***
— Значит, мы идем шпионить за твоим парнем? — Он пока не мой парень, — бросил Хината, продолжая карабкаться по веренице деревянных лестниц. Кенма шёл прямо за ним. Он отметил про себя, что слова о шпионстве Шоё опровергать не стал. Добравшись до последнего пролёта, Хината накинул на голову чёрный капюшон — очевидно, чтобы не привлекать внимание к ярко-рыжим волосам. Он обернулся к Кенме. — Значит, план такой. После Гриффиндора тренируется команда Когтеврана. Если к нам будут вопросы, что мы здесь делаем — например, не шпионим ли мы за командой соперника, — скажем, что дожидаемся твоего друга Куроо, а я с тобой за компанию. Кенма подавил смешок. Как будто кому-то до них есть дело, но Хината выглядел таким серьёзным. В своих попытках не показывать прямого интереса к парню, в которого так сильно влюблён, Шоё выглядит до нелепого смешным. Казалось бы, что такого, если Кагеяма увидит любимого на трибунах во время своей тренировки, но для Хинаты это было что-то слишком интимное. Ну, или чёрт знает, что творилось у него в голове. Шоё был странным и от того очень интересным. Они поднялись на открытую площадку, и в этот самый момент недалеко от них на метле остановился Кагеяма Тобио. Хината вмиг отвернулся, и Кенма увидел его паникующее выражение лица. — Как тебе пас? — до них донесся голос Кагеямы. — Отлично! — ответил игрок, имя которого Козуме не знал. — Как же так, больше не будет быстрых пасов от его величества, которые невозможно поймать? — Кенма узнал в игроке Тсукишиму Кея. Еще один друг Хинаты из Гриффиндора, с которым тот часто проводил время. Козуме увидел, как Шоё распахнул глаза и дрожащими руками вцепился в него, разворачивая к лестнице. Они спустились, и на лестничном пролете до них доносились голоса гриффиндорцев. Кенма наблюдал, как в свете лучей, просочившихся сквозь балки, струилась пыль. Хината молчал. — Кажется, Кагеяма прекрасно справляется, и зелье ему больше не понадобится, — начал говорить Кенма. — Ты ведь этого и хотел, тогда почему ты не рад, Шоё? Кенма был достаточно честен с собой, чтобы не признать — в этот самый момент он наслаждается. Разговором. И выражением лица Шоё. — Теперь я ему не нужен, — глухим голосом, на грани шёпота, произнес Хината. Козуме не сдержал улыбку. Быть нужным для него важнее, чем решение проблемы любимого? Вот почему Кенма дружит с ним. — Ты не задумывался, сколько это продолжается? Хината поднял недоумённый взгляд. — Кагеяме больше не нужно зелье, — начал пояснять Кенма, — возможно уже давно, но он продолжает приходить к тебе. Это мило. Кажется, он правда тебя любит. Простые выводы перестают быть очевидными, когда это касается личных переживаний. Хината смотрел на него удивлённо. И это интересно. Кенма невинно улыбнулся. — Ну, здорово, что так сложилось, Шоё, — он ступил на первую ступеньку лестницы, что вела наверх. — Думаю, самое время сказать Кагеяме правду, да? Правду о зелье. Шоё очень интересный. И Козуме был рад, что нашел такого друга, как он. Кенма почувствовал, как гладкий кончик деревянной палочки прижался к его шее. — Не смей, — глухо произнес Хината. Кенма не часто видел такой взгляд Шоё. Сверкающие карие глаза могли уничтожить, если бы в них заключалась магия. Губы растягивались в усмешке сильнее. С Шоё так весело.***
Тобио растянулся на кровати и невидящим взглядом уставился на бордовый балдахин. Он перебирал в голове события сегодняшней тренировки — жутко уставший, он был доволен собой. От ленивых мыслей его отвлек скрип двери и вошедший в спальню Тсукишима. Обычно он выделял себе время перед отбоем, чтобы почитать книгу, поэтому они частенько проводили в спальне время вдвоем. Молча. Единственное время, когда они не переругивались. К удивлению Тобио, Кей направился к нему, протягивая сложенный вдвое листок пергамента. — Хината передал, — недовольно проворчал он. — Что там? — спросил Кагеяма, забирая записку. Тсукишима сузил глаза. — Я и не думал читать вашу любовную переписку. Гадость. Кагеяма ему конечно не поверил. Он развернул листок: «приходи в оранжерею прямо сейчас». Тобио тут же вскочил и натянул на себя толстовку. Он посмотрел на Тсукишиму, который только что устроился на кровати вместе с книгой. — Прикроешь меня? Кей ничего не ответил и смерил его презрительным взглядом. Значит, да. Кагеяма вышел из гостиной Гриффиндора и по движущимся лестницам спустился вниз. При выходе наружу его кто-то окликнул. Тобио с удивлением узнал в девушке ту самую, что подсунула ему вместо воды приворотное зелье. — Я хотела попросить прощения за тот случай. Мне очень жаль. — Хорошо, я прощаю, — перебил Кагеяма. Ему хотелось как можно скорее закрыть этот вопрос и пойти к Шоё. Но девочка продолжала говорить. — Я знала, что это плохо и даже не думала этого делать. Если бы Хината-кун не уговорил меня тогда использовать приворотное зелье, я бы… — Он, что? Девочка поёжилась и отвела взгляд. Кагеяма мог только догадываться, какое у него сейчас было выражение лица. Наверное, очень злое, но всё что он чувствовал, было режущей болью. — Я часто приходила на твои тренировки, и Хината-кун тоже. Однажды мы разговорились, и он предложил применить на тебе одно из своих любовных зелий. Кагеяма тяжело дышал, пытаясь переварить услышанное. — Я думала, что он тебе рассказал. Вы двое ведь… ну, — она неопределённо развела руками. Кагеяма кивнул и развернулся. Он не помнил, как добрался до оранжереи. Внутри было темно, горело только несколько тусклых свечей на столе. — Кагеяма, это ты? — раздался голос Хинаты сверху. — Иди сюда. Тобио поднялся по винтовой лестнице и пошел к источнику света. Он старался не смотреть на расставленные вокруг свечи, приготовленные сендвичи и в целом романтическую обстановку, над которой Шоё наверняка старался. И сам Хината был очень красивый, в легкой белой футболке он сиял, словно присутствие Тобио было для него самым радостным событием в жизни, и в другой ситуации Кагеяма бы насладился этим моментом. — Почему ты уговорил ту девочку применить на мне любовное снадобье? Этот прямой вопрос остановил Хинату, и раскинутые для объятия руки поникли. — Я не знаю. — И что это значит? — Кагеяма стиснул зубы. На него вмиг навалилась привычная усталость последних дней. Ему так невыносимо сильно надоели недосказанность и неопределённость, что стервятниками кружили над их отношениями. — Может, прекратим это? — снова тихо произнес он. — Н-нет, — Хината сократил расстояние между ними и вцепился ему в плечи. — Я сглупил. Хотел узнать, поймешь ли ты, что влюблённость фальшивая. И захочется ли тебе разлюбить её. — Он опустил глаза и смотрел ему в шею. — Хотел проверить твои чувства ко мне. — Хината, ты дурак? — Да, — Шоё промямлил это, уткнувшись ему в грудь. Он дрожал, и Тобио успокаивающе обвил его руками. Они стояли так какое-то время, пока Хината не поднял голову, и взгляд его был серьёзен как никогда. — Я люблю тебя, — тихие слова прозвенели в тишине, отскочили от древних витражей и осели где-то глубоко внутри. — Я тебя тоже люблю, — прошептал Кагеяма. Хината, улыбаясь, сжал пальцами его толстовку и не отрывая взгляда потянул за собой, пока они не повалились на мягкий матрас. Кагеяма навис над ним и поцеловал. Под руками на простыне он нащупал что-то прохладное. Оторвавшись от Шоё, он увидел лепестки цветов. — Что? — Хината был смущён. — Ничего. Ты милый. Хината не стал ничего отвечать на эти дурацкие слова, которыми Кагеяма вероятно хотел его добить. Вместо этого он начал скорее стягивать с него одежду. Когда Шоё добрался до собственной футболки, Тобио его остановил, схватив за запястья. Спешно поцеловав пальцы, он принялся медленно раздевать Хинату. Шоё затаил дыхание, принимая прикосновения шершавых ладоней по открытым участкам чувствительной кожи. Кагеяма смотрел на него тем взглядом. Какой проглядывался ещё тогда, при первом разговоре в той злосчастной раздевалке, взгляд, какой Тобио бросал украдкой после, думая, что Шоё этого не замечает. В 14 лет, когда сверстники Хинаты проявляли романтический интерес к девочкам, Шоё даже не задумывался о них. Вместо этого всю голову занимал Кагеяма Тобио. Парень, который его ненавидел — как был уверен тогда сам Шоё — пугал до стыдливого трепета, когда Хината ловил его долгие внимательные взгляды на себе. Синие глаза прожигали его на лекциях, за трапезой в Большом зале, в широких коридорах замка. Интерес Кагеямы к нему будоражил, заставлял беспокойно вертеться по ночам в постели, утопая в смущении. Кагеяма гладил по голове, пропуская между пальцами волосы. Другой рукой он неторопливо растягивал его пальцами. Хината хныкал, упираясь взглядом в ночное усыпанное звёздами небо, растворяясь в желанных ощущениях. На четвертом курсе проходил Святочный бал. Они оба пришли туда одни, без пары. Хината помнил, как дыхание сбилось, когда Кагеяма появился в главном зале — шикарный фрак изящно подчеркивал фигуру, гриффиндорец затмевал собой всех остальных. Тобио внимательно прошёлся взглядом по залу и едва заметно наклонил голову, когда нашел его. Весь вечер, пока Хината танцевал с друзьями, Кагеяма не отрывал от него глаз, пока в какой-то момент не исчез. Хината вышел из зала на поиски. Он смущенно отворачивался, когда замечал уединившиеся парочки в нишах каменных коридоров. Наконец, он нашел его — в одиночестве на широком выступе с видом на бездну озера. Доносилась приглушенная медленная музыка. Шоё подошел — Кагеяма с напряжением и опаской наблюдал за ним. Хината протянул дрожащую руку. — Хочешь потанцевать? Руки Кагеямы потянулись к Хинате прежде, чем на красивом лице возникло удивление. Ладонь скользнула по бедру, притягивая к себе, и Шоё обнял его за шею. Уткнувшись в крепкое плечо, он глубоко дышал. Далекая музыка медленно текла, а они не сдвинулись с места. Кагеяма водил щекой по волосам, стараясь незаметно вдыхать запах. Хината подумал, что это был его лучший медленный танец. Когда мелодия сменилась на быструю, они смущенно отлипли друг от друга. Тобио вдруг взял его за руку и поцеловал тыльную сторону ладони — кожу сладко обожгло. Затем он медленно наклонился, и Хината вдруг явственно ощутил, как всё копившееся напряжение между ними за эти годы достигло критической невыносимой точки — и вмиг исчезло, испарилось, когда их губы соприкоснулись. Так они поступали — снимали напряжение. Быстро и яростно целовались, и так же в спешке занимались сексом. Но в этот раз напряжения не было. В этот раз они никуда не торопились и ни от чего не убегали. Хината запрокинул голову, приоткрыв рот и позволяя влажному языку ласкать изнутри, пока сам Кагеяма толкался в него. Тобио выпрямился — тёмные глаза смотрели, собственнически скользили по нагому гибкому телу Хинаты. Шоё вдруг затопило непривычно сильное смущение, и он отвернулся. Кагеяма протянул руку и твердо схватил за подбородок, заставляя посмотреть на него. — Что?! — с вызовом воскликнул Шоё, и несдержанно застонал, когда Тобио ускорил темп. — Значит, ты тайно приходил на мои тренировки? — Кагеяма улыбался, но не привычно злорадно, а по-доброму. Хината расслабился и слегка улыбнулся в ответ, прикрывая глаза. — Вот ещё. Кагеяма с громким стоном навалился на него, целуя невпопад лицо. Он двигал бедрами быстро, рвано. Хината задыхался и между стонами прошептал то, что всегда хотел произнести: — Мы занимаемся любовью. Кагеяма уткнулся ему в шею, и Шоё почувствовал, как тот улыбался. — Так всегда было, — хрипло ответил он. Кагеяма приподнялся, взял в руку твердый член Хинаты, и за несколько быстрых движений заставил его протяжно застонать и кончить. Когда оргазм отпустил, Хината почувствовал теплые брызги на животе. Кагеяма грузно лег рядом с ним, прикрывая глаза рукой. — И больше не лги мне, Хината. В этом больше нет нужды.***
— Это правда, Кагеяма? — тон однокурсника из Пуффендуя был насмешливый, презрительный. Тобио только что вошел в лекционный зал. Он выцепил глазами хмурого Тсукишиму, но не увидел Хинату. Затем он осознал, что в классе нет ни одного слизеринца. — Правда, что Хината сделал для тебя зелье? Говорят, оно увеличивает силу в десять раз. Кагеяма не стал отвечать. Он бросил в сторону тяжелый учебник и побежал. Если в оранжерее Хинаты не окажется, то Кагеяма должен будет как-то попасть в подземелье. Тобио очень надеялся, что Шоё додумался где-нибудь спрятаться. На лестнице в башню поднималось несколько слизеринцев. Кагеяма стиснул зубы и прибавил скорости, обгоняя и отталкивая их. Внутри был хаос — слизеринцев много, они что-то выкрикивали. Кагеяма с трудом прорвался через толпу и наконец увидел Хинату. Тот стоял за спинами нескольких студентов: Атсуму Мия, его брат Осаму и Сакуса Киёми стояли в боевой стойке с палочками, защищая Шоё. Быстро оценив ситуацию, Кагеяма присоединился к ним, доставая из мантии палочку — он готов умереть за Хинату. — Тобио-кун, очень мило, что ты меня не послушал, — произнес Атсуму, сводя брови. — Зелье стоило того? — Не болтай, — резко сказал Сакуса. — Нет никакого зелья! — в отчаянии крикнул Хината. В этот миг голоса из толпы начали стихать, пока не образовалась мёртвая тишина. Кагеяма с удивлением наблюдал, как слизеринцы перед кем-то расступались. Вперед вышел Кита Шинске — староста факультета Слизерин. — Кита-сан! — воскликнули одновременно братья Мия. — Если Хината-кун сказал, что никакого зелья нет, — улыбка Киты вежливая и холодная. — То мы должны в этом убедиться, не так ли? — Д-да! — Хината вышел вперёд, и затем направился к винтовой лестнице. Староста пошел следом. Наблюдая за решимостью Хинаты, Кагеяма облегченно выдохнул — видимо, тот додумался избавиться от зелья. Проходя мимо Кагеямы, Кита посмотрел на него. — Идём с нами. Тобио кивнул и поднялся на второй этаж вместе с ними. Приближаясь к потайному месту, Кагеяма запаниковал. Зелье на месте! Хината не успел ничего с ним сделать. Может не сразу, но слизеринцы выяснят, как зелье работает. Три котелка в углу стояли пустыми. Обычно Хината варил здесь несколько зелий на продажу, но сейчас, как назло, не было ни одного. — Кагеяма мой парень, — подал голос Хината. — Поэтому он часто здесь бывает. Кто-то нас увидел и неправильно понял. Кагеяма здесь ни при чём. Это моё зелье. Кита кивнул, показывая, что внимательно выслушал, и подошел к котелку, разглядывая его. — Хорошо. Расскажи, как работает это зелье? Не похоже на Амортенцию. Ну, конечно, староста факультета знает, какую деятельность ведет Хината. — Ох, это, — Хината неожиданно злорадно улыбнулся. — Я готовил одну шутку — хотел раздать это зелье под видом напитков студентам. На коже того, кто его выпьет, появится имя, — Шоё глянул на Тобио. — Имя того, кого он любит. Кагеяма моргнул. Что за чертовщину он несёт? Это же легко проверить — обман раскроется. — Интересно, — Кита повернулся к нему. — Продемонстрируешь? Пронзительные глаза Шинске внимательно наблюдали, как Хината зачерпывает напиток ложкой — видимо, не хотел проглядеть, если тот решит незаметно добавить какой-нибудь ингредиент. Хината выпил зелье, и через несколько секунд на коже — на руках, лице, шее, ключицах — яркими чернилами появилось множество одинаковых имён. «Кагеяма Тобио». — Вот видите? — Хината раскинул руки, робко улыбаясь. — Я говорил правду.***
Кагеяма лениво повернулся на скрип двери, и в комнату влетел кто-то маленький и рыжий. — Кто тебя впустил? — Кагеяма хотел подняться с кровати, но Хината шустро запрыгнул на него. Вцепившись в запястья, он пригвоздил их к кровати. Тобио скептично повел бровью — как будто он не сможет сбросить его с себя без особых усилий, но делать ничего не стал. Ответ на вопрос вошел следом. Тсукишима остановился у окна и скрестил руки. — Он меня достал. Кагеяма понимающе кивнул. — Э-э, Тсукишима-кун, — начал говорить Шоё, — спасибо, что впустил, но теперь нам нужно поговорить наедине. Кей громко цыкнул. — Я не уйду отсюда, пока вы, два идиота, не поговорите нормально. — Мы как раз это и собирались… — А что тут говорить? — перебил Кагеяма. — Он лгал мне. Снова. — Кагеяма высвободил запястья и оттолкнул его руки. — Я вот об этом, Хината, — Тсукишима снял очки и потер пальцами переносицу. — Вы не можете нормально поговорить уже пять лет. Мне надоело. Почему ты ему соврал о зелье? — Я… — Хината растерянно посмотрел на Кагеяму. — Я ведь не хотел тебе врать! Я же сказал тогда — такого зелья не существует, и это правда. — Тогда почему солгал? — Кагеяма был обижен, но ему искренне хотелось понять, что творилось в чужой маленькой голове. — Я солгал, потому что хотел проводить с тобой время, ясно? — лицо Хинаты покраснело, когда он выкрикнул это. — Хотел, чтобы ты приходил ко мне. Хотел быть с тобой рядом. Кагеяма пораженно уставился на него. Возмущение и обида внутри таяли, но он быстро взял себя в руки. — А что ты планировал делать потом? — спросил он. — Что, если бы из-за тебя я потерял квиддич? — Не потерял бы! За это время я бы тебя образумил. И видишь, получилось! Ты наладил отношения с командой, — Хината попытался самодовольно улыбнуться, но что-то во взгляде Кагеямы его остановило. — Идиот! — А ты сам? — вдруг подал голос Тсукишима, и Кагеяма переключил внимание на него. — Зелье дружбы? Серьезно? Что за бред. Король не хотел решать проблему. Ты хотел проводить время с Хинатой и нашел повод. — Тсукишима выпрямился и направился к двери. — Вы два идиота, которые не могут друг без друга. Смиритесь. Кагеяма насуплено проводил его взглядом. О чём это он говорит? Он хотел решить проблему с командой. И нашёл отличное решение. Дверь захлопнулась, и наступившую тишину прерывал только ёрзающий Хината, чья школьная мантия громко скользила. Кагеяма положил руки ему на бёдра, поглаживая. — Успокойся, дурак, — сказал он. — Пока у меня не встал из-за тебя. — Думаю, твой стояк успокоил бы меня, — Шоё подразнивающе качнул бёдрами, нервно кусая губы. Кагеяма вдруг осознал, что это тоже было привычкой — Хината приставал к нему каждый раз, когда нервничал и боялся. — Я не буду тебя ругать, — сказал Тобио, и провел рукой по рыжим непослушным кудрям. — Я сразу хотел рассказать, правда. После той ночи. — Хината выглядел виноватым, и Кагеяма даже был готов поверить в это. Потому что он устал. Он просто хотел любить. — Но не успел. Ты тогда ушёл рано утром, и, кажется, кто-то тебя увидел. А потом прибежали братья Мия и Сакуса-сан, чтобы предупредить меня. — Я рад, что было кому защищать тебя, пока я не пришёл. — Ты не понял. — Хината выпрямился и посмотрел сверху вниз. — Они защищали их от меня. Кагеяма издал нервный смешок. Шоё был силён, он не проиграл ещё ни одной учебной дуэли, но даже ему было не справиться с дюжиной слизеринцев. Хината вдруг близко наклонился и непривычно серьёзно посмотрел на него. — Что теперь будем делать? Кагеяма приподнялся, сталкиваясь с ним губами. Медленно и нежно целуя, он просунул руки под мантию, поглаживая чувствительную спину через тонкую рубашку. — Любить, — ответил он, выдыхая в губы. У них впереди ещё много работы.