Урок соблазнения

Лайт напряженно всматривался в монитор, но совершенно не различал изображенной информации. Он потер красные, воспаленные от долгого недосыпа глаза. Постоянно раздававшееся рядом чавканье вдруг прекратилось. — Лайто-кун, ты устал? – произнес великий детектив, сидящий в соседнем кресле. — Нет, Рюузаки. – ответил Лайт слегка раздраженно. Он не понимал, почему Л вызывает в нем такие противоречивые чувства. Иногда хочется убить его…— я не устал. К чему эта ложь, он не думал, просто не хотел быть слабее этого полуночника. — Ты выглядишь уставшим, — не отставал Л, — и я вынужден признать, что тоже устал. – Он чуть отъехал в кресле от компьютера и развернулся к Лайту. – К тому же у меня есть разговор к тебе. – Брюнет бросил взгляд на стол и, обнаружив среди горстки сладостей леденец, принялся снимать с него упаковку. На недолгое мгновение Лайту показалось, что Л специально тянет время и не начинает разговор. «Что это с ним? Обычно он прямолинеен. Опять хочет подловить меня на чем-нибудь и обвинить в том, что я – Кира…» — Этот разговор насчет расследования? — Нет. – Рюузаки вдруг посмотрел на юношу своими проницательными глубокими глазами, отчего тому стало не по себе. – Собственно мне нужен твой совет, как опытного в таких делах человека. – Л помедлил, вновь засовывая конфету в рот. Лайт молчал, он устал, действительно устал от этого расследования. Рюузаки вечно подозревает его, но ведь Лайт знает, что он не Кира, тогда, почему внутри ощущение, что детектив — его главный враг? Нет! Он не сдастся, они найдут Киру, и тогда Л поймет, что ошибался! Но о чем же хочет поговорить сладкоежка? Что за странные паузы между фразами, как будто, он не вполне уверен в своей решимости узнать нужное? Кареглазый юноша вдруг осознал, что очень хочет разгадать загадку детектива. Нет, не узнать его имя, а понять, что он за человек, увидеть его эмоции, наконец. И Лайт уже хотел вытащить конфету изо рта Л, чтоб тот продолжил разговор, но брюнет снова заговорил. — Скажи, Лайто-кун, что надо делать, чтоб дать понять человеку, что хочешь его? – сказал это и уставился на него своими глазищами. Сказать, что Лайт удивлен, было бы мало. Через пару секунд он понял, что его рот открыт и захлопнул его, а потом также уставился в лицо детектива. «Что за игры? Он же не может всерьез об этом спрашивать?! Но с другой стороны, он никогда не задал бы такой вопрос, чтобы просто пошутить…» — в этом Лайт был уверен. «Значит, опять какая-то провокация!» — Ээ, Рюузаки, ты, что, в кого-то влюбился, не знаешь, как ей признаться и просишь у меня совета, как у более опытного? Я правильно понял? – парень улыбался, ненадолго ему показалась нелепой мысль о том, что Л не знает как вести себя. Лайт опер голову на согнутый локоть, покоящийся на столе, приготовившись сыграть с гениальным сыщиком в его игры. — Ты почти прав. Так что посоветуешь? – Л отвел взгляд от лица визави, уже прикончив леденец, принялся за печенюшки. — Я не верю, что ты мог влюбиться. – Лайт ухмыльнулся. – Кто она? Неужели, это Миса? Из девушек здесь больше никого нет. Но, знаешь, спрашивать меня как соблазнить мою же девушку несколько неэтично. – Ягами почти насмехался, но внезапно осознал, что жутко хочет узнать, кто предмет страсти детектива. Хотя существует ли он на самом деле? Ведь вначале юноша был уверен, что Рюузаки просто издевается. «Почему меня так заинтересовала эта тема? Наверное, просто потому, что мы скованы. Как он планирует признаваться в своих чувствах со мной на привязи?» — думал парень. Но в душу закрадывалось нечто, похожее на зависть к этой неизвестной девушке. «Что это я, в самом деле? Испытываю чувства к Рюузаки? Бред! Бред!» Но память услужливо выдала молодому человеку недавний сон с участием сыщика с явно эротической подоплекой. «Так! Я еще не разобрался, что же было в этом сне, да и не хочу…» — попытался отбросить ненужные мысли. — Это не Амане, Лайто-кун, будь уверен. Ты, несомненно, узнаешь, кто это, если все же расскажешь, как нужно вести себя в столь нетипичной для меня ситуации. – Л как всегда невозмутим. Он, наконец, перестал жевать и теперь внимательно следил за Ягами, сидя в своей любимой позе. -Хорошо, Рюузаки. Когда меня интересует какая-либо девушка, я обычно приглашаю ее на свидание и предлагаю ей встречаться. Я ее обнимаю и целую, девушки по моим действиям понимают, чего я от них хочу. Но, мне кажется, что такой вариант не для тебя. Ведь ты привык действовать сразу и в лоб. Поэтому лучше останься с ней наедине и просто скажи: «Знаешь, я хочу тебя!». Обычно после этой фразы последует молчание, и значит, можешь целовать ее. Если ты ей не нравишься, получишь по щеке, зато сразу и без двусмысленности. — Интересный совет, Лайто-кун, но вот один нюанс – целоваться я не умею. Не подскажешь, как это делается? Лайт вскочил и навис над детективом. — Теперь я понял, что ты просто издеваешься! Тебе для этого не хватает наручников? Я еще должен рассказывать как целоваться! Это смешно! – с каждым словом юноша придвигался все ближе к Л, пока не вдавил того в спинку кресла. — Вовсе нет! Я не смеюсь. Если не хочешь рассказывать, то можешь показать. — Рюузаки, казалось, ничуть не смущала такая близость подозреваемого к своему лицу. — Показать?! Замечательно! Сейчас покажу! – парень схватил несносного брюнета за грудки, рывком вытаскивая его из кресла. Крепко обняв худощавое тело за талию, Лайт притянул Рюузаки к себе, положив вторую руку ему на затылок. Пальцы чуть запутались в нечесаных темных волосах. Несмотря на стремительные движения кареглазого, у Л было время, чтоб вырваться из захвата парнишки, но он не предпринимал попыток, и Лайт впился в его губы, сминая их, желая ворваться вовнутрь и отомстить нахальному детективу за издевательства над собой. Прикосновение к чужому языку вызвало во всем теле такое сладостное напряжение, что Лайт понял – те эротические кошмары не случайны, и он хочет этого парня. Ягами желал, чтоб Рюузаки воспротивился его натиску, но почувствовал, лишь как сладкоежка несмело отвечает ему. Это вынудило его разорвать поцелуй и, тяжело дыша, плюхнуться в кресло. «Он мне ответил!... Я хочу парня!... С каких это пор я так не контролирую себя?» — проносились мысли в голове лучшего ученика Японии. — Это было несколько жестко, Лайт-кун, — произнес Л, дотрагиваясь до своих опухших губ, — я тоже так должен? Боюсь, у меня не получится. — Нет! Прости меня. Я не должен был так. Я лишь хотел… — Показать власть надо мной? А сейчас ты жалеешь? — Мне жаль, что я испортил твой первый поцелуй. Но, может, я смогу все исправить? – Лайт вновь обхватил парня и уже с нежностью коснулся его губ, обводя их контур и легонько заставляя раскрыться. Язык шатена плавно скользнул внутрь. В этот раз Л также не был безучастным и обвил руками шею Лайта, сближая тела еще больше. Их языки переплелись, вызвав дрожь у обоих парней. Рюузаки прикрыл свои черные омуты, будто доверяя партнеру, и Лайт последовал его примеру. Ягами никогда не подумал бы, что будет так самозабвенно целоваться с парнем, а тем более с Л. Он очнулся от этого страстного безумия, лишь, когда почувствовал, как тонкие пальцы Рюузаки ласкают его затылок, перебирая мягкие волосы. Внезапно он осознал, что его собственные руки поглаживают спину брюнета уже под водолазкой. Юноша прервал поцелуй, отодвигаясь от Л, держа того на расстоянии выпрямленных рук все еще лежащих на талии. — Думаю, с обучением можно закончить. – Проговорил Лайт, вглядываясь в лицо партнера, ища в нем намек на желание продолжить. На бледных щеках Рюузаки сейчас алел небольшой румянец, дыхание было сбившимся, но глаз Ягами не видел – Л оставил их прикрытыми. Брюнет водил пальцем по краснеющим губам и уже приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, как в комнату вошел Мацуда, который испуганно замер, встретившись взглядом с Лайтом. «Ксо! Что он тут забыл?» — думал тот, глядя на вошедшего. — Ээ… Рюузаки, Лайт, вы, что, опять подрались? – полицейский решился задать вопрос, наблюдая, как шатен отпускает детектива. – Выглядите такими потрепанными, что ли. Ягами, чувствуя, как его щеки начинают гореть, нервно пригладил волосы. — Ладно, Лайто-кун, ты уговорил меня. Пойдем уже спать. – Детектив проигнорировал вопрос Мацуды и, казалось, был слегка раздражен. С того вечера жизнь Лайта превратилась в кошмар. Он просыпался с мучительным возбуждением после снов о податливом теле гениального сыщика. Он боялся раздеваться у него на глазах, старался сделать это как можно быстрее и юркнуть в постель. Парня пугала мысль, что, не сумев сдержать буйного воображения, он не сможет скрыть желание. Днем он постоянно витал в облаках, а точнее в воспоминаниях о поцелуе, задерживал взгляд на тонких губах Л, удивляясь, как тот, да и остальные не замечают его ненормального поведения. Хотя нет! Отец стал чаще спрашивать его о самочувствии, но это, видимо, от того, что Лайт почти перестал спать, дабы не видеть фантазий своего извращенного сознания. Он накачивался кофе и теперь был похож на бледное привидение с синяками под глазами, совсем как у Рюузаки. Сейчас Ягами сидел, уставившись на пожирателя сладкого, но видел отнюдь не его, а их страстное соитие и очнулся, лишь когда отец потряс его за плечо. — Сын. Ты не заболел? – Соичиро провел ладонью по лбу юноши. – Горячий. Как я и говорил, Рюузаки. – Шеф недовольно глянул на детектива. «Ксо! Кажется, я безвозвратно потерял контроль над собой. Ничего не замечаю!» — подумал Ягами-младший. — Прости, папа, я задумался. О чем ты говорил с Рюгой? — О том, что он не дает тебе спать, сидя полночи перед монитором. А ты изводишь себя, даже не пытаясь отдохнуть. — Вы правы, Ягами-сан. – Подал голос Л. – Теперь я это вижу. Лайто-куну и, правда, нужен отдых. – Сыщик потопал в их комнату, прихватив с собой сладостей, и Лайту ничего не оставалось, как последовать за ним. Оказавшись в комнате, Рюузаки сложил свое угощение на столик и повернулся к шедшему позади парню. — Лайто-кун, твой отец прав. Ты себя изводишь. Ты постоянно думаешь о чем-то. Пришли мысли по делу Киры? Ягами молча уселся на кровать, закрыв глаза. Он не хотел разговаривать с Рюгой, боясь выдать ему свои постыдные желания. Но тот не отставал и, присев рядом совсем близко, дотронулся пальцами до лба Лайта и, как бы невзначай провел прохладной ладонью по его щеке, заставив юношу недоуменно взглянуть на детектива. — Лоб вовсе не горячий, а вот щеки да, — Л прижал пальцы к своим губам, размышляя. – Нет, пожалуй, сейчас ты думаешь не о Кире. — Прости, Рюузаки, все верно, я действительно перестал думать о деле. – Лайт вглядывался в глубокие глаза собеседника. «Что, если поцеловать его сейчас? Он меня оттолкнет? Нет, скорее, просто не прореагирует, а затем будет искать тайную подоплеку в моих действиях… Лучше держать себя в руках». — Это плохо, Лайто-кун, может, расскажешь, что тебя так тревожит? — Нет. – Шатен усмехнулся. – Это слишком личное. — Ладно, тогда давай я скажу… Я хочу тебя… — с этими словами детектив притянул к себе изумленного парня и коснулся его губ. Позволив себе на секунду насладиться сладостью уст сыщика, Лайт опрокинул того на кровать и навис над ним. — Что за игры, Рюузаки? Отрабатываешь на мне приемы соблазнения, которые я же и подсказал?! Молодец, неплохо получается! — Ты возмущен, это понятно. Просто подумай, хочешь ли ты меня. – Л обхватил плечи Лайта, притягивая его к себе, покрывая шею парня робкими поцелуями. Ягами с коротким стоном уткнулся в плечо брюнета. «Чертов детектив, обвел меня вокруг пальца! Естественно, я хочу его, но совершенно не желаю сдаваться!» Разрешив себе чуть-чуть расслабиться, Лайт потерся щекой о нежную кожу партнера. От его волос пахло чем-то сладким, кажется, это было какао. Либо у него такой шампунь, либо он обмазывается своими сладостями, хотя это Лайт бы заметил. Л продолжал обнимать его и, обдавая горячим дыханием ухо юноши, вылизывал его шею, будто она была вкуснейшим мороженым. Но Лайт все же решил вырваться из его цепких объятий и отошел от постели. — Рюузаки, это безумие. Мы не можем делать это. Мы оба парни, ты подозреваешь меня в массовых убийствах. Ты и сам все прекрасно понимаешь. — Ты не сказал, что не хочешь, а остальное меня не волнует. – Проговорив это, детектив стянул с себя футболку, и она повисла белым флагом на связывающей парней цепи. – Хм, забыл про нее. – Щелкнул наручник, и одежда опустилась на пол мягкой кучкой. Лайт изумленно наблюдал, как Л снимает с себя джинсы. Обычно Лайт не видел, как Л раздевается. Сыщик чаще всего засиживался допоздна, а когда Ягами просыпался, то тот уже бодрствовал, может, он вообще не спал? Облизывая внезапно пересохшие губы, юноша разглядывал обнаженное тело партнера. Похоже, Л настроен решительно. Неожиданно Лайт понял, что невольно задержал дыхание и с шумом выдохнул. — Что за стриптиз ты тут устроил? – спросил и сам удивился своему дрожащему хриплому голосу. Ему стало казаться, что воздух перестал поступать в легкие. Не задумываясь, как это выглядит со стороны, он расстегнул верхнюю пуговку своей рубашки. Уголки губ Л дрогнули, и он подошел вплотную к Лайту, кладя руки ему на плечи, как бы намекая, что рубашку можно снимать. Ягами всматривался в глубину глаз детектива и поразился своему отражению: широко распахнутые ресницы и расширившиеся зрачки, горящие щеки, пальцы сжимают края рубашки, будто не решаясь расстегнуть следующую пуговицу. Несомненно, он выглядел достаточно волнующе в чужих глазах. Рюузаки приблизил свои губы к устам юноши, ожидая его решения, не отводя взгляда. Стоять так близко с обнаженным предметом своей страсти оказалось невыносимо, и Лайт с легким стоном прижал к себе оголенный торс детектива, уткнувшись в тонкую сладкую шею. — Ты провокатор, ты чертов провокатор! – Почти стонал Лайт, не сопротивляясь раздевающему его Л. – Я попался на твою удочку, Рюузаки. Ты прекрасный актер, так сыграть сцену с неумением целоваться! Я поаплодирую, как только ты закончишь снимать с меня одежду. — Я действительно целовался впервые, и я бы сказал, что из тебя актер не хуже. – Такое уместное обращение «Кира» осталось невысказанным ни сейчас, ни в одном из стонов этой ночи и, как ни странно, ни в одной из последующих. До поимки Хигучи остался месяц.