Кровь и снег

1907 Джон потратил всё утро, чтобы вычистить дорогу от крыльца до ворот. В очередной раз стряхнув ком снега с лопаты, он выпрямился и застонал от боли в спине и ноге. Каждую зиму старые раны давали о себе знать, и с годами становилось только хуже. Подняв голову к небу, он опять застонал, на этот раз коротко и сердито, сквозь зубы – из-за бело-серых вершин Гризли надвигались тяжёлые белые тучи. Проклятье, только не новый снегопад! Потратить всё утро на расчистку дороги, и всё зря… Кто бы мог подумать, что первая зима в Бичерс-Хоуп окажется настолько снежной. Джон закинул лопату на плечо и поплёлся домой, мечтая о горячем кофе. Внезапно земля ушла у него из-под ног, холодный страх на миг пронзил его сердце, когда он осознал, что падает. Поскользнувшись на гладкой после уборки снега тропинке, он грохнулся на живот, и рот наполнился кровью. - Ч-ч-чёрт! – прошипел Джон, переворачиваясь на спину. Кровь выступила на разбитой губе, горячая капелька скользнула по замёрзшей коже. Он ещё раз выругался, перевёл дыхание, собираясь вставать, но внезапно замер. Холод, боль в ноге, снег и кровь на губах напомнили ему о том, о чём он поклялся не вспоминать уже очень давно… 1899 - Помогите! Помогите! Я здесь!!! – кричал Джон из последних сил, срывая горло. Он сам не узнавал своего голоса, охрипшего, наполненного паникой и отчаянием. Тогда он ещё не знал, что после этих двух дней, проведённом в ледяном аду, его голос навсегда останется сорванным и хриплым. Тогда он просто отчаянно хотел выжить. Раны – ерунда, даже если он останется изуродованным на всю жизнь, главное – выжить. И он снова и снова звал, убеждая себя, что тот выстрел ему не почудился, что кто бы ни стрелял – свои или чужие, чёрт, даже грёбаные Пинкертоны – у него есть призрачный шанс на спасение. - Джон! Джон! – донёсся до него далёкий крик, и сердце Джона встрепенулось от радости. Он сразу узнал этот голос, и закричал в ответ с новыми силами. Сверху, с кромки обрыва, посыпался снег, и Джон из последних сил поднял голову. Хавьер опустился на колени на краю обрыва, глядя на Джона сверху вниз. Весь в снегу, дрожащий и продрогший, он всё равно показался Джону таким же красивым, как всегда. Особенно по сравнению с ним самим. Он не знал, насколько всё плохо с его лицом, но ужас, отразившийся в янтарных глазах Хавьера, сразу сказал ему всё. В первую секунду ему показалось, что Хавьер сейчас отшатнётся от него с отвращением, и его охватил холод, не имеющий ничего общего с пронзительным ледяным ветром и колючим снегом. Но вместо этого Хавьер нагнулся ниже, бережно обхватил его голову ладонями и поцеловал его в губы. Джон навсегда запомнил этот момент. Замёрзшие ладони Хавьера так сильно контрастировали с его тёплыми губами и ещё более тёплым дыханием. Он запомнил вкус крови и снега на своих губах, вкус виски, которого Хавьер глотнул по пути сюда, чтобы не замёрзнуть, и другой вкус, неуловимый, горько-сладкий, свойственный только Хавьеру, который столько раз заставлял Джона терять голову. - Здравствуй, querido, - прошептал Хавьер, и от его немного охрипшего, но всё такого же певучего и нежного голоса Джону сразу сделалось теплее. Хавьер ещё раз нежно прикоснулся пальцами к его ране на щеке, а потом поднял голову и начал громко звать Артура. - Я думал, что мне конец, - прохрипел Джон чуть позже, обхватив Хавьера руками за талию, покачиваясь позади него на лошади. Хавьер обернулся и прикоснулся губами к его окровавленному лбу: - Размечтался. Так просто ты от меня не отделаешься, - мурлыкнул он тихо, чтобы ехавший впереди Артур ничего не услышал. 1907 Джон утёр кровь с лица и тяжело поднялся на ноги. Нога снова отдалась болью, и, шагая к дому, он немного прихрамывал. Позади надвигались снежные тучи, и воздух уже отдавал упругой свежестью близкой метели, но сейчас ему было всё равно. Сейчас он уберёт лопату в сарай, отряхнёт сапоги от снега, зайдёт в дом и выпьет чашку кофе, сидя у жарко натопленного камина. И обнимет и поцелует Эбигейл, которая никогда не была нежна с ним так, как Хавьер, но всегда возвращалась к нему, всегда была готова дать ему второй шанс. Которая не бросила его несмотря ни на что. Которая не предала его так, как предал его Хавьер.