Достаточно низкое облако, чтобы быть туманом.

Франциско не любил эмоции, он считал их преградой, поэтому максимально старался от них ускользнуть. Получалось плохо. Особенно с приходом Варии и Бельфегора, семпая, как он его называл, раскатывая слоги на языке, и пытался прочувствовать их вкус. Нет, лицо, конечно оставалось безэмоциональным, но вот сердце продолжало беспокойно биться и он готов поспорить, в глазах временами отражались эмоции. Он был жаден до чужих эмоций, будь то злость или желания убить, но собственные чувства ему претили, вызывали глухое раздражение, будто их там быть не должно. Скалл же наоборот. Эмоциями фонтанировал, разбрасывал их и раздаривал улыбки направо и налево, ему были не чужды свои чувства. Вот только чужие эмоции для него были разочаровывающими, будто если к нему что-то испытывает, он мгновенно дистанцируется и пытается оградиться. Он ненавидел, когда к нему что-то испытывают, будь то восторженность или ненависть. Вот только Де Морт был настолько открыт в своих чувствах миру, что мир любил его и испытывал чувства в ответ. Но парню это было не нужно. Франциско это Скалл. Изменённый, покорёженный, попутешевствующий во времени и нет ничего более странного, чем Облако, переродившийся в Туман. У Франа нет яркого кричащего грима, нет мотоцикла и костюма, нет маски и странного сознания, что будто разделено надвое. У Франа убежденность, что он живет с бабушкой, нелепая шапка-лягушка, Скалл так и не смог избавиться отчего-то странного в образе и от привычки всех бесить. Только в этот раз он бесит по-другому. Издеваясь по наивному и протягивая слоги, Скалл заново учиться жить. У Франа учитель Рокудо Мукуро, кольцо с гравировкой ада и утопленная эмоциональность. Потому что теперь он хочет чтобы эмоции испытывали к нему, но он не испытывал их в ответ. У Скалла же миллионы провальных попыток, грань смерти и жизни переплетаются слишком тесно и, казалось бы, вот, она, смерть, близко совсем! Но, увы, нет. И Скалл возвращается, у него нелепый пирсинг, мотоцикл, наполненный под завязку собственным пламенем и ненависть к чужим эмоциям. У Франа, ненависть окружающих, чужие эмоции в которых он может купаться как Скрудж Макдак в своих монетах. У Франа нелепая шапка лягушки, символизирующая, что он замена Мармону, от этого, правда, не больно. Колет с области сердца слегка, но это не обида. Фран не должен испытывать эмоции. Иначе он станет Скаллом. Скалл и Фран, это две стороны одной монеты. Повернёшь ребром, а в середине пустота бездны. Прошедшие дни в пустоте и путешествия о времени. Фран по сравнению с Скаллом светлее. У него волосы зеленого цвета, глаза такие же, клыки у глаз и примечательная шапка. У Скалла были фиолетовые глаза и волосы, мотоциклетный шлем и Оодако на пустышке. Иногда, когда-то давно, ему говорили, что Скалл очень низкое облако. Достаточно низкое, чтобы стать туманом. И о, боже, какая ирония! Он и вправду, стал туманом! Знал ли тот, кто говорил это что будет дальше, а может просто пытался догадаться? Фран ведь понимает, он обратная сторона Скалла. А Скалл его обратная сторона. Шум граничит с полным спокойствием. Эмоциональность граничит с полным покерфейсом. Полная противоположность, вот что такое Скалл и что такое Фран. В некотором роде он этому рад, всё же у него была основа характера и понятия. Быть ребенком умственно было бы немного… проблематично. Бельфегор эмоциональный подросток, так напоминающий Франу его обратную сторону. А можно ли считать это раздвоением личности? Скуало, шумный и постоянно махает мечом. Луссурия вкусно кормит и может погладить по голове за простейшее поручение. Леви А Тан отвлечённо подпихнёт тарелку с любимым салатом. Босс вытащит, когда похитят и закуют в блокирующие наручники. Они все пахнут домом, так, как пах его самый первый дом. В памяти до сих пор отпечатались будто клеймом, запах теплых мягких блинчиков и земляничного домашнего джема. Только его семья не пахнет блинами, только кровью. И опасностью. Но в голове всплыло именно это. Запах джема и блинов, самый домашний запах на свете. И может Фран не хочет быть эмоциональным, а Скалл презрительно кривиться на чужие эмоции, Вария для них дом. Скалл может быть благодарным. Фран может лишь бесконечно благодарить, говоря «спасибо» и «простите» на каждый упрёк и недовольный взгляд. Скалл преданный, до мозга костей, а Фран не может предать. Не способен. Как стороны разных монет, они разные. Но они так похожи. *** — Эй, лягушка. — Да-а-а, семпа-а-а-ай? — Почему ты постоянно извиняешься? — склонив голову на бок, мимолётно приподнял уголки губ в грустной улыбке. — Потому-у-у что-о-о, винова-а-а-ат? — Да нет же! — прикрыв глаза шапкой в которую врезались стилеты, услышал недовольный голос. — Ты не должен извиняться. — прикрыв глаза, натянул шапку глубже. — Прости-и-ите. — Ух, невыносимый ребёнок! — Но, Бе-е-ел-семпа-а-ай, вы же-е-е-е, то-о-оже ребё-ё-ёнок. — Замолкни лягушка! — Прости-и-ите. — Р-р-р-р!