Брак по расчету

Когда они приехали к будущему кафе, с неба посыпался мелкий, противный снег. Лида поплотнее натянула шапку на уши и сверху накинула капюшон, не желая мерзнуть. Виктор тоже надел шапку, хотя казалось, что он совершенно не ощущает холода. Ремонт шел своим ходом. Пока что только сменили проводку на более современную, поскольку дом, в котором оказалось арендуемое помещение, был старым, построенным во времена после Третьей мировой. Кое-где были видны следы наружного ремонта. Насколько Лида помнила, раньше на месте будущего кафе располагался какой-то магазин, то ли мебельный, то ли обувной, а может, и оба по очереди. Сюда она не заходила по причине весьма кусачих цен. Но теперь же видела только оставшуюся от прошлых хозяев старую пластиковую дверь. В воскресенье рабочих не было, поэтому она смогла спокойно оценить обстановку. Голые стены с битой штукатуркой, старые пластиковые окна, лишняя стена посередине, оставшаяся еще, наверное, с тех времен, когда здесь были обычные квартиры. Ничего примечательного. — Ну как? — Виктор обвел рукой будущий зал. — Неплохо, только стену придется убрать, — Лида ткнула в перегородку пальцем. — Тем самым твой зал станет больше. Кухню придется расширить. — Нет, эту стену сносить нельзя, она несущая. Я уточнял, — на всякий случай предупредил он, разглядывая белесую пыль, плотно покрывавшую пол. Голые стены украшали пока только провода в просверленных для них канавках. — Тогда у тебя будет два зала. Кстати, — Лида задумчиво приподняла палец вверх, — один зал можно сделать для людей, а второй — для темных. Ну там, переговорить надо кому-то и все такое. — Посмотрим, — Виктор обошел свое будущее кафе, выглянул в окно и тоскливо поднял взгляд на серое унылое небо. На грязноватый белый подоконник падал чистый снег. Белое на серо-белом. Поездка в больницу прошла в молчании. Виктор вел машину, а Лида сидела рядом и думала о том, не погорячилась ли она. Ей еще никогда не доводилось заниматься чем-то подобным. Впрочем, это лучше, чем от безделья пухнуть дома. В конце концов, у них будет профессионал, который сможет ее бредовую идею превратить в конфетку. Да и вообще, нужно же какое-то разнообразие в городе, а то у них либо дорогие кафе и рестораны, куда могут сходить разве что вот такие викторы и несторы, либо дешевые рыгаловки, где можно лишь напиться и получить в морду. Ничего среднего или хотя бы тематического. В областном центре есть хотя бы кафе с морской тематикой — Лида как-то раз проезжала там и видела его. А еще, говорят, там есть специальные вегетарианские кафе, кафе для детей и все такое. А у них все как в дешевом фильме — скучно, нудно и для двух категорий взрослых. В принципе, когда Виктор раскрутится, можно будет подать ему идею детского кафе или вообще вегетарианского с тематикой морковки… Хотя такое для вампира уже перебор. Лида хихикнула, представив Виктора, перерезающего ленточку перед входом в кафе, украшенное рисунками толстой оранжевой морковки. — Что смешного? — тут же отреагировал муж. — Ничего, — фыркнула она. — Я тут подумала, что можно не только вампирское кафе сделать. — Это уже потом. Как только закреплюсь здесь и смогу показать, на что способен, тогда уже буду вести переговоры с Нестором дальше, — он покачал головой. — И для второго кафе тебе скажут жениться повторно? — поддела его Лида. — Нет, если мне будет нужна вторая жена, я заведу дуру, — отмахнулся Виктор. — Еще одну умную я не выдержу. Или сама ее просвещать будешь. — Ты с двумя женами разоришься, — заворчала Лида. — Ничего, если твоя идея выгорит, то кафе станет приносить неплохой доход. И в таком случае твое спонсирование увеличится. — А зарплата? — встрепенулась Лида. — Нет, зарплата будет сдельная, по выработке. Предложишь хорошую идею — будет зарплата, реализуешь — будет премия. Не предложишь — останешься на спонсировании, — Виктор довольно усмехнулся, не разжимая губ. — Отлично, ты меня переиграл, — Лида делано надулась, но на самом деле была рада, что у них получалось хотя бы спокойно разговаривать и планировать хоть какое-то будущее. Если семья не планирует будущее, то это не семья. К неудовольствию Лиды в больнице оказалась и мать. Когда они вошли в палату, наскоро застегивая халаты, она уже прощалась с Сережей, склонившись над кроватью. — Я скоро приду, сынок, не переживай, — бормотала Марина. И лишь ощутив на себе чужой взгляд, нервно повернулась. — Ты? Она смотрела на дочь странным нечитаемым взглядом. Виктор недовольно нахмурился, уже предчувствуя проблемы и здесь. Поэтому шагнул вперед, задвинув Лиду себе за спину, и представился: — Здравствуйте, я — Виктор Валерьевич Кольски, муж вашей дочери. Марина несколько секунд смотрела на протянутую руку и наконец слабо пожала длинную прохладную ладонь. — Марина Андреевна я, — тихо произнесла она. — Так значит, это вы… помогаете нам? — Да, так уж вышло, что я стал вашим спонсором, — Виктор снисходительно улыбнулся, так, если бы перед ним стояла не сорокалетняя женщина, а маленькая девочка. — И вы… платите моей дочери за… — За согласие вступить в брак и за помощь с моим проектом, — тут же нашелся Виктор, явно чувствуя слишком тонкую грань между приличным и неприличным разговором. — Давайте не будем говорить обо всем неприятном. Мы пришли навестить Сергея и кое-что принесли, — он поднял пакет, в котором лежали купленные по пути вещи. Лида уговорила его взять запасной комплект постельного и памперсы для взрослых. Да, не самые лучшие подарки, но увы, апельсинов с яблоками Сереже покупать смысла не было. Кормили его через трубки какой-то кашицей. — Что ж, спасибо, — Марина приняла пакет, достала упаковку с новым постельным бледной расцветки и покачала головой. — Я рада, что у вас хватает совести хотя бы навещать его. — Мам! — не выдержав, крикнула Лида. — Что — мам? Ты продалась, а теперь еще что-то имеешь против? — глаза Марины недобро сверкнули. Виктор поспешил подойти ближе. — Марина Андреевна, давайте не будем вести себя так недостойно, — тихо проговорил он, глядя ей прямо в глаза. Уставшая мать медленно кивнула, будто бы соглашаясь с его словами. — Мы оба взрослые люди и прекрасно знаем, что некоторые проблемы в жизни весьма плохо решаемы. Я сам предложил Лиде помощь, ничего дурного ей не желая. Она находится под моей защитой и опекой. Вы же должны думать о сыне, о том, какие результаты его лечения… — Результаты? — Марина зацепилась за это слово и будто очнулась. — Какие могут быть результаты? Он овощ с опухолью в мозгу, никто ничего не может сделать… Вы… вы можете оплатить заграничную клинику? — Увы, он не переживет транспортировку, — так же тихо проговорил Виктор. Лида сонно моргнула — голос мужа действовал как-то странно, будто убаюкивал, притуплял внимание, заставлял забыться. Она нарочно куснула себя за палец и тут же мысленно выругалась — руки нужно было помыть. Больница все-таки. Впрочем, нехитрый прием помог, и дальше уже Лида такого сильного влияния не ощущала. Виктор уболтал мать, та кивала на его слова, соглашалась с тем, что дочь ни в коей мере не падшая женщина, а супруга весьма уважаемого человека, что она получает деньги за работу и идеи и вообще, у них полная семейная идиллия. Когда они втроем вышли из больницы, Виктор предложил довезти Марину домой, та согласилась, и поездка стала еще более странной. Лида сидела впереди и то и дело оглядывалась на мать, ставшую тихой, покорной и совершенно послушной воле ее мужа. Стало быть, вот что происходило со всеми теми девушками, которых он кусал. Такие сами с радостью подставили бы горло, если бы Виктор захотел. Но сейчас он предельно спокойно ехал к их старому дому, даже пропустил нахала, пошедшего на обгон, нарушив правила. Похоже, Виктор старался как-то придобриться к теще. Ну или пытался избежать новых проблем. Лида попросила заехать в магазин, купить продуктов и матери, и им домой, так что Виктору ничего не оставалось, как согласиться и сделать небольшой крюк к круглосуточному супермаркету. За покупками Лида пошла одна, решив, что без Виктора мать снова запоет старую песню и вынесет ей мозг. А уж тележку как-нибудь она докатит самостоятельно, не умрет. Когда наконец за Мариной закрылась дверь, и Виктор несколько минут наблюдал, как она медленно тащит домой большой пакет с продуктами, он тихо сказал: — Знаешь, я кое о чем подумал, пока говорил с твоей мамой. Я хочу сделать тебе подарок. Только тебе. Не брату. Не матери. Не кому бы то ни было. Именно тебе. Поэтому загадывай. Лида задумчиво оглянулась на хлопнувшую дверь подъезда, скрывшую мать. Виктор хоть и притворился добреньким, но донести тяжелый пакет не помог. Хотя ему это ничего не стоило. Вот же ж гад… Что ж, она загадает подарок. Хороший полезный подарок. — Полное обследование организма и лечение всех найденных болезней, — так же тихо произнесла она, глядя в окно. — Что? — Виктор, ожидавший что-то вроде «золото-бриллианты-обращение», на несколько мгновений опешил. — Полное обследование и лечение, — повторила Лида. — Наверняка у тебя есть знакомые врачи. И наверняка это будет дешевле, чем лечение Сережи. Не хочу однажды оказаться на его месте. — Хорошо, — медленно произнес он и только после этого отъехал со стоянки. — Я договорюсь об этом и скажу тебе, когда назначат день. Если полное обследование, то это займет много времени. — Меня может свозить Дмитрий или кто-то еще, — пожала плечами Лида, — если ты не хочешь, чтобы я пошла сама. — Вот еще! — фыркнул тот в ответ. — Отвезу, найду время. Я же должен знать, какие ты таишь сюрпризы. — Я хочу убедиться, что однажды не слягу, как брат, — Лида изо всех сил храбрилась, но на самом деле ей было страшно. Да, рак якобы не передавался по наследству, но уже многие врачи вывели закономерность — есть у родственника были проблемы, у тебя они тоже могут быть. Не факт, что точно такая же опухоль точно там же, но все-таки… — И еще хочу подлечить то, что запустила когда училась и работала. — Хочешь сделать свою кровь более вкусной? — неловко пошутил Виктор, пытаясь разрядить обстановку. — А даже если и так? Что может быть лучше мужа, питающегося дома в кругу семьи? — поддела его Лида, вспомнив выходку с блондинкой. — Ладно, твоя взяла. Кстати, я действительно теперь буду питаться дома в кругу семьи, — Виктор задумчиво побарабанил пальцами по рулю. — Я видела твой новый холодильник, — вздохнула Лида. — Все нормально, не переживай. Это лучше, чем тащить домой всяких баб при живой жене. — Эту живость легко исправить, — усмехнулся Виктор, на этот раз полностью показав клыки. — Посмотрим, — неопределенно ответила Лида и вернула ему такую же улыбку. Ей нравилась эта пикировка. По крайней мере, она отвлекалась от воспоминаний о бледном, почти никаком брате. Почти неживом. Это удручало. Лучше уж болтать с вампиром, чем думать о будущем гробе, похоронах, венках и всех этих кучах сочувствующих, которые никогда не помогали, но обязательно придут на халяву пожрать на поминках. Лучше уж так. — Ты знаешь, Нестор мне говорил кое-что странное, — вдруг неожиданного для самого себя произнес Виктор. Он не думал начинать разговор на эту тему, но до дома было еще минут двадцать езды, а молчать ему показалось глупым. Тем более, когда выпал шанс спокойно и без обвинений поговорить с собственной женой. — И? — протянула Лида, уже начиная волноваться. Что такого странного мог сказать Нестор? — Что ты якобы… ммм… не поддаешься нашему обаянию, — довольно медленно произнес Виктор, будто тщательно фильтровал слова. Лида ожидала чего-то другого, поэтому лишь молча на него уставилась, ожидая объяснений. — Что ты почувствовала, когда я говорил с твоей мамой? — Спать захотелось, — честно ответила она. — Но ты не уснула, — покачал головой Виктор. — Как ты себе это представляешь — прямо легла рядом с братом на больничную койку и баиньки? — скептически спросила Лида, явно не понимая, к чему он клонит. — Нет, но ты могла присесть на стул или же прислониться к стене. А ты не уснула, и я подумал, что это очень странно, прямо настолько странно… такого не бывает, просто не должно быть… — голос Виктора снова стал медленным, протяжным, убаюкивающим. Лида тряхнула головой, отгоняя наваждение. — Так, хватит баловаться, Кашпировский хренов, ты за рулем, — недовольно заявила она. — И если мы разобьемся из-за твоей невнимательности, то виноват будешь ты. Сам же бессмертный, выживешь, а мне что прикажешь делать? Башку от асфальта отскребать? — Значит, Нестор говорил правду, — несколько взволнованно ответил тот, не обратив внимания на упреки, впрочем, вполне справедливые. — На тебя не действует обаяние. — Почему, действует. Только мне не хочется однажды проснуться в компании твоих друзей на столе, являясь главным блюдом, — проворчала Лида. — Поэтому давай ты все же не будешь со мной такого делать. Я и так обещала тебя слушаться и слушаюсь без всяких этих гипнозов. Домой они доехали уже молча, каждый думая о своем.