Determinación

Берлин. 02:36. Вокруг темнота, сырость и пахнет так, будто гора трупов лежит здесь уже несколько месяцев, а не останки одного из местных наркоманов около ночи. Свет приглушенно падает на хмурые лица молодых людей, горбатившихся над мертвецом. Тело сильно изуродовали, но различить симпатичную мордашку от кровавого месива ещё возможно было. Один из покупателей «Determinación». Ножевые ранения, удары напрямую кулаками, ногами, это было видно сразу. Вся одежда была в крови, с трудом можно было понять, что на нем была серая толстовка и джинсы, а рядом валялась куртка, пропитанная густой темно-красной жидкостью. Все ногти были выдраны с мясом: судя по всему, из него пытались достать информацию, но он так и не обронил ни слова. Особо болтливые на первых двух не выдерживают, а тут... Это было неудивительно. Все знают, что с ними сделают, если они расскажут все Кенни и органам. Хах, этот ублюдок удобно устроился, однако. Сам он столько полицейских в своё время порешил, но все благополучно об этом забыли и теперь они прикрывают его проколы и замывают следы взамен на что? Над этим Смит ломал голову около месяца. «Есть предположение на утечку информации от наших, тех, кто видимо работает на два фронта...» – в голове проскользнуло сегодняшнее собрание во главе с Эрвином, и выдвинутое им предположение о происходящем с должниками и покупателями. Над крысами Леви любил издеваться с особым удовольствием. Аккерман достаточно жесток, чтобы без сомнений мучить морально и физически, запугивать, а после и вовсе оставлять гнить. Все обещания Леви о том, что он не будет их пытать, расскажи они всё, что знают, были чистым враньем. Эта бессердечность распространялась на всех, кроме товарищей, поэтому негласным правилом для всех покупателей и должников, было молчание и верность. «Не просто так это» – чувствует девушка, касаясь носком ботинка пустого пакетика рядом с мертвым парнем. Жуткое зрелище, привыкнуть к которому будет сложно, но рвотными позывами рассмотрение и изучение уже не последует. Двое студентов давно распознали в нем знакомого «бедолагу», пока в переулках старых домов шумела компания несовершеннолетних любителей психотропных аппаратов с алкоголем и прочим дерьмом. Шум мешал, но сейчас главное не быть замеченным кем-то из посторонних, иначе все пойдёт коту под хвост. Ничего удивительного в том, что Эрвин отправил именно этих двоих выяснять, где же Альфред и почему он не выходит на связь. Гарбер был очередным должником. Ему наказали забрать товар и развозить его самому, но теперь проблемы появятся лишь у Аккермана, потому что ему было велено взять на себя этого паренька. – Что думаешь насчёт тела, Леви? – подняв взгляд с мертвеца на парня, спросила студентка. Тут и так все ясно, просто сейчас девушка хотела лишь услышать подтверждение своих догадок. – Кенни постарался, он хочет выйти на нас, ему что-то нужно, – без колебаний ответил парень. Не первый раз его покупателей так жестоко убивают и оставляют гнить. Изначально Аккерман даже не обращал внимание, думал, что это абсолютно обычное совпадение, в отличие от железных догадок Смита. Позже подобные случаи участились, сомнений больше не оставалось в том, что убийства и выход на главаря происходят только с покупателями «Determinación». Ханджи собрала информацию с других продавцов и проверила их на достоверность: если бы такое было бы у кого-то ещё, то уже давно бы началась паника. Последний раз пробежавшись по трупу взглядом, Леви встаёт, осматривается и заключает следующее: – Нам нет смысла находиться здесь так долго. Все, что мы могли узнать - узнали. Его телефон у меня, сим карту разделил на две части. Отнесу Патрику, и тот что-нибудь сделает. Поднимайся, – протягивает руку тот, на что студентка лишь недовольно сводит брови у переносицы, но помощь принимает. Сейчас у неё в голове стоял лишь один вопрос «Но что ему нужно...?». Попутно отряхиваясь и не решаясь задать его вслух парню, девушка тихо вместе с Леви покидает эту дыру. По пути к остановке Аккерман выкидывает поломанные куски сим карты в мусорку. На всякий случай. Хоть и телефон наркомана искать не будут, но перестраховаться всё-таки стоит. В этом студент уверен на сто процентов. Это дело рук Кенни и полиции. Они либо готовят ловушку, либо просто запугивают, но наслушавшись слухов о продавце и его товарищах они бы не предпринимали такие безрассудные действия. Да и обычными запугиваниями не обойдутся, начнут же действовать в какой-то момент. Большим везением было то, что никто из них не знал, что в компании продавцов этой дури был сам Леви Аккерман. Прилежный ученик одного из лучших университетов Берлина. Flashback Попал он туда с трудом, на бюджет. Денег было катастрофически мало, можно сказать, что их не было. Хорошее образование выходило в крупную копейку, так ещё и съемка квартиры ужасала своей стоимостью. Вся надежда легла на оценки и «Abitur». Аккерман был умным и смышлёным мальчиком, друзьями он там не обзавёлся, гулять было не с кем и так сложилось, что свободное время приходилось проводить за книжками, взятыми из библиотеки. Все было хорошо(нет), в детстве и подростковом возрасте Леви не жаловался на, то как приходилось существовать, несмотря на то, что жили они очень бедно: неделями могли питались одной лишь лапшой быстрого приготовления, пачка которой растягивалась на весь день и запивали еду отвратительной водой с привкусом железа из-под крана. Неудивительно, что подобное питание ужасно отразилось на внешнем виде Аккерманов. У обоих были впалые скулы, нездоровый и бледный цвет кожи, исхудавшее тело на котором вся одежда висела мешком и находилась не в лучшем состояние. Эта худоба выглядела очень отталкивающей. Отца парень не знал и ни о какой помощи и речи не шло. Ходил в школу он как и все. Возвращался домой он также, как и уходил: один. Мама пропадала на работе, задерживаясь до ночи, а после без сил падая на кровать, моментально засыпала. Не трудно было понять, что мальчик был предоставлен сам себе. Шли дни, школьник продолжал пустым взглядом сверлить потолок и мечтать о нормальной еде и тёплой одежде, которая могла бы согревать в столь холодное время года, когда ветер на улице нещадно бил по лицу, заставляя тело трястись от холода, а глаза слезиться. Ничего кроме как горбатиться над книжками ему не оставалось, когда наступали выходные. Хоть мальчику и было лет одиннадцать, вел он себя как взрослый: поведение, речь, поступки, они сильно отличали его от сверстников, с которыми он и так не общался. В какой-то из выходных, поздно вечером, пока Леви ждал маму с работы, у которой выходных не было, Кушель принесла с собой нормальной еды: это была не дешевая лапша и даже не половинка сухого, черствого хлеба, это был хороший и ароматный, мягкий батон, стерилизованная вода в бутылке и немного овощей, судя по всему для супа. Глаза матери смотрели пустым взглядом на продукты, а руки тряслись. Ком в горле стоял у женщины на протяжение всего дня, взгляд бегал по комнате и не смел останавливаться на сыне, который смотрел с непониманием. Страх будто парализовал все тело, не позволяя и слова сказать Аккерману и предпринять попытки объяснить откуда вся эта еда и деньги, и почему она не рада тому, что оба наконец-то смогут нормально пообедать, а не мучаясь от боли в желудке ждать завтрашнего дня, чтобы утолить голод. Всё время, что они провели на кухне, совмещенной со спальней прошло в тишине. Никто и слова не сказал, Леви не веря, что сможет наесться и не чувствовать голода ближайший день, а мама не в силах ни то, что заговорить, но и находиться с ним в одной комнате сейчас было невыносимо. Сердце готово было вырваться из груди, ладошки вспотели, а глаза еле-еле сдерживали слёзы. «Только не при сыне... пожалуйста» - последнее чего Аккерман хотела это разреветься на глаза у Леви и окончательно обрубить всю его надежду на что-то хорошее и подвести, заставить переживать и не суметь сдержать данное самой же себе обещание. Со слезами в уголках глаз она развернулась от плиты с тарелкой супа и нервно улыбаясь поставила её перед сыном на стол. Аккерман понимал, что с мамой что-то случилось, она не улыбалась так тепло как это было раньше и глаза были на мокром месте. Так и не посмотрев сыну в глаза Кушель села напротив и наблюдала за тем как Леви водит ложкой по супу, не решаясь начать трапезничать. Она продолжала рассматривать его маленькие, худые пальчики, что вцепились намертво в ложку и тарелку, будто кто-то её сейчас заберёт и оставит паренька без обеда. Аккерман чувствовал напряжение, и гробовая тишина в комнате подливала масла в огонь. Про себя Леви твердил лишь одно: «Просто спроси...» - Леви... - его мысли неожиданно перебила мама, голос женщины дрогнул и отдавал хрипотцой будто ещё чуть-чуть и Аккерман его сломает, а вместе с ним и то, что пообещала и пыталась построить сама, своими руками: счастье для сына. - Леви... прости меня, пожалуйста... - это было последней каплей, нервы были на пределе, не сумев больше контролировать эмоций Кушель вскочила, подбежала к сыну и сев на колени обняла его, прижимая к себе. Плач не стихал, а голос окончательно подвёл и звучал настолько жалко, что глаза Леви распахнулись от страха и наполнялись сыростью. На душе становилось неприятно, голова начала болеть от наступающих слез и нервов, а ком в горле не позволял сказать что-то больше чем просто: - Мама... - это вышло слишком жалко. Взгляд был направлен в никуда, а руки обнимали Кушель в ответ, не смея ни на секунду ослабить хватку. Сердце изнывало от боли, единственный близкий и родной ему человек плакал, сидя на коленях и всё время повторял: – Все будет хорошо, я обещаю, пожалуйста... Леви... – дальше все было как в вакууме, слёзы не позволяли видеть более чем размытую часть комнаты, и что-то ещё не позволяло чувствовать более чем боль в груди. The end of flashback Понятно, что проблем было бы ещё больше если бы все личности «Determinación» были известны. Из покупателей также никто понятия не имел о том кто они такие. Все пользовались псевдонимами и ко встречам продавцы подходили аккуратно, в большинстве случаев посылали вместо себя должников. Аккерман был личным потрошителем организации, поэтому все знали, что иметь долг перед ними – себе дороже. Немного узнать удалось о дяде и его грязных делишках и это были отнюдь не лучшие вести. Но для чего и с какой целью им нужен главарь — неизвестно. На улице ни души, возможно дело в районе, а возможно во времени, но не радовать это не могло. Тёплый мартовский ветер дул в лицо, ночью было приятнее всего наслаждаться на редкость приятной погодой. Солнце как быстро появлялось, так и быстро исчезало, приезжие не видели в этом большую проблему, в то время как местные терпеть не могли капризность погоды. Маска, перчатки, очки – базовый набор для всех в таких случаях, когда времени нет совсем. Пальто, джинсы, водолазка и грубые ботинки. Эрвин её буквально разбудил и заставил собраться за десять минут, запугав тем, что «времени нет», а Леви уже ждёт у подъезда с Армином. Сейчас же оба стояли в тишине и каждый думал о своём. Пока парень не прервал тишину: – Я и сам не знаю... – подняв голову к небу сказал студент. В его взгляде читалась усталость и синяки под глазами были тому подтверждением. – Что...? – не поняв смысла сказанного спросила она. – Я и сам не знаю, что Кенни нужно от Эрвина, а возможно и от всех нас... – всё также не отрывая взгляд от завораживающей темноты пояснил тот. – Тебя очень легко читать, особенно по твоим эмоциям... Ты даже не пытаешься их скрывать. – увидев непонимание на твоём лице объяснил Аккерман. Руки полезли в карман куртки доставая за собой пачку сигарет и зажигалку. Нельзя было сказать, что Леви был заядлым курильщиком, но его это немного успокаивало. Удерживая сигарету зубами и поднося зажигалку ближе, та будто нарочно подставляя хозяина, не выполняла свою работу. Небольшие искры отлетали от крышки, но не больше. –Чёрт – тихо выругался Леви, это не скрылось от студентки. Та хихикнув отобрала у парня зажигалку, решаясь попробовать самой. Прикрывая рукой сигарету и верхнюю часть чикфаера, чтобы ветер не разрушил все планы, девушка приложила небольшие усилия и огонь показался, поджигая саму сигарету. Секундное удивление Аккермана стоило того. Потупив немного взглядом он забрал у девушки зажигалку, положил в карман и затянулся. Клубок дыма вырвался из-за рта и не спеша, поднимался вверх пока и вовсе не исчез. Студентка наблюдая за происходящей картиной думала лишь о том как при таких обстоятельствах парень оставался непоколебим внешне. Хотя сама тоже пыталась не выдавать внутренний страх. Их покупателей убивают один за другим, пытаясь выйти на самого Смита и могли бы это сделать через его товарищей, а они даже не торопились покидать ту дыру в которой могли встретить самих дружков Кенни, хотя зная его он бы не стал так безрассудно нападать. Они пытаются запугать. Но не нападать. Пока что. С девушкой Аккерман познакомился год назад благодаря Эрвину в баре, тот только начинал собирать новую команду и, чтобы сплотиться позвал всех выпить. В тот вечер не находились под влиянием спиртного только двое. Она и Леви. Оба не переносили и не признавали алкоголь и вместо душного и провонявшего бара лучше бы выбрались на террасу, насладились ароматным чаем, не сильно крепким и без сахара. Времени понадобилось немало, чтобы чёрствый и грубый парень смягчился и в его компании она не чувствовала себя ненужной и лишней. В чем-то эта парочка была схожа, а в чем-то нет, но вкусы друг друга они уважали, когда со временем начали тянуться друг к другу, помогать и поддерживать, понимать без слов, знать когда стоит оставить один на один со своими мыслями, а когда категорически нет. Леви начал чувствовать давно забытое тепло разливающееся в груди, как ответ на все действия студентки. Он долгое время отказывался признавать этих отношений. Брать ответственность на себя за других он не хотел, а уж тем более если человек не просто товарищ, а по-настоящему дорог. Он знал, что если, что-то случиться, то винить он будет только себя. И боялся подпустить к себе ближе, но её упрямству можно было лишь позавидовать. Наверное поэтому парень и понял, что бегать от Сато больше не получиться и нарочно отдаляться тоже. Есть что-то родное и чувственное в их отношениях. Не было громких слов о любви и предложение стать парой. Все его чувства выражались в действиях. Для обоих слова — не то чем можно разбрасываться налево и направо, поэтому многие не понимали их, когда слышали: «Думаю, что можно и так сказать.» на вопрос «Вы встречаетесь?». Они любили друг друга. Пока девушка была погружена в размышлениях её пытался вырвать из них Аккерман. Только на второй раз та откликнулась. – Май, ты слышишь меня? – уже с небольшой озадаченностью спросил студент. – А? Да... Просто задумалась. – продолжая смотреть в никуда ответила девушка. Только теперь было понятно, что она хотя бы немного слушает. – Я говорю, что Армин должен скоро приехать. Поезжай домой, а я к Патрику, за мной приедет Эрен. Времени терять нельзя, нужно сделать все как можно быстрее. – закончив предложение парень бросил докуренную сигарету в мусорку и достал мобильник, чтобы дозвониться до Арлерта. – Хорошо, я так понимаю, что встретимся мы уже между парами? – окончательно отходя от своих мыслей озвучила девушка смотря на Леви. – Да... – разговор не клеился от слова совсем. Оба хотели спать, а ещё надо было разобраться в происходящем и что-то предпринять. Несмотря на гробовую тишину, им не было некомфортно, наоборот, оба наслаждались молчанием и ждали Йегера с Армином, а мартовский ветер продолжал приятно обдувать лица студентов.