Одна кровь, одна тьма, одно зло

В воздухе витает запах крови, смерти, тьмы и отрешённости. А ещё — спокойствия, что взято из абстрагирования от всего мира в целом. "Полноценный отпуск" — так называет это всё старший Винчестер, явно забывая о том, что раньше это словосочетание для всех их знакомых в себя включало иное: пляж, знойные дамочки, покер, бильярд и нескончаемый запас алкоголя с презервативами. Так-то последнее никто не отменял и в нынешних условиях. Напротив — последнего стало в разы больше, что аж странно, как они не сломали ничего из мебели в хижине бывших владельцев-вампиров. — Мы в международном розыске, светимся по всем каналам, как звёзды, и нас ненавидят все, — тихо, безэмоционально, с нотками льда, смотрит в экран телевизора, на котором снова и снова крутятся их лица с текстом, что они особо опасны и за них объявлено вознаграждение. Почти дежавю, когда левиафаны устроили разгул с их внешностью. Сэм следом кивает на экран ноутбука, стоящего на тумбочке, который временами упирается работать с интернетом на одной волне, но местами всё же сдаётся и выдаёт результаты — там вся идентичная картина, как в ТВ, словно вторит ему. В гранёном стакане виски, на губах и во рту — привкус крови Дина, а перед глазами — озорное лицо брата, который сосредоточенно чистит оружие, сидя на диване. Чистит так, словно им завтра вновь на охоту, свершать благо и быть хорошими парнями. — Будто бы тебе не плевать, — весело произносит старший, завершая свой вечерний обряд с оружием и направляется на кровать, где развалился младший. Сэм только жмёт плечами, переключая каналы, останавливаясь на футболе и пристально смотрит на Дина, делая глоток алкоголя. За мутным окном метёт, ветер завывает и ломится в жилище, но оба упорно его игнорируют. Ветру придётся смириться с их присутствием. Интересно, в какой момент всё пошло не так? С самого начала или чуть позже? С того времени, когда Сэм вырвал Дина из лап Кроули, но не смог вернуть всё на круги своя? А хотел ли он вообще возвращать всё к прежнему укладу? Нет, он, конечно, в своей манере обыденной пытался всё сделать, как было ранее. Перепробовал и человеческое общение, и наручники, и пытки разной масти, и драки, в которых они друг друга чуть не убили. И в итоге сдался. Сдался в тот момент, когда кровь Дина попала в его рот. — Ты ещё скажи, что в тебе совесть проснулась и тебе жаль, что месяц назад мы выкосили всю деревню из-за моей Метки и твоей жажды крови, — небрежно бросает Дин, скидывая с грохотом ботинки на деревянный пол их нового жилища, что у чёрта на рогах — в горах, где куча снега, адского холода и отвратительное отопление. Но, с другой стороны, уют никто не отменял. А этот уют всегда присутствовал, когда Дин был рядом. Даже теперь, с чёрными глазами, с необузданной жаждой убийств, с ним всё равно было уютно. Заодно уют принесли и оковы, которые пали наконец-то. — Нет, я жалею, что мы не были аккуратнее. Что доверились Ровене и теперь за ней должок, — Сэм говорит искренне, от чистого сердца, так как перестал отрицать наличие собственных проблем, как и перестал искать способ выйти на "истинный путь" для Дина. Он упоминает и про "должок", так как они оба в какой-то степени уповают на то, что рыжая разберётся, облегчит им жизнь в некотором смысле. Впрочем, это в общих интересах: ей нужны редкие артефакты, а им — утоление своей жажды. Ведь тот же Сэм не может постоянно пить кровь Дина, не может постоянно упиваться его демонской кровью. Хотя она, бесспорно, вкуснее, чем у остальных демонов. И тот же Дин не может до бесконечности выражать свою тягу к убийствам через направление БДСМ, ибо, в конце концов, он точно, как минимум, сломает что-то Сэму. Не специально, но вероятность такая есть. — То есть тебе не нравится торчать тут со мной третью неделю? Не нравится моя компания, в которой всё включено для такой сучки, как ты? — лицо старшего серьёзное, он внимательно считывает любую эмоцию с лица младшего, а Сэм знает, что всё это напускное. Всё для потехи внутреннего демона Дина, не более. Как и Дин знает, что формат "всё включено" очень даже по душе Сэму. И плевать, что почти каждое утро тело отзывается болезненными отголосками, словно пытается донести до хозяина, что эти "игры" надо притормозить. — Ну как тебе сказать... Надо подумать, — на правах младшего, который любит сучиться, который знает, как нравится эта игра Дину, Сэм позволяет себе подобное. Позволяет себе свершить попытку игры на нервах охотника(охотник ли ныне?), зная, что через пару минут всё закончится тем, что Дин нависнет над ним, смотря своими чёрными глазами в остатки души Сэма, утягивая обоих за очередную грань разумного. — Мне больше нравится, когда ты не думаешь. Когда ты занят более важным — мной. И на этом слове, на этом дыхании, рушится очередная установка общества. Стирается в пыль, не оставляя ничего, кроме их двоих, снега за окном и треска дерева в камине.