i’m here for you

хонджун устал. он устал проводить дни и ночи в студии, и, как бы он ни любил свою работу, она утомляла. он устал быть сильным, быть лидером, решать проблемы других мемберов и всегда быть рядом с ними. нет, он очень любит их, он любит свою жизнь и работу, но иногда так сильно хочется исчезнуть, забыться на пару дней, или чтобы забыли о тебе. хонджуновскую спину ломило, несмотря на удобное кресло, его глаза опухли и уже наливались свинцом, но он упорно дописывал песню, потому что дедлайн аж через четыре дня. рука уже плохо держала ручку, а от осознания, что придётся перепечатать все на компьютер, голова начинала гудеть. он мог писать песни в любом состоянии, потому что это то, что, вроде как, вошло в привычку, и лучше он добьёт треки сейчас, зато будет спать с чистой душой. телефон завибрировал несколько раз, но хонджун не обращает внимания, он точно знает: сонхва. сонхва. каждый раз, когда хонджун засиживается в студии, что, к слову, происходит довольно часто, сонхва ждёт его. лежит на кровати и листает твиттер, но тут же подскакивает, как только слышит, что ручка двери опускается. смотрит своими большими глазами, в которых затерялись тысячи звёзд. смотрит с некой обидой, грустью и радостью, но ничего не говорит. знает — бесполезно. встаёт, помогает хонджуну переодеться в домашнее, но их негласной традиции. ложиться рядом и обнимает, пока джун не уснёт. тому часто снятся кошмары, то ли он впечатлительный слишком, то ли от усталости. сонхва всегда рядом. обнимает, целует нежно в макушку, вдыхая запах шампуня. ложиться только после того, как убедиться, что хонджун уснул. сонхва был влюблён. “джунни, ты скоро? уже поздно <333“ хонджун все же берет телефон в руки, читает. отбрасывает телефон обратно, отвечать не собирается, потому что знает, что снова расстроит хёна своим ответом. врать не хотелось. хонджун никогда не заставлял сонхва ждать его, уговаривал ложиться спать одному, потому что не мог вынести ещё один груз ответственности за чужое нарушение сна. сонхва отмахивался, ворчал, в итоге хонджуну пришлось смириться с таким положением дел. “хонджун, пожалуйста, приходи. я не могу уснуть без тебя.” ещё одно сообщение и хонджун теряет выдержку: выключает ноутбук и берет тяжелый рюкзак. выключает весь свет в студии и почти бегом направляется к общежитию. возможно, он пожалеет утром, но сонхва ждёт его и хонджун не может заставить его ждать ещё дольше. дверт в комнату открывается и сонхва набрасывается на него: рюкзак с плеч летит на пол глухим ударом, хонджун чувствует горячее дыхание на своей шее. — спасибо, что ты пришел. я не могу уснуть без тебя. хонджун обнимает в ответ: мягко, нежно, будто боясь сломать сонхва, хотя по всем параметрам он ниже и меньше. — хвахва, давай я переоденусь и мы пообнимаемся, да? хонджун мягко отстраняет хёна от себя, тот выглядит уставшим и немного разбитым. хонджун не хочет думать, что это из-за него. сонхва мягко снимает джинсовку с хонджуновых плеч, обязательно вешает ее в шкаф, пока хонджун переодевается. вешает рюкзак на крючок рядом с хонджуновой кроватью, знает ведь, что с утра будет искать. хонджун, переодевшись в пушистую пижамку, негласно лёг на кровать сонхва и протянул к нему маленькие ручки. его пальцы, мозолистые и красные от долгой писанины хватали воздух, чтобы найти сонхва и притянуть к себе. — не так, хонджунни. ляг на живот, пожалуйста. голос сонхва разрезал темноту комнаты, звучал так расслабленно и мягко, что хонджун сразу послушался. он почувствовал тяжесть в теле, когда сонхва сел сверху на его бёдра. — ты так устал, джунни. позволь я позабочусь о тебе. шёпот у самого уха вызвал табун мурашек и миллионы бабочек в животе, хонджун расслабился и прикрыл глаза. руки сонхва задрали пушистую пижамку до самого верха: умелые тонкие пальцы пробежались по позвонкам вверх и вниз. сонхва массировал напряженные места, несильно нажимая на кожу, чередуя прикосновения с лёгкими, почти невесомыми поцелуями. — сонхва, так хорошо.. спасибо тебе. сонхва молчит. если откроет рот сейчас — не сможет сдержаться, когда хонджун подавленный и уставший, признание — это не то, что ему нужно. ладони перебрались на шею и плечи, опустив пижаму обратно вниз, массируя особо напряженные участки, и хонджун чувствовал себя заметно лучше. его спина болела намного меньше, и боже, чем он заслужил пак сонхва? лёгкий поцелуй в макушку и кровать рядом прогнулась, сонхва лёг. хонджун повернулся к нему лицом и придвинулся ближе, их лица были в минимальном расстоянии. — сонхва, спасибо, я правда чувствую себя намного лучше. ты так много делаешь для меня. хонджун остановил свой приступ нежности и посмотрел на старшего: тот взял его руки в свои и поднёс к губам, сомневаясь, стоит ли делать это сейчас. хонджун легко улыбнулся, сжимая руки сонхва своими. он почувствовал легкое прикосновение губ к костяшкам пальцев. одно, второе, третье. сонхва смотрел ему в глаза, не отрываясь, и хонджуну казалось, что его сердце выскочит из горла. — вот теперь все. они смотрели друг на друга, не говоря ни слова, и хонджун больше не мог вот так. — я хочу поцеловать тебя. — так целуй, - сонхва потянулся первым, ощущая касание сухих губ на своих, он никогда не целовал никого вот так, но он и не любил никого вот так. они поговорят об этом завтра.