Маскарад для неудачника

      В дальнейшем он сможет признать, что тогда, по пути в гостиницу, у него случилась молчаливая истерика. Но то, что в процессе оной он рявкнул на попавшегося по дороге Леви-а-тана, отпустившего в адрес его ребят нелестный комментарий, пригрозив спалить его к чертям собачьим, не оправдывает его. Как и ответный бросок зонтом в охреневшего фаната Занзаса. Зонт, к слову, попал. В голову идущего впереди этого самого Занзаса. Скайрини промолчал, глядя на Саваду со странным выражением лица, оплавив асфальт под своими ногами, попытавшись пристрелить его. Жизнью рискнул Луссурия, но жажду убийства сбили. Или её сбила ярость и желание убить, идущее уже от самого Тсунаеши. Савада в тот момент был готов послать все свое воспитание и привычку выжидать — настолько выбесила его вся эта дерьмовая ситуация. А тут еще и эта компания. Впрочем, их споро растащили по разным сторонам умные и опытные люди. В его случае это был Реборн. Как оказалось, Вария тоже решила заселиться поближе к ним. Видимо, очередной воспитательный сюрприз Реборна.       А Тсунаеши уже сорвало тормоза от невозможности успокоиться. Его словно затягивало в болото, состоящее из сплошного негатива, накопившегося за последние месяцы. Сорвало резьбу, отключились тормоза, крыша улетела на Карибы. Ничем иным он дальнейшие свои действия охарактеризовать не мог.       Ланчия, который на всякий случай решил заселиться к нему поближе, стал невольным свидетелем происходящего, плюс ясно чувствующий, как запахло жареным, был утащен за галстук в бар отеля, где они, потеснив лечащего нервы Луссурию, на двоих распили бутылку крепчайшего коньяка. Тсунаеши, на почти пустой желудок алкоголь ударил в голову, и дальнейшее было делом принципа. Ведь потом они отправились культурно отдыхать дальше. Прихватив с собой Луссурию, бокалы и несколько бутылок с крепким алкоголем. Ещё помнил, что они завалились в какой-то уличный ресторанчик и мурлыкали песни, пока два бледных до прозелени повара, торопливо готовили им заказ. Кто-то из ожидавших вроде даже пытался возбухнуть, но поползший по стойке магазинчика лёд заткнул вообще любые возражения. И то, что они нашли себе ещё парочку собутыльников, вроде бы из Каваллоне и наследников Грасси и Витторини. Кажется с ними рискнул выпить на брудершафт Джованни — Босс Карузо, из чьей семьи вышел величайший оперный певец двадцатого века Энрико Карузо, бывший младшим братом Босса и решивший прославить свою страну на весь мир мирным путём. И прославил же, только здоровье подвело — умер на десять лет раньше старшего брата, который ходил под смертью, от простой болячки, запущенной из-за трудоголизма.       Тсунаеши не особо любил оперу, но записи Карузо помнил — на базе было несколько пластинок, под которые обожал творить Джаннини. И голос там был уникальный, как и исполнение — запомнился он хорошо. Так что когда он что-то спросил про похожесть фамилии, Босс прослезился и приказал достать сигары. Учил курить, под закуски и разговор о музыке — из всей собравшейся толпы оказалось, только Тсунаеши слышал те записи, о которых напел и которые подхватил мужчина. Голос у Джованни оказался низкий, не оперный, но музыка предка в его исполнении получилась настолько проникновенной, что кажется они пытались побрататься прямо там. И кажется, побратались, не как два Босса, а как два человека любящие музыку и хорошие вещи. Что было сразу после — сказать трудно, провал. Как и то, каким образом они оказались через половину курорта, по времени всего через сорок минут с начала провала…       А вот Луссурия отвалился где-то в районе ресторана подающего рыбу, в компании отдыхающих Боссов контролирующих поставки оружия, с которыми Тсунаеши познакомил Джованни. Получилось смешно — шли мимо, Джованни узнал знакомого и решил поздороваться. А Савада увидел у одного из них рукоять знакомого пистолета — редкая модификация Tanfoglio, которую таскал в будущем Ямамото, модифицированная под использование пламени с малой прямой агрессивностью. По типу Дождя, Тумана или Солнца целительской направленности. Ещё не спрессованные пули из оного как у Занзаса, а нормальные пули с особым напылением, воспринимающие небольшую зарядку пламенем, которая добавляла пробивной силы и могла игнорировать некоторые виды материалов. И которую Тсуна потрогал и даже разобрал пару раз. Именно этот пистолет, который так сильно хотелось потрогать — повернул вечер в иную сторону.       Пьяный — трезвому не товарищ, так как их компания завалившаяся к оружейным баронам в состоянии нестояния, была встречена с двойственным отношением — вроде наследники, вроде Вонгола, а вроде и хамство. Но всё решил пьяный автопилот — Тсунаеши обнял Джованни Карузо и на ухо ему признался, что увидел свою влажную мечту. И на осторожный вопрос указал на мужчину в углу стола. И пока присутствующие обтекали, добавил: — Там такой ствол! И модификации наверняка шикарные — отсюда не видно. И вообще, можно потрогать? Я ненадолго.       Мужчина попался с юмором. Хмыкнув, он откинулся на кресле, садясь поудобнее и расхохотался: — С Альбертом недолго не получится, если его правильно трогать. Уверен, малыш? А Тсунаеши кивнул и протянул руки. Мужчина не растерялся и пожал правую, интимно протянув: — Перед таким интимным действием давай хотя бы познакомимся. Кто-то сбоку подавился и прошипел про извращенцев, позади Тсунаеши тихо ржали, а сосед справа простонал: — О Мадонна, Марко! Прекрати! А Марко тем временем притянул к себе шатена и негромко представился: — Маркеллино Строцци, для вас Марко. Тсунаеши хмыкнул, улыбаясь и скользнул в гипер-режим сверкая глазами В пока ещё частично фрагментированной памяти вспышкой мелькнуло воспоминание связанное с этим именем. И Савада, улыбаясь лисьей улыбкой притянул Строцци чуть ближе, шепча на ухо замершему мужчине: — Савада Тсунаеши. Для вас — возможно, будущий союзник, если сегодня ночью вы не шагнете в объятья лесного охотника. Строцци замер на пару секунд, практически сразу рассмеявшись и негромко, слышно для остальных констатировал: — Справедливо.       Махнув рукой стоящему за их столом помощнику, Марко попросил стул и сел на него, уступив кресло покачивающемуся шатену. И достал пистолет, положив его на столик перед парнем, скидывая пиджак и раскладывая на столешнице, потянулся к пистолету: — Если вы его соберете, после моего разбора — подарю, так будет честно. Не соберете — заплатите мне три стоимости этого оружия и проведете со мной вечер. Тсунаеши буркнул, глядя на руки разбирающие пистолет на детали: — Поберегу печень, мне предстоит ещё много встреч если сегодня будет весело. Оружие блестевшее на дорогой ткани призывно манило руки и Савада поддался порыву, кончиками пальцев сначала огладив каждую деталь. Лицо у него при этом явно было какое-то не такое, потому как Джованни облокотившийся на спинку его кресла, заметил: — Синьор Савада, вы относитесь к нему лучше, чем я к своей жене. Как при такой любви вы могли полюбить оперу? Тсуна, прикрывая глаза и смакуя ощущения, улыбнулся и парировал: — Красота есть во всём, просто чтобы увидеть её нужно желание и время.       Приоткрыв глаза, шатен на полминуты завис, отдаваясь на откуп интуиции и потянулся к оружию, вспоминая порядок. Он выпил немало, но руки не дрожали, когда он взял в руки первую деталь. А дальше, пошла музыка — мурлыкая всплывшую в голове мелодию, он ласково подхватывая детали, соединял их друг за другом, пока на месте не осталась последняя деталь, которую он перед этим лично отсоединил. Маленькая, похожая на детали механизма пистолета, но Савада провел над ней ладонью и сжал в кулак. И подхватив другой деталь, протянул её Марко в чашечке из льда. Достал мобильник и включил радио, поймав радиоволну острова. И поставил рядом с чашей. Яркая и четкая музыка на радиостанции начала прерываться мелкими помехами. Для наглядности, Тсунаеши вытряхнул деталь из чаши и положил телефон рядом с ней. Стало шипеть ещё сильнее.       Пистолет он забрал, выщелкнув перед этим из магазина два патрона и зарядил их собственным пламенем, при передаче владельцу подмигнув: — Пригодится. А сам, под молчание и согласный кивок Марко, отправился кутить дальше, перед уходом увидев как раздраженный мужчина разбирает второй пистолет. И интуиция прошептала Саваде, что там он нашёл похожий сюрприз. А судя по ощущению яркой ауры вспыхнувшей яростью — сюрпризы в любимом оружии он не ожидал. Вот что поделать. Сбагрив пистолет Ланчии, на хранение, Тсунаеши перехватил у него бутылку с вином и потащил поредевшую толпу за собой.       В казино, в котором здесь играл весь цвет мафиозного общества было шумно, весело и полно алкоголя. И персонал был более чем привычен к пьяным гостям. Официант к шатену подбежал уже через пять шагов от входа, вскрыв бутылку из его руки и залив в поданный бокал, закуски подал тоже. Где-то отвалились его сопровождающие, уведенные другими сотрудниками казино. А после звонка кому-то, ему выдали два набора фишек. Красные и синие. Учитывая, что пламя после входа в здание затихло внутри, удерживаемое в пределах тела — здание было подготовлено к пламенным и их шуточкам. Но, без сильного влияния пламени на тело — алкоголь долбанул в голову. И Савада вставший в центре зала, окинув мутным и плывущим взглядом, потопал к зоне одноруких бандитов. Менеджер, приставленный к нему начальством как и официант, побежали следом. Синяя фишка полетела в слот аппарата стоящего в центре. Закинув и дернув ручку, Тсунаеши отвернулся, не желая ждать, оставив менеджера в растерянности. Тот, бросился следом и услышал звон сорванного джекпота на автомате, который использовал наследник Вонголы. По рации раздалась паническая трель менеджера — шатен отошел от второго аппарата и через несколько секунд тот тоже заиграл выигрышную трель. Руководство казино связалась с руководством и Наследника королевской Семьи сорвавшего выигрыш уже на пятом подряд автомате утащили к покерным столам. Там Савада проиграл три игры и сорвал максимальный банк на четвертой, а после и на пятой, где совершенно трезвым голосом при плывущем взгляде сказал игрокам и дилеру: — Я понял правила. Спасибо. Приятной игры. Хм, хочу попробовать абсент с морепродуктами. Луссурия, а где… А, точно. Ланчия, ты же мне друг? Такой же покачивающийся сильнейший боец северной Италии кивнул, держа в руках пистолет, пару бутылок вина и кнут Босса Каваллоне, который прибился к ним две игры назад, уснувшего прямо за столом после десятого бокала виски. Его Правая рука был рядом, собираясь потихоньку вытаскивать своего Босса и его оружие. А Савада поднялся, командуя: — Хочу попробовать вина твоей родины! Выигрышные фишки ссыпали менеджеру, устало бегающему за парнем по всему казино. И тот, робко поинтересовался куда пересылать выигрыш, на что шатен замер, порылся в карманах и вытащил бумажку с номером счета, который ему сегодня дали инженеры, чтобы он знал с какого счёта брать деньги для закупки нужного им оборудования. А на вопросительный взгляд менеджера, шатен припечатал: — Карманные деньги. Нужную сумму компенсации вычтите, а остальное сюда. Коплю на мечту.       И под охреневшие взгляды они пошли кутить дальше. Бутылки таскаемые Ланчией кончились в баре, после упрямства бармена отданные ему на сохранение, после заказа на круглую сумму уже для личного бара. Дешевые вина здесь тоже были, для особых ценителей и любителей поностальгировать. Но Ланчия разошёлся, решив познакомить друга и Босса с кучей марок производимых в Италии, а там через одно были элитные вина. Благо бар пользовался популярностью и каждая вскрытая бутылка была распита с очередным желающим познакомиться мафиози. К счастью, закуски были хорошими и желудок подбадриваемый пламенем Солнца, которое из-за опьянения вышло в Гармонии на первоначальную позицию - не подвёл. Пилось хорошо, но мало — зато тел вокруг прибавлялось. Закончилось всё игрой в дартс, где в пришпиленного к мишени обладателя пламени Солнца, чьего-то сумасшедшего подчинённого, метали ножи. Тсунаеши сделал ему корону американской Леди Либерти, с одного броска. А дальше был провал.       Но вроде бы последующее было вполне прилично и он всю дорогу держал язык за зубами, ведь он не ощущал опасности от последствий своей прогулки даже со стороны Реборна. Но погулял от души. И, судя по всему, удачно, потому как Савада не понял, как оказался в лаборатории Верде с дрыхнущими аркобалено под боком. Череп, Верде и Лар Милч. Сам он был полуголым, облепленным знакомыми датчиками и с поразительно кристально ясным разумом. Это было волшебное ощущение. Даже мелькнула мысль повторить загул в будущем.       Осторожно поднявшись с кушетки, на которой лежал вспоминая происходящее, Савада потянулся, отметив, что болят ноги и щека. И отскочил, реагируя на звук, похожий на снятие предохранителя с пистолета, перекатываясь за кресло. И услышал смешок Верде с его негромкой просьбой: — Савада, ты подал мне прекрасную идею будучи пьяным, теперь будем прорабатывать. Мне нужны показатели твоего пламени сейчас, если можно. У тебя что-то случилось за эти сутки? Данные странные. Заворочались остальные, просыпаясь и тихо ругаясь — эти ругательства он уже слышал от Ланчии пару раз, так что стало смешно. Тсуна поднялся, садясь на подлокотник кресла и потирая локоть, которым ударился, кивнул: — Да. Создал связь с Хранителями Вонголы. Это подойдет? Маленький гений усмехнулся и шустро прогнал его через свою хитрую диагностику, сообщив как бы между делом, пока остальные ушли умыться и привести себя в порядок: — Вонгольские кольца слабее, но у них другой принцип и пока идет подстраивание, тебя срывать будет сильнее. Не сдерживайся — иначе навредишь себе. Особенно сейчас, когда из-за подобного соседства у тебя начался рост потенциала Пламени. Стравливай напряжение любым способом, иначе психика пойдет в разнос и можешь впасть в состояние берсерка. Это не слишком приятное зрелище, к тому же пострадают те, кто рядом. Тсунаеши сжал зубы, пытаясь сдержаться, но все же ударил ладонью о кушетку, отрезвляя себя болью и уточняя: — С чего такая забота? На что маленький Да Винчи только усмехнулся и пояснил, словно ничего не произошло: — Наше маленькое предприятие не нужно многим, и в рамках нашего сотрудничества я должен гарантировать результат. Ты с поехавшей крышей в него не впишешься. Вот и вся тайна. Ну и плюс — после того, что узнал — я тебе немного должен. Тсунаеши, прекрасно чувствующий, что ему не договаривают, но как всегда знающий, как поправить ситуацию, достал из скрытого отсека в ремне маленькую флешку и бросил на планшет Верде, криво усмехнувшись: — Тогда тебе это будет крайне интересно. Только не ешь ничего в процессе просмотра. Ланчия достал. Верде невозмутимо убрал флешку и продолжил читать показания приборов, хмурясь все сильнее, пока наконец не сообщил: — Обнадеживает. Если сумеешь собрать весь круг с обеих сторон и пережить синхронизацию — мы выиграем. Все. Твоё Небо весьма сильное, а у Эстранео не настолько чистые атрибуты, чтобы перебить жажду Гармонии, так что вторая семерка — это вопрос времени. Не удивляйся — семерка сформированная связь через кольца, но никто не говорил, что сильное Небо не может синхронизироваться через Пламя. Даже у Занзаса больше семи хранителей, просто это не афишируется. И вдруг ученый шепнул совсем тихо: — Талбот согласился сделать заказ и проследить за снятием Проклятья, в обмен мы обязаны привести каждый по Небу со смешанным атрибутом, представляющим наш. Останется только Гармония, из которых я знаю только тебя. Тсунаеши вспомнил, кого и как потребуется достать по своим прогулкам в будущем, и усмехнулся, констатируя: — Будет весело — я в деле. В конце-концов я немного жаден до тех, кто отнесся ко мне хорошо.       Аркобалено скривился так, словно зажевал хороший кусок лимона, и прикрыл глаза, на краткие секунды не справляясь с собой. Савада только понимающе вздохнул, переводя взгляд на стену и позволяя себе устало усмехнуться. Столько неразрешимых сейчас ситуаций, которые нависали над головой. Хотелось высказаться крепко и со смаком, возможно, даже сломать что-нибудь, но сил не было. Ощущая себя резко переквалифицировавшимся в желе, шатен вернулся на кушетку, глядя на ползущие графики, и тихо засмеялся, когда Верде негромко сказал напоследок: — Череп взял на себя смелость добавить в твой чай несколько миллилитров интересного состава, перепутав чашки. Буквально перед вашим походом на прогулку. В чем и признался совершенно случайно. При Варии и Реборне. Тебя ищут. У того препарата есть побочный эффект — потеря тормозов и сонливость, может доходить до полной потери сознания. Я вколю тебе слабое снотворное и выведу через грузовой путь. Остальные помогут, а Реборн закроет глаза на легкое несоответствие. Он в курсе, что ты помогаешь с поисками лекарства, и его это злит, но против большинства он не пойдет. Тсуна кивнул, прикрывая глаза и расслабляясь для финальной стадии проверки. И тут аркобалено замер, перестав дышать, а потом рявкнул: — Система, модуль три! В груди кольнуло, а перед глазами вспыхнуло всеми цветами радуги, и по рукам поползло тепло металла. Перчатки трансформировались, и ученый заорал: — Нашел! Савада, вырасту — расцелую, черт бы меня побрал! Нашел! Ребра сдавило от совсем недетской хватки аркобалено, а влетевшие в помещение Лар Милч и Череп едва оттащили радостного коллегу от хрипящего Савады. А тот расцеловал Черепа и Лар Милч, сказав: — Нашел! Ту частоту! И рассчитал предварительно силу и количество Пламени! Осталось только собрать! Даже если не получится сразу — я уже вскрыл эту дрянь! Ученый истерически расхохотался, сразу за этим разревевшись — явно сказалось напряжение. Впрочем, остальные недалеко от него ушли. Слезоразлив прервал писк сигнала на планшете Верде и его срывающийся рявк: — Реборн ищет Саваду!       Тсуна торопливо оделся в тот самый костюм, в который его заставил влезть Гокудера, и набросил галстук на шею, не став его завязывать. Растрепал волосы, воткнул в них протянутую Черепом кувшинку и политый пахнущей болотом водой, почувствовал укол за ухом. Через пару секунд его повело и глаза закрылись. И открылись с рефлекторным ударом с ноги человеку, полезшему к нему за пояс. Навалившись сверху и заломив неведомому противнику руку, Тсуна проморгался и подскочил, панически пискнув — от неожиданности сорвался голос: — Ромарио-сан, простите! И тут ему сильно дало по голове звоном и мигренью, зазвенев в ушах храмовыми колоколами, от чего шатен вцепился в виски и простонал, с трудом сдерживая слезы: — Почему мне так плохо?! Что вообще происходит?! Осторожно поднявшийся Ромарио медленно отошел, а со спины раздался слабый голос Дино Каваллоне: — Братец Тсуна! Устроил же ты переполох!       И Тсунаеши, с трудом прогнав противный звук в ушах, морщась от эха, бьющего в виски с громкими звуками, услышал эпопею того, как его искали по всему Мафия-лэнду. Причем как искали — он и не скрывался, собрав с собой целую толпу и удачно всех их споив, выиграв пару мелких призов в тире, грабанув казино и нырнув в пруд. Интересно то, что остальные еще там остались, а его вытащил Ромарио, получивший по шее. Дино еще раз душевно рассмеялся, вызвав приступ вонзившихся в мозг шатена иголочек, и ударил его по плечу, передавая с рук на руки Гокудере. Ураган, что удивительно, открыв рот явно для какой-то тирады, резко сдулся, злобно зыркнув на Ямамото. А мечник вытащил откуда-то мешочек со льдом. Подтаявшим, но еще благословенно холодным. Подавив порыв погладить мечника по голове, Тсунаеши прикрыл глаза, не увидев, как смущенно вспыхнули оба Хранителя, подхватывая его под руки и уводя в отель. Реборн промолчал, ну почти, только сообщив уложенному в постель шатену: — Как проспишься, я устрою тебе урок в стиле Вонголы по распознанию добавок в пище. Поежившись, Тсуна зачем-то кивнул, а после прикрыл глаза.       Поспать удалось всего несколько часов, но уже это избавило от головной боли и звона в ушах. Подумав, что у Верде большая часть вещей такая забористая, Тсуна принял душ, переоделся в поданный чрезмерно серьезным и даже обеспокоенным Гокудерой костюм и расчесался, выходя из номера с влажными волосами. Причина беспокойства Хаято сидела в полном составе в закрытом кабинете ресторана отеля, скаля зубы. Больше всех усердствовал Занзас, окатив их презрением прямо с порога кабинета. А Скуало, словно получивший команду, подал голос: — Вроооой, Савада, как тебе выгул? Что, щеночек почувствовал свободу и ушел в загул?       Попытавшегося рявкнуть Хаято Тсуна дернул по связи весомым запретом, отчего подрывник клацнул зубами, словно пистолетный затвор передернули. Но спокойствие понявшего принцип Ямамото разлилось по венам, гася недовольство и возвращая хладнокровие. Плюс чувствовавшееся спокойствие Ланчии добавляло опоры под ногами. Благодаря чему Тсунаеши твердо встретил взгляд Занзаса, на краткие секунды переведя его на Скуало, и покраснел, опустив взгляд. Молча. Благодаря тому, что сели они, как опоздавшие, не на свои места, получилось, что их пантомиму видел только Ямамото, сидящий напротив. Вариец еще поизгалялся, но без огонька, и вскоре затих. Тсуна вполне спокойно поел — от сонной гадости ученого проснулся аппетит и сушило рот, а после слово взял Реборн, сообщивший, что в еде присутствующих за столом были неучтенные составляющие. Тсуна не почувствовал угрозы, поэтому запаниковал чисто для шума. Отставивший бокал и даже не отпивший Гокудера и отодвинувший горошек с тарелки Ямамото воспользовались его интуицией и не пострадали. А вот остальным не повезло. Разве что Хибари не стал есть со всеми и не пострадал. А вот Рехей нырнул лицом в тарелку, Ламбо засмеялся, а птица Хибари уснула стоя. Тот моментально достал тонфа и пошел разбираться на кухню. А Тсунаеши скучающе посмотрел ему в след. Прекрасно зная, что разбираться в конце все равно ему, Тсуна только попросил: — Ямамото-кун, ты можешь успокоить Ламбо-куна? И всё.       Пока Варийцы с любопытством следили за ситуацией по звукам и грохоту снаружи кабинета, Тсуна закончил ужин, отставил приборы и положил салфетку. Все же пользоваться вилкой и ножом ему пришлось научиться, хоть палочками было привычнее. Да и палочки вещь многофункциональная, к примеру, ей можно достать мозг через уши, глаза, нос, а если она заточена, то и через все остальное. Тсунаеши вспомнил Сакамото и ностальгически вздохнул.       Дернул крыльями Хиберд и, встрепенувшись, неловко пропрыгал по столу, вопросительно чирикая свое «Хибари», а потом потряс головой и взлетел, затянув гимн школы Намимори. Сам Глава ДК вернулся через пять минут, довольный и спокойный, относительно, но уже не поднимал тонфа. Проблема шла за ним цепочкой из кровавых капель. Оставалось ждать реакции тех, чьих людей агрессивное Облако покалечил. Мелькнула мысль сбагрить этого идиота Варии, но ведь Вонгола же! А потом Тсуна глубоко задумался и, послушав собственную интуицию, встретился взглядом с Занзасом, стрельнул глазами в сторону Хибари, приподняв бровь. Тот не сразу понял, моргнув пару раз и оскалившись еще шире. Но пара взглядов, красноречивое «сколько» одними губами успевшего осознать свой промах Варийца, но не умеющий, по идее, читать по губам японец отвечает «облако для меня». В этом театре абсурда, пока Реборн читал нотации Рехею и Ламбо, а заодно и остальным, случилась самая странная сделка века, ведь Занзас ответил вслух: — Согласен. И Тсунаеши, совсем не стесняясь, ответил ему, поднимаясь следом: — Принимается. И, игнорируя остальных, они вышли вместе, а в лифте, входя первым, Тсуна подмигнул и уточнил: — Я слабенький и хиленький, а его первым заметил ты. Дедушке так и скажем. Вариец только цыкнул, раздраженно пиная закрывшуюся дверь лифта и совершенно не злясь, впервые за множество встреч уточняет: — Ее так же отдашь? И Тсуна совершенно невозмутимо отвечает, вкладывая в ладонь варийца предпоследнюю копию флешки, констатируя: — Сумеешь справиться — лично передам. Я сейчас не в фаворе. Сам понимаешь. Вариец пнул лифт сильнее, скалясь шире, но краткий момент понимания был достигнут, и уже выходя, Тсуна сказал: — Просьбу старого друга выполнишь? Он придет вскоре. Скайрини только неопределенно хмыкнул и нажал кнопку лифта. А Тсунаеши, вытер платком вспотевшие ладони. Все-таки он еще не воспринимал адекватно этого человека — первое впечатление сказывалось, но работать было можно. А как все фигуранты увидят данные — будет еще веселее. Впрочем, свое дело он сегодня сделал, и пусть все катится к черту.