Передача оков

      Сквозь грудь Кейл прошёл чёрный сгусток, частично растворяя броню в этом месте и больно прорезая крылья на вылете. Сквозь её душу будто эхом отозвались крики всех, кого она покарала без шанса на искупление, будто бы вся тяжесть её грехов свернулась в один клубок и с грохотом упала на землю, растекаясь в тёмно-фиолетовую лужу на разломах. Но это было неправдой. Кейл никогда не совершала грехов. Она — судья. Высший небесный суд. Грешники, сгинувшие от её меча, виноваты в своей погибели были сами. Её сестра, Моргана, будто пыталась убедить Кейл в обратном, пропуская свою чёрную магию через праведницу. Её тело изнывало от ран, тут же затягивающихся с помощью благословения и превращаясь в еле заметные розовые шрамы. Тьма резала свет, свет резал тьму, и сейчас они слились в решающей битве на одной из пустошей Таргона, собираясь завершить эту многолетнюю борьбу.       Моргана раздражённо шикнула, поняв, что её магия не ранит Кейл так, как саму Моргану ранят удары меча праведницы. Её измученная тень не смогла дать Кейл ощутить истину. Она отчаянно боролась и не собиралась слушать… Как и всегда.       Всюду звенели цепи, тьма окутывала пространство вокруг и угрожающе извивалась, угрожая поглотить крылатую мечницу, но тут же была рассечена клинком и растворялась в воздухе. Тень упала на неё, словно накативший дым. В этой тени Моргана резвилась, словно свободная птица в небе. Молниеносно она оказалась рядом с Кейл и тёмные узы сковали её крылья, резко стянув к земле. Праведница оказалась на коленях. Перед тем, как цепи заковали её, она успела сделать выпад мечом и разогнать нахлынувшую тьму, вместе с тем откинув сестру.       Боль Кейл излечивала физические раны Морганы, но не душевные. Она не понимала… Почему страдания её заклятой соперницы не приносят ей должного удовлетворения? Верно. Это её сестра. Она не может радоваться её боли. Но Кейл… Каждую победу над Морганой она ликовала. Каждую прощённую грешную душу, что последняя так старательно берегла, Кейл без колебаний уничтожала и небеса воспевали её триумф. Её крылья отзеркаливали свет её собственной славы, окрашиваясь золотым отливом и каждый раз ослепляли изгнанницу, вновь выкинутую за грань. Но она возвращалась, возвращалась, возвращалась… И каждый проигрыш снова был воспет Кейл. Так почему если она так желает поражений Морганы и так ими наслаждается, почему тёмная должна жалеть Кейл, когда та сама была близка к поражению? Её захватило странное чувство. Желание разорвать сестру в клочья так же, как Кейл когда-то разорвала её сердце. Тьма души Морганы сворачивалась в клубок силы, начала источать слабый фиолетовый цвет.       Девушка кинулась вперёд, к своей закованной в её цепи сестре. Цепи на крыльях побрякивали. Прежде, чем приблизиться к Кейл и нанести сокрушительный удар, Моргана почувствовала, что они едва держатся и совсем близки к тому, чтобы расколоться. Она не позволит этому случиться, но сначала… — Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, КЕЙЛ! — Прокричала изгнанница чуть ли не в лицо своей праведной сестры и её кулак влетел прямо в висок соперницы, раскалывая шлем и перекашивая выражение её лица от боли удара. Моргана вспорхнула, сбрасывая с себя давно полюбившиеся цепи и скапливая их на сестре, заворачивая ту в чёрно-фиолетовый клубок оков души и поднимаясь всё выше. Вселенская боль, что хранилась в её душе, вырывалась протяжным криком и стекала по щекам тёмными трещинами.       Кейл взглянула на парящую над собой сестру, прежде чем оказалась полностью закована. — Оковы боли сняты! — Прокричала Моргана в последний раз и её давно отвыкшие от ветра крылья обмякли, опуская тело хозяйки на потрескавшуюся землю. Цепи, тянувшиеся от рук Кейл, задрожали.       Её сестра была над ней. Тьма поглотила праведницу, не оставляя шансов на победу. Она проиграла. Эти мысли звенели в голове Кейл, крепко стянутой цепями. Они обжигали её, словно тысячи раскалённых копий, но она даже не дрогнула от боли. Эти мысли были неправдой. Они не пробудят в ней отчаяние, ведь эмоции Кейл давно подавила. Женщина пыталась встать, вытянуться, дёрнуть Добродетелем и уничтожить эти оковы, которые, словно иглы, пронзали её каменную оболочку и тянулись к хрупкой душе. Но внезапно оковы ослабли. Крылья, изрезанные долгими сражениями, одним взмахом вырвались из захвата, разрывая цепи и легко сбрасывая их с тела Кейл. Она поднялась на ноги и, вспорхнув, ринулась за своей сестрой, что снова пыталась нырнуть во тьму и зализать раны.       Она лишь успела оглянуться на фигуру в небе, за спиной которой снова блестели златопёрые крылья. — Да получу я великую силу, чтобы искоренить силы тьмы. Да отрину я слабости смертных!       Кейл опустилась к земле, пролетая мимо убегающей Морганы и заметила на себе её взгляд. Испуганный, с ноткой раздражения и вековой боли. Она же выпустила её… Так что не так? Почему эта светлая снова обошла её?!       Кейл метнулась к небу. Клинок окрасился золотым, точно так же, как и её крылья. Она метнула звёздный огонь точно в сестру, но та успела увернуться. И без того раненая, покрытая трещинами земля разверзлась, забирая нелетающую Моргану вниз, в бездну. Перед тем, как её родная стихия стала единой с падающей тенью, девушка успела вытянуть руку к небу… К порхающей там праведнице, что снова обошла её. Снова бросила. На этот раз в собственно созданную ловушку.       Мягкая гладь темноты окутывала Моргану, облегчала её боль и обливала ветром крылья, неспособные поймать этот поток и вспорхнуть. Она медленно обняла себя за плечи и закрыла глаза, готовясь к тому, что любимая тьма, наконец, поглотит её навсегда. Укутает и согреет так, как не смогла единственная сестра. Вокруг неё собрался чёрный щит, который должен был смягчить падение. Оно не убьёт Моргану, но причинит ей адские муки. Но ничто не могло сравниться с тем, что творилось в её душе. Измученной и разбитой.       Девушка зажмурила и без того закрытые веки. Что-то ярко замаячило над ней, и было светлым даже через черноту вокруг. Моргана открыла глаза и распахнула веки от удивления. Прямо над ней, стремглав сквозь обломки вокруг, праведница, разрубая мешающие камни, летела прямо вниз, прямо к ней. Даже здесь, в полной мгле, она сияла. Каждое пёрышко сияло и было способно ослепить. Кейл подлетела к падающей и оказалась совсем рядом, будто падала вниз головой, смотря прямо в шокированные глаза Морганы. Она мягко прижала сестру к своей груди и, приобняв её нижней парой крыльев, развернулась и рывком взлетела к поверхности.       Моргана не могла понять произошедшего. Неужели её забитая убеждениями сестра решила её пощадить? Всё это было похоже на бред, но как же ей хотелось, чтобы это оказалось реальностью. Праведница достигла земли и положила на пока что неосквернённую сражениями землю. И, даже не взглянув на спасённую, вспорхнула и исчезла в небесах.       Моргана лежала, приходя в себя. Что произошло? Её бесчувственная близняшка… Поддалась? Не найдя в себе сил для рассуждений, изгнанница села и посмотрела вокруг. Снова она была одна. Абсолютно одна. Лишь в небольшом кустарнике рядом рос пурпурный цветок с множеством лепестков. Моргана сорвала его и поднесла к себе, вырывая лепесточки один за другим и приговаривая: — Любит… Не любит… Любит… Не любит… Любит…