В одной квартирке...

— Привет, ЧанБин-хен. Зайдешь?       Феликс выглядел почти невинно. Почти. Если не считать того, что из одежды на нем была лишь простыня, обернутая вокруг бедер. Ну, и если не слышать звуковое сопровождение, доносящееся из комнаты. Стоны СынМина и громкие шлепки кожи о кожу совершенно не давали усомниться в том, что происходит буквально за стенкой. — Эмм… Привет, Ликс… — промямлил покрасневший до кончиков ушей ЧанБин. — Я только проверить вас зашел. Как ты и просил… — Спасибо, хён, — мило улыбнулся ему Феликс. — У нас все нормально. — Точно? — ЧанБин поежился, услышав очередной стон на грани крика. — Конечно, — кивнул Феликс и, повернувшись к комнате, громко спросил, — У нас же все в порядке, детки? — Несомненно, — ответил Чан. — Да, СынМин?       Шлепки прекратились и на несколько секунд повисла почти звенящая тишина, нарушаемая лишь чьим-то хриплым дыханием. — СынМин, я задал вопрос, — сурово напомнил Чан. — Да… Всё… В порядке… — простонал СынМин. — Господи, пожалуйста… Пожалуйста…       ЧанБин дернулся было внутрь, на помощь, услышав эту мольбу, но Феликс остановил его и прижал палец к своим губам, показывая, что сейчас надо помолчать. — Пожалуйста, хён… — молил СынМин. — Пожалуйста… Черт… Просто… Да… В порядке у нас всё!!! — внезапно рявкнул он так, что ЧанБин вздрогнул, а Феликс удивленно округлил глаза. — Свалите все нахер и не мешайте нам, блять!!!       ЧанБин непонимающе уставился на Феликса и приподнял бровь. Тот пожал плечами и улыбнулся. А из комнаты снова раздался почти плач. — Хён, пожалуйста… Я так хочу кончить… Пожалуйста… Я же ответил… Прошу тебя… Пожалуйста… Дай мне… Я хочу… — Чего ты хочешь, малыш? — негромко проворковал Чан. — Пожалуйста, трахни меня… Пожалуйста… Я хочу… Хочу твой член в себе… Оба ваших члена… Пожалуйста…       Из комнаты снова стали слышны шлепки и стоны. ЧанБин поежился и потер шею, выдавая свою неловкость еще больше. Но, как ответственный хён, он должен был спросить еще кое-что. — А ЧонИн? — А ЧонИн наказан и стоит в углу, — хохотнул Феликс. — Ну, не в углу, а у стены, но это не особо важно. — Наказан? — удивился ЧанБин. — Плохо себя вел, — улыбнулся Феликс. — А почему он… Ну… Молчит? — Потому что я запретил ему говорить. — А… — Можешь зайти и сам убедиться, что с ним все в порядке, — искушающим голосом предложил Феликс и призывно облизнул губы. — Я-я-я… — ЧанБина немного заклинило. — Ликс, заканчивай совращать натуралов! — крикнул из комнаты Чан.       Феликс обернулся в сторону комнаты и показал язык. Из-за стены его, конечно, не было видно, но… — Иди сюда и я найду для твоего языка применение получше, — в голосе Чана послышались опасные нотки. — Знает меня, как облупленного, — улыбнулся Феликс и снова повернулся к ЧанБину. — Короче, с нами всё хорошо, спасибо, что зашел, тебе пора, пока, — на одном дыхании выпалил он и закрыл дверь прямо перед самым носом ЧанБина. — Черт знает что, — проворчал ЧанБин и ушел, пытаясь выкинуть из головы последние десять минут своей жизни.       Он понятия не имел, как теперь будет смотреть в глаза одногруппникам.       Феликс вернулся в комнату и сбросил простыню на пол прямо у входа. По его губам расползлась абсолютно порочная улыбка. Он с удовольствием смотрел на СынМина, почти лежащего на кровати, и на Чана, сперва почти выходящего из порядком растянутого входа, а затем мощными движениями вгоняющего в него свой член на всю длину. Ноги СынМина дрожали и разъезжались, и только сильные руки Чана не давали ему полностью лечь, фиксируя на удобной для лидера высоте задницу вокалиста. Несдержанные стоны ласкали слух.       Феликс медленно подошел к кровати. Кончики пальцев почти зудели от желания прикоснуться к Чану, провести по взмокшей, горячей коже, сжать упругое бедро… Но это может подождать. Феликс негромко хмыкнул и отвесил звонкий шлепок по ягодице Чана, а затем текучим движением скользнул на кровать, к самому изголовью. Его пальцы пару раз легко прошлись по волосам СынМина, и Феликс вцепился в чужие пряди, потянув на себя, чтобы поднять голову младшего. — СынМин, ты как? — спросил он, глядя в совершенно расфокуссированные глаза.       А СынМину было хорошо. Ему так хорошо, как не было никогда. Да, у него было не так-то много опыта в постельных развлечениях, но и первым разом для него сегодняшний секс не стал. Он не был первым, но был тем, который он запомнит надолго, если не навсегда. Чан, казалось в голову ему залез и четко знал, что и как надо делать, чтобы свести с ума. Куда двинуться, как приласкать, с какой силой сжать… Каждым своим действием он топил СынМина в этом омуте удовольствия все глубже и глубже. Без шансов выбраться. Хотя… А кто собирался выбираться? — СынМин, ау, — прорвался сквозь туман, наполнивший голову, голос Феликса. — Детка, притормози, а то он у тебя вырубится.       И вдруг член, что так прекрасно наполнял его, так идеально двигался, остановился. А затем и вовсе вышел, оставив после себя тянущую пустоту. СынМин всхлипнул и потянулся всем телом назад, пытаясь вернуть это прекрасное чувство наполненности, но руки, которые так правильно и нужно держали его, чтобы он не сполз на кровать окончательно, удержали его и теперь. — СынМин, ответь мне сейчас же, — голос Феликса стал строгим, требовательным. — Что? — едва смог прохрипеть он. — Слава богу, — выдохнул Феликс. — Ты чего так пугаешь-то? — Что? — повторил СынМин, искренне, не понимая, чего от него хотят.       Он хотел лишь, чтобы его снова наполнили. Чтобы опять было сводящее с ума скольжение внутри. Чтобы с каждым резким движением удовольствие током пробивало его тело. Чтобы сильно. Чтобы быстро. Чтобы так, как было…       СынМин снова попробовал податься назад всем телом, но Чан удерживал его в одном положении, не давая двигаться. — СынМин, с тобой все в порядке? — уже начинающий надоедать голос Феликса не отставал с какими-то глупыми вопросами. — Ответь мне сейчас же. — Что с ним? — а в голосе Чана сквозила тревога. — Не знаю. Похоже на сабспейс, но точно сказать не могу. — Это опасно? — Если это правда сабспейс, то он просто не сможет остановить нас, если вдруг что. Он примет буквально все, что мы с ним захотим или сможем сделать. — И? — Детка, не тупи, — в голосе Феликса тоже появилось волнение, приправленное легкой злостью. — Мы можем сделать ему больно, а он и возразить не сможет, понимаешь? Он сейчас от всего будет кайф ловить, если будет видеть, что это нравится нам. Или вообще ото всего… Я плохо знаю эту тему, если честно, и человека в сабспейсе видел только один раз. — Давно? — Да, еще до переезда в Сеул. Но я видел, как его выводили из этого состояния и накрепко запомнил, что если ты не умеешь вести человека в сабспейсе — лучше выведи его оттуда. — А как? — Надо заставить его думать о чем-то отвлеченном. И говорить. Обязательно говорить вслух, полными, длинным и связными предложениями. — Ли Феликс, иди нахуй и не мешай Чану ебать меня — достаточно полное, длинное и связное предложение? — хрипло поинтересовался СынМин, вывернувшись-таки из рук опешившего Чана. — Или замени его. — Твою мать, СынМин, — рыкнул на него Феликс. — Цвет, блять! — Зеленый! — огрызнулся СынМин, логически понимая, что его спросили о готовности продолжать. — Сложно было сразу ответить? — Я думал, что это часть сюжета, уж извини, — довольно ядовито ответил СынМин, вставая на колени. — Потому что я сейчас готов, блять, умолять и на брюхе ползать, чтобы мне снова вставили… — У тебя завтра есть занятия по вокалу? — внезапно спросил Феликс, недобро прищурившись. — Да нормально все со мной, — ощерился СынМин. — Отвечай, когда я спрашиваю, — прошипел Феликс, больно хватая вокалиста за шею и яростно смотря в его глаза. — Нет, завтра занятий по вокалу нет, — дрогнул СынМин.       Он почувствовал себя добычей. Маленьким, глупым зверьком, которого сейчас сожрут и не подавтяся. — Чудно, — хмыкнул Феликс и повернулся к Чану. — Детка, засади ему так, чтобы он орал. А потом, когда он кончит, растянем его и трахнем вдвоем. — О да, — Чан хищно улыбнулся и посмотрел на СынМина.       СынМин даже ответить на это не успел, как снова был поставлен на четвереньки и обездвижен. Феликс держал его за плечи и улыбался так, что хотелось съежиться под его взглядом. А Чан оставив пару увесистых шлепков на бедрах СынМина, действительно засадил так, что тот заорал. Это было так… Сильно. Мощно. Глубоко. И невозможно, почти до судорог прекрасно. Чан перехватил СынМина, поддерживая его за живот одной рукой и резко надрачивая ему другой. С каждым движением член внутри стал задевать простату, расплескивая в кровь кипящую лаву. СынМин плавился. Чужие пальцы легли на его щеки и заставили открыть рот. Он поднял взгляд слезящихся глаз и посмотрел на нависшего над ним Феликса. — Давай, малыш, сделай мне приятно…       На язык лег горячий член. СынМин содрогнулся от очередного движения Чана и покорно сомкнул губы. Ему было сложно сосредоточиться на том, чтобы нормально сосать, но он старался. Он честно старался. Но все мысли его крутились вокруг одного: «А потом, когда он кончит, растянем его и трахнем вдвоем.»