Максиму было двадцать девять, и он никогда никого не любил.
Максим был успешным стендап-комиком (по крайней мере, он сам таковым себя считал), Максима иногда узнавали на улицах родного Витебска, приглашали вести свадьбы и дни рождения. И ему это нравилось. Нравилось ни от кого не зависеть, нравилось не быть слабым, поддаваясь на чужие люблю. Максим пользовался популярностью у девушек, и ему не составляло никаких проблем подкатить к понравившейся леди, правда, желания пока не было. Максиму его жизнь нравилась, хотя в ней чего-то (или кого-то) не хватало. Когда Горох завалился к Максу с невероятно сумасшедшим предложением, парень, конечно же, согласился. Серёжа Горох был его лучшим другом и всегда подкидывал ему идеи, поначалу казавшиеся глупыми. Но Максим всегда его поддерживал, после чего идея их совместными усилиями превращалась в конфетку. Так случилось и в этот раз. В мире юмора некое импровизационное шоу, стрельнувшее пару лет назад на одном российском канале, пользовалось популярностью и давало всем начинающим комикам большой мотивационный пинок заниматься своим делом. Максим был в восторге от того, как парни в один момент стали кумирами для многих, Максим любил импровизацию и сам всегда хотел развиваться в этом направлении. Поэтому, когда Горох сообщил ему о новом импровизационном проекте, Максим даже дослушивать не стал и согласился сразу. Команда была собрана в кратчайшие сроки. На самом деле, они неплохо справились бы и вдвоем, выезжая как минимум на взаимных подстебываниях друг друга, но правила требовали четверых участников. Горох решил заняться этим сам, а Макс был абсолютно не против. Настал долгожданный момент знакомства. Новые участники оказались бывшими сокурсниками Гороха и по совместительству бывшими участниками студенческого КВН. Кажется, Макс где-то видел их раньше. Ну вот этого светленького уж точно. «Тот светленький» протянул Максу руку, дружелюбно улыбаясь. — Артём Гаус, — представился парень, пожимая руку Максима. — Максим Заяц, — комик, стоявший рядом, вдруг усмехнулся. Макс тут же к нему повернулся, — А ты…? — Серёжа, — тихо произнёс тот, улыбнувшись одним краешком губ, — Шевелев. — Тебя моя фамилия рассмешила, Серёжа Шевелев? — Максим изогнул бровь и ухмыльнулся. — Ни капельки, — ответил Серёжа и вдруг фыркнул, — Зай. Макс сделал вид, что он не в восторге, но сдался уже буквально через несколько секунд и загоготал. Горох и Гаус лишь улыбнулись, бросая взгляды то на ребят, то друг на друга. Отсмеявшись, Максим посмотрел на смеющегося Шевелева и сразу понял: они подружатся.***
Серёжа не был похож ни на кого. У него был свой, особенный юмор, свои фишки и просто невероятная харизма. Серёжу хотелось слушать, что Макс с огромным удовольствием и делал. Максим впитывал каждое его слово, каждый вздох, смеялся с каждой его шутки. Иногда он просто замирал и во все глаза смотрел на Серёжу, глупо улыбаясь. А Серёжа мастерски делал вид, что ничего этого не замечал. Ни пристальных взглядов, ни слишком громкого смеха со стороны, ни-че-го. Максим был очень тактильным человеком. Но это, к сожалению (или к счастью), распространялось лишь на Серёжу. Каждая шутка Макса сопровождалась обязательным прикосновением к Серёже, мол, Шевелев, посмотри на меня, зацени шутку. Можешь и шутку не оценивать, просто посмотри на меня, пожалуйста. И Серёжа обязательно поворачивался, действительно слушал Максима и даже подбадривал его, если шутка вдруг выходила неудачной. И с каждой секундой Макс таял всё больше. Максим никого и никогда не любил. Но что-то определённо треснуло внутри, когда Серёжа ему впервые улыбнулся.Треснуло снова, когда Серёжа поддержал его в первый раз на одном из концертов.
Каменное сердце покрылось трещинами, когда Серёжа Максима впервые заключил в объятия, пытаясь помочь справиться с волнением.
В один момент Максим вдруг осознал: всё изменилось. Серёжин смех вдруг стал для него лучшим звуком на свете, а его улыбка засияла ярче звезд. Макс честно пытался выкинуть эту сопливую ересь из головы, но она настойчиво лезла обратно. Вот что значит, дружить с Гаусом, и не такое выучишь. Максим пытался избавиться от нахлынувших чувств, даже переспал с бывшей, лишь бы не слышать снова этого смеха и не видеть тех глаз в своей голове. Но всё оказалось бесполезно, да ещё и бывшая привязалась, решив, что к Максу чувства старые вернулись. С каждым днём становилось всё хуже. Чувства съедали парня изнутри, от чего он совсем потух. Хотя, когда они с командой снимали шоу, Макс держался достойно: пытался шутить, улыбался и даже подкалывал Гороха. Но всё равно возвращался взглядом к Серёже, абсолютно не контролировал свои действия и продолжал зависать на его смехе. В какой-то момент, Максим просто ушёл в себя. Он не слышал шуток, не слышал возмущений оператора, он не слышал никого, пока не появился Серёжа. Шевелеву не нравилось состояние Макса, он искренне за него переживал. Поэтому прямо во время съемок, на камеру, Серёжа вдруг обратился к Максиму. — Макс, ты устал? — мягкий голос Серёжи проник куда-то, вглубь подсознания, — Зай? Максим резко распахнул глаза. Старое прозвище, сказанное Серёжей при первой встрече, вдруг что-то задело внутри, от чего по всему телу разлилось нечто большое, тёплое и до ужаса приятное. Заяц улыбнулся и развернулся к Шевелеву, чтобы что-нибудь ответить, но не смог: в голове маленькие зайчики били в барабанные тарелочки. Серёжа растерянность Макса заметил, поэтому взял попытку пошутить на себя. — Давайте не будем трогать Максима, пусть мальчик поспит, — вдруг мягко ответил Серёжа, незаметно подмигнув парню, и тут же отвернувшись. Максим вдруг беззвучно рассмеялся, впервые за долгое время почувствовав себя по-настоящему счастливым.***
После съёмок Серёжа нашёл Максима в гримёрке. Тот в одиночестве допивал свой остывший кофе и бездумно листал тикток. Шевелева он заметил не сразу, продолжая заниматься своим важным занятием. Серёжа уже хотел было отвлечь парня на себя, но не успел: после просмотра очередного ролика Заяц искренне захохотал, отставляя стакан на стол. Серёжа неожиданно поймал себя на мысли, что Максим очень красиво смеётся. Да и вообще он очень красивый, и харизматичный, а ещё… — Серёж, ты что-то хотел? — спросил заметивший друга Макс, вытаскивая его из своих мыслей. — А, да, — закивал головой ещё не опомнившийся Шевелев, — Я просто хотел поинтересоваться, как ты? — Поинтересоваться…? — Макс своим ушам не поверил, — Да нормально вроде. — Да? — растерянно спросил Серёжа, — Тогда я пойду. Парень повернулся к выходу, пытаясь переварить, что с ним произошло буквально минуту назад. Что вообще творится у него в голове? Он же совершенно нормальный, и… — Серёж! — вдруг где-то, совсем рядом, позвал его Максим. Шевелев развернулся, увидев прямо перед собой его. Макс стоял, смотрел ему в глаза и будто бы… что-то хотел ему сказать. — Максим? — тихо произнес Серёжа, плохо понимая, что вообще происходит. — Прости, — одними губами прошептал Макс, после чего мягко обхватил ладонями шею Серёжи и прижался к его губам. Шевелев не сразу осознал происходящее, а когда осознал, — робко ответил. Схватив Максима за футболку, Серёжа прикрыл глаза, полностью отдаваясь мягким губам парня. А у Макса внутри всё переворачивалось от взаимности, пальцы от прикосновений к Серёжиной коже покалывало, ноги предательски подкашивались, и губы горели от чужих касаний. Каменная оболочка вдруг разлетелась вдребезги, оставив голое, ничем неприкрытое сердце яростно биться в грудную клетку. А ведь Максим искренне пытался бороться с внезапно нахлынувшей волной чувств, но с поставленной задачей не справился, потому что настоящие чувства оказались сильнее.Максим никого и никогда не любил.
Максим любил Серёжу.