***
Париж. Тот самый город, о котором пишут разные великолепные статьи, которые чаще всего тесно пересекаются с темой любви. В них повествуют о видах города, о его достопримечательностях и прочих местах для влюблённых парочек. Говорят, там красиво, особенно летом, ночью, когда слегка прохладный ветерок раздувает твои шелковистые волосы, то и дело норовившие залезть в рот или едва ощутимо стукнуть по щеке. Он проходит по всему нашему телу, оставляя за собой дорожки мурашек, приятных и будоражащих. Лето — прекрасное время года, лучшее для прогулок по городу не только в дневное, но и ночное время. Но как мы все знаем, мой дорогой читатель, после лета идёт осень — сезон чудесного запаха листвы, которая хочет побыстрее сорваться с веток своих «хозяев», дабы упасть и раствориться в земле, чтобы помочь насытиться другим растениям питательными веществами. Что уж тут говорить! Осеннее время прекрасно не только ароматами и насыщением почвы, но и новыми красками, которыми играют парки, леса, сады. Они выглядят так сказочно, что чаще всего прохожий не может отвести взгляд довольно долгое время, забывая о всех своих проблемах и делах. Может местному народу на это уже и все равно, но туристу — точно нет... Да, всё-таки Париж прекрасное место для влюбленных, но не все отношения здесь протекают гладко.***
Маринетт сидела в своей комнате, где единственными источниками света на данный момент являлись настольная лампа и монитор. На экране компьютера показывалось давнее интервью с Адрианом — самой востребованной и знаменитой моделью в Париже, которое Дюпен-Чен, как вы догадались, пересматривала не в первый раз. В то время, как проигрывался ролик, девушка, слегка сгорбившись, плавными движениями водила в воздухе линии. Можно было подумать, что она выжила из ума, но все же, если тщательно присмотреться, можно было бы заметить в ее руках иглу и кусок ткани, чём-то отдаленно напоминающий платье. Все мы знаем склонность Маринетт к пошиву различной модной одежды, но откуда вообще могла взяться такая заинтересованность в создании вещей? Кажется, это далеко не единственный вопрос, на который мы никогда не получим ответ, что очень печально. Тик-так, тик-так... без остановки издавали звуки часы на стене героини, звуки, схожие с биением сердца, только вместо этого сердца — особый механизм. Время... Вроде все события тянутся так медленно, но когда ты вспоминаешь о прошедших днях, неделях, годах, то приходит осознание того, насколько жизнь коротка. Думаю, каждый из нас забывался, когда занимался своим любимым делом. Мы увлекались так, что полностью погружались в себя и своё творчество, не ограничивали себя временем, ведь его для нас больше не существовало. Так и для Маринетт исчез весь окружающий мир — она осталась на едине с собой, своим любимым делом и Адрианом. Занятие своими хобби это очень хорошо, но не когда тебе рано вставать в школу и тем временем, пока Дюпен-Чен пребывала в «небытие», время не стояло на месте и наступала полночь.... Как только девушка подняла глаза на часы, ее тут же охватил душащий страх, не то, чтобы сильный, но влекущий за собой панику. Ни для кого не является секретом факт того, что Маринетт — та ещё паникерша, в придачу робкая и неуклюжая и узнав о том, что ей уже давно стоило лечь в свою любимую постель, а не сидеть и заниматься платьем, она сразу же встала, но, не удержавшись на ногах, а точнее, зацепившись за свой нежно-розовый и пушистый ковёр — упала на пол и растеклась по нему как лужа. А время все шло и шло, минута за минутой, пока та пыталась подняться, что выходило у неё каждый раз не очень. И вот, сделав последний рывок Дюпен-Чен наконец-то встала и моментально приступила к «генеральной уборке». Первым делом она убрала все иголки и нитки в специальную коробочку, которая хранилась у неё в шкафу на верхней полке, куда она ее и положила; после чего, та сразу же прошла обратно к своей кровати, взяла кусок ткани и, попутно выключив компьютер, положила недоплатье к ниткам. Когда, все же, обитель ее засияла новыми красками от столь уму непостижимого порядка — она легла в кровать и расслабила каждую мышцу своего тела. Попутно получая наслаждение от этих ощущений, ее веки становились все тяжелее и тяжелее, пока Маринетт не провалилась в глубокий сон...***
Тем временем в доме Агрестов: Прохладный ветерок, который проходил через открытое окно в комнате Адриана нежно касался его кожи, так, будто он хрупкий цветок, который вот-вот может рассыпаться, оставив за собой только увядший стебель и мелкую пыль. Расходясь по коже, он добирался к его голове и пока волосы младшего Агреста колыхались от подобного явления, он аккуратно перебегал пальцами по клавишам своего фортепиано, то и дело издающего звуки, распространяющиеся по комнате и выносящимися ветром на улицу, возможно, с целью поделиться такой прекрасной мелодией. Но музыка эта звучала не искренне, в ней улавливались нотки грусти и печали, отображавшие настроение Адриана, которое явно было не из лучших. И все те негативные эмоции, которые можно было услышать в этой замечательной игре — являлись правдой, ведь исполнение насильное — легко можно отличить от мелодии, сыгранной с душой... Да, он играл на фортепиано по велению отца. Габриэль был довольно строгим человеком, жившим не то, чтобы стереотипно, а скорее придерживаясь каких-то своих принципов или же убеждений, которые формировались у него на протяжении всей жизни и, хоть Адриан был его сыном, тот не щадил его и пытался сделать того лучшим во многих отраслях. Вся эта моральная давка очень сказывалась на состоянии Агреста младшего из-за чего он постоянно ходил грустным и уставшим, прикрываясь маской беззаботного и жизнерадостного подростка, пользовавшегося популярностью у девушек(и не только у них:)) Но что-то мы слишком глубоко ушли в семейные отношения отца и сына, которые сейчас нам не интересны, ибо к ним мы вернёмся уже в других главах... Хлопок. Это закрылось окно от резкого порыва ветра, жадно влетевшего в уже прохладное помещение. Но хлопок был не один: ветер, словно чувствуя эмоции парня и осознавая, что конец года произведения близок, старался подловить момент закрытия крышки музыкального инструмента и сумел. Он успел синхронно с фортепиано закрыть единственный источник свежего воздуха и сделав своё дело, он удалился, дабы не тревожить блондина, который как раз уже направлялся к кровати, чтобы отдохнуть от длительной практики...