения в высшего. Эхо раздается вокруг. Марк останавливается в пару метрах от него, не понимая, что решил тенебрис. Он плещет здоровьем, его поток энергии изменился и теперь между их силами разница колоссальная. Джехён щелкает пальцами и поток воды останавливается, подобный контроль над водой дан лишь люменами, и Ли отчаянно выдыхает, закрывая глаза. — Искренность чувств побеждает всё? — Джехён за секунду оказывается перед ним и ставит руку на плечо. — Я решил это проверить на деле, Минхён-а. — Ли Тэён доверился тебе. Джехён довольно хмыкает, не скрывая того, как счастлив исходом событий. — И мне чертовски повезло, что он такой доверчивый, — сердца нет, но Марк ощущает давление в груди. — Потому что теперь мы с ним заодно и будем щитами друг друга. Марк сжимает зубы и падает на колени, плюхаясь в воду полностью. Он смотрит снизу вверх на Повелителя, видя то, как он терпеливо наблюдает за ним. — Где Ли Тэён? Джехён указывает на сердце: — Вот здесь, — и Ли слышит стуки, те о которых позабыл. — Пока в отключке у меня в комнате. — Что? Как? Он читал о возврате сердца, о смешивании тенебрисов с люменами, но эта процедура могла убить слабейших. Марк хватает за воротник Повелителя и с немым страхом повторяет: — Объяснись, Юно, не томи. Тенебрис легко убирает руки от себя и звонко смеется, зачесывая волосы назад. Его басистый смех расслабляет, возвращает во времена, когда он также смеялся над ним, пока Марк пытался словить бабочек в лесу. — С ним всё хорошо, ему нужно освоиться с силой тенебриса внутри. Для Марка мир вновь начинает движение, а проклятая дрожь и радость за случившее не отпускает. Тэён жив, Джехён сдержал слово и послушался его. — Почему ты не поглотил его? — Любой так поступил бы, Марк не знал его причин. — Поначалу я этого не делал, потому что ты меня просил. Ты мой друг, и я не готов был терять тебя из-за абсолютной власти. Я продолжал прикрываться тобой, но в конце всё же признал, что не смогу без Тэёна. Прости, дружище, но в конце на тебя мне было плевать. Мне просто не хотелось быть без Ли Тэёна снова. Марк смеется, не веря в то, что говорит Джехён. Он зовет его другом, и Ли ощущает впервые себя за стол лет счастливым. — Совет нас убьет, хён! — Не переставая лыбиться, вспоминает он о стариках. Джехён как-то рассеяно машет рукой в сторону: — Плевать, главное получилось так, как мы хотели. И может выглядит так, что Джехён полагается на судьбу, но в его голове уже продуман план и начало действий. Они не будут в открытую воевать, Джехён ненавидит неоправданных жертв, да и Марк бы не согласился на такой путь. \\\ Донхёк срывает лепестки суданской розы и сушит их в любимых книжках Ренджуна, а затем заваривает каркаде Марку после тяжелого дня. Джемин хвастается тем, как научился менять местами себя и любые предметы, пока Джено гордо скрещивает руки на груди и хмыкает довольно. Совет созывает люменов, и Джонни Со ломает десятый бокал с белым вином об стену, когда никто не может ему объяснить, как Чон Юно умудрился его обхитрить. Председатель Верховного Совета Кун пишет восьмое письмо Повелителю Тьмы. Их каждый день забирает из ящика Сычен и клеит безвкусную жвачку в листок с содержанием. Джехён осматривает небо каждый день, смотрит на лунный свет и улыбается собственным мыслям. На другом полушарии мира одинокий Тэн смотрит на пустой стол сбоку от себя, пытаясь вспомнить сотрудника, который там раньше работал. Странное ощущение, что с ним всё время кто-то работал и проводил время, не покидает. Конечно же, он считает эту мысль бредовой, поэтому надевает наушники и сбегает с работы пропустить стаканчиков с новым коллегой Бэмом, оказывается у них много общего. Семейные портреты в доме Ли стали будто бы беднее выглядеть, а вроде бы всегда были такими пустыми, оставляя место для еще одного человека словно, но они пожимают плечами и вновь углубляются в свои дела. В один день Тэён открывает глаза, чувствуя себя лучше всех на свете. И первым, кто врывается в комнату оказывается Чон Джехён, что падает к его ногам и утыкается лицом в живот. Тэён мягко улыбается и касается ладонями его лица и делает то, о чем думал будучи в отключке. Ли Тэён наклоняется, чтобы подарить долгожданный поцелуй. Это приветствие, не как незнакомца из такси, а его половины, что странствовала по миру в поиске того угрюмого тенебриса из леса.