Цена любви

Чтобы отдать себя целиком, нужно себя уничтожить Виолетта Ледюк Цена любви Теплые лучи утреннего солнца легко коснулись шершавой поверхности асфальта, перепрыгнули через высокие бетонные стены с несколькими камерами слежения и натянутыми, словно струна, электрическими проводами и оказались на территории хорошо защищенного объекта. Охранники в высоких армейских сапогах и с винтовками за плечами прохаживались вдоль большого трехэтажного здания с темными окнами и громоздкими железными дверями, которые также тщательно охранялись. На лицах этих людей было написано плохо скрываемое беспокойство и ненависть. Они явно кого-то ждали. Опухшие глаза, не знавшие сна прошлой ночью, напряженно вглядывались в безоблачную голубую высь, а руки при этом непроизвольно еще крепче сжимали оружие. Часы пробили полдень, заставив вздрогнуть часовых, которые, маскируя свою неуверенность, обменялись несколькими глупыми шуточками и снова замолчали. Солнце начало нещадно палить, покрывая потом их измученные лица и тела, которые были вынуждены первыми принять на себя удар. Легкое дуновение прохладного ветерка высвободило из груди каждого вздох облегчения. Последовавшее за ним еще одно колебание воздуха немного большей силы заставило их расслабиться и на секунду прикрыть глаза. И в тоже мгновение мощный порыв ветра со всей яростью, на которую он был способен, сорвал людей со своих мест, приведя в хаос, хорошо налаженный механизм защиты. Со всех сторон послышались звуки извергаемых проклятий и крики командиров, отдающих приказания. Где-то совсем близко, за высокими стенами, раздались глухие громовые раскаты, и в минуту небо с пламенным солнечным диском закрыли свинцово-черные облака. День превратился в ночь. Люди, находившиеся на объекте, остановились, угрожающе подняли вверх оружие, и трое охранников пустили в непроглядное небо несколько очередей. Наступила давящая тишина. Где-то среди туч послышался еле уловимый свист, и небо в нескольких местах разорвали голубоватые пучки смертоносных носителей энергии – молний, которые пробуравили землю в опасной близости от замеревших людей. Послышались испуганные крики и автоматные очереди, направленные вникуда. Затем земля содрогнулась от двух мощных громовых ударов, и с черного неба хлынули вниз потоки дождя. Пришла гроза… Капли воды с сумасшедшей скоростью устремлялись к земле. Люди, закрывавшие голову руками, пытались добраться до укрытия, но постоянно натыкались друг на друга из-за плохой видимости. Отовсюду слышались крики боли и страха. Где-то невдалеке, со стороны стены показался красный свет и на фоне страшного гвалта, производимого разбушевавшейся стихией, можно было различить звук падающих в воду камней. Один из командующих подался вперед и посмотрел в том направлении, откуда раздался непонятный шум. Несколько секунд он стоял неподвижно, пытаясь проникнуть сквозь дождевую завесу, а потом тяжело вдохнул и бросился к зданию. Часовые недоуменно переглянулись между собой и тут же были сбиты с ног мощным порывом ветра. Через несколько секунд рядом с ними на землю приземлилась стройная темнокожая девушка с густыми белыми волосами, затянутыми в высокий хвост. Она с жалостью посмотрела на людей, лежавших в грязи у ее ног и поднесла руку к рации, закрепленной в ухе. - Циклоп, Джина, где вы? Я у главного входа... У нас мало времени! Нужно найти его до того, как они вызовут подкрепление или того хуже… Стражей… - девушка вытянула перед собой руку, и из кончиков ее пальцев вырвалось пять маленьких молний, которые, соединившись в одну, выбили железную дверь. - Понял тебя, Гроза. Мы подойдем с запасного выхода… - Мне нужны точные координаты… – прошептала девушка, пробираясь по полутемному коридору. - Джина знает, где он? - Да, он в лаборатории, под землей… третий уровень, восточный сектор… Шельма уже отправилась туда… - Хорошо… встретимся в «Дрозде»… В просторной светлой комнате, заполненной самой современной аппаратурой, сидел коренастый мужчина. Несколько секунд он нетерпеливо барабанил пальцами по поверхности алюминиевого стола, сосредоточенно глядя в одну точку, потом, внезапно, встал и начал расхаживать из угла в угол помещения, нося внутри себя что-то очень важное. Несколько раз мужчина останавливался, как будто его вдруг осеняла гениальная идея, и, казалось, что он вот-вот закричит «Эврика!», но этого не происходило… даже, наоборот, с каждым сделанным шагом он становился все мрачнее и мрачнее. Открылась дверь, и совсем еще молоденький паренек зашел в комнату. Он подошел к столу, поставил на него большую синюю кружку, с броской, заключенной в овал, красной надписью «Друзья Человечества», потом керамическую сахарницу, чайник и кивнул стоявшему неподалеку мужчине. - Есть что-нибудь? – спросил он, садясь в удобное кожаное кресло. - Нет, все тихо… - ответил парень и вышел. Мужчина еще несколько минут смотрел на деревянную лакированную поверхность двери, а потом повернулся к столу и включил монитор одного из компьютеров. Пока появлялось изображение, сопровождаемое характерным шипением, он навел себе кофе и сделал несколько глотков. На его лице отразилось удовлетворение, которое тут же сменилось нескрываемым отвращением, как только его взгляд опустился на проявившееся изображение. На мрачном сером фоне, среди разбросанных кусков бумаги, половины стального подноса и заплесневевшей каши на металлической койке лежал полу обнаженный мужчина. Его большие крепкие руки закрывали лицо, а ноги, затянутые в грязные и в нескольких местах порванные темно-синие джинсы, были подобраны под живот. Не один мускул этого сильного тела не двигался, и если бы не мерный хрип, доносившийся из его груди, можно было бы подумать, что он мертв. Мужчина, сидевший в кресле, улыбнулся. Поставив кружку на стол, он скрестил пальцы рук и закрыл глаза. Все шло по плану, каждый фрагмент задуманной им головоломки занимал положенное ему место. Он заманил его в ловушку? Да… Он использовал его? Да… Они пришли за ним?.. - Мистер Гайрик! Мистер Гайрик! Они здесь! – в комнату ворвался тот самый командир, который видел красный свет у стены. Мужчина, сидевший в кресле встрепенулся и посмотрел на монитор компьютера: на железной койке все также лежал измученный человек. – Мы не ожидали такого мощного удара! Вы бы видели, что творится на улице!!! …Может, стоит вызвать Стражей?.. - запыхавшись от быстрого бега, он согнулся, пытаясь отдышаться. - Тихо! – Гайрик жестом заставил «Друга Человечества» замолчать и снова повернулся к монитору компьютера. Толстая железная дверь была сорвана с петель и отброшена в дальний угол комнаты. Высокая, спортивного телосложения девушка, с ног до головы затянутая в черную кожу, медленно подошла к койке, на которой лежал мужчина, с легкостью подняла его на руки и повернулась к выходу. На пороге появилась еще одна девушка. Обменявшись несколькими фразами, они скрылись в темном коридоре лаборатории. - Великолепно… - прошептал Генри-Питер Гайрик и улыбнулся. За месяц до этого. Безлунное ночное пространство опустилось над Нью-Йорком, усыпляя умы людей, притупляя бдительность. Фантастическая тишина, царившая кругом, была столь непривычна для вечно переполненных городских улиц, что поначалу вводила в оцепенение. Прохладный бриз, пришедший с океана, нежно обнимал листья деревьев, шепча им слова любви, озорно касался маленьких травинок, рассказывая им истории о том, что происходило далеко-далеко, там, где рождается Солнце… Природа, опьяненная свободой, проносилась над всеми уголками своего мира, заглядывала в самые узкие щели, взбираясь на самые высокие горы, даря тепло своей любви каждому живому существу. Такая ночь бывает только раз за тысячу лет, и она, понимая это, ловила каждое мгновение, бывала везде и нигде одновременно, стараясь обнять всех, кто близок ей по духу… Было около часа ночи, когда Гроза возвращалась с задания, на которое ее послал профессор. Ночной ветер тихо развевал ее длинные волосы; утомленное тело нехотя реагировало на сигналы, посылаемые мозгом; сонные глаза отсутствующе наблюдали за пейзажами, проносившимися внизу. Ороро могла бы вернуться в школу еще днем, если бы экстренные обстоятельства не потребовали ее личного вмешательства, а благодарность, вылившаяся в яркий шумный праздник, не длилась так долго. Все ее существо, несомненно, было счастливо, но накопившаяся за день усталость давала о себе знать, поэтому девушка очень обрадовалась, увидев за кронами очередных деревьев крышу особняка профессора. Благоговейно улыбнувшись, Ороро представила все детали предстоящего отдыха… Вот она залетает в окно своей спальни, которое никогда не закрывает, снимает Икс-униформу, идет в душ... хотя нет, навряд ли у нее хватит на это сил… лучше сразу же лечь в кровать, закутаться одеялом по самый подбородок, свернуться калачиком и уснуть… и спать долго-долго… Ветер тихо играл тюлем, когда фигура Ороро бесшумно проникла в комнату через распахнутое окно. Осторожно ступив на пол, девушка оказалась в кромешной темноте, но сил на то, чтобы искать выключатель и включать свет, она в себе не нашла, поэтому решила пробираться на ощупь. Тишину разрезал звук расстегивающихся молний, и на пол комнаты соскользнули кожаные сапоги, за которыми последовал весь Икс-костюм. Оставшись в одном нижнем белье, Ороро устало потянулась и нырнула под одеяло, которое на удивление оказалось теплым… Как только ее тяжелая голова коснулась подушки, по всему телу волною прошлось приятное тепло, и Гроза уже хотела надолго погрузиться в царство благоговейного Морфея, как вдруг услышала рядом с собой приглушенный стон, а потом на ее талию легла чья-то горячая рука… На то, что бы осознать, что произошло, ей потребовалось всего несколько минут: Ороро резко отпрянула к краю кровати, чуть не упав с нее, и, пожалуй, только крайняя усталость, которую, как не странно, словно ветром сдуло, не позволила девушке тут же закричать. Ороро замерла, напряженно вглядываясь в темноту, и по приглушенному ворчанию поняла, что незнакомец (а это, несомненно, был мужчина), похоже, тоже сильно удивлен. Лампы по обеим сторонам постели включились одновременно. Грозе потребовалось какое-то время, чтобы глаза привыкли к яркому свету, и когда зрение к ней вернулось, девушка не смогла сдержать удивленного вздоха: прямо напротив нее, облокотившись локтем на кровать, сонный, но не менее Ороро пораженный увиденным, полулежал… Логан! В комнате воцарилось молчание: обеим сторонам нужно было прийти в себя и попытаться найти объяснение (оправдание?) случившемуся. Первое чувство, захлестнувшее Ороро, было удивление, которое быстро сменилось гневом, отразившимся в ее немного затуманенных глазах. Но потом и это чувство отступило на задний план, предоставляя главенствующую роль интересу… азартному интересу… - Интересно, что могло ему понадобиться в моей комнате поздно ночью?.. – спросила она сама себя, лукаво улыбаясь. Судя по выражению лица Росомахи, он миновал стадии «удивления» и «интереса» где-то раза в два быстрее Грозы и сразу же перешел к гневу, который выявился в угрожающе сдвинутых бровях. - Какого черта… - он встряхнул головой, нехотя отгоняя последние картинки сновидения (судя по его недовольству, очень приятного) и хмуро посмотрел на Ороро, – ты здесь делаешь?.. - То же самое я могу спросить и у тебя, – она гордо изогнула правую бровку. Росомаха перевел на нее недоуменный взгляд, и его лицо тут же просветлело хищнической улыбкой. Лениво приподнявшись на кровати, он подложил себе под голову и спину несколько подушек и, непринужденно облокотившись на них, снова взглянул на Ороро. - Хм, а реальность, безусловно, гораздо привлекательнее… снов… - он многозначительно оглядел ее и улыбнулся. Ороро, заподозрив в его голосе что-то неладное, нахмурилась и проследила за его взглядом: кроме черных кружевных трусиков и такого же эффектного бюстгальтера на ее теле больше ничего не было. Она встрепенулась и резким движением потянула на себя одеяло, чем вызвала довольную и немного обиженную улыбку на лице Логана. Он картинно вздохнул и посмотрел на Грозу, ожидая ответного шага. Ороро закусила губу. Мало того, что он поздно ночью заявился в ее комнату, у него еще хватает наглости отпускать всякие шуточки… Нужно срочно что-нибудь придумать и как можно скорее выбраться из этого неудобного положения. Ороро вскинула голову, рассыпав по плечам белоснежные локоны, и посмотрела на Логана. - Послушай, - она вздохнула, и под его вызывающей улыбкой отвела глаза. – Я не знаю, что ты делаешь в моей комнате в это время… суток, - обе брови Росомахи удивленно взметнулись. – Но у меня был очень тяжелый день, и я хочу отдохнуть, так что не мог бы ты удалиться? - Нет. - Нет?! – от удивления Ороро даже привстала. – Это почему? - Потому что это моя комната, детка… Гроза замерла. Ее мозгу потребовалось около минуты, чтобы осознать то, что она только что услышала. Ороро недоверчиво посмотрела в глаза Логана – может, это шутка? – но они предательски ухмылялись, наслаждаясь произведенным эффектом. Закусив губу, Ороро, внутри которой сомнение боролось с надеждой, огляделась. Рядом с окном стоял деревянный стол, заваленный пустыми бумажными пакетами из китайского ресторана (а где же ее цветы?!) и окурками сигарет, мирно покоившимися в большой мраморной пепельнице; пол комнаты был «заботливо» устлан горами различной одежды, а так же парой ковбойских сапог. Ороро несколько раз моргнула, не веря своим глазам, но это не помогло ей избежать правды. Она действительно находилась в комнате Логана: напротив стола стоял высокий темного дерева шкаф с расколотым зеркалом посередине. Росомаха разбил его в очередном приступе ярости два дня назад и еще не успел вставить новое. Но это немыслимо! Как она могла попасть в его комнату?! - О, нет… - Ороро резко откинула одеяло и встала с кровати. Судорожно натягивая Икс-костюм, она на ходу придумывала, что бы такое сказать Росомахе, чтобы случившееся не выглядело глупо. Путающимися пальцами Ороро пыталась застегнуть молнию, но та, как назло, остановилась чуть выше пупка и не желала подниматься дальше. Оставив ее так, как есть, Гроза подняла с пола сапоги и, прижав их к груди, повернулась к Росомахе. - Логан… я, так получилось… и, понимаешь, я никогда не закрываю окно своей комнаты, и… я так устала, что просто… перепутала… - она остановила свой сбивчивый монолог и замерла: на кровати никого не было. – Логан? – Ороро сделала несколько неуверенных шагов вперед. - Уже уходишь? – Гроза вздрогнула, почувствовав его прерывистое дыхание у себя за спиной. - Да, - она кивнула, не в силах сдвинуться с места. - Правда?.. – его бархатный голос заставил ее нервно облизать губы. Обняв одной рукой Ороро за талию, другой он отвел в сторону ее волосы и коснулся губами шеи. - …Д-да, - уже менее уверенно ответила она и выронила сапоги. - Давай я тебе… помогу, - промурлыкал Логан и, взявшись за бегунок молнии ее костюма, медленно, но настойчиво потянул его вниз. - О, Боже… - только и успела прошептать Ороро, прежде чем его губы накрыли ее. «Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь…» - практически тоже случилось с Грозой и Росомахой, с той лишь разницей, что их чувство вызревало несколько месяцев, но из-за подавления его с обеих сторон нашло выход только той ночью. Такое событие, безусловно, не прошло незамеченным для остальных обитателей особняка. Чрезмерное Иксменовское любопытство поначалу немного смущало Ороро, поэтому Логану пришлось провести с ней особенную «терапию», которая дала великолепный результат. Природа, уставшая от долгого и отягощающего одиночества, наконец-то, нашла того, кому она без оглядки и сожаления могла подарить весь свой мир… Мелкий дождь тихо барабанил в окно; завывания ветра на улице нагоняли тоску. Часы пробили полночь, и Ороро, читавшая книгу, вздрогнула. Она подняла голову, и ее взор остановился на четко очерченном профиле Логана, который в приглушенном свете ночника казался еще суровее. Гроза вздохнула и, отложив книгу, села на краешек кровати рядом с Росомахой. - Когда я узнала, что «Друзья Человечества» похитили тебя, - она нежно провела рукой по его лбу, - то подумала, что это конец… что я потеряю и тебя… Судьба никогда не баловала меня, - воспоминания удушающей волной нахлынули на Ороро, и она зажмурилась. – Сердце, наученное горьким опытом, оградилось от внешних переживаний, отдавая всю свою энергию на благо общего дела… совершенно не думая о себе, только о других… Мои увлечения всегда приносили боль не только мне, но и окружающим… - перед ее взором возникло смеющееся лицо Апокалипсиса. В небе полыхнула молния. – И вот сейчас история повторяется… пожалуйста, не оставляй меня, прошу… Так не должно быть! Я знаю, ты выживешь… только борись, борись не ради меня… ради нас! - она прикрыла рукой рот и зажмурилась, не в силах сдержать страдание и страх, готовые вырваться из ее груди. Ветер на улице взвыл, капли дождя яростно ударили в окно. - Ты… плачешь? – Ороро, услышав рядом с собой хриплый голос Логана, вздрогнула и подняла голову. – Из-за меня… - он аккуратно вытер с ее лица слезы. – Не нужно… - Логан… - она всхлипнула. – Ты… все это время притворялся?.. – ее губы задрожали. - …И тебе не стыдно так играть моими чувствами?.. – Гроза, вытерев слезы, полурадостно, полусердито посмотрела на него. - А как тебе не стыдно сомневаться в том, что я выкарабкаюсь? – в его голове послышались игривые нотки, и в одно мгновение Ороро оказалась прижатой к кровати. - Нет… тебе нужно набраться сил… ты еще слишком слаб… - выдохнула она, пассивно отбиваясь. - Слаб?! – его смех наполнил комнату. – Я полон сил и готов к великим свершениям… - он наклонился и поцеловал ее в висок. Ороро обвила его шею руками, и ее голубые глаза стали на удивление серьезными. - Я… так боюсь потерять тебя, - прошептала она. - Не бойся, - он нежно провел рукой по ее волосам. – И никогда не сомневайся во мне, иначе… мне придется хорошенько проучить тебя! – Логан крепко обнял ее за талию и притянул к себе. Ороро засмеялась, отвечая на его поцелуй, и далеко-далеко отбросила тяжелые мысли, которые мешали ей быть счастливой. Ночное небо высохло, и из-за черных туч показалась улыбающаяся Луна. Смущенное покашливание, длившееся около минуты, заставило Ороро открыть глаза. Сонно потянувшись, она обнаружила себя в объятьях Росомахи, а также Зверя, нерешительно топтавшегося у входа. - Хенк! – Гроза встрепенулась, и рукой начала искать свой халат. Когда она встала с кровати, открыл глаза Логан и, увидев Генри, расплылся в улыбке пойманного на месте преступления уверенного в себе хулигана. Заложив обе руки за голову и довольно вздохнув, он развязно проговорил. - Привет… - Доброе утро… хм… вижу, ты быстро идешь на поправку, - Зверь многозначительно посмотрел на Ороро, отошедшую к окну, а потом деловито пролистал бумаги, которые держал в руках. – Я получил результаты твоих анализов. Никаких отклонений, вирусов и прочих недомоганий не обнаружено… - Отлично! Значит, я, наконец-то, смогу покинуть эту белую тюрьму!.. - …Но для предосторожности тебе придется остаться в лазарете еще на несколько деньков. Мы с профессором никак не можем понять зачем «Друзьям Человечества» понадобилось похищать тебя и… оставлять в живых, - Ороро обеспокоено посмотрела на обоих. – И так как ты практически ничего не помнишь, профессор предложил проскандировать твой мозг с помощью Церебро, - Росомаха нахмурился. – Мы надеемся, что это поможет пролить свет на некоторые вопросы, - Генри подбадривающее улыбнулся и вышел из комнаты. Гроза подошла к кровати и села рядом с Логаном. - Ты… не хочешь вспоминать то, что с тобой сделали? – осторожно спросила она, пытаясь поймать его взгляд. - …Нет, - он встал с кровати и начал одеваться. – В моей жизни было достаточно смертей, пыток и… опытов. Я не хочу становиться тем, кем был раньше, не хочу возвращаться к прежнему Росомахе, не хочу быть оружием в чьих-то руках. С меня хватит и того, что было до Людей Икс… - Ороро понимающе вздохнула и посмотрела на Логана. Увидев его, накидывающим на себя рубашку, она, подбоченившись, встала. - Эй, куда это ты собрался? Как твоя личная сиделка, я обязана следить за выполнением всех предписаний доктора, так что возвращайся в постель! - Как моя личная сиделка, ты так же должна выполнять все мои желания, а я хочу спуститься на кухню и выпить кружку крепчайшего кофе, - он подошел к двери, открыл ее и жестом пригласил Ороро идти вперед. Она улыбнулась и наигранно - осуждающе покачала головой. - Значит, ты не разрешишь профессору проникнуть в свои воспоминания? – спросила Гроза, когда они спустились в холл. - Не знаю. Если я откажусь, то поступлю как эгоист, ведь «Друзья Человечества» наши общие враги. Возможно, та информация, которая у меня в голове, поможет избежать ловушек для мутантов, расставленных Кридом и его приспешниками. - Тебе нужно поговорить об этом с профессором… может быть, он найдет другой способ, - Ороро нежно сжала его плечо, а Логан улыбнулся и в ответ положил руку на ее талию. Вот так обнявшись, они и появились в столовой Иксменов. Джина весело переглянулась со Скоттом, а Гамбит, пользуясь моментом, попытался обнять Шельму, за что получил ощутимый толчок под ребра, сопровождаемый гневным шипением. - Я смотрю, ты быстро идешь на поправку, mon ami, - сказал Реми, потирая ушибленный бок. - Не быстрее, чем всегда, - ответил Логан, подходя к кофеварке. - Он злоупотребляет своими способностями! – вступила в разговор Ороро, садясь на стул рядом с Шельмой. – Хенк прописал Логану постельный режим, но разве его удержишь? – она загадочно посмотрела на Росомаху, принимая из его рук кружку кофе. - Ну, уж нет, хватит с меня всяких там шприцов, колб и запаха лекарств! – он улыбнулся и сделал глоток пахучей черной жидкости, о которой так грезил утром. - Я абсолютно здоров и ни в чем подобном не нуждаюсь! - Рад, что ты в полном порядке… честно говоря, нужно было давно поставить Крида и его «друзей» на место, - Циклоп со стуком поставил кружку на стол. - Скотт! – Джина укоризненно посмотрела на него, а Росомаха недоуменный повернулся к Грозе. - Дело в том, - тихо пояснила Ороро, - что когда мы прилетели тебя спасать, в одной из стычек Джину ранили. Не серьезно: она успела поставить защитный барьер, но Скотт принял все близко к сердцу… - Логан кивнул, отпивая кофе, и на секунду прикрыл глаза. - Нужно идти, профессор зовет, - он поднялся из-за стола, поцеловал Ороро и вышел. Шельма многозначительно посмотрела на Грозу, и лица обеих девушек озарились улыбками. Выждав какое-то время, они заговорчески покосились на Марвел. - Джина? – Мари кивнула в сторону двери. - Я присоединюсь к вам немного позже, - Гроза и Шельма согласно кивнули и быстро ретировались из кухни. - Вам не кажется, что что-то идет не так? – спросил Циклоп, вертя в руках кружку кофе. Джина и Реми недоуменно воззрились на него. - Что значит не так? – переспросил Гамбит. - Я про похищение Росомахи… не знаю, у меня складывается такое чувство… я не вижу смысла! Зачем «Друзьям Человечества» похищать Логана? - Все просто, mon ami! Он же мутант, а они ненавидят мутантов. Это элементарный страх, замаскированный под превосходство. Не зацикливайся, Циклоп. Мы показали этим «друзьям» кто есть кто, так что они вряд ли побеспокоят нас в ближайшее время, - Гамбит поднялся из-за стола и, поигрывая яблоком, взятым из вазы, вышел из кухни. - Ты тоже так считаешь? – спросил Скотт, поворачиваясь к жене. - Я думаю, ты слишком мнителен, - она провела рукой по его волосам. – Чтобы не задумали «Друзья Человечества», мы справимся… все вместе… Росомаха крепкий парень. Сомневаюсь, что они могли что-то сделать с ним. Сейчас самое главное, как для него, так и для нас, постараться забыть об этом… Логан, нахмурившись, замер перед дверью в кабинет Ксавье. Вытянув вперед руку, он громко и настойчиво постучал о блестящую деревянную поверхность, и через несколько мгновений спокойный голос профессора пригласил его зайти. - Как самочувствие? - Превосходное, - без улыбки ответил Логан, садясь в кресло. - Есть сомнения? – медленно произнес Ксавье - …Нет, - не сразу ответил Росомаха. - Ты знаешь, я никогда и никого не принуждал… - Да, знаю… и дело не в этом… - Логан резко поднялся и начал ходить по комнате. – Чем больше я думаю над тем, что могли сделать со мной «Друзья Человечества», тем меньше себя контролирую. Я жажду мести! Я чувствую, как злоба и ненависть завладевают мной, заглушая остальные чувства и порывы. Я не могу себя контролировать! Тоже происходило, когда я был «Оружием Икс», - он облокотился на стол и посмотрел на Ксавье. – Я не хочу становиться тем Росомахой, которым был, не хочу причинить ей боль… никому из них… - Ты и не причинишь. Невидимые узы, связывающие вас, не позволят тебе этого сделать. Единственная опасность, угрожающая им, исходит из вне, от мира, которой не понял и не принял их. …Сдается мне, ты больше боишься не причинить кому-то зло, а ответить на вопросы прошлого, которые причиняют боль тебе самому, - Логан ничего не ответил и с вздохом опустился в кресло. Проведя рукой по лицу, он утвердительно кивнул. Ороро сгорала от нетерпения, желая узнать, что же нашел профессор в воспоминаниях Росомахи, поэтому, когда Ксавье через два часа после разговора с Логаном позвал всех Иксменов в штабное помещение, она пришла одна из первых. Сев на стул рядом с любимым, Гроза участвующе сжала его руку, на что в ответ он еле заметно улыбнулся. Через несколько минут появились Джина с Циклопом и Гамбит с Шельмой. Когда все заняли свои места, профессор молча включил проектор в центре круглого стола, и в воздухе заплясало нечеткое изображение темной улицы. «Оглядевшись» оно двинулось к зеленой неоновой вывеске, принадлежавшей одному из городских баров, как вдруг ночной воздух разрезал звук автоматной очереди. Изображение дрогнуло и погасло. - Что это было, профессор? – спросил Циклоп. - Это воспоминания Росомахи перед похищением. Не пойманные, но раскрытые нами «Друзья Человечества» вычислили место, время и устроили ловушку. - Я слишком поздно почувствовал их. Первые несколько пуль прошли мимо, но потом из-за угла выехала машина и… ничего не помню! - он ударил кулаком по столу. - Так, ну и какие выводы мы можем сделать на основе этих воспоминаний? – спросила Шельма, скрещивая руки на груди. – Они же нам ничего не дают… - А это еще не все… - спокойно ответил Ксавье и включил проектор. В воздухе снова появилось дрожащее размытое изображение. Оно было крайне нечетким так, что нельзя было разобрать всех деталей, но Иксменам все же удалось различить некоторое движение. Когда на черном фоне появилось большое белое пятно, Зверь, по команде профессора, остановил запись. Несколько мгновений потребовалось на то, чтобы восстановить четкость, и когда все манипуляции Хенка с кнопками закончились, на Иксменов уставилось довольное, с мелкими капельками пота на лбу, лицо… Боливара Траска. - А причем здесь… он? – спросил Циклоп, кивая на изображение. - Крид и Траск большие друзья, mon ami, - Гамбит передернул плечами. - Может, Гайрик решил приобщить его к… хм, общему делу? - Боливар Траск – уважаемый ученый, - Ксавье скрестил пальцы рук. - Вряд ли бы он стал связываться с лидером антимутантского движения и рисковать своей карьерой, если только… - он замолчал. – Воспоминания Логана слишком расплывчаты и неточны, поэтому рано делать поспешные выводы… Циклоп, Шельма и Гамбит, вы отправитесь на базу «Друзей Человечества», где держали Росомаху. Нужно выяснить, с какой целью там присутствовал Траск. И помните, - он посмотрел на Скотта, - эта миссия несет в себе разведывательный, а не мстительный характер. Избегайте любой угрозы столкновения с представителями этой организации… - Что ты медлишь, Траск? Чего ждешь?! Скоро они обнаружат пропажу и придут сюда… один за всех и все за одного... - Не торопи меня! Наука – это не скачки, Гайрик! Тем более, RG-6 еще не прошел всех тестирований… - Ты что, боишься, что препарат убьет его? С каких это пор? - Я ничего подобного не говорил! Но только подумай сам, что если что-то пойдет не так и RG-6 не подействует? Другого шанса у тебя не будет! – Боливар скрестил руки на груди. – Если бы я мог ввести препарат мутанту… легально, то обошелся и без твоей помощи!.. - Легально?! – Крид зашелся злорадным хохотом. – Легально провести эксперимент над мутантом? Или как его еще называют «человеком будущего»? Ты знаешь, что тебе не позволили бы даже заикнуться об этом! Мораль, этика, нравственность и прочая чушь… - Крид развернулся, собираясь уходить. – Ах, да… И вот еще что, сомневаюсь, что высшие умы планеты вручат тебе Нобелевскую премию, если слухи о чудовищных экспериментах над… хм… «людьми» дойдут до… - он поднял глаза к потолку. - Ты мне угрожаешь? - Скорее помогаю найти стимул к работе… Встревоженный телепатический сигнал профессора застал Ороро в оранжерее. Не долго думая, она отложила все дела и поспешила в кабинет Ксавье. К моменту ее прихода, в нем уже собрались Джина, Зверь и Росомаха. - Что случилось, профессор? – спросила Ороро, садясь на подлокотник кресла, в котором расположился Логан. - Только что с помощью Церебро я обнаружил девушку-мутанта, и она крайне напугана. - Проявились ее способности? – спросила Джина. - Не совсем, - Ксавье вздохнул. – Причина ее страха… Стражи… - Что?! – Ороро привстала. - Люди, контролирующие эти смертоносные машины, возобновили свою работу… с удвоенной силой. Новые Стражи в несколько раз мощнее и современнее предыдущих и, боюсь, что не только эта девушка в еще большей опасности, чем мы можем себе представить. Гроза, так как Циклоп на задании, ты будешь за главную. Зверь, останься в особняке и подготовь лазарет к прибытию девушки, - Генри кивнул и вышел. - Будьте предельно осторожны, и не дайте Стражам схватить ее… - Не бойтесь, профессор, этого не произойдет, - твердо ответила Ороро, покидая кабинет Ксавье. «Дрозд» оказался в небе уже через несколько минут и стремительно двигался к городской окраине, туда, где по описанию профессора находилась перепуганная девушка-мутант. - Джина, попробуй почувствовать ее, - попросила Гроза. Марвел кивнула и прикрыла глаза. - Это не потребуется, смотрите! – Росомаха вытянул руку, показывая вперед. Пять огромных стражей окружили девушку, уничтожив ее последнюю надежду на спасение. Сотрясаясь всем телом, она обхватила руками плечи и упала на колени. По ее раскрасневшимся от бега щекам текли слезы. Один из роботов вытянул перед собой руку, и в то же мгновенье из его ладони вырвалась сеть, которая окружила девушку и приподняла над землей. - Джина, возьми управление на себя! – приказала Гроза, вставая с кресла и покидая самолет. Девушка-мутант отчаянно закричала – голубое небо разрезала молния, и Страж, державший сеть, рухнул на землю. Оставшиеся роботы открыли по Грозе огонь, но она закрыла себя смерчем, который со свистом поглотил смертоносные лучи. Джина посадила самолет, и Росомаха отправился освобождать находившуюся в бессознательном состоянии девушку. Один из Стражей выпустил в него несколько лучей, но Логан увернулся, и в следующее мгновенье огромный робот лежал на земле. Росомаха точным движением разрезал сеть и помог уже пришедшей в себя девушке подняться на ноги. Джина тем временем телекинезом разобрала двоих Стражей, а Гроза, вызвав штормовой ветер, собрала обломки в кучу. Она не заметила, как последний робот оказался у нее за спиной и приготовился к атаке. - Берегись! – из всех сил крикнула Джина, но было уже поздно. Страж выстрелил, и Марвел, вытянув руку, еле успела закрыть Ороро телекинетическим щитом. Малиновый луч опалил края купола: Джине не хватило сил удержать его, и Гроза упала на землю. Марвел побежала к Ороро, но Страж снова атаковал, и на этот раз пришлось защищаться Грей. Сила выстрела была настолько большой, что телекинетический шар, которым она закрылась, отбросило на несколько метров назад. Логан, услышав крик Джины, обернулся. Осознав, что происходит, он повалил девушку-мутанта на землю и кинулся к Грозе, моля Бога, чтобы тот позволил ему добежать до нее вовремя. Его сердце болезненно колотило грудь; он видел, как Страж отшвырнул Джину и как медленно, словно при замедленной съемке, его рука направилась на Ороро. Он должен успеть… должен спасти ее… во что бы то ни стало… должен… Гроза приподнялась на дрожащих руках и перевернулась на спину. Увидев в нескольких метрах от себя ладонь Стража, готовую к новой атаке, она все поняла. Медленно ее лицо повернулось к Росомахе, голубые бездонные глаза молча простились, а пересохшие губы прошептали: «Я люблю тебя…» - Нет!!! – закричал Логан, и последним рывком преодолев то расстояние, что их разделяло, накрыл Ороро своим телом. На мгновенье их глаза встретились. - Все будет хорошо… - Прости меня… Ороро, почувствовав тяжесть и приятное тепло, исходившее от этого сильного и такого знакомого тела, закрыла глаза. Непроизвольно она вспомнила их первое объятье, первый поцелуй, первую… да-да, именно тогда, когда она нечаянно перепутала комнаты… как можно было перед ним устоять?! Она никогда не видела его таким умным, нежным, внимательным… Каждый мускул тела Росомахи напрягся и сквозь крепко стиснутые зубы послышался гортанный рык. Почувствовав это, Ороро открыла глаза и увидела над ними отблески малинового луча. В тоже мгновенье она всем телом ощутила нестерпимый жар, который опалил ее легкие и кончики белоснежных волос. Росомаха прерывисто задышал в ее шею и еще сильнее прижал к земле. Каждый вдох приносил с собой нестерпимую боль. От напряжения по всему телу выступил пот, и Гроза задрожала. Ороро вдруг отчетливо поняла, что если робот продолжит обстрел, они погибнут, и ей вдруг стало страшно. Страшно от того, что она больше никогда не сможет прикоснуться к нему, что больше никогда не увидит его глаз, его улыбки, не почувствует на своем теле его горячих рук… Ороро еще теснее прижалась к Логану, стараясь вобрать в себя его всего. Впитать каждой клеточкой своего тела его запах, вкус, биение его сердца. Если умирать, то только так, только рядом… вместе… Окружающий мир со всеми его цветами и звуками перестал существовать для нее. Тоска стальными обручами стянула сердце. Зачем нужна была эта жертва? Зачем он закрыл ее своим телом? Теперь они погибнут оба… зачем? Земля содрогнулась, и малиновый луч исчез, открыв искрящееся голубое небо. Гроза вздрогнула: они умерли? Она попыталась пошевелиться, но Росомаха все еще крепко держал ее. - Логан… - хрипло позвала она. – Логан… все закончилось… ты слышишь меня? – Ороро снова попыталась пошевелиться, и на этот раз руки Росомахи беспрепятственно отпустили ее, а голова безвольно уткнулась в плечо девушки. Внутри Ороро шевельнулось какое-то затравленное чувство тревоги. Она, освободив руку, осторожно дотронулась до плеча Росомахи и почувствовала жар. - О, нет! – судорожно выдохнула Ороро и, как можно осторожнее, выбралась из-под Логана. То, что Гроза увидела, заставило ее застонать. Черный костюм под лучами Стража расплавился и «сросся» с кожей. Теперь спина, ноги и часть рук представляли собой ужасное зрелище. - Боже мой! Как это могло случиться?! – Ороро дрожащими руками убрала с лица волосы, пытаясь найти пути решения. – Я… что-то… нужно что-то сделать! – она подняла голову и огляделась, надеясь найти хоть что-то, что поможет ей спасти Логана. В нескольких метрах от Ороро лежала голова Стража, отделенная от туловища. В небо от нее поднимался черный дым. - Джина… - прошептала Ороро, ища девушку глазами. Обернувшись, она увидела, как Скотт, бережно поддерживая жену, шел к ней. Гроза на ватных ногах подалась вперед и закричала. – Джина!!! Он умирает, Джина!!! Ты должна спасти его! – Ороро споткнулась и упала на колени. Марвел недоуменно посмотрела на Циклопа и, тихонько отстранившись от него, подошла к Грозе. - Ороро, все хорошо… - она положила руку на плечо девушки. - Циклоп уничтожил Стража… мы можем возвращаться домой… - Нет, ты не понимаешь, - медленно, но неотступно небо начали заволакивать грозовые облака. – Логан… он… - Ороро задохнулась последними словами. Землю сотряс громовой раскат. - Что с Логаном, Гроза? – обеспокоено спросила Марвел. - Mon Dieu! – воскликнул Гамбит так громко, что Джина подняла голову. – Тебе не стоит смотреть на это, детка, - он сглотнул и прижал к себе Шельму. Она, пораженная увиденным, не оттолкнула его. Джина проследила за испуганным взглядом Мари, и на ее лице замерло выражение удивления и ужаса. Быстро встав на ноги, она отошла от Грозы и опустилась на колени перед Логаном. - Боже, Скотт… он не исцелился, я ничего не понимаю… - ее немного дрожащие пальцы легли на подчелюстную артерию. – Пульс есть, но он очень слабый… - она испуганно посмотрела на мужа, а потом на Грозу. – Его состояние очень тяжелое… боюсь, если мы не доставим его в больницу, он… умрет от заражения крови, - последние слова она с трудом выдавила из себя. Шельма сжала в руках ворот плаща Гамбита и посмотрела на Грозу. - Он будет жить, - твердо сказала Ороро. В небе блеснула молния. – Поддержи его сознание. - Что? – Джина вопросительно на нее посмотрела. - Он будет жить, пока живет его сознание… поддержи его… не дай потерять связь с окружающим миром… - Но я никогда раньше не делала этого… - Попытайся! От этого зависит его жизнь, моя жизнь… - прогремел гром, и к земле устремились миллиарды капелек воды. Джина посмотрела на Скотта и, вытянув над головой Росомахи руку, закрыла глаза. Гамбит и Циклоп положили Логана на носилки и отнесли в самолет. Гроза с болью посмотрела им в след и закрыла лицо руками. Шельма осторожно подошла к ней и, обняв за плечи, отвела в «Дрозд». Дождь часто барабанил по металлической обшивке самолета, сводя на ноль видимость; ветер бился о корпус «Черной птицы», издавая устрашающие звуки. Джина сидела у изголовья кровати Росомахи и держала над его головой руку. Ее тонкие брови напряженно дрожали у переносицы, а на скуле замерла капелька пота. Ороро сидела напротив них, отсутствующе смотря на профиль Логана, и по ее смуглым щекам текли слезы. Циклоп еле справлялся с управлением. «Дрозд» трясло, словно в припадке. Мощные воздушные потоки бросали его из стороны в сторону. - Гроза, - крикнул через салон Циклоп, еще крепче сжимая штурвал. – Не могла бы ты успокоиться?! Если погода в ближайшее время не изменится, мы не доберемся до школы! – Ороро вздрогнула и, незаметно вытерев слезы, подняла голову. - Пойдем, радость моя, - Шельма взяла Грозу за руки и увела в хвост самолета, подальше о Джины и Логана. – Тебе нужно беречь себя, не стоит сидеть там… - Но я должна быть рядом с ним… - Конечно, только не сейчас, - Мари посадила ее на кресло рядом с иллюминатором. – Тебе нужно успокоиться и постараться усмирить бурю, иначе кто-то может пострадать… - Ороро вздрогнула, а Шельма закусила губу. - Прости… - виновато прошептала она. Гроза в ответ сжала ее руку и повернулась к круглому окошку. Ее глаза приняли молочно-белый оттенок, и сила ветра постепенно ослабела. Ороро часто задышала: справиться с дождем было труднее. Она нахмурилась, подавляя тоску и собирая в комок оставшиеся силы, но ей удалось смирить потоки воды только на несколько минут. Однако этого хватило, чтобы «Дрозд» благополучно добрался до школы. Циклоп и Джина в экстренном порядке доставили Росомаху в лазарет. Гроза хотела пойти с ними, но Шельма силой удержала ее и по совету Зверя дала девушке снотворное. Ороро сразу же забылась тревожным сном, а Циклоп, Джина, Шельма и Гамбит поспешили в кабинет Ксавье. - Итак, - он оглядел присутствующих, предоставляя им слово. - Мы быстро нашли девочку, - Джина устало потерла виски. – На нее напало пятеро Стражей. Четверых из них мы победили, но последний… Он чуть не убил Грозу, а потом и меня… если бы не телекинетическое поле… - Джина вздохнула. – А Логан, ведь он не смог… - Этот бой отнял у тебя много сил, - прервал ее Ксавье, обнимая заботливым взглядом. – И тебе необходим отдых… - Но… - хотела было возразить Джина. - Профессор прав, родная, - Скотт нежно обнял ее за плечи. – Ты и так сделала больше, чем нужно, и теперь нуждаешься в здоровом сне, - она, сдавшись, кивнула и вышла из комнаты. Ксавье подавил напряженный вздох: - Что вы обнаружили на базе «Друзей Человечества»? - Ничего особенного, - Циклоп передернул плечами. – В Южном секторе была еще одна лаборатория, но после бури, устроенной Ороро, о ней напоминает только груда обломков… - В распоряжении «Друзей человечества» была самая современная аппаратура, - Гамбит перебрал в руках игральные карты. – Или, вернее то, что от нее осталось… - Но приспешники Крида крайне ограниченные люди. Разве могли они даже при наличии супер аппаратуры что-то сделать с Логаном? – серьезно спросила Мари, обращаясь к Ксавье. - Траск… - прошептал Скотт. - Я думаю, что Гайрик и Боливар заключили союз, - Ксавье нахмурился. – Возможно, у Траска был какой-то препарат, а Крид предоставил подопытного… - Росомаху, - продекламировал Гамбит, спрятав карты во внутренний карман плаща. - Но при первом осмотре Логана, Зверь ничего не обнаружил. Почему же Росомаха не смог регенерироваться? – спросила Шельма. - Думаю, ответ на этот вопрос мы получим после повторного тестирования… - Как у нас дела? - Великолепно! RG-6 успешно прошел все испытания и готов эксплуатации… - Что ж, тогда приступим… - Ну, не бойся, это не так уж и больно… - Грррррггггггмрнрраааа… - Ну, ну, тигр… агхм… нет, нет! Стой! Ах, нет! Охрана! Держите его! Крепче! Смотрите, что бы он не вырвался, пока я буду делать укол!.. - Хргрмхррааар!.. - Все, все… теперь уже бесполезно вырываться и рычать… ха-ха… RG-6 внутри тебя и твои дружки не смогут его найти до тех пор, пока не «активируется» Икс-ген, но тогда будет уже поздно… - Росомаха, ты должен гордиться той честью, которой тебя удостоили, - по лицу Гайрика скользнула саркастическая улыбка, - ведь в твоей крови находиться вещество, которое положит начало конца для всех мутантов… Ороро открыла глаза и тут же зажмурилась: яркий свет ослепил ее и перепутал все мысли. Пытаясь спрятать лицо от назойливого солнечного луча, она поняла, что не в состоянии пошевелиться. Не на шутку испугавшись, Гроза с огромным трудом приподняла голову, пытаясь собрать мысли воедино, но тут же упала на подушку от резкой боли во всем теле. Удивившись такому странному ощущению, она предприняла еще одну осторожную попытку подняться на кровати, которая в конечном итоге увенчалась успехом. Вздохнув, Ороро закрыла глаза ладонью и зажмурилась. Где-то внутри сердце охватила такая тоска, что от почти физической боли она чуть не потеряла сознание. Слабость охватила девушку, вынудив снова лечь. Когда же боль остановила атаку, схоронившись в потаенном уголке души, Ороро снова попыталась воспроизвести события минувших дней. В ее сознании вырисовывались причудливые образы, сквозь которые она отчетливо различила переполненные нежностью глаза Логана и его слова… его слова, что… что он сказал?.. что… Все будет хорошо… Нестерпимая ноющая боль с новой силой рванула грудь. Непроизвольно ее глаза наполнились слезами, а изо рта вырвался протяжный стон. Ороро бессильно сжалась в комок, зарываясь лицом в подушку. Она все вспомнила. - Что теперь?.. Он… что с ним? Где он? Почему? Как такое могло произойти… с ним! – соленая слеза на каждое прошептанное слово. Она снова теряла контроль над собой… - Как он? - Плохо. Зверь говорит, что надежда ничтожно мала. - И мы ничем не можем помочь ему! Ороро резко открыла глаза, услышав знакомые голоса. - Знания и техника, позаимствованные у Шиара, продлят его жизнь не более чем на сутки… - Но этого недостаточно! Как мы сможем найти решение за двадцать четыре часа?! - Успокойся, chere, мы обязательно найдем выход. Профессор что-нибудь придумает. - А если нет? Что тогда будет с ней? Со всеми нами!? - Шельма, Гамбит! - Ороро затаила дыхание, услышав голос Циклопа. – Вам следовало бы быть немного сдержаннее и воздержаться от каких-либо разговоров… здесь. Идемте, Зверь только что получил результаты последних анализов. И, судя по его голосу, то, что он обнаружил, вряд ли нам понравится. До слуха Ороро донеслись постепенно удаляющиеся по коридору в сторону лазарета осторожные шаги Иксменов. Вскоре они стали еле различимыми в окружающих звуках. Дождавшись, пока, шаги совсем стихнут, Гроза с усилием поднялась и встала. Пошатываясь, она подошла к двери и с силой дернула за металлическую ручку… В ярком свете ламп лазарет казался еще белее, чем прежде. Лучи солнца, проникающие через большое окно, почти тонули в этой неестественной чистоте. Сегодня здесь была обитель тишины. Иксмены медленно подтягивались в лазарет, переговариваясь только шепотом. Когда они выстроились вдоль стены на почтительном расстоянии от кровати, на которой лежал перебинтованный Логан, Зверь еще снимал показания с приборов. Никто не смел прервать его работу. Почти все взгляды были обращены к Росомахе. Скрип колес инвалидного кресла, заставил их вздрогнуть и, как по команде, повернуть голову к двери. Ксавье медленно въехал в комнату и остановился рядом со Зверем. - Хенк? – Маккой спрятал карандаш во внешний карман больничного халата и, зажав в руках заполненный бланк, повернулся к Иксменам. - Я проанализировал результаты последних исследований, - он замолчал, бросив мимолетный взгляд на Росомаху, – и решил, что нам лучше избежать любых контактов с ним… до тех пор, пока я не проведу дополнительных тестов и не соберу больше информации, чтобы быть уверенным в нашей безопасности… - Безопасности? – не выдержала Шельма. - Ты так говоришь, будто он заразный! - Возможно, так оно и есть, - изумление отразилось на лицах собравшихся. Зверь поправил очки. – И поэтому я настаиваю на карантине. - Но почему? - Для этого я и позвал вас, чтобы объяснить сложившуюся ситуацию. Только будет лучше, если мы перейдем в штаб… - он запнулся, задержавшись взглядом на двери. – Ороро? Гроза сделала несколько шагов по направлению к Логану и остановилась в его ногах. Холодными руками она взялась за металлическую спинку кровати, неотрывно глядя на Росомаху. Он лежал на животе с ног до головы укутанный бинтами. От его головы и рук, покоящихся вдоль тела, тонкими нитями отходили провода к аппаратам жизнеобеспечения. Он не шевелился, не слышно было даже его дыхания. Ясным взглядом она скользнула по его лицу, остановившись на чуть подрагивающих веках и строго сомкнутых губах. Слез не было. Вместо них Гроза чувствовала какое-то странное отрешение, словно все это происходило не с ней, а с кем-то другим. Словно она была лишь наблюдателем чужой жизни. Неловкое молчание электризовало воздух. Ксавье, все это время внимательно наблюдавший за Ороро, повернулся к Зверю и тихо сказал. - Так что ты обнаружил? – Хенк посмотрел на профессора, растерянно перевернул листы в своем бланке и так же тихо ответил. - Повторные анализы показали, что в крови Логана присутствует инородное вещество, похожее на вирус. Судя по измерениям, можно предположить, что оно «спало» внутри Росомахи достаточно продолжительный период времени. Иксмены оторвали взгляды от Грозы и посмотрели на Зверя. - Спало? – переспросил Циклоп. - Да, по моим предположениям вирус все это время был пассивен. Он искусно маскировался под красные кровяные тельца, поэтому я не смог обнаружить его при первом тестировании. - Но где он мог им заразиться? – спросил Гамбит. - Троянский конь… Ну, я так назвал его… для простоты… Гм, так вот, Троянский Конь – это генный вирус «блокирующего» характера, по всей видимости, созданный в лаборатории. По моим расчетам он попал в кровь Логана примерно полтора месяца назад… - Именно тогда он был захвачен «Друзьями Человечества», – продолжила за него Джина. - Теперь понятно, что за делишки были у Гайрика с Траском. Как удобно! Двоих зайцев одним ударом, - вступил в разговор Циклоп, и красная вспышка прошлась от одного края его визора к другому. Ксавье скрестил пальцы рук и оперся на них подбородком. Несколько минут он что-то обдумывал, а потом снова обратился к Зверю. - Ты выяснил, какое действие вирус оказывает на Росомаху? - Да, теперь, когда он открылся, это не составило для меня труда. Я считаю, что вирус находился в спячке до тех пор, пока мутационный ген не был задействован, - напряженные взгляды Иксменов немного смутили Зверя, - пока он не использовал способности мутанта. Когда же его организм во время атаки Стража решил защитить себя, собираясь, как всегда, исцелиться, то просто не смог этого сделать. Вирус блокировал способность, тем самым чуть не убив его. - Но почему же, когда вирус попал в кровь Логана, его организм не воспротивился? – спросила Шельма. Зверь беспомощно пожал плечами. - Я не могу точно сказать… есть некоторые предположения… но их недостаточно, чтобы быть абсолютно уверенным. Гроза дрогнула, и Джина бросила на нее взволнованный взгляд. Даже не касаясь сознания девушки, она чувствовала ее боль. Гамбит, стоящий рядом с ней, глубоко вздохнул, и Джина поняла, что он тоже чувствует, но отчаянно борется с эмоциями Грозы, которые непроизвольно проникают в него. - Но Хенк, почему ты считаешь, что Логан заразен? Разве этот вирус может каким-то образом перенестись на нас? - Я ни в чем не уверен, Шельма. Это лишь еще одно предположение, но отнюдь небезосновательное. Не стоит недооценивать опасность вируса. Если он действительно заразен и может существовать самостоятельно до тех пор, пока не найдет тело-хозяин, то нужно предпринять все защитные меры по его изоляции, - Шельма взглянула на Логана. – Ведь если мы заразимся и в результате этого останемся без способностей, то станем беззащитны. - Ни сколько не сомневаюсь, что именно этого и добивался Крид! – фыркнул Реми. – Наверняка, он сейчас приплясывает от радости, что его план сработал! - Чтобы быть уверенными, я возьму у всех кровь на анализ, и, с помощью полученных данных, обнаружу вирус, даже если он будет находиться в пассивном состоянии. Зверь поверх очков осмотрел Иксменов и направился готовить инструменты в ту часть комнаты, что была отгорожена белой ширмой. Тем временем, они в молчании поглядывали на Циклопа, давая ему понять, что он будет первым. Приготовив все необходимое, Хенк подал знак, и Скотт нехотя поплелся за ширму. Пробыв там не более пяти минут, он уступил место Гамбиту, за которым в свою очередь последовал Ксавье. Джина пропустила Шельму вперед, не переставая беспокойно поглядывать на Ороро. Когда Мари села на высокий стул, подавая Зверю руку, она, покусывая губы, тихо спросила. - Хенк, этот вирус… насколько хорошо ты его изучил? – он изумленно поднял голову. - Я имею лишь приблизительные данные о составе и строении, а почему ты спрашиваешь? – Шельма замялась, и прежде чем успела что-либо сказать, комнату наполнил голос Грозы: - А что будет с ним? Мари зажалась, а Хенк замер и отложил в сторону инструменты. Нехотя он показался из-за белой ширмы. - Я… еще не знаю… слишком серьезна рана, что нанес Страж… а переливание крови… боюсь, что это не поможет… вирус все еще в его теле, и не представляется возможным его каким-либо образом извлечь, не убив… гм, я… я пока работаю над этим, – совсем неуверенно закончил он, не чувствуя никакого отклика на свои слова со стороны девушки. Ороро была неподвижна. Зверь сморщился: он предчувствовал этот разговор и всеми силами пытался избежать его, чтобы не причинять ей новой боли. Но не смог. Иксмены чувствовали себя устрашающе бессильными, но Гроза не предпринимала никаких попыток прийти им на помощь и снять это чувство. Поправив очки, зверь вернулся к Шельме, которая за все то время, что он делал укол, не проронила ни слова. Когда девушка показалась из-за ширмы, Джина оттолкнулась от стены, на которую опиралась спиной, и прошла к Зверю. Пока он подготавливал поверхность кожи к уколу, она смотрела на белую ткань, что отделяла ее от Иксменов и Грозы. Это было похоже на театр теней. Нечеткие контуры аппаратуры, которая поддерживала жизнь Росомахи, сливались друг с другом, почти полностью закрывая его. Силуэты Гамбита, Шельмы, Циклопа и профессора были слишком далеки, и лишь отбрасывали тени на белую поверхность ширмы. Единственным человеком, которого она хорошо различала, была Гроза. Ее стройный силуэт и низко опущенная голова резко выделялись среди общей массы теней. Солнечные лучи отвесно падали из окна на фигуру девушки. Джина замерла: неудержимое желание облегчить ее боль превысило все запреты, и она осторожно заглянула в ее сознание. Это было похоже на удар молнии. Джина сдавленно вздохнула – на минуту свет померк в ее глазах. Схватившись свободной рукой за край стула, она беспомощно открывала и закрывала рот, словно ей не хватало воздуха. Зверь, который в это время вводил ей под кожу иглу, не на шутку перепугался. Циклоп, а за ним и все остальные, среагировал мгновенно. Бросившись в ноги к любимой, он обхватил ее лицо, стараясь привлечь внимание к себе. - Джина, родная, что с тобой? Посмотри на меня! Зверь, что произошло? Почему?.. Неужели и она тоже… - Скотт, я не смогу ничего сказать, если вы все не отойдете и не позволите мне ее осмотреть! – уставший, Зверь даже не попытался скрыть раздражение. Циклоп нехотя повиновался, и кольцо обеспокоенных Иксменов немного ослабло. Хенк повернул голову Джины к себе, осмотрел зрачки, померил давление и опустился на стул. – Все показатели в норме… я не знаю, может быть, она просто переволновалась из-за укола… - он скрестил руки на груди, посмотрев на девушку. - Гроза… - тихо прошептала Джина. - Что? Что ты сказала? – спросил Скотт, подходя к ней и беря за руку. - Ороро, не делай этого! – она соскочила со стула, бросившись к кровати, рядом с которой стояла девушка. – Это невозможно… - уже тише продолжила Джина, сжимая лицо руками. - Гроза?.. Стальная одноместная птица, невидимая для радаров, на автопилоте пересекла границу, разделяющую Канаду и США. Сквозь полуопущенные веки прекрасные в своем безразличии голубые глаза следили за густым покровом облаков, который отделял их от земли. Сложенные на груди руки, обхватили хрупкое тело за плечи и крепко сжали, словно пытаясь поддержать его в безумном замысле. Всего через несколько часов, а, быть может, даже раньше решиться его судьба, и жизнь ответит смерти нет! иль да… Темная громада леса встретила ее более чем безразлично. Деревья, что окружали небольшую поляну вокруг ветхого, грязного дома, беспрепятственно вонзались в небо, ветвями теряясь в липких хлопьях надвигающегося от реки тумана. Сейчас Ороро чувствовала природу гораздо острее, чем в любом другом месте, и здесь она была какая-то чужая и равнодушная. Вечно спящая. Ей даже не пришлось подниматься на крыльцо. Мужчина почувствовал ее уже за несколько сотен метров. Отбросив в сторону топор, которым колол дрова за домом, и, вытерев о джинсы грязные ладони с устрашающими черными когтями, он остановился в нескольких шагах от нее. - Ба, какие люди! Бравая участница команды Икс в нашей глуши… чем обязан такой чести? – его лицо исказила ухмылка, которая не сулила ничего хорошего. - Мне нужна твоя помощь, - хохот Саблезубого заставил ее вздрогнуть. - Моя помощь? – он снова захохотал. – Что бы я помог Иксмену?! Ты, по-моему, сильно ударилась головой, милашка, раз думаешь, что я… - он запнулся и втянул в себя воздух. - Чего и следовало ожидать… - Ороро вздохнула. – Мне нужна твоя помощь, а точнее, твоя кровь. Я знаю, что разговоры – это пустая трата времени, а у меня его и так немного, поэтому предлагаю тебе сделку… - Что-то новенькое… хо-хо, так ты его женщина… – он сделал несколько шагов к Грозе. - Что?.. - Его запах, - он улыбнулся, хищно и многообещающе. – Он в твоих волосах, на твоей коже. Даже одежда хранит прикосновения его рук! И твои губы… и руки… тело – все пропитано им, - еще несколько шагов, и Саблезубый приблизился к ней на расстояние вытянутой руки. – А знаешь, что я сделал с его первой девушкой, а? - Ороро напряглась: по ее лицу скользнуло сомнение и жалость, которая быстро сменилась непоколебимой уверенностью, когда позади раздался воинственный голос: - Отойди от нее! – На самом краю опушки, в полном боевом облачении, стояла Джина. - Рыжая! – Саблезубый злобно оскалился. - Присоединяйся, доставь мне удовольствие. Не каждый день выдается возможность позабавиться с любимыми куклами коротышки и очкарика, - зарычав, он рывком бросился на Ороро, но тут же был отброшен взмахом руки Грей. Ударившись о дерево и переломив его пополам, Крид осел на четвереньки и встряхнул головой. - Ты в порядке? – девушка взяла Грозу за руку, а потом повернулась к Саблезубому, намереваясь нанести новый удар. - Нет, подожди! Он единственная надежда… - Что?! Но почему именно он? Мы смогли бы найти другого мутанта с исцеляющим фактором! Разве ты не понимаешь, что все это бесполезно… - В чем дело? Росомаха заболел? – Саблезубый выпрямился, но не сделал никакой попытки приблизиться к девушкам. – Не смог исцелиться? Бедный малыш… - «печаль» подернула его смеющиеся глаза, - неужели ты и впрямь думала, что я отдам свою кровь на спасение этого недоноска? - Я предлагаю тебе выгодную сделку, - без тени сомнения ответила Гроза. - Сделку? – Саблезубый сделал несколько шагов под пристальным взглядом Джины и сел на порожки крыльца. Задумавшись о чем-то, он прищурился – Ну, рискни… - Мы обеспечим тебе защиту от «Оружия Икс», так что ты сможешь вернуться… - во второй раз его смех прервал Ороро. Резко поднявшись и размяв плечи, он бросил: - Нашла что предлагать! Что б ты знала, я здесь не из-за «Оружия Икс»… и если захочу вернуться в Нью-Йорк, чтобы развлечься с добропорядочными американцами, то мне не сможете помешать даже вы! - он ткнул в обеих девушек своим когтистым пальцем и скрестил руки на груди. – Попытка номер два… - Ороро, это смешно! Мы только теряем с ним время. Он специально тянет его! - У меня нет выбора. Поиск мутанта с исцеляющим фактором с помощью Церебро, затем ненужные объяснения, переливание отняли бы дни, а у нас только десять часов… - И что теперь? Уговорами здесь не поможешь… может, мне стоит его оглушить? А потом стереть память так, что он даже и не вспомнит о нас? - Нет, каждый человек имеет право на свободу воли. Даже такой, как Крид. - Даже если он не оставит нам выбора?.. - Ха, а Логана всегда тянуло на экзотику… Японки, индианки, охотницы за деньгами и славой… даже розовая леди, - он ухмыльнулся, оценивая Ороро. – А теперь, значит, в почете мулатки с белыми волосами… - Следи за своим языком! – Джина подалась вперед, но Гроза удержала ее: - Твои условия? – Крид на секунду задумался, оглядел Ороро с ног до головы и оскалился. - Даже думать об этом не смей! – закричала Джина, и Саблезубый вновь испытал на себе всю силу телепатки. Отлетев на несколько метров, он пробил в стене своего дома огромную дыру, с грохотом и ревом опрокинувшись на пол. На восстановление после удара ему потребовалось всего минута, и когда Крид показался на крыльце, его взгляд был не самым доброжелательным. - Вот теперь я не просто разозлен, я в бешенстве! Никакой крови, кроме собственной, вы не получите! И теперь самое время пожалеть о том, что вы сунулись ко мне… - Подождите! У нас еще есть возможность закончить все мирным путем, - Джина посмотрела на нее как на умалишенную, а Саблезубый даже не утрудил себя подобным действием. – Каковы твои условия, - вновь повторила Гроза свой вопрос. - Это тебе дорого обойдется, - Джина поморщилась. – Что может компенсировать мне утрату собственной крови для спасения жизни злейшего врага, кроме как… его женщина, - по его лицу пробежала ироничная улыбка. - Ороро, ситуация вышла из-под контроля! У нас нет другого выбора… - Ну что, ты согласна на маленький обмен, а? - …Кроме как взять кровь без его согласия. Подумай, когда его жизнь висит на волоске не время отстаивать свои принципы… Ороро... Ороро! - Я согласна, - Гроза пожала протянутую Саблезубом руку, и он засмеялся, дико и довольно. Затем, не отпуская ее руки, отпихнул девушку в сторону, а другую подал обескураженной Джине. - Можешь приступать, Рыжая… Когда Шельма три раза постучала в белую дверь лаборатории и неспешно вошла внутрь, Зверь сидел за столом, прилипнув к микроскопу и одновременно делая какие-то пометки в тетради. Бесшумно подойдя к нему и сев на соседний стул, она с безразличным видом посмотрела на пустую кружку кофе: - Как там вирус? - В процессе изучения… - монотонно отозвался он, не отрываясь от работы. - Обнаружил что-нибудь новое? - Пока нет, но… мне кажется, что я почти докопался до сути, до принципа его действия… не хватает только результатов парочки тестов… - Понятно… - она замолчала, скрестив пальцы рук. – Знаешь, я много думала над этим вирусом… и у меня возникла одна идея… то есть вопрос… - М-ммм… - Это… в общем… я подумала, раз этот вирус блокирует способности мутантов, то, возможно, теоретически он… после тщательного изучения, конечно… смог бы… - Шельма, - Зверь оторвался от микроскопа и снял очки, внимательно посмотрев на девушку. - Я знаю, на чужом несчастье счастья не построишь, но, если ты изучишь вирус и испробуешь его на мне – я не боюсь! – то тогда мои способности к поглощению… это шанс… я бы смогла коснуться… смогла касаться окружающих… - она облизала губы и замолчала. - Вирус может оказаться смертельным для организма, - ее глаза потускнели, а пальцы перестали нервно теребить перчатки. – Но, если ты хочешь, я попробую что-нибудь сделать, - он улыбнулся, поймав ее взгляд. - Спасибо… Хенк… Понадобилось несколько часов, чтобы наполнить кровью два пакета и сложить их в контейнер. Все это время Джина не сводила с Грозы глаз, наполненных болью и непониманием. - Что ты наделала?! - Я спасла его… - Ценой своей жизни! Он же психопат! Ты и представить себе не можешь, на что он способен! - Джина… пожалуйста… - Переливание отнимет у него много сил. Даже исцеляющему фактору потребуется какое-то время, чтобы восстановить энергию. В этот момент он будет более уязвим… тебе не придется жертвовать собой! Я исправлю его память и… - Я дала слово. Если нарушу его и сбегу, он придет в ярость, и многие пострадают. Джина, теперь уже поздно говорить о способах и средствах… я приняла решение, и обратного пути уже нет… - Хватит! – Саблезубый рывком поднялся, выдергивая иглу из вены, однако сильное головокружение заставило его снова сесть, – что ты со мной сделала, ведьма? - Ничего… пока, - Джина не могла скрыть своей досады. Взяв контейнер в руки, она поджала губы и внимательно посмотрела на Ороро. Девушка отвела взгляд: - Джина… если он узнает, что спасло его… чья это кровь… он… Джина, не говори ему, как все произошло… он не должен узнать… никогда… - Грей вздохнула и под тяжелым взглядом Саблезубого направилась к самолету: - Раз-два-три-четыре-пять… вышел Фредди погулять… знаешь… - тихо прошептал он, обращаясь к Грозе, но, бросая жадный взгляд на стоящую к ним спиной Джину, - а я вдруг передумал… - резко развернувшись, Саблезубый наотмашь ударил Ороро, и она без сознания рухнула на землю. - Ах ты, ничтожество! – Джина, обернувшись, подняла в воздух ствол сломанного дерева и метнула его в Крида. Но он увернулся и в ответ сбил ее с ног, придавив к земле своим телом. - Вот так-то, дорогуша. Не стоит играть в такие игры с большими дядями. Теперь, я прикончу вас обеих, а останки пошлю Росомахе и Циклопу… в качестве сувениров… – Крид замахнулся, чтобы нанести удар, но внезапно замер. - Ты, наверное, забыл, что кроме телекинеза я владею и телепатией? Сделка отменяется, потому что ты нарушил ее! И я забираю с собой и Грозу, и твою кровь! - взглядом она отбросила Саблезубого в сторону. Разбив, словно кегли, поленья рядом с домом, он упал на спину в нескольких метрах от Ороро. Поднявшись на ноги, Джина схватила контейнер с кровью и побежала к самолету. - Не так быстро, конфетка, - девушка развернулась и замерла. Рука Саблезубого мертвой хваткой сомкнулась на шее Ороро. – Даже не думай об этом! Я сломаю ее шейку еще до того, как ты попытаешься «прервать сигнал»… Убирайся. Можешь забрать с собой кровь, но она останется здесь. - Ты нарушил условия сделки! И она тоже не обязана их соблюдать! - Ты не в той ситуации, чтобы ставить мне условия, крошка. Проваливай, пока я даю тебе шанс! Или кровь, или ничего, поняла? - … Я открыла глаза. Не потому что захотела, а потому что меня заставили это сделать, грубо отпихнув в сторону. Я готова была застонать от боли, но левая часть лица просто окаменела и так распухла, что я не рискнула шевельнуть какими-либо его мышцами. Деревянный пол холодил кожу и внутренности, но не было сил вызвать теплый бриз или что-то подобное. В глаза из огромной дыры в стене бил холодный свет осеннего солнца. Я попыталась хоть как-то закрыться от навязчивых лучей, и отчетливо поняла, что не могу, потому что мои руки, ровно, как и ноги, связаны. Подумала, что надо собрать силы и перекатиться на другой бок, но не успела даже вздохнуть, когда огромная тень закрыла собой дыру. А я закрыла глаза. Не хотелось видеть ЕГО, и все то, что меня окружало в данный момент. Удивительно, но в душе главенствовало чувство абсолютного безразличия ко всем и всему. И когда он схватил меня повыше локтей так, что его длинные когти больно впились под лопатки, а потом усадил спиной к стене, видимо, чтобы удобнее было мучить, я продолжала «смотреть» на него через опущенные веки. - Живучая… - он выплюнул это слово прямо мне в лицо вместе с неприятным запахом изо рта так, что я бы обязательно поморщилась, если бы не было так больно. – Ну, тем хуже для тебя… - я почувствовала прикосновение горячих грязных пальцев к опухшей половине лица. И, кажется, услышала смешок, за которым скрывалось нечто гораздо большее, чем быстрая (возможно…), но насильственная смерть. Он все продолжал водить указательным пальцем по щеке, опускаясь к шее и снова поднимаясь, но теперь уже чуть правее, к уху, наблюдая за тем, как непроизвольно дрожат мои плечи от жгучей, покалывающей боли, приносимой этим прикосновением. Каждой клеточкой своего тела я знала, что он чувствует ее и наслаждается страданиями, которые приносит мне. Это было более чем дико. Мучение продолжалось для меня целую вечность, и я уже начала терять самообладание, когда почувствовала слабые электрические разряды, проскакивающие по коже. Я приоткрыла глаза. И опешила, так близко он сидел ко мне, с сумасшедшей ухмылкой, скрывающей длинные острые клыки. Он заметил мой пристальный взгляд, хотя и лишенный какого-либо выражения из-за отсутствия зрачков, и его рука изменила направление. Острый, как бритва, черный коготь медленно вычерчивал на щеке тонкий зигзагообразный кровоточащий порез. Мои глаза заслезились, когда он остановил свою игру и перевел взгляд на проделанную работу. Не было больше сил сдерживаться… Чуть приоткрыв слипшиеся губы, я выпустила воздух из груди… и Саблезуб, вздрогнув, отскочил от меня. Голубые каскады искр, быстро потухшие на его коже, все еще продолжали плясать на моей, хоть и потеряв в половину свой цвет. Небольшой электрический разряд – совсем крохотный, по сравнению с теми, на которые я была способна в хорошем расположении духа. Но его хватило на прекращение, пусть и временное, этого издевательства. До уха донесся глухой рык и ругань. Злые колючие глаза прожигали насквозь, все ближе и ближе… я почувствовала его едкое и частое дыхание совсем рядом, но больше ничего… боишься прикоснуться ко мне?.. не хочешь снова испытать… нет... и разум провалился в темноту… Глухой треск… отдающий теплом… теплом и таким приятным запахом… захотелось свернуться калачиком, но страшно было пошевелиться и прогнать приятное чувство уюта и защищенности… и я старалась не двигаться до тех пор, пока в состоянии удержать сон… но он быстро покидал меня, подавленный настойчивыми позывами пустого желудка. Не открывая глаз, я вытянула руку, в поисках пледа, чтобы сохранить исчезающее тепло, но пальцы нащупали неприветливую поверхность грубо отесанного дерева. Стало холодно и жутко. Я открыла глаза: всего в полутора метрах от меня в просто огромном размеров камине подрагивало алое пламя, над которым, чуть заметно покачиваясь, висел закопченный котелок. Я огляделась: комната была пуста. Тогда я приподнялась на локтях, и почувствовала холодное прикосновение ветра к своей спине. Медленно обернулась и увидела грубо и наспех забитую дыру в стене. Ту, что Саблезуб пробил своим телом, отброшенным Джиной. Развернувшись, я прильнула к щели между досками: сплошная темень. Черная безлунная ночь в глухом канадском лесу рядом с… Кридом… эта мысль пугала. Я коснулась пальцами шершавой деревянной поверхности доски, собираясь испробовать, насколько прочно они сколочены, и поняла, что мои руки свободны. Этого я совсем не ожидала. Душа готова была насторожиться, но сознание опередило ее, придя в ужас от страшных кровоподтеков, оставленных тугой веревкой. Пальцы нежно и осторожно прошлись по глубокому красному следу на обоих запястьях. Боли почти не было, но глаза не хотели этому верить. Я поднесла ладони к губам, а потом медленно стала исследовать лицо. Левая рука наткнулась на кривую линию запекшейся крови. Пальцы проследили ее направление, остановившись почти у виска. Мне нестерпимо захотелось приложить ледяной компресс к кровоподтеку – так сильно он саднил! Но вряд ли я бы нашла что-то похожее здесь… и почти нет сил, чтобы вызвать даже крохотный ветерок… но я жива... все еще жива… эта мысль вселяет надежду… и силу… Пользуясь одиночеством, я исследую свое тело, пытаясь обнаружить хоть какие-то дополнительные повреждения. Ничего такого, что бы угрожало жизни: несколько серьезных ушибов, с десяток порезов и царапин. Я стараюсь воспроизвести в памяти все, что произошло со мной за последние сутки, что помогло бы мне выявить какие-либо внутренние нарушения, но не вспоминаю ничего нового. Однако гадкие, заставляющие содрогнуться от отвращения мысли не покидают меня. Они не находят подтверждений, но и я не могу изгнать их… Удостоверившись, что с ног, до недавнего времени стянутых веревкой, сошел отек, я предпринимаю попытку подняться. Сначала на колени, потом, опираясь о стену, на стопы. Голова предательски кружится, но я все же в состоянии удержаться на ногах. Когда ясность окружающего мира возвращается ко мне, я, наконец, могу осмотреть место, в котором оказалась. В доме была всего одна комната – огромная и грубая, с высоким потолком и неровными стенами. Я бы еще добавила холостяцкая, если бы мое положение не было настолько плачевным. Почти половину ее пространства занимала кровать, устланная шкурами животных. Похоже было, что сделана она из цельного куска дерева самим Кридом, как, собственно, и все здесь. Напротив кровати - камин. Прямо перед ним лежала шкура медведя с разинутой пастью. Во многих местах она была прожжена, а нос и уши постоянно бомбардировались вылетающими из камина искрами, так что комнату наполнял, хоть и еле ощутимый, но неприятный запах паленой шерсти. Справа от камина – импровизированная кухня и столовая в одном лице. Даже стоя у противоположенной стены, я видела багровую, от впитавшейся в нее крови, поверхность столешницы. Не хотелось думать, что за бедное животное угодило сегодня ему в лапы… но мне даже не пришлось угадывать – разделанная тушка лежала несколько поодаль. Я отвернулась, подавляя тошноту. Все происходящее со мной начинало напоминать кошмар. Ощущение затравленности, безысходности и ужаса перемешалось в один клубок, трансформировавшись в страх. Я вдруг отчетливо поняла, на ЧТО обрекла себя… бежать – только одна мысль стучала в голове… конечно же, не сидеть же здесь и ждать его возвращения? Только бежать… вернуться… узнать, помогло ли? Жив ли он?.. Я повернулась к двери и потянула за ручку. На пороге стоял Крид. - Куда-то торопишься, красотка? – он ловко перекинул один из бумажных пакетов с одной руки в другую и схватил меня за шею, приподнимая над землей. – Бежать вздумала? Куда? Раньше надо было, когда тебя Рыжая уговаривала перестать играть в супергероев и поверить, что жизнь – это не сладкий покой и уют в особняке Чарли, а борьба за место под солнцем, в которой побеждает сильнейший… - он, словно куклу, бросил меня на медвежью шкуру и поставил пакеты на стол. Я молча сидела на полу, пальцами цепляясь за странный обруч, обхвативший мою шею. - Что, нравится подарочек? – и Крид засмеялся. – Размерчик подошел? – он нагнулся, грубо откинув мои волосы в сторону, подцепил его снизу когтем и потянул к себе. – Узнаешь игрушку? – обруч душил меня, и чтобы не задохнуться, я обхватила его запястье обеими руками и вытянулась навстречу, поднявшись на колени. – Ну, что молчишь, б-о-г-и-н-я? Не нравится тебе Адлеровское изобретенье? Ничего – привыкнешь… если успеешь… Я – рабыня. Никогда бы не подумала, что скажу это. Или повторю. Я – рабыня. Ошейник лишил меня сил. И возможности для побега. С чутьем Саблезубого, которое позволит ему выследить меня где угодно, более или менее безопасно я могла бы себя чувствовать только в воздухе… когда у меня были силы. Но теперь я прикована к этому глухому месту. И каждый день он начинает с того, что мучает меня. Физически или морально – не все ли равно? Голод, побои, насмешки, тяжелая работа – иногда я удивлюсь, почему он до сих пор не убил меня? И не нахожу ответа. Чего он ждет? Что они вернутся за мной?.. Конечно, Иксмены не оставят этого, но… тогда какой смысл? Ведь они отобьют меня – это бесспорно. И что же? Зачем он продолжает подтачивать меня… словно хочет сломить… волю… хочет… раздавить мою гордость, уничтожить меня… хочет добиться моих слез, чтобы стать сильнее, утвердиться, растоптать, а потом… …Я ошиблась. Дом Саблезубого не ограничивался одной комнатой. За два дня я успела это понять. За кухней была еще одна дверь – в пристройку, посреди которой стояло корыто – я не могу назвать это ванной – и единственное во всем доме, но и то расколотое зеркало. В нем я впервые увидела то, что со мной стало... Багрового цвета подтек расплылся почти на всю щеку так, что левый глаз немного заплыл. Я убрала с лица грязные волосы и коснулась уже начавшего заживать пореза. Указательный палец вновь медленно вычертил извилистую линию… «S» - подсказало сознание… «S» - «Sabretooth»… Я задрожала, впиваясь взглядом в свою щеку, вновь и вновь с ужасом скользя глазами по кровавой линии… - Теперь ты поняла? Ты принадлежишь МНЕ… Моя гордость. Мое чувство собственного достоинства – вот причина того, что я все еще жива. Для него это вопрос времени – он-то чувствует мои эмоции на физиологическом уровне еще до того, как я могу дать им имя. Но ждать – не в его привычке. Он будет истощать мое тело и душу всеми возможными и известными ему способами. А когда надоест – использует последний. А потом просто убьет. И даже из этого извлечет для себя наслаждение. Дождь. Вот уже сутки он льет, не переставая. Крид, который раньше надолго уходил из хижины, словно дразня меня для побега, сидит за столом. Он постоянно рычит, и я слышу, как его когти царапают поверхность стола, но не обращаю никакого внимания. Мне доставляет удовольствие прислушиваться к звукам за окном. К тому, как миллиарды капель воды стремятся зарыться в почву, но ударяются о ветки деревьев, застревают на листьях, а потом стекают с них, и все же достигают своей цели. Я ставлю перед Кридом миску с мясом – готовка, уборка, колка дров, стирка – все то, что раньше он делал для себя сам, возложено теперь на меня. Это более чем странно, но все же лучше, чем постоянно быть у него на виду, выслушивать его колкости по отношению к Росомахе или к Иксменам, получать царапины и глубокие болезненные порезы, когда его руки с когтями задевают меня. Хотя я подозреваю, что, даже не будучи рядом, он всегда втягивает воздух, определяя мое место положение, постоянно контролирует… Пока он голыми руками разрывает горячую тушку, я медленно отхожу к окну, чтобы выглянуть на улицу. Капли стучат в стекло – и я улыбаюсь. При блеске молнии и очередном ударе грома. Да, пусть я не чувствую напряжения, как раньше, или тоски, задумчивости, но зато наслаждаюсь очищением и свежестью, что доносит ветер, сквозь щели в раме. И кажется, что вся та грязь, что успела прилипнуть ко мне – пустяк, что зудящие раны на руках и ногах – ерунда. И что Иксмены сумели спасти его и сейчас ищут способ мне помочь… - Ррраааагррр!!!! Я вздрагиваю, наблюдая за бешенством Саблезубого, который с грохотом опрокидывает стол, ломая его пополам, и поворачивается ко мне. Ругательства сыплются из него тем обильнее, чем ближе он подходит, нависает надо мной во весь свой рост. Но я не боюсь. Странно, но буйство за окном, гром и молния вселяют в меня непоколебимую уверенность. И я, не меняя позы, спокойно смотрю на него: - В чем дело? Пережарила? Недожарила? Корочка не такая хрустящая? Или ты предпочитаешь в сыром виде? Мне хочется смеяться, смеяться ему в лицо, выражая презрение его примитивной личности, его глупым уловкам, его злобе и одиночеству, его ненависти. Смеяться, смеяться! Но я не могу. Воздух замирает в груди, когда он хватает меня за горло и поднимает на вытянутой руке над землей. - Прекрати… - он рычит, злобно и еле сдерживаясь. Я молчу, не в силах выдохнуть. – Ты слышишь меня, ведьма?! ПРЕКРАТИ! ! ! Жир с его пальцев стекает по моей шее на плечи и под костюм. Меня переполняет отвращение, я не хочу и не могу это терпеть: обхватываю его руку, подгибаю под себя ноги и с силой отталкиваю его. Из-за жира рука почти сразу соскальзывает с моей шеи, даже не оставляя царапин. Он зол, но его рык заглушает громовой раскат. И я смеюсь, пятясь к двери. Эта пощечина его самолюбию быстро заживет. Я не принадлежу тебе! Свобода, единение с природой сильнее каких бы то ни было символов и угроз! Сопровождаемые треском ломающегося дерева мы вываливаемся наружу. Он скидывает меня с крыльца, прямо в грязь, в вязкое месиво, в которое превратилась почва из-за дождя. Я чувствую землю на своих губах и волосах. Я знаю, сейчас он стоит за моей спиной и кричит, приказывает остановить… что? Дождь, грозу, молнии? Зачем? Я чувствую его бешенство – глупо, ведь на мне ошейник. Как, по его мнению, я бы смогла вызвать бурю?.. Неважно! По-прежнему находясь к нему спиной, я приподнимаюсь на руках и сажусь. Капли стекают по моему запрокинутому лицу, волосам, вздрагивающим плечам. Но не от слез, а от смеха. Беззвучного смеха. Мне даже немного жаль, что дождь прибивает к земле все запахи и феромоны или что бы там ни было, исходящие от меня в данный момент. Он думает, что мне плохо, что я страдаю… нет! Я наслаждаюсь… свободой! И тому, как холодные струи полосуют мое тело, и тому, как молния, оголив небо, идет к земле, и дрожащей при раскатах грома земле – внутри меня восторг! Я опускаю голову, чтобы не захлебнуться от дождя и переполняющих меня чувств. Он видит лишь сгорбленную фигуру. Дождь прибивает все запахи, исходящие от меня. Действительно… Я обвожу взглядом деревья, выстроившиеся в рядок по краю поляны. Бежать… - шепчет ветер… Бежать… - вторят ему капли дождя, каждая в отдельности; но их голоса сливаются в единый громогласный поток... Я поднимаюсь на ноги. Я чувствую столько силы… бежать! Один небольшой шажок, за ним еще один, все быстрее и быстрее. Деревья маячат впереди – не так уж и далеко. Ноги вязнут в земле, но я продолжаю идти, постепенно переходя на бег. Молнии освещают мой путь! Вот уже первые ветки деревьев смыкаются за мной. Я улыбаюсь: как легко получи-агх… Боль… постоянная непритупляемая ничем боль… вся моя жизнь – сплошная боль… прошла неделя… уже целая неделя… истощившая меня настолько, что я не в состоянии самостоятельно подняться со своего… ложа… подстилки… мне тяжело – вокруг атмосфера злобы и отчуждения, постоянного контроля, издевательств… я больше не могу так жить… я больше не хочу смотреться в зеркало… мои длинные белоснежные волосы серыми комьями свисают по спине… раненые пальцы дрожат – тело расходует энергии больше, чем потребляет… гораздо больше… и глаза… потухшие глаза, теряющие надежду и последние частички самообладания… с каждым днем его настроение все лучше – он чувствует, знает… и все же ждет моего падения… когда я сама встану на колени – без гордости, без самой себя – и попрошу лишь об одном… Сегодня он обнаружил в мясе мои волосы. Не знаю, как они туда попали, наверное, во время готовки – я не помню. Но его это не волновало. Реакция была такой же, как во время грозы. Только на этот раз он не выкидывал меня на улицу, словно щенка. Он просто намотал волосы на кулак, потянул вниз, так что моя голова оказалась на окровавленной столешнице, словно на гильотине. Обеими руками я уперлась в край стола, и подняла на него глаза. Нож свистнул в воздухе, и недавно наточенное лезвие полоснуло по прядям. Я напряглась и попыталась отвести голову от удара, но вместо этого лишь натянула волосы еще сильнее, что позволило мне всей кожей ощутить, как нож кромсает каждый волос. Все это время я, не отрываясь, смотрела на него. Без выражения, просто потому что гордость, чувство собственного достоинства не позволяли мне отвести глаза, забиться в истерике, заплакать или закричать. Когда последняя прядь отделилась от моей головы, и я смогла выпрямиться, он отбросил нож в сторону и притянул руку с моими волосами к лицу, словно желая зарыться в них носом. И улыбнулся. Трофей. Я вздохнула совсем не слышно – только для себя – и, не опуская головы, прошла мимо, в пристройку. Сегодня – особенный день. Я должна увидеть это. Интересно, узнают ли меня Иксмены такой, если прилетят? Это была ирония. Злая ирония. Я это осознавала. Но сложно было подумать что-то другое: Саблезубый издевается очень убедительно. Нет, я верила своим друзьям, знала их и любила. Могло быть множество причин, задержавших их… и они никогда не подводили… никогда не бросали своих… Я вздохнула и попыталась восстановить порядок на голове. Вышло что-то похожее на неровное каре. Когда-то пряди разной длины были в моде… Смотрелось неплохо, только неровные кончики все время щекотали или кололи лицо и шею. К этому придется привыкать. Мой взгляд скользнул по лицу: царапина на щеке только начинала заживать. Кровавая корочка уже давно откололась, сохранилась лишь тонкая светлая извилистая линия. Я тряхнула головой, но нынешние пряди были слишком короткими, чтобы закрыть щеку. Это не радовало. Провозившись со своими волосами еще какое-то время, я вышла в комнату. Она была пуста. Тогда я подошла к окну и выглянула во двор, располагавшийся позади дома. Саблезубый был там. В одних джинсах, с лопатой в руках он рыл яму. Внутри у меня похолодело. Вот и все… Словно услышав мои мысли, а может быть, почувствовав мое присутствие, он обернулся и перебросил когтистые пальцы веером – в приветствии. На груди к кожаному шнурку у него была привязана белая прядь. Я сморщилась и отвела от нее взгляд, сосредоточившись на яме. Она была сравнительно небольшой – около тридцати сантиметров в диаметре. Меня это удивило… а потом в голову полезли странные вопросы и ужасные ответы на них. Я отвернулась и отошла от окна. Если Иксмены все же собираются спасти меня, пусть они поторопятся… - Ты веришь в судьбу, ведьма? – грубо спросил Саблезубый, волоча меня на задний двор своего дома. – Я – нет. Я всегда знаю, что моя жертва никуда не денется, пока этого не захочу, поэтому все, с кем я играю, обычно попадают в некрологи, - он завыл, засмеялся – я не знаю, это был какой-то абсолютно дикий набор звуков. – Ты знаешь, какое наслаждение чувствовать страх в крови своей жертвы, который ты сам же и внушаешь? О, безумное ощущение... Рыжая знает, хотя вряд ли она тебе когда-нибудь теперь о нем расскажет… как считаешь, бросили тебя твои дружки? – он подвел меня к деревянному кресту около трех метров в высоту, сколоченному из двух больших бревен. Я молчала. – Оказалось, что спасение мира, этих сопливых, ничтожных людишек важнее, нежели твое… мне бы такое обращение не понравилось, а тебе? - Нужды большинства важнее интересов меньшинства, - уверено сказала я, пока он оборачивал огромную цепь вокруг столба, а потом замыкал ее на моей лодыжке. - Что?! – он засмеялся. – А Чарли основательно промыл вам мозги! Ну да черт с ним! Проблемы сейчас у тебя. Ты уж извиняй, удачи желать не буду, хотя она тебе понадобится… - он схватил меня за подбородок, чуть приподнял его и медленно, будто смакуя, облизал левую половину лица. Я с отвращением оттолкнула его, чем вызвала улыбку, и попыталась оттереть слюну. – Мне нравится твоя новая прическа… - он развернулся и зашагал к дому. - Что ты собираешься делать? Крикнула я ему вслед. Но он даже не обернулся. В бессилии я провела руками по волосам и, прислонившись к кресту, осела на землю. Стемнело достаточно быстро, даже раньше, чем за полчаса. Ветер сделался холодным и резким. Руки стали коченеть, так что пришлось подняться и ходить кругами, то, заматывая, то, разматывая цепь вокруг креста, чтобы согреться. В окне дома Крида горел свет, но я ни разу не заметила, чтобы он подошел к стеклу удостовериться, на месте я или нет. Мой взгляд упал на цепь. Даже при всем желании я не смогла бы ее снять. Крест тоже был вбит в землю на славу. Несмотря на все мои усилия, он даже не покачнулся. Ну, по крайней мере, теперь я знала, для чего он рыл ту яму во дворе. Тем временем, совсем стемнело. Только полная Луна и мириады звезд были видны на абсолютно чистом небосводе. Я попыталась сосредоточить свое внимание на них, но ночной холод пробирал до костей и чтобы согреться мне приходилось постоянно двигаться: бегать, прыгать. Я даже попыталась отжаться несколько раз, но измученное голодом и истязаниями тело очень скоро выдохлось, так что мне ничего лучшего не оставалось, как сесть на холодную землю рядом с крестом. Сбившееся дыхание потихоньку успокаивалось. Луна ненавязчиво освещала поляну, так что мне казалось, будто я в центре заколдованного светящегося круга идеально правильной формы. И не было страшно. Я бросила косой взгляд в сторону хижины Саблезубого. На стекле плясали еле различимые блики от огня в камине. Усмехаясь про себя, я вспомнила особняк профессора под Рождество, когда вся команда была в сборе. Тогда даже Уоррен и Бетси приехали, чтобы отметить праздник в кругу друзей. Мы все сидели за большим столом… Профессор во главе, а по обе руки от него Джина и Скотт, даже Реми и Мари на время перестали спорить и ругаться и о чем-то тихо перешептывались. А потом появился Зверь в костюме Санта Клауса, и Джубили. Она была Снегурочкой – кажется, так Петр назвал внучку русского Деда Мороза. И всем было весело, потому что никто раньше не видел синего Санты. Даже Логан улыбался, когда сияющая Джуб, в серебряном полушубке, украшенном дождиком и мишурой, и с белой накладной косой вручила ему подарок. Искрилось шампанское, бенгальские огни, и, смеясь, мы встречали Новый год. А потом Джубили стала пускать собственноручные фейерверки, когда одна искра попала на красно-белый костюм Зверя, и тот вспыхнул, словно рождественская елка. Я сумела его потушить, но еще месяц Хенк ходил почти лысый, пока его шерсть вновь не отросла, кажется, немного длиннее прежней… От воспоминаний становилось тепло и уютно. Незаметно для себя я проваливалась в сон. Тело постепенно расслаблялось, глаза наливались свинцом, и так хотелось спать… я не противилась, и медленно погружалась в небытие, когда со спины раздался приглушенный вой, а за ним еще один. Я вздрогнула и открыла глаза. Луна сдвинулась, и теперь чуть меньше половины поляны было в тени, отбрасываемой деревьями. Вой снова повторился, но теперь уже правее от меня и гораздо ближе. Я поднялась на ноги: кровь быстрее забежала по жилам, разнося легкое покалывание по рукам и ногам. Я огляделась: ни души. Ветер шелестел листьями. Где-то хрустнула ветка. Я вздрогнула и обернулась на звук: тишина. Цепь стала невыносимо давить на ногу, прижимая к земле. Снова вой: долгий и протяжный, призывный. Стало не по себе. Я вновь обернулась на дом Крида: свет в окне погас, и стекло отражало лишь черное безразличие. Шелест и вой тем временем усиливались, и мне казалось, что они окружают, берут в кольцо, и нет возможности убежать. Я скрестила руки на груди и запрокинула голову. Крест отбрасывал черную тень на мое лицо. Я скользнула взглядом по перекладине, и меня осенило. Подойдя к кресту, я подняла руки и подпрыгнула, пытаясь дотянуться до доски, приколоченной горизонтально к земле. Слабые пальцы соскользнули с дерева. Встряхнув кисти, я попробовала еще раз. Получилось зацепиться на какое-то время, но пальцы вновь соскользнули. Не будь я так истощена, достать ее на высоте двух метров было бы элементарно. Закусив губу, я попыталась изменить свою тактику и взобраться по столбу, вбитому в землю, как по канату. У меня получилось, так что когда руки достали до горизонтальной перекладины, отталкиваясь ногами от дерева, я смогла не без труда подтянуться и сесть. Сердце бешено барабанило грудь. Я отдышалась и попыталась устроиться удобнее. Цепь со звоном брякнулась о дерево. Нагнувшись, я потянула ее на себя и набросила на столб. Доска подо мной жалобно заскрипела. Я замерла, рассчитывая на то, что за все время, проведенное здесь, во мне достаточно убавилось веса, чтобы перекладина выдержала. Так оно и было. Стараясь свести резкие движения к минимуму, я передвинулась в центр доски так, что ноги обхватили верхушку креста, вбитого в землю, придав относительную устойчивость моему положению. И вовремя. Раздался еще один протяжный вой, и на поляну ступил первый волк. Я замерла, внимательно наблюдая за каждым движением зверя. Несколько осторожных шагов изящных тонких лап, и он оказался в центре двора, всего в двух метрах от меня. Луна отразила его серую, лоснящуюся шкуру. Видно, что он не испытывает трудностей с добыванием пищи. Однако вся его фигура выдавала напряжение. Через мгновение из-за деревьев показалось еще четверо волков. Все они держались вместе, но чуть поодаль от вожака и совсем избегали приближаться к дому. Я затаила дыхание, когда серый волк приник мордой к земле и медленно затрусил в мою сторону. Немного покружил, а потом сел, вытянул морду и завыл. Я испугалась, и, что есть сил, схватилась за крест, на котором сидела. Цепь соскользнула со столба и, с лязгом ударившись о дерево, чуть не задев волка, стала раскачиваться в воздухе. Хищник хрипло рыкнул и отскочил в сторону. Остальные четверо волков окружили его и оскалились. Я была обнаружена. Пальцы просто окаменели, как и глаза, неотрывно смотрящие в горящие черные угли вожака. Это не гипноз. Здесь я столкнулась с настоящей силой, агрессией и животным инстинктом. Это не был Саблезуб, с его психической жаждой убийства, а настоящее животное, сильное, агрессивное и голодное. Прошло несколько минут, прежде чем волки отважились сделать несколько шагов ко мне. Мелькнула мысль, что нужно подтянуть все еще болтающуюся цепь, но страшно было отпустить столб и, потеряв равновесие, упасть. И все же она могла сыграть со мной злую шутку, если волк схватит ее и потянет к земле. Пришлось пересилить себя и подтянуть цепь. Теперь она плотно облегала крест, и мне ничего не оставалось, как только ждать. Животные кружили вокруг меня достаточно долго. Они предпринимали попытки «подточить» дерево, но натыкались на холодный металл цепи и отступали, оставляя на столбе глубокие борозды. Пока вожак не присел на задние лапы и не прыгнул. Кровь застыла в моих жилах: я и представить себе не могла, что он может подпрыгнуть так высоко! Челюсти захлопнулись в каком-то десятке сантиметров от моей ноги. Снова послышался вой, и теперь они прыгали по очереди, каждый раз норовя достать меня. Я подтянула ноги к туловищу так близко, как это было только возможно, не переставая наблюдать за тщетными, но настойчивыми попытками волков. Никогда не думала, что эти животные могут действовать настолько слаженно. Каждый из них словно был деталью одного механизма и двигался именно так, как того требовала стая, не выбиваясь из общего ритма. Мне становилось страшно от их настырности и упорства, с которым они добивались поставленной цели. Некстати как-то на ум пришла передача, шедшая по Animal Planet. Там волки загоняли свою добычу, действуя в стае, терпеливо и в большинстве случаев успешно. Но меня-то никто не загонял! Тогда почему они продолжают свои попытки достать меня? Неужели в лесу мало лосей и другой живности? Нужно было что-то придумать, напугать их, заставить отступить. Если бы у меня были мои способности, то я смогла бы вызвать молнию или гром… Вожак пригнулся, разминая передние лапы и, не отрываясь, смотря на меня… …вообще не сидела бы сейчас здесь… Его задние лапы напряглись и с силой оттолкнули мощное тело от земли. Белая лапа коснулась бедра, когти распороли черные брюки, оставив на коже длинную полосу. Две красные капли упали на землю, прибив вокруг себя пыль. Послышался возбужденный вой и атаки удвоились. От боли я застонала, закрыв бедро рукой. Сквозь пальцы струилась кровь, падая на морды животных, которые языком слизывали ее, переминаясь с лапы на лапу в предвкушении скорой победы. И не было сил остановить их, я только еще сильнее зажимала рану, чтобы уменьшить кровотечение, когда со стороны леса послышался хруст веток и пыхтение. Волки, как по команде, резко обернулись. В их направлении, не переставая фырчать, вперевалочку, направлялось какое-то животное. Не более сорока сантиметров в высоту, с густым, темно-бурым мехом на лапах, морде и животе и тоном светлее на спине, оно остановилось перед волками, внимательно глядя на них своими черными глазами. Вожак оскалился и зарычал, его собратья перестроились и тоже испустили горловые звуки. Но маленького хищника это нисколько не обеспокоило. Он принял стойку, длинные жесткие волосы на коротком хвосте и спине встали дыбом, пасть приоткрылась, обнажив ряд острых клыков и издав глухой агрессивный гортанный звук. Короткие лапы с когтями выбили из-под тела землю, всем своим видом показывая, что волкам лучше убраться с его территории. Стая продолжала глухо рычать, когда маленький хищник, с завидным проворством внезапно сорвался с места, полоснул вожака по морде лапой с острыми когтями, подпрыгнул, рявкнул и отскочил в сторону, выгнув спину и продолжая грозно рычать. Волк завыл, и отступил. А хищник поднял хвост и в несколько прыжков подобрался к другому волку, цапнул его за лапу, ловко избежав удара со стороны остальной стаи, и снова отскочил. Так он повторял несколько раз, пока не сбил превосходящую его в количестве группу волков в кучу, ни на миг не переставая грозно рычать. Незаметно, он оттеснил их к самому дому. Я, приоткрыв рот, наблюдала за всей этой сценой, уже понимая развязку и стараясь припомнить, где же я видела это животное. Волки же тем временем, обнаружив себя между двумя заклятыми врагами (маленьким хищником и домом Саблезуба), не нашли ничего лучше, чем рассыпаться в стороны и скрыться в лесной чаще. Вслед им неслись фырчанье вперемешку с рыком и комья земли. …Росомаха! Удивление и радость настолько переполнили меня, что я еле подавила свое желание закричать о своем открытии всему миру. Конечно же, это был он! Хищник Северной Америки, сильный, агрессивный, ведущий кочевой образ жизни. Теперь я, кажется, начала по-настоящему понимать, почему Логан взял себе именно это боевое имя – Росомаха… Мой спаситель тем временем немного успокоился, медленно подошел к кресту, понюхал капли свежей крови, но лишь фыркнул, повернулся к дереву спиной, поднял хвост и пометил территорию. Саблезубый придет в бешенство - почему-то подумала я, продолжая наблюдать за зверем, и не обращая внимания на тоненькую струйку крови, стекающую по моему бедру. Хищник уверенно подошел к дому, поднялся на задние лапы, и его когти оставили глубокие отметины на стене, после чего дерево тоже было помечено. Я не совсем понимала, зачем он это делает, но сама мысль о бессознательном вредительстве росомахи Криду веселила меня, и, пожалуй, впервые за все время, проведенное здесь, я тепло улыбнулась. Невозможно объяснить, как, но животное подняло во мне уже почти угасшую жажду жизни, веру и… любовь. Все это время я думала лишь о том, удалось ли им спасти Логана, жив ли он, и одновременно проклинала свое заточение здесь, невозможность быть рядом с ним, когда он очнется. И только теперь я осознала, ПОЧЕМУ нахожусь тут, почему без остатка готова была себя уничтожить ряди него… почему отдала себя на растерзание… потому что люблю… люблю без оглядки на других, на мир, на проблемы… люблю так, как простая женщина, способная поменять местами землю с небесами любит особенного мужчину… единственно нужного ей… И все вдруг стало таким простым, понятным. Я запрокинула голову, чувствуя, как слезы текут по щекам. Слезы от эмоций, которым я не могу дать имя… которые рвут от сожаления мою душу и одновременно наполняют ее блаженным теплом. Я закричала так громко, насколько позволяли мои легкие, в тесной им груди. Закричала, высвобождая все застоявшиеся во мне эмоции. Росомаха мгновенно собрался, и его спина выгнулась, волосы встали дыбом. Но я продолжала смеяться, когда из-за дома показался Саблезуб, а зверек, зарычав на него, бросился в чащу. Я смеялась, когда Крид втянул воздух, почувствовав выделения хищника, и выругался, как он обнаружил рытвины на дереве, оставленные его когтями, когда он приблизился ко мне и грубо скинул с перекладины прямо на раненое бедро. Он не победил! Он не сломил! Не сломил! – билась мысль в голове, и я не смогла остановить непонятное пьянящее чувство радости, возродившее мою душу… Саблезуб с рыком схватил Ороро за шиворот и поволок к дому. Гроза продолжала издавать какие-то непонятные звуки, так что он с опозданием подумал, не потеряла ли она остатки разума? Невозможность получить ответ на этот вопрос бесила его. Тонкий кровавый след тянулся за ней по пятам, но Криду было наплевать. Он оставил Грозу на ночь в лесу, чтобы послушать ее крики, когда волки начнут рвать теплую плоть, но вместо этого нашел ее в обществе этого маленького уродца – росомахи, который вот уже полгода портит ему жизнь. И она смеялась! Это было слишком. Время игр кончилось – ему надоело ждать Иксменов, чтобы наконец-то свести счеты с коротышкой, надоело тратить свое время на погодную ведьму. Пора с этим кончать… Ногой толкнув дверь, он швырнул Грозу внутрь комнаты так, что она не удержалась на ногах и повалилась на кровать, оставив на полу полосы крови. Откинув волосы с лица, Ороро внимательно посмотрела на Крида. Бедро болело, но она старалась сохранить на лице прежнюю непобедимую улыбку. Улыбку, которая выводила Саблезуба из себя. Он приблизился к ней вплотную и протянул когтистую руку. Ороро дернулась, выгнувшись дугой, и оттолкнула его ногами. Попыталась встать с кровати, но он схватил ее и повалил на спину, придавив своим телом. Ее руки отчаянно колотили в его грудь, он с удовольствием отмечал, как участилось ее сердцебиение. Осталось только поймать ее глаза. Страх, панический ужас – да! Именно это он и хотел увидеть. Ее страх перед ним, перед тем, что он может с ней сделать. Она отчаянно сопротивлялась. Он не понимал, откуда столько силы в этом исхудавшем теле. Но все было напрасно – ей не одолеть его. Никому не одолеть. Не давая ей двинуться, его рука скользнула вниз, к бедру. Когти, а затем и пальцы прошлись по ране, заставив ее закричать от боли. Он улыбнулся, измазав ее лицо ее же кровью, впитывая весь ужас и отчаяние девушки. Он чувствовал себя победителем, когда Ороро перестала вырываться, во все глаза смотря на него. Он чуть ослабил хватку, чтобы было удобнее дотянуться губами до ее лица, когда Гроза сморщилась и плюнула, угодив Криду в глаз. Он закричал, приподнялся и получил удар в пах. Чтобы справиться с болью, он отпустил Ороро, и у нее появилась возможность вырваться. Но драгоценные секунды, потраченные на то, чтобы подняться, были упущены. Саблезуб достал ее. От боли из глаз посыпались искры, и она потеряла сознание. Чуть прихрамывая, он обошел кровать с другой стороны и наклонился над ней, когда стена его дома разлетелась вдребезги. Взрывной волной Саблезуба и Ороро отбросило с кровати к противоположенной стене. Одна из щепок впилась в плечо Крида, и он зарычал. Со злобой выдернув дерево из раны, он отбросил его в сторону и поднял голову, когда три блестящих лезвия полоснули его по лицу, окрасив стены кровью. Крид попятился, закрывая глаза: - Росомаха!!! Еще один удар пронзил его насквозь. Крид захрипел, схватил Логана за голову и сломал бы ему шею, если не адамантовый скелет. Росомаха в бешенстве зарычал, отбивая следующий выпад Саблезубого. Когти Логана мелькнули в миллиметре от груди Крида. Кровь вновь окропила пол и стены. Джина, Циклоп, Шельма и Гамбит с ужасом наблюдали за разворачивающейся дракой. - …Боже, вот она… ‘Ро! – крикнула Мари, увидев бессознательную девушку в дальнем углу комнаты. Росомаха обернулся, и его глаза загорелись бешенством. Он перестал думать, сдерживаться, соображать: беспрерывно, жестоко, точно сыпались его удары на Саблезуба, который сначала с азартом отражал их, сопровождая каждый едкими высказываниями, а потом стал все более и более растерянным от обилия крови, потерянной им во время медленно заживления смертельных для других ран, наносимых Логаном. Он уже только рычал, когда Росомаха, потерявший от злобы над собой контроль, не встречая никакого сопротивления, кромсал его тело. Логан был весь в крови Крида, когда Циклопу и Гамбиту пришлось буквально оттаскивать его от бесчувственного Саблезуба. Грудь Росомахи высоко вздымалась, когда он грубо сбросил с себя руки Иксменов и, обойдя Джину, буквально вырвал Ороро из сильных рук Шельмы. Его взгляд быстро скользнул по любимому лицу, чуть задержался на ошейнике и страшной ране на бедре. Из груди вырвался рык. Закутав девушку в плед, он молча поднялся на ноги и направился к самолету. Сохраняя тишину, Иксмены последовали за ним, и уже через мгновение Дрозд на предельной скорости летел к особняку. Все время пути, пока Джина снимала ошейник с ее шеи, открывая взору страшные синяки, Логан сидел напротив Ороро, скрестив руки в замок у рта. И с каждой минутой его брови все сильнее сходились на переносице. Когда они прилетели, он не позволил никому даже прикоснуться к ней. Осторожно поднял на руки и молча отнес в лазарет, а когда Зверь попросил его выйти, чтобы он мог провести обследование и обработать раны, вышел из себя, так что Циклопа и Гамбита для его усмирения оказалось мало, и пришлось вмешаться Шельме. …Выдержанная для особых случаев бутылка виски уже подошла к концу, а под потолком витал туман табачного дыма средней плотности, когда на пороге гостиной появился Зверь. Убрав очки, он объявил всем присутствующим, что Гроза в порядке, наблюдается некоторое истощение, но никакой опасности для ее жизни нет. Специально для Логана он уточнил, что Ороро спит, и навестить ее можно будет только завтра. Однако это предостережение было бесполезно: молча, затушив сигару, он обошел Зверя и направился в лазарет. Осторожно приоткрыв дверь, Логан бесшумно приблизился к ее кровати. Гроза действительно спала. Ее руки были обработаны обеззараживающим раствором и забинтованы, то же касалось и раненого бедра. На лбу в нескольких местах царапины закрывали пластыри. Он нежно коснулся смуглой кожи у виска, осторожно проведя по искромсанным белоснежным волосам. Глубоко вздохнул, скользнув пальцем чуть ниже по щеке, и нахмурился при виде той формы, которую принимала белая линия, бывшая когда-то неглубокой царапиной. Ороро от этого прикосновения нервно вздрогнула сквозь сон, и он поспешно убрал руку, придвинул к постели стул и сел. В нем клокотал гнев, который он не горел желанием сдерживать. И если бы потребность видеть и чувствовать рядом с собой ее ровное дыхание, не пересилила бешенство в его душе, он немедленно отправился бы в тренировочный зал и выжал бы из него все смертельные уровни… - Ну, как она, Хэнк? – Джина подняла на Зверя обеспокоенные глаза. - Стабильно. Ороро сильная, она выкарабкается. Но мне даже страшно думать о том, что ей пришлось пережить… - Нам нужно было вернуться за ней в тот же день! Вырвать из лап Крида любой ценой! - сокрушенно прошептала девушка. Скотт ободряюще обнял ее. - Тут нет нашей вины. Кто же мог предположить, что Магнит устроит диверсию на перерабатывающем заводе? Пришлось бросить туда всех, притом, что кто-то еще должен был остаться вместе со мной и Росомахой. Переливание прошло удачно, но я не был уверен, что организм Логана не воспротивится крови Саблезубого. - И из-за этого она чуть не погибла. В случившемся есть и моя вина... нужно было настоять на своем! - Не убивайся, Джина. Ведь все позади, поэтому лучше улыбнись. Мы должны встретить ее в хорошем расположении духа. После всего пережитого, очень важно поддерживать для нее атмосферу любви и заботы, - Скотт еще крепче обнял ее, когда на пороге появилась Шельма. - Вы не видели Гамбита? - Вроде бы на кухне ошивался – собирался приготовить супер питательный ужин из лягушачьих лапок для ‘Ро, - Циклоп ткнул пальцем позади себя и улыбнулся. Шельма благодарно кивнула и вышла из гостиной. - А как продвигаются ваши с Мари опыты? - Более чем успешно, - Зверь добродушно улыбнулся. – Думаю, эту проблему мы, наконец, решили в ее пользу… - Интересно, как бы на это отреагировал Крид или Трасск? Их изобретение, вместо того, чтобы уничтожить, спасает мутантов! - На этой неделе профессор выступает на съезде по Защите прав мутантов, - вступил Зверь. – Вот тогда и узнаем… - все трое весело улыбнулись. - Столько нервов за две недели! Может быть, подзарядимся? – предложил Скотт. Джина и Зверь встретили его идею на ура и без промедления поспешили на кухню. Но до кофеварки (а именно глоток бодрящего кофе имел в виду Циклоп, говоря о подзарядке) они так и не дошли, оторопев от представшей перед ними картины. Мари и Реми стояли напротив друг друга, и молчали. Ее ладонь без перчатки лежала на его руке, сжимавшей половник. Но никто не лишался чувств, не падал без сознания, не было никаких посторонних мыслей, только ожидание и уверенность в том, что через мгновение удивленное и вместе с тем радостное общение глаз прекратится и последует поцелуй – самый первый, самый желанный… Наверное, внутреннее напряжение Логана передалось Ороро, потому что не прошло и получаса его пребывания в палате, как она открыла глаза и, увидев его, слабо улыбнулась. - Эй… - он подался вперед, касаясь ее руки своей. – Как ты, малышка? - …Уже лучше, - она сжала его руку, потом высвободила свою кисть и кончиками пальцев, виднеющимися из-под бинта, коснулась его скулы и подбородка. Короткая щетина приятно покалывала подушечки пальцев. – Я видела тебя там… в лесу… - Видела? – переспросил Логан, садясь на краешек кровати. - Да, ночью… я видела росомаху, - он сразу же понял ее и улыбнулся. - И что же он… я делал? - Как всегда – портил Саблезубу жизнь…