***
Прошло несколько дней, тяжелых дней, хотя на земле других не бывает. Кларк почти не вставала с кровати, Лекса приносила той воду и еду, делала все что просит Гриффин. Жар потихоньку начал спадать, ожоги стали меньше гореть. Хеда читала Кларк дни на пролет, чтоб хоть как то отвлечь ее, и дать ее телу возможность восстановиться, рассказывала разные истории и легенды Полиса, рассказывала о разных кланах и о всех предыдущих командующих. Все эти истории казались Кларк знакомыми, но это не имело особого значения, она лишь отдыхала, наслаждаясь присутствием Лексы. Ночная кровь смогла исцелить Кларк, но не до конца, ожоги покрывающие все ее тело напоминали, что она все еще уязвима, именно поэтому надо было срочно починить воздуховод. Кларк встает с кровати, медленно потягивается. На столе стоит небольшой завтрак оставленный Лексой. Гриффин быстро съедает его и в первый раз спускается вниз. Кларк осматривает лабораторию, на глаза сразу бросаются бумаги, которые Рейвен с Эмори разбросали впопыхах, оставленный костюм, который кто-то из ребят переодел на скафандры. Все это нагнало тоску на Кларк, по ее щекам стали стекать маленькие слезинки. Со спины к ней подошла Лекса и нежно обняла. Кларк обернулась, мокрыми глазами посмотрела на Хеду и уткнулась лицом в ее плечо. — С ними все хорошо. Мне жаль, что они улетели без тебя, но они обязательно вернуться. — Мне не жаль, они поступили правильно, но мне так их не хватает. Я так многое хочу им сказать. — Ты обязательно скажешь, — голос Лексы был мягким, но таким убедительным, что Кларк смогла успокоиться и взять себя в руки. — Помоги мне найти здесь чертежи вентиляции, — отстранившись, сказала Гриффин. Лекса послушно собрала все бумаги в лаборатории и начала их просматривать, пока Кларк тщетно пыталась включить главный компьютер. Оставив мертвую машину, Гриффин отправилась собирать инструменты и искать лестницу. — Я нашла, — радостно крикнула Лекса и с большим свертком подошла к Кларк, которая устанавливала все у труб. — То что нужно! — воодушевлённо ответила Кларк и на эмоциях поцеловала Лексу. Хеда немного отстранилась, но быстро пришла в себя и ответила на поцелуй. Пару секунд спустя, Кларк вновь вернулась к чертежам и трубам. Она аккуратно вскрыла панель воздуховода, включила фонарик и заглянула внутрь. Нижний очиститель с вентилятором не работали, скорее всего сгорели при пожаре или взлете ракеты, или в любое другое время. Кларк обеспокоенно слезла с лестницы и раскрыла чертежи. — Ты поняла что не так? Кларк вчитывалась в описание воздуховода и пыталась все сопоставить. — Было бы проще, если бы здесь была Рейвен, или я могла бы с ней хотя бы поговорить, — разозлено сказала Кларк и беспомощно опустила бумаги. — Мы сможем с этим справить, вместе, — всячески подбадривала Лекса. Кларк тяжело вздохнула, одобрительно кивнула и снова раскрутила картинку воздуховода. — Вот тут находится главный очиститель, через который проходит воздух, затем он проходит по трубам и ведется на несколько разных уровней, — Гриффин внимательно вводила пальцем по всему пути, — после разделения на наш этаж, воздух уходит в несколько резервных труб и главный воздуховод, где еще раз проходит фильтрацию и попадает в помещение. Именно этот очиститель и сломан, он сгорел и видимо доля радиации все же просачивается в комнату. — Значит нам лишь нужно заменить этот фильтр, — сделал умозаключение Лекса. — Да, но я не знаю, есть ли тут резервный фильтр, а еще нужно найти что то высокое и узкое, чтоб я могла до него добраться, — устало отвечает Кларк. — Тогда давай снова разделимся, — оптимизм был не свойственен Лексе, но это не сколько не напрягало Кларк, напротив успокаивало и давало какую то надежду, что все получится. Несколько часов поисков увенчались успехом. На нижнем инженерном этаже Кларк нашла все нужное для починки вентиляции. Лекса, чтобы не перегрузить Гриффин, принесла детали в лабораторию. Кларк поднялась по лестнице к открытой трубе, аккуратно, вспоминая немногочисленные уроки Рейвен, отсоединила неисправный механизм и заменила на новый. Прошло несколько секунд и вентилятор закрутился, а фильтр начал немного гудеть. На душе Кларк стало немного радостно. Она быстро спустилась на пару ступенек ниже, закрыла панель и встала на пол. — В этом мире есть что то, что ты не умеешь? — шутливо спросила Лекса, подошла ближе и провела теплой рукой по предплечью Кларк, смахивая пыль, осевшую на поврежденной коже. — Да, жить в мире и спокойствии, — также в шутку ответила Кларк, но через пару секунд, ответ не казался смешным. Гриффин сделала небольшой шаг назад, чтобы собраться с мыслями и не впасть в очередное уныние. — Это еще не все, что я хотела сделать. — М? — Я нашла это на нижнем этаже, — Кларк подошла к дальней стойке, на которой она оставила несколько деталей, — Я подумала, что что-нибудь из этого поможет оживить главный компьютер. — Если это сработает, то ты сможешь связаться с бункером? — непонимающе говорит Лекса. — Я на это очень надеюсь, но знаешь, это может немного подождать, я проголодалась, пойдем обедать, — Кларк взяла руку Лексы в свою и неспешно потянула Хеду наверх. Девушки ели в полной тишине, их взгляды блуждали по столу, лаборатории, но чаще всего они были сконцентрированы друг на друге. Кларк убирала весь мусор, оставшийся на столе, пока Лекса доставала что-то из мед-сумки. — Садись, я перевяжу твои ожоги, — заботливо, но немного строго скомандовала Хеда. Такой знакомый и приятный тон Командующей напоминал Кларк о прежних временах. Гриффин послушно, практически вплотную присела к Лексе. Хеда осторожно сняла с Кларк свитер, оставив ту в одном спортивном топе. Лекса раскрутила бинты, вновь промазала поражённые места ледяной мазью и аккуратно забинтовала, словно она училась делать это у искусного мастера. Кларк старалась не показывать как ей нравятся блуждание теплый пальчиков по ее коже, будто боялась вспугнуть. Но когда Лекса закончила с последним бинтом, Кларк поддалась вперед и затянула Хеду в глубокий поцелуй. Лекса совершенно не ожидала таких действий, она немного отстранилась и удивленно посмотрела на Кларк. — Прошу Лекса, это то, что мне сейчас очень нужно, — умоляла Гриффин. На самом деле, она не была точно уверена, действительно ли ей это так необходимо, но ее никак не покидало чувство, что пролетит еще пару секунд и Лексы здесь уже нет. Эта мысль заставляла Кларк делать все что она хочет именно сейчас, не дожидаясь какого то момента, не медлить как в прошлый раз. Лекса отложила бинты на стол и, обхватив шею Кларк, впилась своими губами в ее. Мгновенная эйфория разошлась мурашки по телу. Кларк углубила поцелуй, возобновляя старые воспоминания. Все казалось таким новым и одновременно таким знакомым и родным. Руки Кларк блуждали по телу Лексы, она чувствовала прекрасные изгибы, чувствовала, как мышцы под её пальцами напрягаются, чувствовала как колотится сердце любимой. Лекса же напротив, держала ладони на шее, боясь задеть ожоги Кларк, боясь сделать больно. Кларк остановила ладони на талии Лексы, сжала её, поцелуями переходя на шею и ключицы. Лекса издала тихий стон, запустила пальцы в золотистый волосы и слегка сжала. Кларк от приятной лёгкой боли прикусила кожу Хеды, но тут же зализала, желая сделать как можно приятней. Мелкие частые поцелую покрывали грудь Лексы до выреза кофты, Кларк не пропускала ни миллиметра, желая вобрать в себя тепло всего тела, каждой частички. Наконец Гриффин медленно залезла руками под футболку Лексы, и та издала сдавленный стон. Кларк нежно гладила по бархатистой коже, иногда где-то проводила полоски ногтями, приятная боль граничила с до эйфории приятными касаниями. Кларк сняла с Лексы кофту сразу вместе с топом, обнажая прекрасные формы. Руки Гриффин сжали мягкие груди, а губы продолжали целовать напряженную кожу. Медленно добравшись до сосков, Кларк взяла один в рот. Она сладко посасывала его, затем прикусила и оттянула. Лекса напрягла спину под любимой и начала тихо хныкать от тянувшего узла возбуждения. Кларк не хотела спешить, она медленно переключилась на второй сосок, покусывала его, сжимая другую грудь рукой. Лекса вновь застонала, когда Кларк сильно прикусила сосок и резко отпустила. Гриффин, не убирая руки с прекрасных окружностей, продолжила поцелуями спускаться вниз. Твердый животик Лексы рвано поднимался от сбитого дыхания. Кларк ненадолго задержала свое внимание на пупке, затем расцеловала кожу у самых штанов Лексы и поднялась к покрасневшему личику любимой. Гриффин впилась в большие губы, бесцеремонно вводя свой язык в чужой рот. Она исследовала все, до чего могла докоснуться, параллельно расстёгивая брюки Лексы. Разорвав поцелуй, Кларк сняла последние элементы одежды, оставив Хеду полностью обнаженной. Вид заворожил Гриффин. Она положила свои ладони на колени и начала нежно вести их вверх. Лекса сжала руками диван, когда Кларк остановила пальчик на внутренней стороне бедра, совсем близко к эпицентру возбуждения. Гриффин видела, как нетерпелива Лекса, она наслаждалась этим. Медленно опустившись, Гриффин стала оставлять еле ощутимые поцелуи на бедрах, руками обхватив ягодицы. — Кларк, — тихо выдохнула Лекса, не способная больше выдержать этих сладких мук. Гриффин посмотрела в помутнённые зелено-серые глазки, ухмыльнулась и провела рукой по пульсирующей коже. Лекса была настолько влажной, что от одного касания Кларк сама была готова кончить. Она собрала пальцами всю влагу, провела ими по ноющему клитору, сжала его, а затем резко вошла в Лексу. Хеда извивалась и насаживалась на тонкие пальчики, громко стонала, требуя большего. Кларк двигалась внутри лона ритмично, быстро, затем она добавила третий палец, а другой рукой начала жестко стимулировать клитор. Лекса от наслаждения прикусывала до крови губы. Кларк не останавливаясь не на секунду, подняла голову и поцеловала маленькие ранки на губах Хеды. На языке сочетался металлический привкус крови и солоноватый привкус капелек пота с лица любимой. Еще пара секунд и Кларк резко вышла из Лексы, та громко недовольно вскрикнула. Но Гриффин мгновенно опустилась лицом к жаркому лону и нежно языком стала вылизывать влагу. Кларк обвела клитор несколько раз и проникла в раскалённое влагалище. Пара толчков и стенки сжались, все тело сильно напряглось и Лекса ярко кончила с именем Гриффин на губах. Эйфория от оргазма быстро разошлась по телу и Хеда восстановила сбитое дыхание. Кларк лежала в нежных объятьях Лексы, вдыхая слабый приятный аромат тела любимой. Одна рука лежала под головой Лексы, переплетая ее шелковистые волосы, а вторая водила тонкими пальчиками по бархатистой коже на животике. Носик Лексы сладко посапывал, грудь ритмично вздымалась. Кларк чувствовала себя счастливой, впервые в жизни она чувствует себя дома. Еще раз одарив спящую Лексу поцелуем, Кларк положила свою голову ей на плечо и мирно заснула. Ее сон был долгим и крепким, кашель ее не беспокоил, кошмары не будили ее, она улыбалась во сне, сильнее вжимаясь в родное тело.***
С починки воздуховода прошло две недели. В лаборатории было очень спокойно. Девушки постоянно находили чем себя занять. Кларк учила Лексу рисовать, играть в самодельные шахматы, карты. Азартные игры очень заводили Лексу, она явно не умела проигрывать. Ещё Кларк пересказывала разные классические произведения, которые она читала на Ковчеге. Лекса же читала ей книги, написанные на её родном языке, учила Кларк рукопашному бою, учила делать оружие из ничего, рассказывала о великих путешествиях предыдущих командующих через океан. Лекса готовила немногочисленные остатки еды, стараясь растянуть их на больший срок, пока Кларк билась с главным компьютером, постоянно бегая на инженерный этаж, таская от туда разные детали, провода, схемы и инструкции. Кларк довольно плохо разбирались в технике, но пыталась сделать все, что в её силах и даже больше. Начало новой недели, двадцать третья черточка в блокноте. Кларк безэмоционально сидит на стуле, уставившись на чёрный экран. Её взгляд тускнеет с каждым днем все сильнее. Лекса устало подходит к Кларк, беспокойно смотрит на неё, обхватывает ладонями лицо, целует в лоб. Температуры нет, это душевные терзания, которые не решишь лекарствами. — Милая, поговори со мной, — нежно говорит Лекса. Кларк никак не реагирует. — В том что ты не можешь починить компьютер нет твоей вины. — Мне совершенно плевать есть в этом моя вина или нет, просто грустно, что я не смогу с ними попрощаться… — О чем ты говоришь? Что значит попрощаться? — слова произнесенные Кларк звучали настолько серьёзно, что казались невозможными. Кларк самая стойкая из всех Небесных людей и Землян. Если сдалась она, значит сдались все. — Кларк! Ты не можешь просто опустить руки! Представь каково будет Беллами и Рейвен и всем остальным, когда они вернутся на Землю и найдут тебя с пулей в голове! — кричит Лекса, пытаясь как-то привести Кларк в чувства. Голова Кларк медленно поднимается, её взгляд наполнен болью, по её щекам текут обжигающие слезы, её челюсти сжаты так, что создаётся ощущение, что сейчас её белоснежные зубы расколются. Она делает глубокий вдох. — Они и так думают, что я умерла, если конечно они ещё живы. Как и те, кто был в бункере. — Ты должна верить, ты должна жить! — Я устала быть вечно кому-то должна, я больше не могу! Я жила в тюрьме всю жизнь, моя собственная мать выкинула моего отца за борт в открытый космос как мусор, меня посадили в одиночку, отослали на Землю, потому что мной можно было пожертвовать, моего лучшего друга убили, на меня возложили ответственность лидера, о которой я не просила! Я делала все, чтобы спасти своих людей, а они все продолжали ненавидеть меня, винить во всем! Мне всего девятнадцать, а я уже убила столько людей, что мне любой террорист позавидует. Мне пришлось убить Финна! Ты умерла у меня на руках, а я любила тебя больше жизни! — Кларк надрывает голос, кричит пытаясь выплеснуть весь свой гнев, усталость, боль, разочарование. Кларк даже не задумывается, что она сказала по поводу Лексы. Она верила, что это чудо, то Лекса по настоящему с ней, она же чувствовала её, видела, слышала. — Я думала, что я смогу жить в мире, но затем я убила Али, и все снова винили меня, я пыталась спасти всех от пожара, но все снова ополчились против меня! Я устала! Ни разу за все это время меня никто не спросил: хочу ли я быть лидером, могу ли я вынести это, банально в порядке ли я. Я лишь извиняюсь и извиняюсь, за то что несу наказание за всех вокруг. У меня нет возможности напиться, как Джаспер, нет возможности уйти в себя, как Октавия, потому что все рассчитывают на меня, — Кларк остановилась. Она начала захлебываться в собственных слезах. Она медленно опустилась на колени. — Я устала извиняться за то, что просто существую. Лекса присела рядом с Кларк, положила её голову на свое плечо, успокаивающе поглаживала золотистые волосы. — Ты не обязана извиняться или нести за кого то ответственность. Ты действовала как лидер, потому что ты была рождена для этого. Ты делала то, что было необходимо для твоего народа, и это не делает из тебя монстра.***
Дни в бункере тянулись тяжело и медленно. Книги уже заканчивались, тренировки проходили вяло, из-за недостатка пищи. Кларк рисовала, много. Она пыталась сохранить на бумаге образы всех, кто был ей дорог. Кларк боялась, что может не дожить до их прилёта, боялась потерять рассудок раньше, чем увидит вновь их лица. Кларк рисовала всех твердыми чёрными карандашами, оставленными Рейвен. Рисунки были серьёзные, смотрели осуждающе, недовольно, даже как то разочарованно. Именно так, в большинстве ситуаций все смотрели на Кларк. Лекса же сидела позади Кларк и расчёсывала её волосы, заплетала косы и расплетала. Она хотела повесить рисунки, но Кларк каждый раз её останавливала. Кларк казалось, что эти взгляды снова будут давить, снова будут ждать большего. Вскоре и рисунки начали надоедать, руки уже не хотели двигаться по бумаге, карандаши просто вываливались из ослабленной хватки. Кларк нашла в вещах в одной из комнатушек плеер. Лекса подключала его к колонкам, делала громкость на минимум и медитировала. Гриффин любила наблюдать за, умиротворённо сидящей в позе лотоса, любимой. Иногда Кларк нарушала маленькую идиллию Лексы. Она спускалась вниз, садилась рядом, клала голову на колени, брала одно руку Лексы в свои и делала массаж, до конца не осознавая, кого она им успокаивает себя или любимую. Лекса свободной рукой перебирала золотистые локоны, вырисовывала узоры на шее. Дни плавно перетекли в неделю, неделя в две. Еды уже почти не осталось. От скуки Кларк вновь спускается на нижний инженерный этаж, взяв с собой Лексу. Гриффин не была здесь с нервного срыва. Атмосфера была угнетающей и такой привычной, чем то напоминало мастерскую её отца на Ковчеге, только более мрачная, с ноткой Рейвен. Девушки блуждали по потемкам, трогая все вещи подряд, прячась и играя друг с другом. Проходя мимо очередного стеллажа, Лекса заметила мигающую точку, она осторожно убрала все с прибора. — Кларк, солнце, подойди сюда, я что то нашла. Кларк быстро откликнулась на слова и подошла к Лексе. Она посмотрела на устройство в её руках. — Детка, это рация! Смотри она ещё мигает, значит она ещё работает, пойдём скорее, возможно нам удастся с кем то связаться! — Кларк очень воодушевилась, её лицо озарила мягкая улыбка до ушей. Девушки быстро поднялись на верхний этаж, как можно ближе к выходу, ближе к свободе. Кларк начала крутить колёсико, из рации слышались помехи. — Приём, меня кто-нибудь слышит? Приём, — зажав кнопку, говорит Кларк. В ответ тишина. Кларк меняет канал, снова крутит колёсико, но единственный её собеседник — противные помехи. Глаза Гриффин заблестели от слез, она медленно падает на колени, рация падает из её рук. Лекса садится рядом с ней, берет её руки в свои, вновь пытается успокоить. Слез так много, что Кларк не успевает нормально дышать, солёный привкус во рту вызывает жажду. — Кларк, это не твоя вина, ты и так сделала все, что было в твоих силах. Кларк медленно поднимает голову. В её глазах читается такая боль, что вряд-ли кто-то, кроме неё способен такое выдержать. — Знаешь, на горе Везер, я сказала похожие слова, на что Октавия ответила, что этого недостаточно, этого всегда будет недостаточно! Я просто хочу знать, что с ними все хорошо, что они хотя бы живы, потому что с ними я оставаться не собираюсь. Знаешь, когда я убежала, и одна жила в лесу, это было прекрасно. Я делала то что хочу, то что мне казалось правильным, и никто ничего мне не говорил, не возражал, не указывал. Просто, я чувствую себя монстром, я каждый раз пытаюсь разорвать этот порочный круг смертей. Ты бы видела взгляд Джаспера, когда, он держал Майю, или взгляд Беллами, когда он говорил, что, когда я главная, люди умирают. Самое страшное, что это правда. Моя мама говорила, что нет плохих и хороших людей, но это не так, и я ужасный человек, — Кларк делает обрывистый вздох. — Я очень люблю своих людей, маму, Октавию, Рейвен, Беллами, Монти, я не знаю, что бы я без них делала в Аркадии или Полисе, или на Ковчеге. Но когда я за пределами этих лагерей выживания, я чувствую себя свободной. Я вновь чувствую, что хочу жить. Лекса лишь понимающе посмотрела на Кларк, им не нужно было больше говорить. Хеда крепко обняла Гриффин, та глубоко вдохнула знакомый запах. Потихоньку Кларк отпускало, она медленно погружалась в сон. Когда Кларк уже глубоко спала, Лекса осторожно подхватила её на руки и отнесла на диван. Они лежали в обнимку, по щеке Гриффин вновь стекала слеза. Лекса заботливо вытерла её ладошкой, поцеловала светлую макушку и прижала любимую ещё крепче. Кларк неохотно просыпается, в глазах будто тонна песка, все лицо отекло от вчерашней истерики. Лекса лежит рядом и поглаживает плечо любимой. — Привет, — с грустью и усталостью в голосе зевает Кларк. — Утро, солнце, — говорит Лекса и целует в лоб. — Ты какая-то мрачная, — замечает Кларк и приподнимается на локтях. — Запасы бункера почти на исходе, — Лекса слегка замялась, следующие слова могут расстроить или даже разозлить Кларк. — Мне кажется, настало время выйти на поверхность. Кларк немного побледнела и напряглась. Она была не готова выходить в реальный мир, снова бороться за выживание. — Нам надо собрать тебе портфель и найти одежду. — Что значит мне? Нам обеим, — глаза Кларк забегали, они были наполнены страхом и не пониманием. Лекса присела на диване, сложила руки на руках любимой. — Кларк… Я знаю, что тебе страшно, я знаю как жесток мир, особенно с тобой, но ты безумно сильная. Ты можешь с этим справиться. Ты должна знать, что я всегда с тобой, но сейчас, — Лекса делает мучительную паузу, — Сейчас, тебе надо меня отпустить. Сердце Кларк будто остановилось. Дыхание замедлилось, по щекам потекли слезы, руками она сильно сжала руку Лексы, стиснула зубы. — Не оставляй меня, — тихо прошептала Кларк. — Я всегда буду рядом, — Лекса положила свою ладонь на щеку Гриффин, большим пальцем заботливо вытерла слезу. Кларк подалась вперёд, нежно накрыла губы Лексы своими. — Я люблю тебя, Кларк из Небесных людей. — Я люблю тебя, Лекса из Трикру. Кларк неспешно встала с дивана, ещё раз окинула Лексу взглядом, ушла в ванну. Когда Кларк вернулась, в маленькой комнате царила пустота, как и во всем бункере. Медленно пройдя к книжному стеллажу, Гриффин провела рукой по книгам, что читала Лекса. Истории, которые рассказала Хеда, казались знакомыми, потому что это были истории из головы Кларк, из её воспоминаний, книги же стоявшие на полке оказались обычными учебниками и сборниками, ранее принадлежавшие Бекке Франко. Кларк зашла в комнату, где девушки тренировались. С пола пропала верхняя кофта, которую здесь вчера после упражнений оставила Лекса. На душе было так паршиво, как не было за все это время в бункере. Кларк вытерла слезу с щеки, взяла себя в руки и отправилась на сборы. Четыре дня Гриффин обыскивала весь бункер снизу доверху в поисках всего, что может помочь ей или понадобиться на поверхности. Большой рюкзак вмещал в себя карты, небольшие запасы еды и воды, верёвки, пистолет, одежду, компас, остатки каких-то лекарств и рацию. Кларк надела плотные штаны, майку, кофту, ремень Рейвен, на который она вешала всякие мелочи, надела на голову с шеей специальную ткань от ветра и палящего солнца, надела рюкзак, и подошла к выходу. Руки и ноги тряслись, сердце колотилось с бешеной силой. Кларк ещё раз осмотрела лабораторию, ещё раз мысленно попрощалась с Лексой и начала пробивать себе путь на свободу.