Reveal yourself

Работа главы отдела по расследованию особо тяжких преступлений выматывала. Иногда к концу недели Грег лишь огромным усилием воли заставлял себя оторваться от привычного кресла и пойти с коллегами в какой-нибудь паб. Возвращаясь в воспоминаниях на десять лет назад, он мог с уверенностью сказать, что собачья служба обычного детектив-инспектора устраивала его больше, чем нынешняя должность. Пусть он как проклятый бегал день и ночь в поисках преступников по самым злачным местам Лондона и десятки раз подставлялся под пули, но зато не было этого мерзкого чувства неудовлетворенности происходящим. Все стало какой-то сплошной рутиной, которую он делал по прописанному алгоритму день за днем. — Вот увидишь, встретишь кого-нибудь, влюбишься, и все засияет новыми красками, — неустанно убеждала его Салли, потягивая эль. В ответ Грег лишь улыбался, надеясь, что взгляд не выдаст его. Как же, встретит он… Тяжелый развод оставил в личной жизни лишь выжженную степь. Но вообще Грег признавался себе, что не разрыв с женой стал причиной его состояния. Тут было иное — понимание, что он уже давно видит рядом с собой совсем другого человека. Все его существо хотело быть с ним до конца дней, но вот только он реалист, понимающий, что это невозможно! И когда этот человек появлялся рядом, Грегу приходилось скрывать свои истинные чувства под маской неприязни. Ему казалось, что стоит хоть раз улыбнуться, как Майкрофт Холмс тут же поймет, что же на самом деле испытывает к нему простой лондонский полицейский, который, как ни крути, никак не мог стать парой блестящему политику. Конечно, конец света не наступил бы, узнай Майкрофт о его влюбленности, но Грег считал, что в глазах Холмса это опустит его еще ниже. Он будет совсем жалким человеком, которому оказалась свойственна еще и такая слабость, как любовь! Для Холмсов она дефект! Но если с безответной любовью еще можно было как-то мириться, то с отсутствием секса жизнь еще довольно молодого здорового мужчины превращалась в ад. Глядя в зеркало, Грег каждый раз убеждался, что стоит ему пойти в паб, как он без труда найдет подружку или приятеля. Но делать этого не хотелось. Он никак не мог убедить себя, что интрижка без чувств, ради секса — это нормально. Страх, что другой человек может в него случайно влюбиться и придется разбивать чье-то сердце, не отпускал. Если бы не это, он бы никогда не сделал того, о чем не подозревала ни одна живая душа в отделе. Грег хорошо помнил, как узнал о существовании элитного борделя, скрытого за вывеской массажного салона. Это было во время очередного рейда, когда начальство захотело бурной деятельности. Тогда-то к нему в карман и попала та чертова визитка — белая пластиковая карточка с золотыми буквами. — Мне позвонили и попросили вам передать это в качестве извинений. Вы можете не волноваться, — сказала ему миловидная администратор борделя, одетая в донельзя обтягивающий деловой костюм, — наше заведение очень дорожит репутацией, все сотрудники совершеннолетние и работают только по собственной воле. Если вы решите воспользоваться нашими услугами, то станете особенным клиентом: все услуги будут для вас бесплатны. Тогда Грег, раздосадованный звонком от руководства с настойчивым пожеланием оставить этот бордель в покое или попрощаться с удостоверением, и положил на автомате визитку в карман. Нашлась она во время генеральной осенней чистки гардероба и… Как-то так сошлись звезды и желание выть на луну от одиночества, что в итоге Грег набрал указанный на визитке номер. В тот же вечер он объяснял все той же женщине-администратору со странным именем Регина, что рассматривает для себя вариант эротического массажа с оральным сексом и ничего больше. Спустя четверть часа Грег, решивший вспомнить бисексуальную юность, уже лежал у растопленного камина на матрасе, застеленном шелковыми простынями. Комната была небольшой, но роскошной: панели из натурального дерева, драпировки бархатом, изящная мебель. От аромата восточных благовоний разум начисто отключался, а тело погружалось в блаженную негу. Хотя больше этому способствовали умелые руки Джареда. Хастлеру было чуть больше тридцати, и он был обладателем красивых темных кудрей, немного напоминавших шерлоковы. Ощущая, как смазанные ароматным маслом руки массажиста касаются его тела, Грег упорно гнал от себя мысли о реальности. Даже тут, в этой ситуации, мысль о Шерлоке мелькнула у него в голове, а следом за ней и другая — о его старшем брате. Когда пальцы Джареда коснулись паха и принялись ласкать внутреннюю сторону бедер, Грег зажмурился. Дыхание стало тяжелее и чаще — он ощущал, как с каждым новым касанием кровь все быстрее и быстрее бежит по венам. *** Теневой правитель Соединенного королевства позволил себе опустошить второй бокал с двадцатилетним односолодовым виски и откинуться на спинку в кресле у камина. С недовольством он заметил, что руки все еще немного дрожат. Вдобавок болит колено и под пластырем саднит скула. Если бы не телохранитель, вовремя заметивший подозрительный блик на соседнем здании, Майкрофт не дал бы стопроцентной гарантии, что сидел бы сейчас в своем любимом кожаном кресле, а не лежал бы в морге на каталке из нержавейки. Пуля снайпера немного оцарапала скулу, а то, что падая под весом охранника, он ушиб колено, было лишь досадной мелочью, на которую не стоило обращать внимания. Майкрофт поморщился: каким бы гением он ни был — все равно остается смертным человеком. Да, безусловно, оказавшись в безопасности, он тут же заставил себя собраться, сесть и вычислить того, кто был настолько глуп, что рискнул нанять киллера. Уже к вечернему чаю Холмс знал: убийца ликвидирован, а заказчик снят со всех должностей и под чутким контролем Антеи дает признательные показания в офисе на Набережной Альберта. Но что это меняло? За долгие годы карьеры Майкрофт не раз сталкивался с желающими его устранить. Его дважды пытались взорвать, трижды отравить, один раз едва не сдали террористам, шесть раз он был мишенью снайпера. Но личный хит-парад покушений возглавлял любовник: ему хорошо заплатили за нож, которым нужно было перерезать горло самого влиятельного человека королевства. Тогда все закончилось, не успев начаться: Майкрофт, вспомнив работу в поле, перехватил руку убийцы, обездвижил его и заставил говорить. С тех самых пор, двадцать лет назад, он перестал верить в любовь. Всякий раз видя мужчину, который мог ему понравиться, Холмс тут же говорил себе: нет гарантий, что тот не представляет смертельную опасность. И сердце под напором разума замолкало. А тело, получая удовлетворение в руках сотрудника эскорт-агентства, ничего не требовало. Но однажды все пошло прахом. В тот день Антея привезла в цех заброшенного завода в окрестностях Лондона инспектора Скотланд-Ярда, к которому внезапно прибился Шерлок. Майкрофт обрадовался, что младший брат наконец-то будет при деле и под присмотром, но стоило лично убедить инспектора Лестрейда в важности свалившейся на него миссии. Разговор должен был стать легким, но вышло иначе. Когда задняя дверь «Ягуара» распахнулась и из машины почти выскочил разъяренный Грег, сердце Майкрофта разорвало давние путы, а разум отчаянно заверещал, пытаясь вернуть все на круги своя. Спортивная фигура, смуглая кожа, красота черт лица, дополненная ранней сединой — вот он, мужчина, который был эталоном красоты для Майкрофта! И все бы ничего, за пару вечеров он как-нибудь расставил бы все по своим местам, да вот только даже разум отмечал: Грегори Лестрейд обладает кристально чистой репутацией и высокими моральными качествами. Может быть, стоило бы попытаться сблизиться, надеясь, что полицейский никогда и ни за что не предаст... — И какого хрена, мистер Костюм, я оказался тут, а? — Грег решительно приблизился к Майкрофту и вот уже несколько секунд вопросительно смотрел на него горящим взглядом карих глаз. Холмсу пришлось моргнуть, прогоняя наваждение и собираясь с мыслями. С того самого дня Майкрофт понял, что влюбился. Снова. Это не было каким-то сиюминутным капризом, продиктованным похотью. Он был уверен: его опять посетила любовь. Чувство, делающее человека глупым и слабым. В какой-то момент Майкрофт даже позволил себе помечтать о Грегори: а вдруг что-то между ними возможно? Почему ему, респектабельному политику, не стать парой для честного полицейского? В чем может быть диссонанс их союза? Кроме того, Холмс был уверен: он мог во всем доверять Грегори и не вспоминать о холодном лезвии ножа, приставленном к горлу. В итоге Майкрофт, прощупывая почву, решил устроить себе несколько встреч с Грегори. Сначала это были кратковременные визиты в Ярд, потом пара «деловых» ужинов не в самых пафосных ресторанах, чтобы Грегори чувствовал себя комфортно, а затем «случайная» встреча в воскресенье в парке. Но это не принесло желаемого результата. Раз за разом Майкрофт видел, как Лестрейд недовольно кривится при виде него и скрывает раздражение во время разговора. Стало очевидно: он слишком хорошо воспитан, чтобы прямым текстом сказать собеседнику, что его общество неприятно. Так Майкрофту пришлось снова лечить себя от любви. Правда, в этот раз безуспешно. Удалось лишь загнать ее в угол, обмотать цепями и заставить притихнуть. — Ни к чему человеку, которому ты противен, знать о твоих чувствах! — сказал себе однажды Холмс и закрылся от Лестрейда привычной ледяной маской. Но тем не менее, день за днем он приглядывал за Грегори. Ранения детектива-инспектора заставляли сердце Майкрофта болезненно сжиматься. В момент, когда ему казалось, что он привык к боли переживаний за его жизнь, появилась еще одна — ревность. Чертова ревность! Кто бы мог подумать, что можно ревновать к сотруднику борделя? Глупо и смешно, но тот факт, что Грегори регулярно стал пользоваться услугами хорошо знакомого заведения для власть имущих, неприятно удивил. Насколько же безнадежно все было в личной жизни Грегори, что тот решился воспользоваться подарком одного важного чиновника из соседнего ведомства? Майкрофт снова налил виски, поднес бокал к губам, но остановился. — Вот так однажды тебя могут убить, а Грегори так и останется мечтой, — сказал себе Майкрофт. — Ты можешь добиться всего, чего пожелаешь. В твоих руках неограниченная власть и финансы, а прикоснуться к любимому не можешь. Какой-то хастлер может, а ты — нет! — Горькая улыбка появилась на его губах. То ли алкоголь, то ли стресс повлияли на что-то в разуме Майкрофта, но пришедшая в следующий момент мысль почему-то показалась ему не такой уж и абсурдной. На протяжении многих лет он ставил цели и достигал их всеми возможными путями. И не всегда его совесть была чиста. Так может быть… Может быть, позволить себе исполнить одно из самых сокровенных желаний? Как знать, вдруг очередной киллер окажется удачливее своего сегодняшнего коллеги? Все еще не веря в то, что делает, Майкрофт нетвердой походкой подошел к столу, выдвинул верхний ящик и, порывшись, вытащил из него белую пластиковую визитку с золотистыми буквами.