Верите ли вы в любовь?

      Верите ли вы в любовь? Возвышенные вздохи, бабочки в животе, трепет ресниц и трогательные поцелуи украдкой? Счастье уже от того, что твой возлюбленный в этом мире существует?       Сидящую за столом женщину едва ли можно было заподозрить в чем-то подобном. В один глоток допив эль, она бухнула чашкой по столу и с саркастичной улыбочкой выложила на стол карты.       — Ну что, лапушка, раунд снова мой? Еще ставку?       Ее противник скривился, швырнул на стол так и не сыгранную взятку, двадцать монет и молча отправился к барной стойке, пнув по дороге стул.       Победительница проводила его насмешливым взглядом, сгребла выигрыш в кошель на поясе и оглядела зал. Беленые, но замызганные стены, какие-то занавеси, призванные изображать роскошь, деревянные столы с лавками и небольшая сцена в углу — ничего не изменилось за последний час, а значит, и не представляло интереса. К пошарпанному интерьеру заведения женщина привыкла быстро, тем паче что главную прибыль владельцы получали отнюдь не в этом зале. «Жемчужина» была борделем, и роскошь ее таилась между хорошеньких ножек ее работниц.       — Изабелла! — из-за неприметной двери вынырнула красивая, но немолодая шатенка с аккуратно заплетенными волосами. — Ты распугаешь мне всех клиентов!       — Брось, Санга, — лениво протянула картежница и собрала колоду одной стопкой. — Они приходят сюда отнюдь не ради выигрыша. Потраченные деньги уже входят в планы на вечер.       — Я предпочитаю, чтобы эти деньги они оставляли мне, — мадам Санга, владелица достойного заведения, расправила складки на шикарном, не в меру скромном для борделя платье.       — Нет проблем! — Изабелла вытащила одну из добытых монет и пропустив ее между пальцами, кивнула на опустевшую кружку — Еще эля?       Мадам чуть поморщилась, но кивнула бармену, и тот довольно споро принес сразу целый кувшин. Сама владелица отправилась обрабатывать недовольного проигрышем клиента.       Изабелла усмехнулась, налила свежего эля и уселась поудобнее, закинув ноги на стол.       Кстати, шикарные ноги, загорелые, сильные. Девицам из «Жемчужины» остается только завидовать.       Если уж говорить о любви, то Изабелле было прекрасно знакомо это чувство. К примеру, любовь к деньгам — типичное чувство для пиратки. Эти маленькие золотистые монетки, похожие на чешуйки легендарных драконов, — только лучше, потому что кому нужны эти ящерицы? Они быстро появлялись и еще быстрее исчезали, но Изабелла ценила каждую — как средство и возможность, как приз, который она выигрывала в каждой схватке.       Или, скажем, любовь к развлечениям. О, тут женщина могла бы рассказать множество историй из своей бурной жизни. Развлечений Изабелла признавала всего три: карты, секс и хорошая драка, но и того, и другого, и третьего в ее жизни было много.       Впрочем, как раз сейчас развлечений недоставало. Платная любовь женщину не интересовала — в конце концов, капитан может позволить себе выбирать, и шлюхи «Жемчужины» ее не слишком привлекали. Для карт или драки не хватало партнеров.       Всякий раз, как жизнь вставала на паузу, в голове Изабеллы заводились философские мысли и воспоминания, чего она не любила. Вот и сейчас: антураж борделя напомнил ей о том времени, когда сама женщина была несвободна. Если судить беспристрастно, это был не такой уж долгий период, но ей самой он показался вечностью.              Мать — та самая женщина, что научила юную Изабеллу легкой жизни и легким деньгам — практически продала ее немолодому уже торговцу из Антивы. Нет, Луис не был совсем уж старым или уродливым, напротив: холеный мужчина, по-своему даже красивый, и первые месяцы семейной жизни девушке даже нравились. Подарки, роскошные платья, украшения, неплохой секс — многие променяли бы свою жизнь на место даже не жены, любовницы торговца.       Этого Изабелла никогда не понимала — зачем Луис женился? Развлекать его гостей могла бы и любовница, и даже рабыня. Разве что ради хвастовства: красавица-ривейни была экзотикой для жаркой Антивы, а значит, немного приподнимала статус владельца в глазах партнеров.       Как бы то ни было, такая жизнь наскучила юной мошеннице быстро, а избавиться от нее оказалось совсем непросто. Для начала Изабелла перепробовала все женские способы: равнодушие, скандалы, истерики — но избавиться от ненавистных оков это не помогло. Тогда она взялась за репутацию своего ненавистного тюремщика: ругалась как портовый грузчик в присутствии его друзей, ходила в мужской одежде, напивалась, травила похабные анекдоты, но и это не давало результата. Луис бесился, но не отпускал жену.       Очередным пунктом плана стал любовник. Изабелла сомневалась, что мужчина, планирующий подкладывать свою жену деловым партнерам, слишком бурно отреагирует на самостоятельные похождения этой жены, но кто знает? Луис — антиванец, у них горячая кровь.       …Тот день она помнила отлично. Не так, будто он был только вчера, не перебирая события по минутам и ностальгически вздыхая — кому это надо? Но почему-то запомнился. Может быть, потому что это был первый день на пути к свободе?       Светило яркое солнце. Вообще говоря, дней, когда солнце в Антиве не светило, набиралось не так много, но настолько жарким оно бывало нечасто.       Хотя, возможно, виной тому были плотные мужские брюки и закрытая рубаха, которую девушка натянула перед тем, как вылезла в окно собственной спальни. Второй этаж и запертая в очередной раз дверь в покои призывали к бунту, а в этом Изабелла всегда была хороша.       Воздух был сладким: апельсиновые деревья как раз отцветали, еще отдавая медово-терпкий аромат, который мешался с ядовито-нежным запахом раскрывающегося олеандра и жженой ноткой раскаленного солнцем песка. Ветер, которым изредка дышало море, привносил в этот букет привкус соли и йода — именно так пахла свобода. Цветочные же ароматы Изабелла ненавидела, они ассоциировались с Луисом и его особняком.       Невольно девушка двинулась к порту. Особых планов на этот день у нее не было, но ветер с моря манил за собой, а в порту как раз швартовался новый корабль ее мужа. «Зов Сирены» сошел с верфей только вчера, и она, Изабелла, принимала в этом участие. Опосредованное, не по рангу жене владельца самой возиться с канатами и стапелями, но вкус морской соли корабль впервые попробовал на ее глазах. Луис теперь нечасто брал с собой красивую, но излишне строптивую жену, но за вчерашнее зрелище Изабелла готова была простить ему… не все, но какое-нибудь одно прегрешение на его выбор.       Направляясь к порту, девушка чувствовала себя одним из тех идиотов, что идут на зов морских дев, чтобы умереть, но делать с этим ей ничего не хотелось. Белоснежные развевающиеся паруса, медовая обшивка корпуса, хищная фигура бушприта манили Изабеллу, обещая свободу и ветер.       На палубу ее не пустили. Хоть матросы и знали, что за красотка поднимается по трапу, но распоряжение хозяина — никого не пускать — выполняли четко. Выругавшись под нос, молодая ривейни отступилась, но пообещала себе: «Сирена» будет ее, и никак иначе.       В городе жара навалилась с утроенной силой. Кожа брюк раскалилась так, что, казалось, ноги заживо запекутся внутри. Рубаха намокла от пота, демон побери, да даже волосы намокли от пота! Изабелла уже начала подумывать о том, чтобы вернуться домой — вряд ли этот ублюдок заметил ее пропажу и успел разозлиться, но таких мучений он все же не стоит, — как откуда-то сверху раздался приятный голос:       — Столь красивая женщина не должна быть такой мрачной, особенно в этот прекрасный день. Mi bella, позволь я исправлю это недоразумение.       Изабелла успела поднять голову и заметить, как из окна дома, возле которого она в раздумьях замерла, выпрыгнул мужчина. Эльф. По грации движений, легким, но дорогим доспехам и довольно нахальному выражению лица она догадалась, что эльф этот совсем не слуга.       Сам он не стал темнить, изящно, почти кокетливо поклонился и представился:       — Зевран Араннай к твоим услугам, прекрасная незнакомка.       Араннай. Что-то такое Изабелла слышала, знакомое название… Ну, конечно! Дом Араннай — быстро поднимающийся по карьерной лестнице коготь Антиванских Воронов. Девушка смахнула со лба мокрые от пота волосы и осмотрела мужчину придирчивее. Он был красив, как и все эльфы: приятные черты лица, чувственные губы, светлые волосы и гладкая, загорелая кожа. Фигура скорее поджарая, жилистая, чем сильная, и это тоже было плюсом: Изабелла недолюбливала горы перекачанных мышц.       Мысль о том, чтобы назло Луису завести любовника, снова подняла голову. Любого своего слугу или даже небогатого горожанина мужчина вполне мог и пристукнуть за интрижку с собственной женой, а расположение богатого человека повернуть на пользу себе. Не то чтобы Изабелле было так уж жаль потенциального любовника, но менять их слишком часто было… брезгливо. Уж во всяком случае, не по такому поводу, как убийство из ревности. Обогащать же муженька связями и влиянием она не хотела ни в каком виде.       Однако с Воронами Луис связываться не станет. Себе дороже.       Эльф тем временем, не дождавшись ответа, завладел ее рукой и, нежно поцеловав кончики пальцев, хрипловато произнес:       — Тебе не стоит бояться меня, mi bella.       — Бояться? — наконец отреагировала девушка и растянула губы в улыбке. — С чего бы мне бояться тебя, птенчик? Сомневаюсь, что мой… кто-нибудь заплатит за мою смерть достаточно, чтобы за дело взялись хотя бы ученики вашей гильдии. Я просто задумалась.       — Дорогая, такой красивой женщине и в такую погоду думать — просто грех. Я знаю неподалеку купальни. Мы могли бы немного охладиться и заодно познакомиться поближе, — не удовлетворившись одной рукой, эльф обнял ее за талию, беззастенчиво поглаживая бедро прямо сквозь ткань. Изабелла еще раз осмотрела нового знакомого, представила, как его губы ласкают ее кожу, целуя грудь и опускаясь все ниже… и лицо Луиса, когда он узнает об этом… и усмехнулась.       — Почему нет? Знаешь, милый, эта жара просто сводит с ума, — девушка позволила прижать себя крепче и положила ладонь эльфу на пояс. Вместе с ее рукой на том поясе болталось несколько метательных ножей и кинжал в ножнах, и внезапно Изабелла испытала прилив возбуждения и азарта. Чем бы эта прогулка ни кончилась, будет в любом случае интересно.       Зевран, словно почувствовав ее настроение, весело рассмеялся и повел ее вперед по улице, нашептывая какие-то глупости и комплименты, которые девушка даже не слушала.       День и в самом деле оказался куда интереснее прочих: Зевран был и умелым любовником, и неплохим рассказчиком. Из его баек Изабелла вычленила главное: убийца был еще достаточно молод, чтобы не обладать особым влиянием в гильдии, и достаточно умел, чтобы его ценили как инструмент. А значит, нападать на него Луис действительно не решится, но и никакой выгоды поиметь не сможет.       Молодой Ворон устраивал ее со всех сторон.       — Встретимся еще? — предложила она, едва переведя дыхание после секса — жаркого и довольно громкого. Эльф оказался не менее страстным, чем она сама.       — Мы можем встретиться прямо сейчас, — мужчина пробежался пальцами по ее бедру, поцеловал плечо, провел кончиком языка по мочке уха. Изабелла на секунду прижалась, позволяя себе получить еще немного удовольствия от этих прикосновений, но затем легко оттолкнула любовника, встала и потянулась. С сожалением — искренним — произнесла:       — Мне пора. Знаешь, дела, дела… Да и меня уже наверняка хватились.       В последнем она была уверена. Луис уже должен был не только хватиться беглой жены, но и перерыть половину города в поисках. Впрочем, на такую удачу Изабелла не слишком рассчитывала, но помечтать было приятно.       — Так ты сбежала, маленькая проказница, — Ворон рассмеялся и откинулся на подушку, с удовольствием наблюдая, как она одевается. Девушка поморщилась, одернула зацепившуюся штанину и присела на край кровати. Царапнула коготками обнаженную грудь мужчины и томно протянула:       — Ради такой встречи стоило немного пойти против правил, — эльф потянулся к ней, но Изабелла отскочила и погрозила пальцем: — Но сейчас все же стоит вернуться. Если этот ублюдок сочтет, что я сбежала окончательно, то слишком уж разозлится. Предпочитаю доводить его постепенно, со вкусом.       — И кто же наш почтенный рогоносец?       — Луис, торговец, — один сапог легко налез на ногу, второй отчего-то застревал на голени. Изабелла выругалась, еще раз расправила штанину и рывком натянула непослушную обувь. — Знаешь его?       — Темноволосый, немолодой, богатый приятель принца Валисти? — уточнил Зевран. — Разумеется, нет.       — Это проблема? — девушка внимательно всмотрелась в медовые, как обшивка «Сирены», глаза любовника и с облегчением не увидела там страха. Он лениво, как кот, потянулся и с улыбкой покачал головой:       — Скорее, пикантная подробность.       — Тогда до завтра?       — Послезавтра, — с сожалением поправил эльф. — Я все-таки Ворон, mi bella.       Она только кивнула и, уже не прощаясь, вышла за дверь.       Луис был в ярости. Припухшие губы, небольшой засос на шее и отличное настроение слишком явно выдавали Изабеллу, так что она не стала и пытаться скрывать. Уже к вечеру на ее окне появилась изящная решетка, закрытая на такой же изящный, но крепкий замок. Для вида девушка поскандалила и разбила какую-то вазу, но внутренне только рассмеялась: детство в обществе матери-мошенницы подарило ей множество полезных навыков. В том числе и умение вскрывать замки.       Через день она снова оказалась в постели молодого Ворона, и теперь уже не могла сказать, от чего получала больше удовольствия: от умелых рук любовника или предстоящей ярости мужа.       Еще через неделю, когда Луис наконец впервые ударил ее, Зевран предложил научить ривейни драться и подарил первую пару кинжалов.       А спустя пару месяцев убил его, а потом исчез с ее горизонта словно утренний туман. Зато Изабелла наконец получила «Зов сирены».       Но если бы кто-то сказал Изабелле, что она любит молодого Ворона, она рассмеялась бы этому человеку в лицо, а затем распорола горло одним из своих новых кинжалов.              Налив очередной стакан, Изабелла с сожалением поняла, что кувшин опустел. Возможно, это было и к лучшему: пустые воспоминания не приносили ни пользы, ни удовольствия. К тому же в бордель вошла троица старых знакомцев. Женщина обыгрывала их вчера, и позавчера… и они все равно так и липли к ее столу, словно и в самом деле надеялись отыграться. Изабелла не возражала: за те четыре дня, что «Зов Сирены» стоял в порту Денерима, она отыграла уже все деньги, которые ее матросы спустили на девочек из «Жемчужины» и, возможно, что-то даже заработала.       Сегодня все пошло не по привычному сценарию. Стоило ей прищуриться, изучая карты противников — крапленые, конечно, — как один из них бросил сдачу рубашкой вверх и заорал:       — Да ты жульничаешь!       Спектакль явно был спланирован заранее: Изабелла пока даже не пыталась подменить карты или сделать что-нибудь подобное. Лениво опустив руки, она усмехнулась:       — И чем докажешь?       Но доказывать мужчина ничего не стал. С криком «Бей ее» он выхватил нож и попытался ударить. Изабелла даже умилилась: такой взрослый и такой тупой. Ее кинжалы лежали рядом, на соседнем стуле, и выхватить их было делом одной секунды, а опрокинуть стол на неудачников — одного удара. Противники оказались более ловкими, чем казалось вначале, и успели отскочить.       Пиратка ликовала: карты приелись, а что может быть лучше хорошей драки? И с радостью включилась в бой. Кинжалы порхали в ее руках, словно живые, куда быстрее, чем ножи в руках этих идиотов, но с паршивой овцы… Не удалось ободрать даже шерсти. Ублюдки сбежали, но все же свое дело сделали: оказалось приятным размяться, впервые за эти дни.       Вдруг из-за спины раздался знакомый голос:       — Друг мой, позволь представить тебе — моя добрая знакомая, капитан Изабелла, королева Восточных морей и лучшая фехтовальщица Лломерина. По крайней мере, по ее мнению.       Медленно обернувшись, женщина увидела довольно разношерстную компанию: знакомый Ворон, пара хорошо вооруженных мужчин, гном, кунари, рыженькая лучница и две колдуньи. Лучница пыталась делать вид, что ее смущает окружение, но по глазам Изабелла видела — придуривается. Таких рыжих так просто не смутишь. А вот один из мужчин, напротив, то прятал взгляд, стараясь не смотреть по сторонам, то вскидывал голову и с вызовом смотрел вперед. Второй же с любопытством разглядывал саму пиратку.       Она тряхнула головой и протянула:       — Смотрите-ка, кто явился! Пришел извиниться за то, что лишил меня муженька, а потом сбежал и сам?       — У тебя интересный стиль боя, — заметил любопытный, не давая Ворону вставить слово. Изабелла с иронией выгнула бровь, скользнула взглядом по Зеврану, но ответила незнакомцу:       — Мой собственный. Знаешь, лапушка, за десять лет и не тому научишься. А ты?..       — Тебя это позабавит, — эльф скользнул вперед, обнял ее за талию и негромко проговорил: — Позволь представить тебе моего нового друга: Айдан, Серый Страж. Теперь я спасаю мир в компании древних героев.       Изабелла рассмеялась. Даже если это была не шутка, представить расчетливого Ворона чьим бы то ни было спасителем было сложно. Еще раз с интересом осмотрев этого Серого Стража, женщина протянула:       — Должно быть, ты человек больших достоинств, раз этот эльф согласился идти с тобой.       — Надеюсь, что так, — Айдан широко улыбнулся и попросил: — Не покажешь пару своих приемов?       Изабелла довольно прищурилась, чувствуя, как в крови просыпается азарт. Кажется, этот вечер принес ей очередное приключение, и будь она проклята, если упустит его.       — Почему нет? Но не здесь. Приглашаю тебя на свой корабль. Там довольно удобная и широкая… палуба, — мужчина окинул ее каким-то новым взглядом, усмехнулся и кивнул. Женщина повернулась к эльфу: — Ну, а ты, Зевран? Составишь нам компанию?       …Если бы кто-нибудь сказал Изабелле, что она любит молодого Ворона, она рассмеялась бы этому человеку в лицо, а затем распорола горло одним из своих кинжалов.       Но где-то в глубине души, на самом-самом дне, она понимала, что относится к своему другу, любовнику и учителю немного… теплее, чем к остальным.