Темная сторона луны

Зик обещал зайти за Эрвином во второй половине дня. В планах у них на сегодня было вскрыть крышку гроба очередного марлийского архива и как следует его обчистить. Чтобы изменить будущее государства, следует тщательно покопаться в его прошлом, так ведь? По идее, Смит дожидался Йегера дома у последнего, вместе с Леви, но однако, когда Зик вошёл в прихожую, предчувствие начало подсказывать ему, что сегодня все пойдет не по плану. - Эрвин? Мне дали разрешение на вход в архив. Эрвин?.. Зик прибывал в относительно неплохом настроении, но когда Смит не отозвался, оно начало неумолимо ухудшаться и постепенно сменилось чувством тревоги. Зайдя в их общую с Аккерманом комнату, Зик застал капрала сидящим на полу, перед рабочим столом в куче бумаг, которые Ривай прихватил с собой еще с Парадиза. Он был один. - Где Эрвин?.. Настороженно спросил генерал, переступая порог комнаты. - Его нет... Отозвался Леви, не поднимая головы. - Он ушел. - То есть, как это? Что значит "ушел"? Куда? Мы же должны были с ним сегодня... Только сейчас Зик заметил, что с Леви что-то не так... Он даже головы не поднял, когда отвечал, да и выглядит как-то... Разбито?.. Белокурый присел перед брюнетом и взял его за плечи. - Леви, что случилось? - Йегер заметил в руках Аккермана какой-то пожелтевший листок, сложенный в несколько раз. Ветхая исписанная бумага, капрал сжимал ее как-то неестественно крепко и судорожно. - Что это?.. что у тебя в руке? Зик потянулся за листком, но Ривай резко отвёл руку в сторону, сильнее стиснув кулак. - Я не знаю... Куда он ушел... Сипло ответил Леви на предыдущие вопросы, чуть приподняв голову, глядя куда-то сквозь воздух. - А это?.. Аккерман перевел взгляд на лист бумаги и натянуто усмехнулся. - Это смерть, Зик... Была чужая, а стала наша... Ривай хихикнул как псих, а у Йегера зашевелились волосы на затылке от всего происходящего. Жуткое поведение старшего его пугало и он тряхнул капрала за плечи, подняв его голову, заставляя смотреть на себя. Глаза Аккермана были опухшими... - Леви, посмотри на меня. Возьми себя в руки, Леви, сделай глубокий вдох и выдох. Успокойся и расскажи мне, почему Эрвин ушел и что это за бумажка? Ривай помолчал какое-то время, затем трухнул головой и кивнул, стараясь подняться на ноги, придерживаясь за стол. - Это - рапорт номер 854/05/11. Эрвин нашел его сегодня среди документов, которые я забрал с Парадиза. - Так. Что за рапорт? И почему он в отличие от остальных документов так... Износился? Зик чувствовал, как тревога накатывает на него по нарастающей. Видимо этот документ мазолил Риваю глаза и он даже пытался от него избавиться, несмотря на то, что это преступление. Но Зик пока ещё даже не подозревал, что это такое в действительности... - Рапорт. О гибели Майка Зхариуса. Он не хранился вместе с остальными документами и поэтому в таком состоянии. - Кто такой Майк?.. Настороженно спросил Зик, ощущая, как пульс стучится в виски. - М. Я знал, что это имя тебе ни о чем не скажет, но... Уверен, если ты прочтёшь, то сразу вспомнишь, кто это такой. Такое... Не забывают. Леви достал из кармана платок и промакнул со лба пот, сглотнув и протянув Йегеру бумажку. Как странно... Ривай ведёт себя так, словно он соучастник какого-то тяжёлого преступления. И Йегер уже догадался, что имеет к этому непосредственное отношение. Бумажка ощущалась какой-то тяжёлой в ладони Зика, когда он взял ее у Аккермана. Но собрав всю свою волю в кулак, Йегер развернул рапорт и стал его читать. Цунами - пожалуй самое лучшее описание к тому, что Зик ощутил. Он сразу вспомнил и тот день и то место, и того человека. Человека которого отдал на съедение живьём просто так. Не потому что это было стратегически важно, а просто потому что Йегер мог. Он вспомнил кровь, много крови, вспомнил вопли, мольбы о пощаде и помощи, вспомнил слезы и страх, вспомнил тяжесть в грудной клетке и бессонные ночи от чувства собственной чудовищности. И все это вот здесь, на листке бумаги, прямо у него под носом. У генерала затряслись руки, на лице проступил пот, а зрачки сузились. Окунувшись в рапорт с головой, он прожил все это заново и ужаснулся. Ему почти удалось забыть об этом страшном случае, измениться, стать другим в силу новых чувств и обстоятельств, но... Есть же вещи, которым свойственно раз за разом возвращаться. - Н-не может быть... Неужели...? - Неужели, да. У этого были свидетели. В небольшой землянке между деревьев жила женщина. Именно она видела, как Майка раздирали на части и видела тебя. Я сам писал этот рапорт. Когда Майк перестал выходить на связь, я уже понял, что произошло, но Эрвин своим поведением вынудил меня тогда отправиться туда и проверить все самолично. Единственный случай, когда я жалею о своей качественной работе. Теперь понятно, почему почерк рапорта такой неровный, у Аккермана наверное просто тряслась рука, когда он писал весь этот ужас. Зик снял очки и сжал переносицу, зажмурив глаза. - Почему этот документ всплыл только сейчас и какое отношение этот Майк имеет к Эрвину?.. Сипло спросил Зик и сложил рапорт в исходное положение, едва слышно, но судорожно выдохнув. - Эрвин не видел его до сегодня. Я не показал его тогда. Я его спрятал, а Эрвину сказал, что мы нашли тело с многочисленными переломами. Подкупил сподручных, чтобы они подтвердили мои слова. Я хотел... Хотел избавиться от этой бумажки, но... Сокрытие информации - это статья, а вот уничтожение - уже измена. Я почти забыл о существовании этого рапорта и даже понятия не имею, как он затисался в остальные рабочие документы. Эта заноза в заднице даже после своей смерти не даёт мне покоя. Ривай оперся корпусом о стол и потер лицо ладонью, прикрыв глаза. По нему не скажешь, что ему слишком жалко Майка. - Почему ты не показал Эрвину рапорт? Ты ведь был обязан отчитаться перед ним. - М, обязан. Обязан был его подставить, чтобы после прочтения всей этой жути, он сел на лошадь и отправился на твои поиски? Спешил я и падал. Для него это был бы билет в один конец, разве нет, Зик? Он бы тебя нашел, я не сомневаюсь. Но так же я не сомневаюсь и в том, что ты бы пустил его на потроха так же как и Майка, и все. Вернулся бы на свой континент и жил бы себе спокойно. А Эрвин был бы мертв. Так я должен был поступить? - Прошу... Не говори... У Зика ком в горле собрался, он даже представить себе теперь не мог, что сделал бы такое с Эрвином. Стоит только подумать и вот у Йегера уже тяжело в груди и кружится голова. Он присел на стул и упёрся лбом в ладонь, крепче зажмурив глаза. Дышать было нечем, в лёгких чистый вакуум. - Что "не говори", Зик? Как будто бы ты так не сделал тогда. Нет, именно так бы ты и поступил. А может ещё хуже, черт знает, что вообще творится в твоей обезьяньей голове... - Ты же знаешь, что теперь это не так. Зик поднял голову, отозвавшись с дрожью в голосе и надломом. Леви взглянул на Йегера и опустил глаза, замолчав. Перегнул. Генерал так же опустил голову, вздохнув. - С чего ты вообще взял, что после этого рапорта, он бы полез ко мне вот так на рожон? Эрвин не идиот, чтобы так поступать, он потрясающий стратег, ты его недооценил или что? Или этот Майк занимал какое-то особое место в его жизни? Умел бородач задавать наводящие вопросы. Капрал тяжело вздохнул и покачал головой. - Ты много чего о нем не знаешь. И я надеялся, что никогда не узнаешь, но видимо у жизни другие планы. Ещё один тяжкий вздох и капрал будто бы на что-то решился. - Майк был хорошим человеком. Надёжным, честным, прямолинейным, достаточно умным. Хорошим, но не для меня. Они с Эрвином общались, вероятно, ещё со времён кадетки. Вообще, Эрвин не всегда был таким, каким ты его знаешь. Намного слабее, вспыльчивее, с вагоном комплексов, страхов. Мне это известно, хоть тогда я ещё не был с ним знаком. А Майк был для него кем-то вроде старшего брата. Первой и единственной опорой после смерти отца. Ко мне Майк всегда относился холодно и настороженно, даже когда мы стали служить в одном корпусе. Были предпосылки. Я почти всегда был не в чести у него. В одном взгляде Захариуса читалось: "держись от него подальше, отребье". Ну, правильно, какое ещё могло быть отношение образованных людей к малолетнему бандиту? Все справедливо. Так сложилось, что Майк был для Эрвина авторитетом в любой сфере. В бою, в стратегии, везде. Хоть между ними и не было полного взаимопонимания, видать именно Захариус воспитал в Эрвине те базовые свойства, благодаря которым он смог взять на себя пост командора разведки. Наверное тот вложил в него много своей души и заботы, несмотря на недомолвки и частые ссоры. Разумеется, Эрвин не мог к нему не привязаться. За столько лет и событий, это было неизбежно. И я застал тот момент, когда из "старшего брата" Майк стал первым любовником Эрвина. Когда Майк ушел на то роковое задание, они с Эрвином как раз поссорились, буквально накануне. Эрвин обронил острую фразу в адрес Закариаса, на самом деле он был в этом гаразд, и Майк уехал, не помирившись с ним. А потом пришли вести, что отряд Майка понес серьезные потери, а сам он просто пропал. Эрвин не находил себе места. Не мог ни есть, не спать, он просто сходил с ума и я отправился искать Захариуса, а дальше ты и сам знаешь... Но когда я рассказал Эрвину, что Майк мертв, я даже не представлял, что это за собой повлечет... Мы думали, что он спятил. Апатия, потом приступы гнева, неконтролируемой агрессии. Это было настоящее саморазрушение. И я его прекрасно понимал. Ханджи держала в подвальной лаборатории около двух десятков титанов для изучения и опытов. Однажды, когда она спустилась туда для проведения очередных наблюдений, никаких титанов там уже не оказалось. Только Эрвин, сидящий среди дымящихся костей, сам побитый, покоцанный, но с совершенно каменным лицом. Тогда я подумал, что он лишился рассудка окончательно... Но как-то раз ночью, он пришел ко мне, с каким-то детским плачем и фразой "мне страшно, Леви". Я знал это состояние. И в ту ночь, я понял, что ещё не всё потеряно. Со временем Эрвин смог отпустить Майка. Его привязанность переключилась на меня. Наши отношения можно сказать выросли на чужих костях, как бы жутко не звучало. Но он пришел в норму, встал на ноги, стал сильнее, закалённее, жёстче и осмотрительнее. Холоднее. Он стал тем Эрвином, которого ты знаешь. Мне удалось запереть его демонов и пороки в темный ящик и больше к этому не возвращаться. Какое-то время. Но рапорт о смерти Майка... Это буквально ключ от этого ящика и сегодня он открылся, и я даже не знаю, чего от Эрвина ожидать... Теперь, я надеюсь, ты понимаешь почему я скрыл от него подробности. Аккерман замолчал. Зик сидел в шоке. Он и подумать не мог, что смерть совершенно случайного для него человека, так сильно ему аукнется... - Мне страшно за тебя, Зик... Вдруг обронил Леви, и Йегер поднял глаза на капрала, замерев. - Я не знаю, как справился с этим тогда и не знаю, как справляться с таким Эрвином сейчас... Но то что сейчас Смит переполнен жестокостью и жаждой возмездия, в этом я уверен. To be continued...