Звон колокольчика.
— Добро пожаловать, чем могу помочь? — Сыншик растянул губы в улыбке. Гость осмотрел помещение, невзначай пробегаясь глазами по флористу. — Я переехал в новый дом и в нем не хватает уюта, — парень неловко потер шею. — Посоветуете что-нибудь? Кан и правда серьезно подошёл к этому заданию, впрочем, как и всегда. Этот черноволосый не был тем, кому нужны были розовые цветочки, но, по мнению Сыншика, пару таких в волосах, сделали бы его вид чуточку менее пугающим. Тот был одет в легкую кожаную куртку, джинсы с порванными коленками и легкую футболку — обычно, но смотрелось довольно дерзко. Сняв свои чёрные круглые очки, он в ответ уставился на флориста. — Извините, что рассматриваю! — Сыншик в панике замахал руками, — я пытаюсь понять какое растение бы вам подошло. — Кактус? — неуверенно спросил он, скорее всего у себя самого. — Если я кактус, тогда вы похожи на цветы вишни, — усмехнулся парень. — Но с кактусом вы верно угадали — единственное, что не умрет у меня за два дня. — Хах, — нервно засмеялся Кан, продолжая дальше ровным голосом, — вы можете не брать растение, если не хотите или не можете ухаживать за ним. Я могу вам составить композицию из засушенных цветов, которую можно поставить на видное место. Обычный букет скрасит любые белые стены. — Хорошо, — улыбнулся темноволосый. Он достал небольшую бумажку из кармана и быстро начеркал свои контактные данные, — позвоните как закончите? Флорист на это лишь кивнул головой и пожелал удачного дня уходящему. Он посмотрел на листочек и прочитал имя своего посетителя — До Хансэ. В голове сразу же пронеслась картинка его будущей композиции, и он, спеша, вновь задевая глиняные горшки, идёт за столик. Эрика — главный элемент его букета, который прекрасно сочетается с остальными цветами в его произведении. Почему-то, глядя на этого парня, можно почувствовать тоску, поэтому Сыншик выбрал подходящий ему цветок. Иногда казалось, что он может узнать все о человеке с помощью растений. Немного потерев глаза, Кан посмотрел на результат его получасовой работы и улыбнулся, мысленно хваля себя. Не теряя времени, он позвонил клиенту, который тотчас же примчался в цветочный, будто был где-то неподалёку. — У вас перерыв? — протягивая деньги, спрашивает Хансэ. — Я владелец, так что в любое время у меня перерыв, — рассмеялся Кан. — Вау, в такие годы и свой бизнес, — действительно удивился черноволосый. — Я старше вас на пару лет, мне всего двадцать пять, — обиженно протянул тот. — Могу ли я звать вас хёном? — улыбнулся До, в надежде смотря на старшего. Получив одобрительный кивок, он продолжил, — тогда, хён, — с нажимом произнося последнее слово, — как ты смотришь на обед в ближайшем кафе? Сыншик не мог долго думать, ибо его живот сам решал, когда ему нужно покушать. Рассмеявшись, он кинул короткое: «Конечно». Кафе окунало в их тёплую атмосферу, но она была не похожа на ту, что царила в магазине флориста. Запах кофейных зёрен резко констатировал с цветочным сладким, которым пропиталась вся одежда Сыншика. Заказав по чизкейку, Хансэ принялся расспрашивать старшего, как он начал работать и почему именно цветы. Ответ был очень очевиден и прост: ему нравится проводить время с ними. Оказалось, что они могут выражать различные эмоции, чувства. С их помощью можно было расстроить человека, признаться в любви, рассказать о том, что у тебя на уме, главное — знать их значение. До нравилось слушать Сыншика. Его голос успокаивал, а рассказы о цветах заставляли улыбаться. Хотя, он и сам был похож на цветок. Скорее всего подснежник? «Невинный и чистый», — так думал младший.***
Хансэ пришёл на следующий день. И на следующий. Он снова попытался выманить Кана на обед или ужин, но тот сопротивлялся, ссылаясь на кучу работы. На самом деле Сыншик просто не знал, почему в душе так тепло, когда эта чёрная макушка появляется на горизонте, тараторя что-то про имена растений. Он серьёзно назвал кактус Сыншиком? «Глупый», — проговорил про себя Кан, но при этом на его лице расползалась улыбка. — В интернете я прочёл, что колокольчики означают: «думаю о тебе». Правда ли это? — Хансэ любопытно заглядывает в лицо флориста, — тогда я заказываю такой букетик. Сыншик улыбается, в душе проклиная его за добавление ему работы. Разложив все необходимое на столе, он подумал что было бы неплохо сделать попробовать что-нибудь новое. Достав из коробок небольшой стеклянный шарик, который был достаточно хрупким, он принялся творить. Флорист аккуратно положил на дно цветы колокольчика, возле которых уже покоился самшит и мелкие камушки, уже после добавляя различные детали в композицию. Ему казалось, что это идеально подходит под его вкусы, поэтому невольно позавидовал Хансэ. Младший, который все время наблюдал за его руками, движениями и выражением лица, конечно же, заметил желание оставить цветы у себя. Он встал со стула, лениво потягиваясь, и пошагал к Кану. — Красиво… — Протянул он с восхищением в голосе, — я боюсь не донести это до дома… Может быть пока полежит у тебя? — Без проблем, — Сыншик сразу же расплылся в улыбке, но закусил губу, пытаясь скрыть свою радость.***
Младший снова приходит в студию. Она уже стала как его второй дом, дом, где он не одинок. Они часами могли разговаривать на любые темы — от музыки до экономических проблем. Хансэ было так легко с Каном, он не замечал как день сменяет ночь за окном — так быстро летело время с ним. Сыншик уже не может вспомнить, когда он проводил день в одиночестве. Можно было подумать, что у его друга нет работы, но тот говорил, что она удаленная, поэтому не требует много времени. С трудом в это веря, Кан вздыхает, смотря на спящее лицо Хансэ. Он слишком много думает. И его руки тянутся уже к таким родным ножницам и шершавой бумаге. Сам не понимая своих действий, он выбирает красный цветок, но упаковку откладывает в сторону, думая, что минимум всего — это то, что нужно. Он вспоминает все моменты с младшим: вспоминает его улыбку, смущение, когда его хвалишь или говоришь комплименты. Хансэ был странным, и, по правде говоря, парню это нравилось. Сыншик будто его катализатор, а До в свою очередь — бескрайнее вдохновение. Кан приблизился к лицу темноволосого, наблюдая за тем, как дрожат его ресницы, как он шевелит губами во сне, будто пытаясь что-то сказать. И понимает — это именно тот человек. Через сон почувствовав пронзительный взгляд, младший неохотно открывает глаза и видит Сыншика прямо перед ним. Испуганно вскакивая, они ударяются лбами, после чего неловко посмеялись с этой ситуации. Смех звучит так чисто, что перекликается с щебетанием птиц за окном. Весна. — Красный тюльпан? А это что? — Хансэ с недоумением уставился на букет в своих руках. Сыншик будто не спешил с ответом, вместо него, он осторожно взял руку младшего, улыбаясь, когда тот сжал её в ответ. — Ты мне нравишься, — смотря прямо на парня, ровным голосом проговорил Кан. Прежде, чем успеть что-то сказать, Хансэ почувствовал мягкие губы на своих, и запах цветов, который окружил его с ног до головы. Сыншик был тем, кто украл у него первый поцелуй ипервую любовь.