Больно смелый

Лан Лихуа — личная ученица горной леди Нуо Нинг пика Киую, известного своими непревзойденными целительными техниками. Сегодня утром на пик поступил очередной ученик с Веймина — ситуация самая обыкновенная, так что Нуо Нинг поручила это дело своей преемнице, а сама удалилась за травами, и теперь Лан Лихуа сидела в небольшой чистой комнатке с книгой в руках, временами поглядывая на бессознательного юношу. Его принесли другие ученики пика Веймин, и от внимания девушки не ускользнула их необычайная оживленность, видимо, из-за особо зрелищной схватки. Лишь только завидев состояние юноши, ученица тут же поправила себя: на схватку не похоже, это больше тянуло на избиение младенцев. — Даже интересно, чем именно такой неумеха смог спровоцировать учителя, — уже за дверями больничных покоев послышался бодрый голос.— Заметили хоть одну правильно выполненную технику? — Я не знаю, что именно случилось, но сегодня он и вправду встал раньше всех и куда-то ушел. Наверное, именно тогда он что-то натворил, — задумчиво произнес другой голос. — Но заметьте, трюк с деревянным мечом оказался рискованным, но действенным! — третий голос звучал куда веселее двух других.— Мало кому удавалось выбить Лейвей из рук учителя! — Это не от большого ума, — снова заговорил второй голос.— Сами знаете, чем грозит разрушение оружия, с которым произошло духовное единение. Если бы это был не деревянный меч, кто знает, какими могли бы быть последствия. — Но меч-то был именно деревянным! Похоже, наш шиди решил во что бы то ни стало одержать верх в битве. — Или умереть, — коротко отозвался первый, и все трое ненадолго замолчали. — Так он повредил свои меридианы? — внезапное появление Лан Лихуа напугало их, но внешне они никак этого не выказали. — Именно так. Но это был лишь ученический меч, ничего серьезного не случится, — первый голос принадлежал самому старшему из них. Лан Лихуа оглядела всех троих, будто бы пыталась получить еще больше информации.— Нам нужно возвращаться. Спасибо шицзе за заботу, — все трое кивнули, и минутой позже от них и следа не осталось. Ученица же приступила к работе. * * * Несмотря на то, что большинство пиков выбирали в ученики либо только девочек, либо только мальчиков, пик Киую принимал и тех, и других на равных правах. Это не вызывало ожидаемых на других пиках проблем, так как ученики и ученицы были просто завалены работой — времени на выяснение отношений практически не было, а любая свободная минутка посвящалась отдыху или духовному развитию. На Киую бездельников не было. Лан Лихуа присутствовала около Ся Лианга только первый день, оказав первую помощь и организовав план лечения со всеми положенными мазями, таблетками и прочим, после чего поручила наблюдение за больным своим младшим братьям (по обучению, конечно же). Никто не волновался насчет состояния юноши до поры до времени, ведь ученики пика меча — самые частые посетители Киую (чем вызывали сплошные головные боли). И действительно — многие раны зажили, почти не оставив следов, переломанные кости срастались, а меридианы были в полном порядке, однако… пошла середина второй недели, а Ся Лианг так и не приходил в себя. Вот это уже было необычно, и Лан Лихуа вновь взяла лечение на себя. Девушка вошла в небольшое, но пустое и чистое помещение, в котором располагалась одинокая койка с пациентом и столик поблизости. Лан Лихуа подошла к койке, приложила пальцы к чужому запястью и ненадолго замерла. Убрав руку, она лишь убедилась, что выводы ее братьев оказались верны — юноша здоров, но по неизвестной причине все еще не может очнуться. Вполне очевидно, что причина крылась не в теле ученика, а в его душе. Если это действительно так, требовались другие, более сложные духовные техники. К счастью Ся Лианга, Лан Лихуа являлась способной целительницей. Девушка ушла в комнатку по соседству и достала бирюзового цвета таблетку, предназначенную для восполнения духовной энергии, ловко проглотила ее и вернулась к койке. Выждав, когда таблетка начала действовать, девушка дернула руками вверх, откидывая просторные рукава небесно-голубого цвета в сторону, а затем приложила указательные и средние пальцы обеих рук к вискам юноши, настраиваясь на его душу. Ся Лианг тут же нахмурился, и на его лице появилось выражение такой тоскливой грусти, что сердце девушки невольно дрогнуло. Но ее внимание быстро переключилось на непонятные смутные видения, и чувства ученицы смешались с чувствами ученика. Где-то совсем рядом она слышала цикличный писк и тяжелое, едва живое дыхание, вряд ли принадлежавшее действительно живому существу. Этот звук больше напоминал какой-то механизм. Однако в следующий же момент на Лан Лихуа нахлынули и прочие ощущения: тяжелое удушье, какое-то непонятное, насильственное дыхание, проникающее явно через намордник на лице, невыразимая слабость, боль и абсолютная беспомощность. Но хуже всего была тоска, которая сжимала ослабевшее сердце железной хваткой. Эта тоска была так похожа… на чувство вины. Девушка совершенно не ощущала в этом теле духовной энергии, и в общем вся эта обстановка была просто пугающей. Ся Лианг с большим трудом разлепил глаза, и ученица смогла увидеть белый, ярко освещенный потолок. Свет был таким холодным, но ярким, что на мгновение ей почудилось, что это божественное пристанище. Со стороны послышались голоса. Ся Лианг, а вместе с ним и Лан Лихуа, напряг слух, как только раздался знакомый ему голос. Девушка снова удивилась, когда поняла, что это какой-то чужой, совсем неизвестный язык, который она все же понимала, так как его понимал Ся Лианг. — Но ему ведь стало лучше, вы сами видели, — женский голос, принадлежавший матери Ся Лианга, звучал с надрывом, очевидно, из-за слез. — Ян, ты… сама знаешь, что такое иногда случается перед тем, как…— мужской голос оборвался на полуслове. — Не в этот раз, Джоуи, — послышалось слабое шуршание.— Мой мальчик сильный, он выберется. — Ян, даже если он выберется, инфекция поразила жизненно необходимый объем легких (да и не только легких, будем честны). Даже если мы пересадим ему новые, это ничего не даст. Ты сама знаешь, что такое сепсис. Если он выберется — та недолгая жизнь станет для него адом. К тому же, ты сама видела — его друзья, все, кто был с ним тогда, не выкарабкались, не смогли. Он долго продержался, но его мозг, он уже… — Помолчи, — оборвала Ся Ян. Через пару коротких мгновений Ся Лианг услышал до боли знакомые всхлипы — его мать снова плакала. «Прости, мам… не плачь, пожалуйста, только не плачь…» — Лан Лихуа смогла услышать мысли ученика. «Накричи на меня, посади под домашний арест хоть на всю жизнь, можешь даже ударить, избить, но пожалуйста — не плачь… что угодно… что угодно, мама… только не из-за меня...» — Его нельзя отключать, пока мозг функционирует, — как заученную фразу отчеканила Ся Ян. — Ян… — Я не буду! — мать тут же заткнула мужчину с яростью в голосе. В этот момент перед глазами Ся Лианга все снова поплыло, а писк в стороне из периодичного стал непрерывным. — Лианг! — голос женщины окончательно сорвался. — Реаниматолога в тридцатую палату, срочно! Бегом, бегом, бегом! — взволнованно кричал мужчина, и все вокруг погрузилось в темноту. — Мальчик мой, только держись, — в последний момент парень ощутил теплое прикосновение к своей руке и слабо сжал ее в ответ. «Не плачь, мам». Лан Лихуа отдернула руки от взмокшей головы, возвращаясь в реальность. Она и сама с трудом сдерживала слезы, ошеломленная видением — девушка совершенно не понимала того, что только что увидела и услышала, но так отчетливо ощутила тоску Ся Лианга, что едва могла понять, что это не ее чувства. [-15 баллов за раскрытие тайны.] Тем временем глаза ученика слабо приоткрылись, заметно при этом подрагивая. Он сделал глубокий вдох и сел в постели, сжимая губы в тонкую полоску, лишь бы они не подрагивали. Плевать на Систему. Было заметно, что его накрывали эмоции, так что Лан Лихуа придала своему лицу спокойное выражение, с тревогой всматриваясь в юношу перед собой. Казалось, тот плакал всухую. Он нехотя поднял голову и заметил перед собой девушку в небесно-голубых одеяниях. Несмотря на то, что от нее веяло молодостью и свежестью, спокойствие и рассудительность во взгляде делали ее немного старше. Черные длинные волосы были аккуратно собраны в изящную прическу, но ничего лишнего или вычурного в ее облике не было — она сама по себе была украшением. Ся Лианг взял себя в руки, быстро стер влагу с глаз и посмотрел на девушку с обыденно-добродушной улыбкой, будто бы не он только что видел собственную смерть и слезы матери минутой ранее. — Приветствую шицзе, — парень кивнул Лан Лихуа, догадавшись, что это ученица пика Киую. От такой сдержанности ученика у девушки кошки на сердце заскребли, но и упрекать в этом Ся Лианга она не собиралась — очевидно, у юноши были причины не говорить о том странном месте и своей матери. Однако эти вопросы ее точно заинтересовали, и оставлять их без внимания могло быть опасно. Теперь-то она не знала, кто перед ней. — В следующий раз не будь так беспечен во время тренировки, береги свои меридианы. Когда почувствуешь себя лучше — возвращайся на пик Веймин. — Так и сделаю, шицзе, — ученик опустил голову, ощутив следы мощных болей по телу, но тут же погрузился в свои мысли. — Заберешь лекарства на столике, план применения указан на листке рядом с ними, — Лан Лихуа встала с места и покинула комнатку, тут же отправившись в библиотеку, чтобы найти всю подходящую информацию под этот случай. * * * Он оставил мать одну. Его лучшие, самые близкие сердцу друзья мертвы. Сам он умер — даже возвращаться не во что. «Мальчик мой, только держись», — слова матери, сказанные почти навзрыд с такой надеждой и отчаянием в голосе, глухим набатом повторялись в голове Ся Лианга. Он крепко обхватил себя за ребра, подтянул к себе колени и уткнулся в них, закрывшись от всего окружающего мира. По отстраненному лицу без конца катились слезы, перемешанные с такой болью и обидой, что каждый мускул на лице парня уже болел, а в голове без перерыва пульсировала горячая кровь. Кровь, теперь принадлежавшая ему. Кем был предыдущий владелец тела? Где он теперь? Испытывал ли он то же, что и нынешний Ся Лианг? Вернется ли он? Из-за сдвинутых колен показались глаза, в которых лишь теперь появилось хоть какое-то выражение. Теперь, когда к нему пришло четкое осознание факта смерти, он больше не хотел умирать. Он определенно должен был позаботиться об этом теле. Ради себя и предыдущего владельца. К тому же, если бы мама знала о перерождении, она бы абсолютно точно хотела этого, ведь она всегда так заботилась о нем. Он должен был найти способ, чтобы сказать ей, что с ним все в порядке, что ей не нужно так плакать. Она одна воспитывала его, ведь Ся Лианг даже не видел своего отца. Только вдвоем, одни в чужой стране, даже так мать отдавала сыну все самое лучшее, с упоением и такой любовью наблюдая за тем, как росло ее чадо. Ся Лианг дал себе обещание стать надежной поддержкой и опорой матери, не беспокоить ее лишний раз. Женщина работала в больнице, поэтому довольно часто приходила домой уставшая, и парень со временем стал заботиться о ней так же, как и она о нем. В средних классах они переехали в городок получше, и Ся Лиангу невероятно повезло встретить пятерых своих самых близких друзей. Он без сомнения мог бы назвать их своими родственными душами, и чувства, что они испытывали друг к другу, расценивались даже выше, чем любовь. Жизнь Ся Лианга была замечательна, и он это прекрасно понимал. Если бы не эта инфекция, он продолжал бы наслаждаться лучшей порой своей жизни. Он лишь мельком читал что-то про клебсиелл пневмонии, но кто бы мог подумать, что ему придется лично иметь дело с этими крохотными тварями. Вот так, неумолимо и сухо пришел конец всей его компании. Эти смерти ничего не значили в этом мире, где даже понятия никто не имел, что это были за люди. Он один помнил их, их счастливые лица и голоса. Ся Лианг обязательно сохранит в себе каждый счастливый момент, пережитый с ними, чтобы нести свет и в этой жизни. Теперь он должен был продолжать жить счастливо, ради своей матери и ради своих друзей. К тому же сейчас было просто недопустимо опускать руки. Он должен стать сильнее, чтобы в этот раз суметь защитить новых близких людей, и уж тем более — защитить себя. Не поможешь себе — не сможешь помочь другим. Простое правило, которому научила его мать. Он сохранит подаренное ему тепло и согреет им других еще больше.