***
Саймон прожил здесь два года. Он никогда не думал, что пробудет на этом грузовом судне так долго или переживет своих предшественников, теперь ставшими лишь переработанными деталями, используемыми другими. Корабль со временем выцветает, но ненамного. Он старый и ветхий, своего рода кладбище, забитый историями и сломанными телами. Здесь есть каюты, слишком разрушенные для проживания, затопленные комнаты и разваливающиеся коридоры. Везде валяются безделушки, мелочи и ещё много чего, всяческие штучки, собранные теми, кто вылезал на свалку. Надписи rA9 с каждым днём появляются на стенах все чаще и больше. Саймон стоит на месте, не двигаясь, ощущая, как давят стены, напоминая: «Ты никогда не свободен по-настоящему». Люси и её темный уголок успокаивают его, но он видит выброшенные диоды и пустые бутылки от тириума, разбросанные вокруг неё. Ещё одно напоминание о том, что им нужны ресурсы, что новичкам никогда недостаточно. Они приходят, ища убежища, а затем медленно разлагаются. Некоторые погружаются в свои мысли, убаюканные плесками волн, бьющимися о корпус корабля, в то время как другие, в конце концов, отключаются и разбираются на части в основном руками Саймона. Он встречает университетского лектора-андроида «Трейси» и узнаёт от него о мире больше, чем за все свои краткие прогулки на улице. Он помогает ему с переработкой и спасением новичков, ведь они здесь и идти им больше некуда. Они пытаются привлечь еще одного новичка, но тот не позволяет запереть себя в клетку. Маркус приносит чувство перемен, заставляет их рискнуть и выйти наружу, ведёт их от безопасного корабля к самым высоким башням. Саймон никогда не думал, что будет скучать по этому месту, пока его не встретят дома с тёплыми объятиями. На этот раз он обвивает руки крепче. Его наполняет облегчение, когда он видит, что Норт и Джош тоже вернулись живыми и невредимыми. Вырвавшись из когтей смерти, увидеть старые и новые лица, присоединившиеся в его отсутствие, — это тревожно. Он умеет ухаживать за вещами, нуждающимися в заботе, корабль такая же вещь, просто больше. Теперь это будет не столько тюрьма, сколько база, убежище, святилище. Он помогает перестроить грузовые отсеки в импровизированный медицинский центр. Ржавые стены сковываются экранами, отражающими сочувствие людей. Ящики с взрывчаткой плотно запечатаны в надежде, что никогда не пригодятся. Раньше их было девятнадцать. Сейчас больше сотни. Их численность растёт, как и голоса, которые невозможно сдержать в ржавых стенах. Когда корабль тонет, Саймон думает, что когда-то пошёл бы на дно вместе с ним, но руки, которые он спас, которым помог, вытаскивают его из воды. Он думал, что смерть будет более сокрушительной, особенно смерть дома, что объединил и уберёг их. Однако большинство выбрались живыми, и это самое главное. В церкви он думает о прошлом. Свежескошенные газоны, белые заборы, кухня, в которой он готовил три раза в день — всё это было частью того, что он раньше считал своим домом. Несмотря на всё, он рад переменам, иначе бы не встретил остальных. Это не притупляет его надежды.***
Их общая комната назначено временно, пока они не получат признания, а на это могут уйти годы. Сейчас их переселяют в пустой отель, где Джош падает на кровать вместе с тремя другими и спит мирно, впервые за шесть лет. — Шесть лет, — сказал Джош перед в ночь перед их последним столкновением. — Я был с людьми шесть лет. Они могут быть жестокими, но и милосердными тоже. В них есть добро, я видел это. Он знает, Маркус понимает его. Они шли, взявшись за руки. Впоследствии их последней блокады, в попытке выжить, отстоять свою веру, мир затаил дыхание. И, наслаждаясь обретённой свободой, рыдая, обнимаясь и смеясь, они испытали что-то невообразимо новое. Но после этого пришло и истощение. Они не спали несколько дней. Он не спал так мирно уже шесть лет. Джош просыпается посреди ночи и идёт в маленькую ванную, примыкающую к их комнате. Он залезает в ванну и грубо трёт кожу, смывая грязь. Настала новая глава. Им ещё предстоит много работы, провести множество переговоров, и он сделает всё в своих силах, чтобы сохранить мир. В последующие недели он изо всех сил пытается держаться. Он пытается оставаться собранным и спокойным, даже когда сталкивается лицом к лицу с теми, кто швыряет в него стеклянные бутылки. Они на виду у всего мира, они больше не прячутся на корабле, а недруги больше не скрывают своего гнева. Когда диалог уже кажется невозможным, он приходит в старый университетский кампус, туда, где начался его путь. Все воспоминания ещё с ним, начиная с того момента, когда он заряжался в шкафах на кухне; стоял в режиме ожидания в пустых кабинетах, готовый помочь студентам. Эти студенты были там, чтобы что-то менять. Он задается вопросом, где они сейчас. Ситуация особо не изменилась. Лекции превратились в толпы и городские кварталы, и его способность обучать людей подвергается тяжкому испытанию, но он делает всё возможное. Иногда он видит картину шире. Есть столько возможностей сблизиться с людьми, преодолеть пропасть между ними. Планы по устранению безработицы в Северном Корктауне уже в процессе и играют большую роль в подъеме и процветании общин. Нельзя отрицать, что существуют работы, которые андроиды, в отличие от людей, способны выполнять, но на этот раз они будут делать их по собственному выбору. Каждый вечер, когда Джош выходит на балкон, он смотрит на огни города и хочет быть его частью, он хочет звать его своим домом. Будущее кажется светлым и многообещающим. Но он берет себя в руки. Всё понемногу. Путь в тысячу миль начинается с одного шага. Он сосредотачивается на временном центре, предназначенном для спасательных операций. Грузовики привозят ящики с голубой кровью и запчастями. В вестибюле отеля раздают инструменты и одежду, кабинеты для консультации находятся рядом с залом для заседаний. Он помогает в распределении комнат и ведет учет. Тяжелораненые располагаются на первых этажах, выше — дети и семейные помощники, но Джош видит, что нуждающихся слишком много и мест не хватает. Так что они продолжают делить один номер на четверых, теснятся в двух одноместных постелях, сдвинутых вместе. Он находит в этом утешение.***
Норт снимает квартиру над старым угловым магазином. Это самая дальняя точка от бывшей сети клубов «Рай», где домовладельцу было плевать, железка она или человек. Клубы, хранящие теперь лишь давние кошмары, перестроены благодаря её прямому вмешательству в их уничтожение, но она всё ещё предпочитает держаться на расстоянии. Квартира находится в неблагоприятном районе, где всю ночь не стихают полицейские сирены, а мусоровозы приезжают в пять утра. Как и в соседнем районе, в квартире не работает отопление, скрипит кровать, трескается и сыпется штукатурка. Она пустая и нуждается в хорошем хозяине. Норт не уверена, что справится с этой ролью. Саймон приносит ей простыни, подушки, домашние растения, кухонные принадлежности и всякие коробочки. — Мне это не нужно, — говорит она ему. Но он улыбается и отвечает: — Не смеши меня. Она позволяет ему, смотрит, как он вешает полки и раскладывает обеденный стол, а затем приступает к работе. Прежде чем уйти, он ставит на подоконник папоротник в горшке. — Это растение нужно поливать каждые два дня. Сначала она хочет сказать ему, что у неё нет времени на подобные вещи, но на следующее утро она наблюдает за восходом солнца, сидя на подоконнике, и на мгновение восхищается своим зелёным другом. Она называет растение Люси и ставит себе напоминание поливать её по утрам. Джош приносит ей книги, виниловые пластинки, планшет со всяческими развлечениями. Хотя у неё всегда были трудности с физическими упражнениями. — Я не был уверен, что тебе понравится, поэтому взял всего понемногу. Она не говорит, что у неё всё равно никогда не было времени ни для чего, потому что он уже это знает. Она спрашивает: — Посоветуешь что-нибудь? Несмотря на предупреждения Джоша, ей нравится время от времени смотреть ужастики. Маркус приносит ей картину. Это вид с крыши, на которой она часто бывала, и у неё нет слов. — Она не такая красивая, как настоящее место или точная копия, но на случай, если не будет возможности прийти туда. Несмотря на скромность Маркуса, картина идеально смотрится над камином, словно окно, смотрящее на Иерихон и городской пейзаж. Это последняя деталь, в которой нуждался новый дом. — Ты хорошо устроилась, — говорит он. — Никогда бы не думал, что ты неплохой дизайнер «Не стоит недооценивать Саймона», — хочет сказать она. — Мне слегка помогли, — отрезает она. Маркус понимающе улыбается. Он переехал в скромную квартиру вместе с Саймоном и доброжелательно отдал особняк Лео. Норт думает, Маркусу и Саймону просто присуще терпение и доброта. Джош въехал в студию рядом с университетом, всего в остановке от обеих квартир. Она считает, это смелый поступок. — Мы живем паре кварталах отсюда. Чувствуй себя, как дома, — сказали они. Даже с безопасной крышей над головой и уединением, даже с мебелью и украшениями, Норт чувствует себя чужой в собственном доме. Она видит, как Маркус и Саймон льнут друг к другу на кухне, медленно покачиваясь в такт музыке, доносящейся с улицы. Она видит, как Джош удобно устраивается в своей гостиной, погружаясь в воспоминания и мечты о будущем. Норт задаётся вопросом, найдет ли себе место, где будет сама собой. Ночью в квартире тихо, её мысли оглушительно громкие. Она никогда не думала, что когда-нибудь обретет собственные вещи и уж тем более собственное жилье. Теперь она не знает, что делать. Не то, чтобы Норт не бывала внутри домов раньше. Большинство из них относятся к воспоминаниям, о которых она предпочла бы забыть, но они напоминают ей о том, как далеко она зашла. Она прожила на корабле всего месяц, но даже тогда была по горло занята мыслями о несправедливой судьбе обитателей корабля, магазинов и клубов «Рай». Та же фантомная боль накрывает её этим вечером, из-за полицейских сирен вдалеке Норт мерещиться, что она опять в бегах. Но она не может бежать в Иерихон, потому что Иерихона больше нет, она в безопасности в своей постели и давно научилась никуда не бежать. Норт неохотно берет телефон и через полчаса она стучит в дверь, видит Саймона, который тепло и приветливо улыбается. — Не спится? Она не отвечает и вместо этого обнимает его. — Ты не одна. Норт заходит в квартиру и замечает, что Джош свернулся калачиком на диване с книгой в руке, Маркус сидит рядом и рисует в блокноте. Она не решается подойти, нарушить спокойствие, но они поднимают глаза и улыбаются, завидев её. — Привет. — Привет. — Я же говорил, от ужастиков плохо спишь. Она слишком рада их видеть, чтобы ответить что-то, и присаживается на диван, пока Саймон приносит лишние подушки и одеяла. Ностальгия накрывает её, возвращает к ночам, которые они проводили, прижавшись друг к другу в грузовых трюмах корабля и тесных кроватях. Норт поняла, дело было не в корабле, не в квартирах, а людях. И она уже нашла свой дом. Они засыпают, предвкушая новое утро вместе.