Учиться, учиться и еще раз учиться!

- Последнее заседание перед проведением заветного «Дня Х» объявляется открытым. Обсудим последние детали, вопросы, рассмотрим предложение. – Деловито сказала Таня положив на стол протокольную тетрадь Володькиной и пачку распечатанных фотографий. Да, мы опять сидели у меня на кухне. – Есть вопросы? Вопросов не было. - Хорошо, продолжаем. Что мы имеем на данный момент? Материал? Информация? - Тань, ты прекрасно все знаешь. Мы все это обсуждали три дня назад. Новых деталей не появилось, только фотки распечатали, - зевая, поправила я сестру. Фотки мы отбирали тщательно и кропотливо, выбирая саамы качественные и компрометирующие. И текст речи был составлен так же тщательно, с учетом всех подводных камней, всех его путей отступления. Мы продумали все до мелочей. Кроме, пожалуй… - Слыш, девчонки, а кто это все говорить будет? – поинтересовалась Бенгард. Законный вопрос. Его мы еще ни разу не затрагивали. Даже Таня, назначенная председателем сегодняшнего собрания, впала в легкий ступор и не знала что ответить. - Этот вопрос мы еще не поднимали. Замечательно, значит сегодняшнее собрание – отличный повод обсудить и решить его! – довольно быстро нашлась она что ответить. – Какие у вас варианты? - Ну, давайте разбирать по отдельности, - рассуждала Бенгард, задумчиво смотря в потолок. – Володькина отпадает сразу же. - Эй!.. - Что эй-то? Смотри правде в глаза. Ты ведь и двух слов связать не сможешь. И сложные слова ты выговаривать не можешь, запинаешься. И я не про дихлофированный триокарбонат кальция. Для тебя сложные слова – это любые слова длиннее трех слогов. А еще когда пытаешься говорить серьезно, тебя вечно тянет ржать, и ничего с этим не поделать. - Можно подумать ты подходишь. – Обиженно буркнула Володькина, скрестив на груди руки. Спорить она не будет, ибо понимает, что все сказанное Алиной – чистая правда. - Нет, я тоже не подхожу. Я ведь всегда теряюсь при разговоре с людьми. Особенно со старшими, и особенно один на один. А уж если от этого разговора может зависеть наша судьба – нет уж, увольте. Я могу все только испортить. - Остались только мы с Алиной? – уточнила Таня. - Нет, почему же, вон, Сашка тоже хочет поучаствовать. – Алина посмотрела на клетку в которой сидел мой морской свин, и старательно грыз лист салата. Во взгляде его бездонных черных глаз так и стремилось желание возглавить нашу благую миссию. - Причем здесь Алинина морская свинка? - А притом. Короче просто забей. - Ну, так что? Кто из нас идет? – нетерпеливо вопрошал председатель. - Мне кажется, говорить должна Алина. – Бенгард пожала плечами. - Это еще почему? – Главком был не то чтобы оскорблен, но немного недоволен. - Просто ты у нас, Тань, очень вспыльчивая. А Михаэлис 100% попытается вывести нас из себя, поймать на эмоциях. А у Алины хорошо, получается, сохранять спокойствие, да и за язык она подвешена, всегда найдется что ответить. Я ведь права? - Права-то, права… но все же, ты уверена что она справится без нас? - А кто сказал что без нас? Мы все останемся на разговор. От только говорить будет Алина, а мы, изредка, и только к месту что-то добавлять. - Я тоже? – с надеждой спросила Володькина. - Нет, тебе мы заклеим рот скотчем. – Холодно отрезала Бенгард. Нет, не подумайте что они в плохих отношениях. Они с самого детского садика дружат. Просто такое уж у них общение. Все привыкли, никто не обижается, все счастливы. /А еще наш одноклассник грозился про них юри-мангу нарисовать. Жаль, но дальше угроз не дошло/ - Алина, ты что думаешь? Согласна выступать оратором? – поинтересовалась Таня. - Вам не кажется странным, что она за все собрание ни слова не сказала? – Сказав, Володькина покосилась на мою сидящую на краю дивана тушку. - А ведь, правда. Теперь на нее смотрели все присутствующие. А я что? Я ничего. Я мирно дремала, сделав вид что внимательно разглядываю жующего Санька. - Аллина, мать твою, проснись! – крикнула сестра. Я не то, что даже проснулась, я там чуть с дивана не упала! Нельзя так спящих людей пугать, ей богу. - Что не так? – непонимающе пробормотала я, понемногу возвращаясь в реальность. - Какого черта ты спишь на партсобрании? Что ночью делала? - Гоняла розовых поней по ромашковому полю, и летала на еже в небе цвета крови в моих венах. - А с голубым единорогом ты, случайно, интеллектуальных бесед не вела? - ОТКУДА ТЫ ЗНАЕШЬ? - Сколько раз я просила не давать ей больше ЛСД на ночь? – обреченно закрыв глаза ладонью, спросила Таня. - А не ночь, значит, можно? – уточнила Бенгард. - Да ее вообще кодировать пора. Мне мигрирующих белок-летяг на прошлой неделе более чем хватило. - Чем тебе белочки-то не угодили? – обиженно спросила я. - А тем, что мигрировали они в три часа ночи и через мою комнату. - Подумаешь… - за белок я была по-прежнему обижена. - Хватит уже о птичках. Ты слышала что-нибудь из того что мы обсуждали? - Я уснула на фразе «Есть вопросы?». - Все с тобой ясно. – Танька снова наградила меня знатным фейспалмом. - О чем говорили-то? - Мы решили что толкать завтрашнюю речь перед Михаэлисом будешь ты. - ПОЧЕМУ ЭТО Я?! - А ВОТ НЕТ ВРЕМЕНИ ОБЪЯСНЯТЬ , НАДО МЕНЬШЕ СПАТЬ НА ПАРТСОБРАНИЯХ. - С КАКИХ ТАКИХ ПОР МЫ ПАРТИЯ? - А ВОТ С ТАКИХ С КАКИХ ГЛАВКОМ СКАЗАЛ. - А СКАКИХ ЭТО ПОР, ВЫ, ДЕВОЧКИ, СТАЛИ ТУТ КАПСОМ ПЕРЕКРИКИВАТЬСЯ? - попыталась перекричать нас Бенгард. - А ВОТ ЭТО, ДАМАЧКА, НЕ ВАМ ВОПРОШАТЬ, ИБО ТОЛЬКО СПОРЯЩИМ РЕШАТЬ КАКИМ ШРИФТОМ ИМ ПЕРЕГОВАРИВАТЬСЯ. - Смени на девятку. - НЕ ХОЧУ, НЕ БУДУ. У МЕНЯ МОЖЕТ КАПСЛОК ЗАЛИП, А ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ. И тут же я получила смачный подзатыльник от любимой сестренки. - Разлип? – заботливо поинтересовалась она. - Вполне. - Вот и замечательно. Мне пора домой, так что на сегодня собрание расходится. Ты бери сегодня тетрадь, почитаешь. Запоминай как можно больше, чтобы завтра могла говорить без запинки. Все ясно? - Да, мой фюрер. - Подзатыльника мало было? - Молчу-молчу… И на этой радостной ноте, все начали расходиться по домам. Правда подзатыльник от сестры я все-таки огребла, за что-то. Но за что конкретно история умалчивает. *** Сегодня. Сегодня должен состояться этот судьбоносный разговор. Я сидела, и весь русский язык пыталась собраться с мыслями. И почему-то именно меня вызвали к доске. Но я не растерялась. Люблю русский язык, поэтому даже в прострации собрала мысли в кучу и ответила на «отлично». А Алан мне улыбался, когда ставил оценку. И даже в пример классу поставил. - Вот видите! Сидела весь урок мечтала, и все равно без труда ответила на «пять»! – сказал он, по-прежнему улыбаясь. Так тепло и приятно стало от его улыбки. Захотелось сделать что-нибудь еще, только бы он еще дольше улыбался. Но я смогла, только улыбаясь в ответ забрать дневник. Как только он снова сел за свой стол, улыбка пропала. Я не спускала с него глаз, и заметила, как он слегка провел рукой по груди. Еле-еле, почти незаметно. Хочу помочь остановить это. Остановить его болезнь. И через два урока сделаю все, что в моих силах, чтобы присоединиться к этим исследованиям и помочь. Хочу спасти его. Всеми силами спасти. - Какой следующий? – после звонка спросила Володькина. - Английский, - отрешенно ответила я. Я почти ни о чем не думала, просто была не в этой вселенной. - Алина, уже скоро. Волнуешься? – словно прочитав мои мысли участливо спросила сестра. - Разве что немного… - Да не боись, прорвемся! – и стукнула меня по плечу. И мне сразу стало легче, снова улыбнулась. Мы должны справиться. *** - На сегодня я задавал устный пересказ упражнения номер четыре. Готовы? Дорсель вошел в класс ровно со звонком, и сразу же после приветствия перешел к уроку. На вопрос о домашнем задании класс ответил тишиной. По непонятной для меня причине, Дорселя у нас недолюбливали. Мало кто готовился к урокам и отвечал в классе, за что и понахватали двоек. А потом в конце четверти все возмущаются и бегают, вымаливаю оценки. Идиоты. Домашнее задание было коротким и легким, я ответила сразу после Даши, и теперь могла спокойно ничего не делать как минимум пол урока. Все это время, если не дольше, учитель будет проверять домашку и отчитывать неготовых. Так им и надо. Мне было скучно и приспичило поболтать. - Что-то я Настю давно в школе не видела. Болеет, али загуляла? – обратилась роде и ни к кому и ко всем сразу. - Вообще-то она приходит в школу каждый день. – скучающе ответила Бенгард. - Как так?! – я искренне поражена. Я конечно понимаю что зрение «-4» это не ахти, но не до такой же степени! - А вот так. Она приходит за двадцать или полчаса до занятий, оставляет в классе сумку, выходит на крыльцо и болтает с себеподобными дамами и господами. Потом, за пару минут до звонка, он берет с собой пару подружек и они уходя в неизвестном для меня направлении. А сумку он так и оставляет в школе на весь день. Потом к нам на последнем уроке заходят Нурия или Арай из «Г» класса и забирают ее. В подтверждение моих слов, можешь потом подойти к ее парте и посмотреть, сумка там лежит. - Ладно, допустим это так. Но почему я ее не видела все это время? - А потому что ты приходишь каждый день за пару секунд до звонка. - Каюсь, виноват. – Я закатила глаза. – А что учителя? Неужели еще не заметили? - Все они заметили! – отмахнулась Володькина. – До уроков она умудряется пройтись по всей школе и показаться на глаза всем учителям. С некоторыми даже здоровается, что само по себе странно. Но скорее всего, таким образом, она просто привлекает к себе внимание. А учителя ее не замечают. Просто делают вид, словно ее и не существует на самом деле. - Странно все это… - Да ничего не странно! – фыркнула Таня, - просто не замечать такое как она, намного легче, чем пытаться бороться или вразумлять. Ей же все как об стенку горох. Смысла от ее нахождения в школе все равно ноль, поэтому они правильно поступают, игнорируя ее. - Почему-то я думала, что она у них под постоянным наблюдением. – Я снова задумалась, но ненадолго. – Ну да черт с ней. Не хватало еще слова на нее тратить. И вообще я следующий урок история, и я хочу есть. Таааань? - Что? - Ну Таааань… - Что тебе от меня нужно? - Покормишь меня? - Щта? - Купишь мне что-нибудь перекусить? У меня денег нет. - Я не буду тебя кормить. - Ну Таааань… - Нет. - Таааань… - Нет. - Танечкаааа…. - У тебя ничего не выйдет, так что замолчи. - Танююшааа…. - Нет. - Сестренкааа…. - Нет. - Танечкааа….. Таааняяя… Танюююшка…. - ЛАДНО. Только один пирожок при условии, что до конца урока ты не произнесешь ни звука. И забудешь мое имя. - Заметано! - Молчи. До решающего разговора остался час. Я не волнуюсь. Нет, совсем не волнуюсь. Не волнуюсь. Совсем-совсем не волнуюсь. НУ ПРЯМ СОВСЕМ. Да кого я обманываю? Надо было выпить для храбрости. И пофиг что я до этого никогда в жизни не пила. Говорят, помогает.