дозволение на любовь

      Я обниму тебя за плечи и прижмусь всем телом, я согрею тебя, даже если сама от этого окоченею.       Ты держись только, Момо, не переставай дышать, не переставай улыбаться, не переставай только. Рыжие короткие волосы, широкие плечи и улыбка, такая тёплая. Ты выглядишь старше меня и ведёшь себя подобающе, я же вечно прикидываюсь ребёнком и сбегаю от проблем. Не хочу признавать, но мы сломлены, ты и я, обе, сломанные никому не нужные игрушки. Момотаро, если б ты была парнем, я бы не любила тебя больше или меньше, я бы просто любила. Не смотря ни на что, только прошу, Момо, глупая маленькая Момо не сдавайся.       Ты была похожа на парня, но было в тебе, то изящество, которое не скопирует, ни один парень; от тебя веет теплом и любовью, держись только. Ты словно видишь, что я тоже притворяюсь, мы обе привыкли говорить, что всё хорошо, я уже давно перестала ощущать то колющее чувство в груди, с тобою рядом я не чувствую боли и бабочек в животе. С тобой рядом я чувствую тепло, ты сильная и серьёзная, ты не такая как я, у тебя своих проблем хватает, но ты улыбаешься светло и по тёплому. В этом мы с тобой похожи.       «Всё нормально» говоришь, но я вижу, что ты готова плакать. Держись только, без тебя будет совсем туго, кто же будет оплачивать мои яйца? Шучу, ты нужна мне, я нуждаюсь в твоей улыбке, не умирай только.       За твоей улыбкой слёзы, под моей курткой шрамы, мы обе что-то скрываем и обе улыбаемся, когда нас спрашивают о нашем самочувствии.       Я не люблю тебя, глупая Момо, но если ты уйдёшь, я последую за тобой: в пучину, провалюсь и, ни капли не пожалею. Я разыграю свою смерть с улыбкой на губах, без страха. «Наконец-то появился повод закончить всё это» скажу и в последний раз полосну лезвием.       Глупая Момотаро похожая на парня, ты чуть сгибаешься, когда мы разговариваем, а мне от этого смешно. Момо, никогда этого не скажу, но ты самое прекрасное и доброе создание, тебя никто не заслуживает, а я в особенности.       Тебе идут платья, ты выглядишь мило, какая же я глупая, что не сказала об этом вслух.       Момо, хочу обниматься с тобой, хочу касаться твоих пальцев и смотреть на то, как ты расчёсываешь волосы. Люблю слушать твой голос, слушала бы его целую вечность. В этом я, кстати, тоже не признаюсь.       Ничего не важно, но ты даёшь мне надежду. Чувство внутри, благодаря которому хочется открыть глаза с утра, ведь я буду знать, что мы увидимся, и я вновь услышу твой голос. Момо, ты только не переставай улыбаться.       Ты не похожа на мальчика Момо, ты — самая милая и добрая девочка, которую только можно встретить. Я не люблю, но почему тогда мне так хочется видеть, что ты по-настоящему счастлива? — Момо, — я говорю это, остановившись и всматриваясь в закатное солнце. Оно жжёт глаза, и я прикрываюсь от лучей рукой. А ты останавливаешься и смотришь. Смотришь и улыбаешься, так тепло, так, что у меня сердце щемит. Молчишь. Я тоже, мысли, которые я пытаюсь собрать в кучу сравнимы с водой: она так и льётся сквозь пальцы. — Люблю тебя, — говорю и вижу, как ты дёргаешься от моих слов. Ты не знаешь, серьёзна ли я сейчас, может, я снова решила пошутить. Но я молчу, не хочу смотреть на тебя и видеть в твоих глазах разочарование. Не хочу, чтоб ты отворачивалась от меня Момо, хочу видеть твою улыбку. — Любишь? — спрашиваешь, и я улыбаюсь. Невольно, эту улыбку мне хотелось бы скрыть, но ты уже заметила её. — Очень, Саваки, — говорю и чувствую, как комок нервов завязывается тугим узлом. Чувствую, как кружится голова и как солнечные лучи обжигают кожу. Не хочу смотреть на тебя и видеть, как ты стыдливо отводишь глаза, или смотришь невозмутимо, привыкшая к моим выкрутасам. Но я говорю всерьёз, я люблю, люблю по своему, люблю не правильно, люблю так, как может только Рика Кавай.       Я вижу, как ты двигаешься в моём направлении, и мне отчего-то кажется, что ты хочешь ударить меня. Но ты тянешься не для этого. Я чувствую, как ты обхватываешь меня за плечи, и как твой запах заполоняет ноздри. Ты пахнешь ветром, лавандой и самой собой. Я хмелею без алкоголя, кажется, будто все шрамы зажили от одного твоего прикосновения. В твоих объятиях так тепло, так спокойно, никогда не признаюсь, но тогда ты стала мне семьёй. Я обнимаю тебя в ответ и прижимаюсь всё теснее, мне кажется, что я плачу, но сейчас это не важно. Важно то, что ты, Саваки Момо обнимаешь меня, а я люблю тебя. Люблю так, как может только Рика Кавай. Буйно, без слов и слащавых признаний, так, чтоб ты сама всё понимала, мне много-то и не надо: только частичку твоей улыбки и объятия. — Люблю, очень-очень, — хочу съехидничать, но нет, ни одной колкости на языке. Ты только не сдавайся Момо, без тебя я не смогу, без твоей улыбки я не захочу просыпаться.       А ты улыбаешься, я чувствую это всей кожей и прижимаюсь как можно ближе и растворяюсь в тебе.       Когда-нибудь я заслоню тебя, обниму так, что кости захрустят, сделаю всё, о чём не попросишь, а пока, можно я буду любить тебя? Любить, обнимать и видеть твою улыбку — единственное, что важно для меня.