Как же хорошо видеть тебя вновь

Это все было обманом. Мои «занятия любовью с…как по-французски будет двенадцать?». Этот праздный, развратный стиль жизни. Но он знал меня. Единственный человек…ангел в этом чертовом мире, который действительно знал меня. Много лет назад не было ничего удивительного в том, что он и я стали друзьями. Потому что хотите верьте мне, хотите нет, но тогда я был еще более занудным и социально неадаптированным, чем этот наивный невинный ангел в плаще. Сколько же воды утекло с тех пор… Вероятно, вас могли смутить мои слова или мои эффектные появления с бокалом какого-нибудь дорогущего вина в руке. Но когда я впервые встретил Касси, мне не было нужды притворяться. Я был собой, еще одним солдатом нашего отца. Солдатом, который искренне верил, что то, что он делал, было на самом деле единственный правильным решением. Кас тоже был таким: так отчаянно верил всем этим сладким лживым речам. Мы в самом деле так много сражались, стоя бок о бок. Слишком много раз, чтобы сосчитать. И даже несмотря на то, что это было не такое уж и плохое время, я все равно не могу оглядывать назад без сожаления. Ведь именно из-за этих нескончаемых войн я и решил инсценировать свою смерть. Несмотря на то, что я знал, что это сильно ранит одного ангела, который действительно беспокоился обо мне…ангела, о котором я сам постоянно переживал… Я поступил ужасно, но… просто не все ангелы могут быть такими сильными. Впервые я увидел его одним ярким солнечным утром. «Кастиэль, не наступай на эту рыбку…». Я повернул голову посмотреть на ангела, с которым разговаривал Михаил. Новенький был…как может ангел описать другого ангела? Мы не люди. У нас нет кожи, ясно видимых тел… Но он был таким ярким, малыш Касси был слишком ярким и наполненным чистой любовью к этому миру. Мой маленький брат был идеальным. Кастиэль почувствовал мой взгляд и улыбнулся, переведя на меня взгляд своих голубых глаз. Несколько дней спустя он впервые сказал, что мой свет очень красивый. Это был, честно говоря, неожиданный и самый восхитительный из всех комплиментов, которые мне когда-либо делали. Не то, чтобы мне было с чем особо сравнивать... И да, я чувствовал себя преданным, когда он начал говорить своему новому увлечению, этой безволосой обезьяне Винчестеру, о его красивой «душе». И нет, это не была ревность. Потому что…это была не она. Он скорбел о моей смерти. Я серьезно не могу порой понять этого. Как он мог дойти от этого до моего убийства? Я знаю, что у него были причины и эта война с Рафаилом, но…черт подери! Я отдал Касу все оружие, которое украл. Ему. Никому другому. Я всегда был рядом с ним, всегда на его стороне. Я так сильно беспокоился о нем. Правда. Было так здорово каждый раз видеть этого лохматого ангела. И да, я был глуп, но я действительно надеялся, что эти обезьяны смогут помочь. Как глупо с моей стороны. Я был таким дураком. Я знал, что он собирался убить меня в тот день. Я надеялся, что выживу, но я знал, верьте мне или нет. И у меня конечно же было несколько секунд, когда я мог сбежать, кинув на прощание что-нибудь в стиле «О, Господи, кажется я забыл выключить плиту», но…да. Мое пафосное драматическое «Кас» в конце. Хех, старший Винчестер не был первым, кто назвал так моего брата. Это был я. И последние слова Каса: «Да, у меня всегда будешь ты». Это было…больно. Даже после своей смерти я все еще видел его, наблюдал за тем, как он становился монстром. А еще я видел смерть его весела, растерзанного в воде этими Лефиофанами. Невинный наивный Касси, который всегда хотел всем помочь, всем творениям нашего Отца… - Бальтазар? – в его голосе неуверенность. Да, кто бы мог подумать, что мы увидим друг друга снова здесь, в Чистилище? Я поворачиваюсь к нему и улыбаюсь, ощущая стойкое чувство дежа вю. - Кас, как же хорошо видеть тебя вновь.