***
Первой приходит Меркурий. Хрупкая, нежная, скромная. Она почти не изменилась, только во взгляде чуть больше мудрости и океан непонимания. — Почему ты не пришла? — шепчет она. — Я не знала, что вы тоже переродились. Полуправда, конечно. Рей предполагала, что не одна пробудилась ото сна, но оказалась раздавлена отсутствием магии. Да и какой толк от того, что она видит призраков? Меркурий бы поняла, наверное, но у Рей не хватает духа сказать это мертвой, которая смотрит на нее с укором. — Найди девочек, — просит она. — Не дай страху поглотить их. В этом мире мы обречены. — У тебя нет магии? Меркурий качает головой и закусывает губу. — Думаю, это наказание. Нас нужно проучить за самоуверенность и своенравность. Рей усмехается. — Удивительно, я едва ли не впервые согласна с тобой. Неужели для этого тебе нужно было умереть? — Я умирала много раз, — печально улыбается Меркурий. — Имеет значение совокупность всех факторов. Как всегда судишь поспешно, поверхностно взглянув на факты. — Как всегда умничаешь, даже если тебя об этом не просят. — Многое осталось прежним, — меланхолично говорит Меркурий. — Ты просто зациклилась на магии и не замечаешь другого. — Ошибаешься, — качает головой Рей. — Вижу намного больше, чем мне хотелось бы. Меркурий протягивает призрачную руку, касается щеки Рей, и та чувствует невесомое, как опавший лист, прикосновение. Становится невыносимо горько и одиноко. — Как ты умерла? Меркурий будто понимает ее чувства. Уголки губ опускаются, и она встряхивает волосами. — Последнее, что помню, — желание увидеть Зоя еще раз. Больно не было. Вот я жива, и вот меня не стало. Очень странное чувство. Меркурий смотрит сквозь нее, куда-то вдаль, а Рей не находит слов. Сложно выбрать правильные и нужные, поэтому она молчит, закусив губу, и рассматривает Меркурия. Она даже внешне ни капли не изменилась. — Ты не виновата, — вдруг говорит она и легко улыбается. — У каждого свой путь. Думаю, эта жизнь дана нам для самопознания и размышления. — Это бы объяснило отсутствие магии, но было бы слишком просто. — Ты видела демонов? Рей пожимает плечами. — Возможно, я могу видеть только души людей. — Возможно, — соглашается Меркурий. — Это твоя загадка и твое испытание. Времени осталось немного, судя по всему. Нам снова снова суждено умереть юными. — У Серенити должен быть Кристалл... — Я уже умерла, а Серенити не пробудилась, магии нет... — Меркурий как всегда права, а Рей эмоциональна. — В этом круге уже ничего не исправить. Главное сделать правильные выводы и в следующий раз пробудиться более просветленными. Рей всегда удивлялась, как Меркурию удавалось говорить страшные вещи совершенно обычным голосом, словно ничего особенного и не происходит. Как вообще вышло, что умница Меркурий умерла первой? Нелогично в любой вселенной. Долбанная нелепая случайность. Рей чувствует, как от напряжения ломит колени, а на лбу проступает испарина. Она не будет узнавать, как умерла Меркурий. Воздух звенит от предчувствия беды. Фобос каркает над головой, и Рей вздрагивает. — Рада, что напоследок увидела тебя, — Меркурий явно хочет сказать что-то еще, но колеблется. Опускает глаза и на грани слышимости продолжает: — Если встретишь Зоя, скажи, что я его помню. — Даже если он демон? — Даже если, — Меркурий вскидывает голову и сжимает кулаки. — Кем бы он ни был сейчас, в душе он тот же мужчина, которого я когда-то полюбила! — А ты не думала, что пора пойти дальше? — задумчиво спрашивает Рей. — Почему мы должны быть заложниками тысячелетней любви, из-за которой погибаем раз за разом? Зачем вообще нужна такая любовь? Меркурий печально улыбается. — Твоя вера проходит проверку, — она гладит свои волосы и смотрит вдаль. — Ты хочешь всего и сразу, но так не бывает, Марс. Приходится чем-то жертвовать. — А мне это надоело, — цедит Рей. — Почему именно мы? Сколько еще раз нужно умереть, чтобы удовлетворить королеву? Я хочу жить, а не ждать смерти! — Живи, пока есть время, — спокойно откликается Меркурий. — Скоро мы встретимся. Рей не успевает больше ничего сказать. Меркурий исчезает в священном огне, послав напоследок горькую усмешку. Так, пожалуй, лучше. Меркурий на любой аргумент находила свой, потому что покорялась судьбе. Считала, что так правильно, а Рей злилась. И на нее, и на судьбу, и на королеву. В гневе была ее сила, ее магия. Только Джедайту удавалось усмирить Рей на время, превратить пламя в костер. Рей проклинала и любила его одновременно, а сейчас... Она слишком устала ходить по кругу перерождений. Она хочет покоя и немного завидует Меркурию. Она покорна и спокойна, как горячо любимые ею воды. Неужели им придется расплачиваться за непослушание до конца времен? Рей проклинает собственную слабость, она отказывается любить Джедайта просто потому, что когда-то давно влюбилась без памяти. Она хочет изменить свою жизнь и свое предназначение. Вдруг магии нет именно поэтому? Вдруг это шанс, о котором никто бы и не подумал? В конце концов, любой имеет право на счастье. Почему не она? Деймос громко каркает, словно возмущен ее мыслями. Рей бы не удивилась. Она захвачена возможностями отречения от судьбы. Она бы очень хотела, но разумом понимает, что не выйдет. Селена хитрая стерва, которая наверняка просчитала все возможные варианты. Рей тяжело вздыхает. В камине вспыхивает огонь. Верный признак очередной смерти. Скоро появится еще одна заблудившаяся во тьме душа. Это уже было и повторится вновь. Немного любопытно, кто из сейлоров пожалует следующим. Лордов она принципиально ждать не собирается. За окнами вспыхивает молния, гром разрезает тишину улицы. Рей вздрагивает. Более чем красноречивый знак бедствия. По спине бегут мурашки, но ей некого терять в этой жизни. Она никого не знает, кроме воронов, которые следуют за ней из перерождения в перерождение. У одиночества есть свои плюсы. Может, хотя бы в этот раз умирать будет не мучительно больно.***
Иногда Рей кажется, что она существует вне времени. Она не чувствует, как оно течет. Совсем. Через год или неделю появляется Венера, и Рей смеется. — А ты рано, Верховная. — А ты трусиха. Венера с вызовом вздергивает подбородок и злобно зыркает из-под челки своими глазищами. — Сдаешь, дорогая, — ухмыляется Рей. — Даже Кун не впечатлился бы. Венера едва не рычит от ярости. Это мгновение стоило того, чтобы переродиться. Они всегда соперничали друг с другом. Венера была избрана Верховной еще в детстве. Рей считала, что не менее достойна. Конечно, они дружили, сражались бок о бок, но не переставали соревноваться. Мужчин, благо, не делили, иначе было бы совсем неловко. — Пожалуй, высшая справедливость в том, что именно ты встречаешь меня после смерти. — Почему? — Рей склоняет голову набок и прищуривается. — Удиви меня. Она подбирается и, кажется, задерживает дыхание. Сейчас последует гадость. Верховная сенши в блеске и славе, которой не нужно соблюдать приличия. Им понадобилось тысячелетие, чтобы откровенный разговор состоялся. — Если бы я не послала Джедайта, он был бы моим, — мстительно шипит Венера. — И он был моим. — Так Кунсайт подобрал остатки? Рей приподнимает бровь и ухмыляется. — Я взяла то, что хотела, — Венера скалится. — Трахнула Джеда и выкинула, а ты за него ухватилась. Больше ведь никто бы не решился даже подойти к тебе. Кому нужна дикая, необузданная истеричка в жены? Она прищуривается и ждет реакции — истерики или, по меньшей мере, скандала, а Рей... Ей все равно. Если это и было, то в прошлой жизни. Неважно, какой именно. Рей даже не больно. Горько, возможно. — Откуда мне знать, что это не венерианская магия? С чего быть уверенной, что он просто не пожалел тебя? Почему я должна рвать на себе волосы, Венера? — Я победила. Она встряхивает волосами, которые рассыпаются по плечам. Рей не может не признать, в отсветах огня выглядит красиво. — В чем? Секс — это всего лишь секс, а Джедайт не особенно тянет на приз. Он лишь парень. — Ты любила его, а он тебя предал. — Так же, как Кунсайт предал тебя, Зой убил Меркурий, а Нефрит посмеялся над Юпитер. Серебряное тысячелетие закончилось одинаково для всех. Венера подмигивает ей и складывает руки на груди. — А я не про ту жизнь говорю. — Каждое слово сочится неприкрытым злорадством. — Дело было пару воплощений спустя. Ты достала его выяснением отношений, он устал и пришел ко мне. — И страсть напала на вас из-за угла, — ухмыляется Рей. — Венера, даже для тебя низко. — Ты его никогда не любила, да? — Что ты хочешь мне доказать? Что ты лучше? — Я Верховная сенши! — И? — Рей качает головой. — Секс с Джедайтом тут не причем. Я ведь тебя знаю так же, как и ты меня. Не получится сделать больно тем, что уже отболело. — Не верю. Тебе не все равно. — Я устала жить выдуманным предназначением, — она пожимает плечами. — Нам навязали эти чувства. Мы ведь почти не знали лордов ни в одной из жизней. Просто подобрались более-менее совместимые пары. Венера удивлена настолько, что молчит несколько десятков секунд. Только треск поленьев нарушает наступившую тишину. Рей наслаждается. Наверное, впервые за века она понимает, что соперничество с Венерой бессмысленно. Им его тоже навязали. Снова судьба, снова предназначение. Рей устала. Она грустно улыбается. — Если разобраться, мы и не жили вовсе. В Серебряном тысячелетии нас готовили к войне, бесконечно тренировали, и мы все равно умерли, а после... Нас попросту активировали, как марионеток, и снова быстро убивали. Какой-то выбор и удовольствие разве что у Серенити были, а ведь не только она принцесса. — Селена сделала все, чтобы спасти дочь, — неуверенно тянет Венера. — Именно, — хмыкает Рей. — Остальное ее не интересовало. Сенши только безвольные пешки. Не уверена, что у лордов больше власти над собственными жизнями, если на то пошло. Мы просто все оказались в одно время в одном месте. Никакой сверхъестественной любви, всего лишь гормоны и желание быть нужными. Венера молчит довольно долго. Рей не торопит. Она и сама чувствует себя опустошенной. Тяжело наблюдать, как все, во что верила, рассыпается в труху. Умирать в бою нужно за что-то, и Селена дала им причину. Совсем юные девчонки жертвовали собой вместо того, чтобы жить. Из воплощения в воплощение. Вспоминали, убивали демонов, умирали. Замкнутый круг. Казалось, что смысл есть, пока богиня всего сущего не забрала магию. Слишком много времени для размышления, отсюда слишком нелицеприятные выводы. — Если тебе станет легче, я тоже чувствую себя дурой. — Самая умная, — фыркает Венера. — Думаешь своей головой и не боишься признавать уродливую правду. Она выглядит до того расстроенной, обманутой в лучших чувствах и обиженной, что Рей жалеет ее. Глупо делить титулы, не имеющие сейчас никакого значения. — Эй, я просто циничная мужененавистница, — Рей хочет ее обнять, но руки проходят сквозь Венеру. Она и забыла, что та умерла. — Когда мы встретимся в следующий раз, нам уже нечего будет делить. — И никакой мести за Джедайта? У Венеры в глазах стоят слезы? Рей предпочитает думать, что огонь отбрасывает блики. Так удобнее. — А смысл? Он ведь со мной остался в итоге, — она подмигивает Венере и усмехается. В ее взгляд возвращается раздражение. — Да брось, он хорош в постели. Не стоит из секса делать такое событие. Для симметрии могу с Куном переспать. — Не смей! — Венера сжимает кулаки и едва не бросается на нее. Рей поднимает руки вверх в знак капитуляции. — Не претендую, расслабься. Кун чересчур холодный для меня. Ярость в Венере молниеносно превращается в ненависть. Дурацкое чувство, когда давний соперник повержен, отвратительное, потому что Рей им упивается. Тьма касается души Рей, и она жадно ее пьет. До дна. Кто бы мог подумать, что умение видеть призраков и говорить с ними так развращает. Она провожает в последний путь некогда подруг. Тех, кто был самыми близкими, но, оказывается, Серебряное тысячелетие и их преданность — иллюзия. Селена заставила их так думать, а когда не осталось магии, не осталось и сенши. У каждой своя жизнь и никакого чертова предназначения. Освежает эмоции, дарит умиротворение, пожалуй. Рей ощущает себя свободной. — Тебе пора, — холодно говорит она. — Уходи. Мы и так заболтались. Она отмахивается от Венеры, и та растворяется в огне. Разъяренная, неуспокоенная, обиженная. Возможно, ее дух будет преследовать Рей. Она пожимает плечами. Серьезного вреда Венера Рей не причинит, пусть побесится. Ей полезно. Давно пора было сбить с нее спесь. Единственное достоинство Венеры в том, что Селена спала с ее отцом и родила такую похожую на Серенити девочку. Пушечное мясо для подстраховки своей ненаглядной принцессы. Сомнительное достоинство и совершенно не то, чем стоит гордиться. Невинная и праведная Венера едва ли знает о своем происхождении. Да и зачем ей думать, если есть слепая вера. Так проще жить, и причина идти на убой благородная. Порыв ветра распахивает двери храма, подхватывает огонь и раздувает его. Рей подносит ладонь к пламени и не ощущает жара. Отголоски магии все-таки живут в ней, напоминают, какой она была, а Рей нравится, какой она стала. Фобос и Деймос влетают в храм и садятся рядом с ней на пол. Рей задумчиво улыбается. Возможно, отсутствие магии не наказание, а возможность жить собственными желаниями, а не навязанным долгом? Возможно, это, наоборот, благословение? Возможно, магия Селены ослабла, и цикл перерождений дал сбой? Тогда почему бы ей не использовать по полной представившийся шанс? Кто знает, сколько ей осталось?***
Рей смотрит на Луну и усмехается. Там ее разбитое прошлое, утерянная магия и чертово предназначение. Будь она чуть более суеверной, подумала бы, что Луна ей подмигивает. Полнолуние любопытно влияет на людей, тем более в День всех святых. — Почти профессиональный праздник сегодня, — слышит она за спиной знакомый голос. Ухмылка становится шире. — Неожиданно приятно встретить тебя живым. — Не слышу радости в голосе, — хмыкает он. — Может, тебе еще сплясать? Через ритуальный костер прыгнуть? Какие еще варианты? — Чувствую, как яд капает с языка, — довольно тянет он. — Марс на тропе войны. Я скучал. Она оборачивается к нему и выгибает бровь. — Не припомню раньше такого интереса к своей скромной персоне, — цедит она, — но если настаиваешь... — растягивает гласные и прищуривается. — Почему мы никогда не были вместе? Зой задает максимально неожиданный вопрос. Она склоняет голову набок и разглядывает его. — А должны были? — Отрицаешь взаимное притяжение? — Я тоже умею отвечать вопросом на вопрос. Хочешь продолжить? — Не в моих правилах сдаваться на полпути. — И не в моих, — ехидно улыбается она. — Я не Меркурий, чтобы идти на компромиссы. — Так может и стоит наконец попробовать кого-то нового. Рей закусывает губу, чтобы не рассмеяться. Это настолько же смешно, насколько нелепо. — Венера подошла бы куда больше меня, — подмигивает она. — Стерва, конечно, но умеет притворяться глупышкой, кукольно взмахивать ресницами и жеманно поджимать губки. Быть девушкой, одним словом. Как-то так говорил Кунсайт. — Венера всегда незаслуженно тебя заслоняла, — пожимает плечами Зойсайт. — Как боец ты лучше, и воля сильнее. — Это что за парад лицемерия? Рей хмурится. Вспоминать прошлое она не намерена. И признавать, что приятно слышать похвалу, тоже. — Может, смелости набирался последние пару-тройку жизней, — подмигивает ей Зойсайт. — И как тебя Меркурий терпела. — Так же, как тебя Джедайт. — Им обоим не повезло, признаю, — усмехается она. Рей разглядывает его с интересом, словно впервые видит. Ощущение, будто они знакомятся. В какой-то мере так и есть. Пожалуй, один на один в полном смысле слова они не взаимодействовали. Между ними всегда стояли правила приличия, условности, сенши, лорды, Меркурий с Джедайтом, в конце концов. Они знакомы все свои чертовы бесконечные жизни, но абсолютно не знают друг друга. — Удивительно, как два взбалмошных огненных мага не подружились раньше. — Некогда было, — в тон ей отвечает Зойсайт. — Да и Серенити с Эндимионом не пережили бы, если бы нам приспичило развлечься. Рей горько ухмыляется. — Лунный дворец бы точно разнесло вдребезги от летающих фаерболов, — немного печально откликается она. — Тоже без магии? — Более-менее. — Он вопросительно приподнимает брови. — Мертвых вижу в священном огне. — Как призраков? Она кивает. — Я что-то вроде перевалочного пункта перед небытием. Аналог чистилища, наверное. Правда, никогда особо не верила в него. — Видела кого-нибудь из наших? Рей с любопытством смотрит на него, взвешивает «за» и «против». Она не уверена, что стоит говорить правду, но интересно посмотреть на его реакцию. — Меркурий была первой. — Ни один мускул не дергается на лице, даже взгляд не меняется. — Позже появилась Венера, мы наконец высказали друг другу взаимные претензии. — Как будто тебе это раньше мешало, — фыркает он. — Ничто так не очищает совесть, как смерть заклятой подруги, — не остается в долгу она. — Черный юмор, — одобрительно тянет он. — Восхищен, Марс, и очарован. Рей закатывает глаза и отмахивается. — Лордов не встречала, — признается она, хоть он и не спрашивает. Почему-то ей самой важно сказать об этом. — Вспоминаешь о нем? — Иногда, — она не делает вид, что не понимает, о ком он. Глупо. — Не уверена, что между нами было нечто настоящее. Слишком много магии и интриг вокруг. Мы же почти детьми умираем, толком не познакомившись. Думаю, мы любили саму мысль о любви. Идеализировали партнера, который давал то, чего не хватало в нас самих. — Скорая на расправу Марс еще и глубоко мыслит. — Да пошел ты! — шипит она и в последний момент сдерживается, чтобы не попытаться запустить в него фаербол. Удивительно, но Зойсайту удается заставить ее забыть об отсутствии магии. Рей не знает, хорошо это или плохо. — Не пойду, — спокойно отзывается он. — Я хочу узнать настоящую тебя. Возможно, это единственный шанс. — Зачем? — В день всех святых нечисти лучше держаться вместе. Разве нет? Он подмигивает и озорно усмехается, но она видит боль и горечь в глубине глаз. — Я не лекарство от одиночества. — Неужели так сложно поверить, что ты интересна без оглядки на общее прошлое. — Невозможно, — честно отвечает она. — Позволишь переубедить? Рей ехидно ухмыляется. — Не припомню, чтобы Зойсайту в любой жизни нужно было разрешение. — Звучит как вызов, — прищуривается он. — Некое подобие компромисса, — хмыкает она и вздергивает подбородок. В воздухе давно витает запах перемен. Откуда ей знать, возможно, это именно они. Возможно, их общими усилиями магия огня вернется и поглотит их. Вдвоем гореть куда ярче и зрелищнее. Впервые они вольны распоряжаться своей жизнью, как вздумается. Рей очень хочет так думать. У Селены хреновое чувство юмора, а магия еще большая стерва. И если уж Рей сторонний наблюдатель, который не в силах ничего изменить, зачем сопротивляться? Конкретно в этот момент ее вполне все устраивает. Она ощущает себя прежней и другой одновременно. Странное чувство, чудное, пожалуй, но она не хочет разбираться. Глядя в зеленые глаза Зоя, она не думает о надвигающейся буре. Она вообще ни о чем не желает думать. Просто смотреть на Луну или друг друга и молчать. Полнолуние в день всех святых — редкое явление, мистическое. Оно приоткрывает не только завесу между живыми и мертвыми, но и заставляет заглянуть внутрь себя настолько глубоко, насколько хватит смелости. Над головой кружат Фобос и Деймос. Тревожно каркают, словно предупреждают. Зой не ее погибель, очевидно, а даже если и так, что она теряет? Ожидание очередного Армагеддона в гордом затворничестве? Страх отступает. Ему на смену приходит холодная решимость. Она никогда не бежала от драки, так с чего бы сейчас что-то изменилось? Не магия определяет ее как личность, а сделанный выбор. Конкретно в этот момент Рей хочет Зоя. Глупо отказываться. Марс покровительствует сильным и храбрым. Принцесса Марса, пусть и в далеком полузабытом прошлом, должна соответствовать. — И все-таки красный тебе очень к лицу. — Светская беседа по-прежнему не твой конек. Рей усмехается, наблюдая, как он немного смущается. Странное чувство, неуютное, ворочается в груди. Наверное, потому что она сознательно отвергает опыт бессчетного количества перерождений, большинство из которых она наверняка не помнит, и идет наперекор всему, во что когда-то верила. Наверное, это правильно, ведь без сломанного и безвозвратно утерянного нельзя построить новое и настоящее свое. Наверное, она хочет забыть боль и разочарование, вырвать из памяти то, что останавливает. Наверное, она эгоистка, но какой смысл в самопожертвовании, если оно не приносит ничего, кроме боли и отчаяния? Наверное, она предает память о девочках, вот только их уже нет, а она все еще жива. В ее голове слишком многое «наверное», пора их превратить в «наверняка». — В эту ночь можно творить любые безумства, — тянет она, накручивая локон волос на палец. — Раз уж мы на твоей исторической родине, удиви меня, Зой, — ехидно подмигивает и склоняет голову набок. — Не заставляй пожалеть. — В эту ночь сбываются самые тайные желания, — с вызовом вздергивает подбородок и довольно ухмыляется он. — Не могу гарантировать, что не потребуешь добавки. Рей приподнимает брови и усмехается. Хотя бы раз в пару сотен жизней она имеет право позволить себе расслабиться и будь, что будет. Она слишком долго живет, чтобы сожалеть о несделанном. Совершать глупости куда веселее, чем сидеть в темном углу и ждать, пока снизойдет предназначение. Она уже была воином-спасителем мира, пришло время быть простым человеком.