На всю жизнь в памяти след, а над нами голубое небо (Книги про Гарри Поттера)

Из рук Беллатрисы книгу взял Фабиан: — Патронус. — О, сейчас мы узнаем какой патронус у Гарри, — в предвкушении протянул Джеймс. Конечно, Гермиона хотела как лучше, но Гарри все равно злился. Каких–то несколько часов он держал в руках самую лучшую в мире метлу, а теперь даже не знал, увидит ли еще когда-нибудь свою «Молнию». И все из–за Гермионы. Гарри был уверен, что сейчас метла в полном порядке. Но что с ней станет после проверок, страшно подумать! — Он прав, — согласно кивнули все любители квиддича. Рон же был просто в ярости. Разобрать на части совершенно новую «Молнию»! Да это настоящее преступление! — Это может быть и преступление, но злиться может только Гарри, — сказала Дорея. — Действительно, метла была подарком Гарри, но ни как не Рона, — согласился Гидеон, неодобрительно качая головой на поведение племянника. А Гермиона не сомневалась, что поступила правильно, и перестала бывать в общей гостиной. Наверное, сидит в библиотеке, решили Рон с Гарри, но не пошли мириться. К счастью, каникулы кончились, и вскоре после Нового года башня Гриффиндора снова наполнилась людьми и шумом. Вечером перед началом нового семестра к Гарри подошел Вуд.  — Как прошло Рождество? — поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, тихо продолжил: — Я тут на каникулах кое о чем размышлял… Ну, о том, что случилось во время последнего матча. Дементоры ведь могут снова явиться на матч… Я хочу сказать… Мы не можем позволить тебе… — Неужели Вуд хочет отчислить Гарри из команды? — удивленно спросила Алиса. — Но у него нет запасного ловца, а нового готовить долго, — сказал Регулус. — Было бы неразумно так поступать, — согласился Родольфус. Вуд смутился и замолчал. — Я тоже об этом думал, — быстро произнес Гарри. — Профессор Люпин сказал, что научит меня противостоять дементорам, после Рождества у него будет время. Начнем заниматься на этой неделе. — Прекрасно! — просиял Вуд — Тогда другое дело… Я не хочу терять такого ловца, как ты, Гарри. А ты заказал новую метлу? — Нет, — качнул головой Гарри. — Нет?! — недоуменно переспросил капитан. — Пора бы уже заказать! В матче против Когтеврана на «Комете» и делать нечего! — Ему подарили на Рождество «Молнию», — сообщил сидящий рядом Рон. — Честно не совсем понимаю, почему он все время лезет не в свое дело? — раздраженно спросила Беллатриса. — Зависть, какая бы она не была, до добра не доведет, — покачал головой Джеймс. — Как-будто вы друг другу не завидуете? — поднял бровь Снейп, обводя мародеров взглядом. — На удивление нет, — пожал плечами Ремус, под согласные кивки друзей. — «Молнию»? — Вуд изменился в лице. — Не может быть! Нет, ты серьезно? Настоящую… настоящую «Молнию»? — Не радуйся, Оливер, — мрачно произнес Гарри. — У меня ее больше нет. Забрали проверить, не заколдована ли она. И он объяснил Оливеру, что произошло в рождественский вечер. — Заколдована? — с недоверием переспросил Вуд. — Но кто мог ее заколдовать? — Сириус Блэк, — вздохнул Гарри. — Говорят, он охотится за мной. И МакГонагалл решила, что это он прислал метлу. Вуда, кажется, не очень взволновало известие, что за его ловцом охотится знаменитый убийца. — Но Блэк не смог бы купить «Молнию»! — выпалил он. — Он ото всех скрывается! Вся страна его ищет! Он что, просто так зашел в магазин товаров для квиддича и купил метлу? — Он мог бы ее заказать или попросить того же Кикимера, — пожал плечами Регулус. — Кикимера? Реджи, ты головой ударился? — странно посмотрев на него, спросил Сириус. — Он его ненавидит и за хозяина не считает, — напомнила Андромеда. — Вы не правы, — хмыкнул Орион. — Правда, я слышал, что он про него ворчит, — тихо отозвалась Марлин, родители ее мужа переглянулись, но промолчали.  — Я это понимаю… — махнул рукой Гарри. — А МакГонагалл — нет. Она хочет всю ее разобрать на части… Вуд побледнел. — Я пойду и поговорю с ней, Гарри, — пообещал он. — Попробую ей объяснить… «Молния»… настоящая «Молния» в нашей команде… Она ведь не меньше меня хочет, чтобы мы победили… Она должна понять… «Молния»… — Если благодаря Вуду ему вернут метлу, я забуду весь прошлый год, — сказал Джеймс. — Гермиона беспокоится о друге, но так поступать не должна была, — вздохнула Нарцисса. На следующий день начались занятия, первый был урок Хагрида. Гарри и его однокурсникам совсем не хотелось дрожать под открытым небом два часа в холодное январское утро. Но урок оказался на удивление веселым. Хагрид–таки придумал, чем развлечь класс, принес целую кучу саламандр и разжег костер. — Круто, — рассмеялись гриффиндорцы. — Это опасно, — было единогласное мнение всех взрослых. Ребята весь урок подбрасывали в пламя сухие ветки и листья, а огнелюбивые ящерицы, извиваясь, сновали среди раскалившихся добела поленьев. Зато урок прорицания был куда менее веселым. Профессор Трелони учила гадать по руке. Взглянув на ладонь Гарри, она без обиняков сообщила ему, что такой короткой линии жизни она отродясь не видела. — Да что она привязалась к моему сыну? — возмутилась Лили. — Пусть идет кому-нибудь другому смерть предсказывает, — Джеймс был полностью солидарен с женой. — А у нее это смыслом жизни стало, — фыркнула Марлин. — Точно, один безносый его убить с рождения хочет, а вторая смерть предсказывает, — хмыкнул Сириус. — С этой Трелони что-то не так? — прошептала Беллатриса Нарциссе, та согласно кивнула. А вот защиты от темных искусств Гарри ждал с нетерпением, особенно после разговора с Вудом. Ему хотелось как можно быстрее приступить к дополнительным занятиям с Люпином. — Да, да, — кивнул профессор, когда в конце урока Гарри напомнил ему о его обещании. — Дай подумать… Как насчет четверга? Скажем, в восемь часов вечера? Думаю, кабинет истории магии нам подойдет, он достаточно просторный. Надо хорошенько обмозговать, как будем практиковаться… ведь настоящего дементора в замок не приведешь… — Тренировочный дементор, — пожал плечами лорд Блэк. — Да, но это большая редкость, — напомнил Лунатик.  — А вид у него все такой же нездоровый, — сказал Рон по дороге в трапезную. — Как ты думаешь, что с ним такое? За спинами у них раздалось громкое насмешливое хмыканье. Друзья обернулись. У ног рыцаря в латах сидела Гермиона и пыталась втиснуть в сумку учебники, которых было так много, что сумка не закрывалась. — Она догадалась, — прошептал Люпин друзьям. — Снейп на это и рассчитывал, — нахмурилась Лина. — Не просто так он про оборотней начал, — вздохнула бывшая Эванс. — Что это ты хмыкаешь? — обиделся Рон.  — Ничего я не хмыкаю, — с важным видом ответила Гермиона, закидывая сумку на плечо. — Я слышал, — настаивал Рон. — Мне интересно, что происходит с Люпином, а ты тут хмыкаешь… — А разве это не ясно? — На лице Гермионы было написано такое превосходство, что Рон буквально взбесился. — Они в отличие от нее эссе не делали, — тихо вздохнула Доркас, грустно посмотрев на друга. — Не хочешь говорить, не надо! Просить не будем! — Ну и прекрасно! — И Гермиона, пройдя мимо них, с надменным видом удалилась по коридору. — Ничего она не знает, — Рон бросил ей вслед презрительный взгляд. — Просто вид делает. — Сомневаюсь, — нахмурившись, прошептала Беллатрисы, странно покосившись в сторону кузена и его друзей. В четверг ровно в восемь вечера Гарри вышел из башни Гриффиндора и направился в кабинет истории магии. Там было темно и пусто, он достал палочку и зажег лампы. Через пять минут в кабинет вошел профессор Люпин и водрузил на стол профессора Бинса большой ящик. — Ты все такие его достал, — усмехнулась Меда. — Только интересно как, — вздохнул Ремус. — Что это? — спросил Гарри. — Еще один боггарт, — пояснил Люпин, снимая мантию. — Я два дня прочесывал замок. И мне повезло: в шкафу у мистера Филча нашел вот этого. Заменит нам дементора. Увидит тебя и сразу превратится в монстра, так что мы сможем на нем практиковаться. А в перерывах между занятиями боггарт будет жить в моем кабинете; у меня там есть один шкаф, который придется ему по вкусу. Жаловаться не будет. — Жаль, что всего лишь боггарт, — вздохнул Фабиан. — Ну тут еще смотреть нужно кто опаснее будет, — вздохнул Фрэнк, под согласный кивок Блэка.  — Хорошо, — кивнул Гарри и, пытаясь скрыть волнение, изобразил, что очень обрадовался найденной замене. — Итак… — Профессор Люпин вытащил свою волшебную палочку, жестом показав Гарри, чтобы он сделал то же самое. — Заклинание, которому я собираюсь тебя научить, Гарри, — это магия высшей категории, которую не изучают в школе. Оно называется заклинание Патронуса. — А как оно действует? — занервничал Гарри. — Если все сделать правильно, заклинание вызовет Патронуса, — пояснил Люпин. — Патронус — что–то вроде покровителя, будет тебе щитом против дементора. В общем, антидементор. Гарри вдруг ясно представил себе, как он съежился за гигантской фигурой, сжимающей в руке огромную дубину. — Отличная фантазия, — рассмеялись все, кто находился в гостиной. — Лучшее представление патронуса. — Патронус — это вид положительной силы, воплощение всего, что дементоры пожирают — надежду, счастье, стремление выжить. Но в отличие от человека, Патронус не знает, что такое отчаяние, и поэтому дементор не в состоянии причинить ему вреда, — продолжил профессор Люпин. — Однако я должен предупредить, что заклинание может оказаться для тебя слишком сложным. Оно бывает не по силам даже опытным волшебникам. — А мне вот интересно, это мы так дементоров испугались, что у нас получилось или просто настолько сильным? — поинтересовался Гидеон, рассматривая свои записи. — С учетом того, что вы сделали за все это время, вы крайне сильные волшебники, — сказала Августа. — Боюсь, нам самим у вашей компании есть чему получится, — согласился Карлус, а гриффиндорцы, с Доркас и четой Тонкс гордо переглянулись. — А на что похож Патронус? — полюбопытствовал Гарри. — У каждого волшебника получается свой Патронус, — ответил Люпин. — И он же характеризует твою анимагическую форму, — согласно кивнул Джеймс. — То есть, если я захочу стать анимагом, то моей формой будет змейка? — поинтересовалась Нарцисса, Сириус на это согласно кивнул. И взгляд, которым его наградила кузина, ему почему-то совсем не понравился. — А как вы его вызываете? — Надо сосредоточиться на одном–единственном, самом счастливом воспоминании и произнести магические слова, — объяснил профессор. Гарри, погрузившись в себя, начал искать в памяти счастливое воспоминание. Разумеется, семейство Дурслей не подарило ему ни одной счастливой минуты. А что было самое приятное в Хогвартсе? Ну, конечно, первый полет на метле! — Не подойдет, слишком слабое, — грустно покачал головой Тед. — Есть, — произнес он, стараясь как можно острее пережить заново то фантастическое ощущение. — А теперь слова… — Люпин прокашлялся. — Экспекто патронум! — Экспекто патронум, — чуть не задыхаясь, проговорил Гарри. — Экспекто патронум. — Ты хорошо сосредоточился на счастливом воспоминании? — спросил Люпин. — Рем, нужно было объяснить чуть по другому, — аккуратно посоветовал Сириус, посмотрев на друга. — Да ты прав, забыл объяснить нюансы, — вздохнул Лунатик. — Д–да… — Гарри как можно быстрее вернулся мыслями к первому полету на метле. — Экспекто патроно… нет, патронум… извините… экспекто патронум, экспекто патронум. Внезапно из волшебной палочки вырвалось что–то похожее на струю серебристого газа.  — Вы видели? — обрадовался Гарри. — Видели? У меня получилось! — Очень хорошо, — улыбнулся Люпин. — Ну что ж, ты готов опробовать заклинание на дементоре? — Я бы не советовала, — будто что-то вспомнив, проговорила Меда, поджав губы. — Но ведь свет получился? — слегка неуверенно протянул Рабастан. — Да, но тут всего лишь струя, а для защиты это слишком слабо, — вздохнул Сириус.  — Да, — ответил Гарри, стиснув в руке волшебную палочку. Он вышел на середину кабинета и попытался сосредоточиться на полете, но что–то мешало ему… В любой миг он может снова услышать мамин голос… Нельзя об этом думать, иначе он услышит ее, а он не хочет этого… Или все же хочет? — Ох, об этом я видимо тоже забыл, — сокрушенно покачал головой Ремус. Люпин взялся за крышку ящика и рывком поднял ее. Из ящика медленно поднялся дементор, его закрытое капюшоном лицо повернуто к Гарри, а блестящая чешуйчатая рука крепко вцепилась в мантию. Лампы замигали и погасли. Дементор, хрипло дыша, медленно поплыл к нему И на Гарри накатилась волна ледяного холода… — Экспекто патронум! — завопил он. — Экспекто патронум! Экспекто. Но и кабинет, и дементор уже растворялись в знакомом густом белом тумане. В голове эхом отдавались крики матери, и звучали они куда громче, чем раньше. «Только не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста, я сделаю все, что угодно…» «Отойди… Отойди, девчонка…»        На глазах слушателей вновь навернулись слезы, и многие снова с неким уважением смотрели на рыжеволосую ведьму. — Он не хотел убивать грязнокровку, прошу прощения, — глухо произнес Люциус, кивнув Лили. — Я попросил оставить ее в живых, — шепотом ответил ему Северус, но больше пояснять ничего не стал. Люциус с пониманием посмотрел на друга, и также решил не расспрашивать.  — Гарри! — позвал откуда–то голос. Гарри вернулся в реальность. Он лежал на полу ничком. В комнате горел свет. И ему даже не надо было спрашивать о том, что случилось. — Извините, — прошептал он, садясь. — Тебе не за что извиняться, — со слезами на глазах проговорила Дорея. Пот, обильно выступивший на лбу, застилал глаза. — Как ты себя чувствуешь? — встревожено спросил Люпин. — Ничего… — ответил Гарри. Ухватившись за ближайший стол, кое–как встал на ноги и прислонился к нему. — Съешь. — Люпин протянул ему шоколадную «лягушку». — Надо съесть перед следующей попыткой. Я знал, что с первого раза не получится. Более того, я был бы крайне удивлен, если бы получилось. — Хуже, чем тогда, — проговорил Гарри, откусывая у «лягушки» голову. — В тот раз ее голос был громче. И еще голос Волан–де–Морта… — Даже не хочу думать о том, что чувствует при этом всем Ремус, — тихо вздохнула Алиса. — Почти вся наша компания мертва, Сириус был в тюрьме, он буквально один остался, — прошептал Фрэнк, отгоняя от себя мрачные мысли. Лицо Люпина заметно побледнело. — Гарри, если ты не хочешь продолжать… — Хочу! — отчаянно крикнул Гарри, отправляя в рот остатки «лягушки». — Я должен! Вдруг дементоры явятся на следующий матч с Когтевраном? Нельзя, чтобы я снова упал с метлы. Проиграем мы этот матч, не видать нам Кубка по квиддичу! — Ладно… — понимающе произнес Люпин. — Тогда тебе, наверное, лучше выбрать другое счастливое воспоминание… Похоже, что первое оказалось недостаточно сильным… Гарри задумался и решил, что, наверное, самое счастливое воспоминание о том, как в конце прошлого года он получил двести очков и благодаря ему Гриффиндор занял первое место в соревновании между факультетами. — Это тоже не то, милый, — грустно сказала Лили. — У меня плохое предчувствие, — прошептал Карлус, благо его никто не услышал. Он снова стиснул палочку и вернулся на середину кабинета. — Готов? — спросил Люпин, опуская руки на крышку ящика. — Готов, — ответил Гарри, изо всех сил пытаясь заполнить голову счастливыми воспоминаниями о победе Гриффиндора, а не мрачными мыслями о том, что случится, когда ящик откроется. — Начали! — выкрикнул Люпин, откидывая крышку. В комнате снова воцарились темнота и ледяной холод. Дементор поплыл на Гарри, хрипло дыша и протягивая к нему свою гниющую руку… — Экспекто патронум! — закричал Гарри. — Экспекто патронум! Экспекто пат… Перед глазами вновь появился густой белый туман… вокруг него двигались большие размытые тени… а затем появился новый голос, голос мужчины, в котором отчетливо слышалась паника. «Лили, хватай Гарри и беги! Это он! Беги! Быстрее! Я задержу его…» — Джеймс, — побледнев, прошептал Сириус.        Дорея буквально подлетела к бледному сыну, стиснув того в объятиях. Что в этот момент чувствовали Дорея и Карлус тоже думать никто не хотел. Ведь ни одним родителям не пожелаешь услышать смерть своего ребенка. Гарри слышал, как кто–то выбегает из комнаты, как громко распахивается дверь, как раздается высокий визгливый хохот… — Да как смеет мерзкий полукровка смеясь, убивать чистокровного волшебника, — прошипел Карлус. — Гарри! Гарри! Очнись… Гарри открыл глаза и понял, что Люпин с силой бьет его по щекам. На этот раз ему понадобилась целая минута, чтобы сообразить, почему он лежит на пыльном полу. — Я слышал голос папы, — пробормотал Гарри. — Я в первый раз его услышал… Он пытался задержать Волан–де–Морта, он хотел выиграть время… дать маме возможность скрыться… — Бедный Ремус, — со слезами прошептала Алиса, пытаясь понять, что бы сделала она будь на месте мужчины. Гарри внезапно осознал, что по его лицу течет не только пот, но и слезы. Он тут же наклонился и сделал вид, что завязывает шнурки, а сам старался как можно незаметнее утереть слезы рукавом. — Ты слышал Джеймса? — странным голосом спросил Люпин. — Да… — Гарри, утерев лицо, поднял голову. — А почему… разве вы знали моего папу? — Я… Да, я его знал, — ответил Люпин. — Мы были друзьями, когда учились в Хогвартсе. Послушай, Гарри, наверное, на сегодня хватит. Заклинание крайне сложное… Напрасно я предложил тебе… — Просто друзьями? Только ли когда учились в Хогвартсе? — спросил Сириус, смотря на оборотня. — Мы были, есть и будем лучшими друзьями, Луни. Да и почему только в Хогвартсе, мы сейчас вроде не в нем? — прикрикнул Джеймс, разочарованно посмотрел на друга. — Ты прекрасно знаешь, почему я так сказал, — тихо отозвался Люпин, но Поттер лишь покачал головой. — Нет! — воскликнул Гарри, вставая на ноги. — Я попробую еще раз! Наверное, я думаю о не слишком счастливых вещах, все дело именно в этом… Подождите… Он снова погрузился в мысли. Ему нужно было по–настоящему счастливое воспоминание… Такое, которое могло бы превратиться в сильного Патронуса… Гарри вдруг замер, а потом поднял голову и поглядел на Люпина. Он нашел то, что искал, — день, когда он узнал, что он волшебник и что он уедет от Дурслей в Хогвартс! Если это нельзя было назвать счастливым воспоминанием, тогда в его жизни вообще не было счастливых минут… — Это должно подойти, — кивнула Андромеда, стирая набежавшие слезы. Гарри, собрав все силы, сосредоточился на своих чувствах, когда он понял, что покинет дом на Тисовой улице, и снова вышел на середину кабинета. — Готов? — спросил Люпин. Судя по его виду, он уже жалел о том, что разрешил Гарри сделать еще одну попытку. — И вас вполне можно понять, — вздохнула Августа. — Сосредоточился? Ну что ж, начали! Он в третий раз поднял крышку, и из ящика поднялся дементор — комната наполнилась темнотой и холодом, и… — ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! — завопил Гарри. — ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! В его голове снова раздались крики, только сейчас они звучали так, словно доносились из плохо настроенного приемника. Они становились то тише, то громче, то снова тише, но Гарри по–прежнему отчетливо видел перед собой дементора. Фигура в капюшоне замерла… и вдруг из палочки Гарри вырвалась огромная серебристая тень и зависла между ним и дементором… У Гарри дрожали ноги, но он еще держался на них, хотя и не знал, как долго ему удастся простоять… — Почти получилось, — гордо улыбнулся Джеймс. — С учетом того, что у нас он получился через неделю, это довольно хороший результат, — кивнул Гидеон. — Ридикулус! — воскликнул Люпин, выпрыгивая вперед. Раздался громкий треск, и Патронус и дементор исчезли. Ноги у Гарри подкосились, и он рухнул на ближайший стул. Он чувствовал себя так, словно только что пробежал несколько километров. — Слабое магическое истощение, нужен отдых, — сказал Орион. Скосив глаза, он наблюдал, как профессор Люпин наставил свою палочку на боггарта, как тот (как всегда, при виде Люпина) превратился в серебристый шар и как профессор загнал боггарта обратно в ящик. — Великолепно! — произнес Люпин, подходя к Гарри. — Просто великолепно, Гарри! Вот это начало!  — Может, попробуем еще? — переведя дыхание, спросил Гарри. — Всего один раз? — Нет, — твердо ответил Люпин. — На этот вечер с тебя хватит. Вот, держи… Люпин протянул Гарри большую плитку самого лучшего шоколада. — Съешь его весь, иначе мадам Помфри меня убьет, — улыбнулся он. — С нее станется, — усмехнулись бывшие и двое нынешних студентов. — Ну что, встречаемся через неделю в это же время? — Хорошо, — кивнул Гарри и развернул плитку. Он ел шоколад и наблюдал, как Люпин гасит лампы, которые после исчезновения дементора снова вспыхнули. И вдруг ему в голову пришла мысль, которую он просто не мог удержать в себе. — Профессор Люпин, — позвал он. — Если вы знали моего отца, вы должны были знать и Сириуса Блэка. Люпин тут же обернулся. — Почему ты так думаешь? — резко спросил он. — Какая ирония, — хмыкнул Сириус. — Сириус, прости, я не… — начал было Ремус, но Джеймс и Сириус жестом остановили его. — Прощения должны просить и мы, — признался Поттер, стыдливо посмотрев на друга. — Дамблдор в самом деле сказал мне, что среди нас завелся предатель, да мы и сами это понимали. На Сириуса я бы никогда не подумал, он. — Я ведь сбежал из дома из-за этих взглядов. К тому же о месте нахождения дома Меды и Теда знали только мы, — выдохнул Сириус, стараясь не смотреть другу в глаза. — Ты пропал и мы не знали куда. — И вы подумали на меня, — закончил за них Люпин. — 50 на 50, — отозвалась Лили. — Мы понимали, что ты так бы тоже не поступил, но директор сказал, что давно тебя не видел и мы не захотели рисковать. — Что ж, тогда я думаю мы квиты, — через несколько минут выдохнул Лунатик и улыбнулся друзьям. Те кивнули и попросили Фабиана продолжить чтение. — Ну… просто… — растерялся Гарри, удивленный реакцией профессора. — Просто я знаю, что они дружили, когда учились в школе… Выражение лица Люпина смягчилось. — Да, я его знал, — коротко ответил он. — Точнее, думал, что знаю. Тебе лучше вернуться в свою спальню, Гарри. Уже поздно. — Лучше Джеймса его не знает никто, даже я, а мы дружим уже 15 лет, — хмыкнула Доркас. — Лучше всех его знает Анди, тут я в не конкуренции, — усмехнулся Поттер, и с этим многие согласились. Гарри вышел из кабинета, прошел по коридору и свернул за угол. А потом вернулся к стоявшему на постаменте рыцарю и присел на постамент, чтобы доесть шоколадку. Несмотря на то что от плитки осталось уже совсем немного, он чувствовал себя утомленным и абсолютно опустошенным И жалел о том, что упомянул Блэка, потому что было яснее ясного — профессору Люпину эта тема не понравилась. Но уже через минуту мысли Гарри переключились на его родителей. С одной стороны, слышать их предсмертные крики было ужасно, но с другой стороны, это были голоса его родителей, которых он никогда не слышал. — Две стороны одной медали, — проговорила Марлин, прижимаясь к мужу. Точнее, слышал, но не помнил этого, потому что тогда он был грудным ребенком. Но он знал: если в нем будет жить пусть даже небольшое желание услышать их снова, ему никогда не удастся победить дементоров… — Они умерли, — твердо произнес он, обращаясь к самому себе. — Они умерли, и даже если ты будешь слушать их голоса, это не вернет их к жизни. Пойми это наконец, если хочешь выиграть Кубок школы по квиддичу. — Не правильные приоритеты, но все же хоть какая мотивация, — покачала головой миссис Поттер. Гарри встал, запихнул в рот последний кусок шоколадки и двинулся в сторону башни Гриффиндора. Через неделю после начала семестра состоялся первый матч. Слизерин встречался с Когтевраном и выиграл с небольшим перевесом. По мнению Вуда, этот результат вполне устраивал гриффиндорцев. Теперь, победи они когтевранцев, второе место им обеспечено. Вуд довел количество тренировок до пяти в неделю. Для Гарри это значило, что на домашние задания у него остается всего один вечер, ведь по четвергам Люпин учил его вызывать Патронуса, и это было куда труднее тренировок. Но все равно он не уставал так, как Гермиона. Она столько всего на себя нагрузила, что, похоже, нервы ее стали сдавать. Каждый вечер она сидела в углу Общей гостиной, разложив на нескольких столах учебники, карты с колонками цифр, рунические справочники, схемы, иллюстрирующие способность маглов поднимать тяжести, кипы исписанных пергаментных свитков. Она ни с кем не разговаривала и довольно грубо пресекала все попытки оторвать ее от работы. — О чем только профессора думали, когда давали ей маховик? — раздраженно спросила Вальбурга. — Девочка магглорожденная, ей это жизни стоить может, — согласилась Друэлла. — Как она все это совмещает? — однажды вечером спросил Рон Гарри, который корпел над скучнейшим сочинением для профессора Снегга о ядах, не оставляющих следа. Гарри оторвался от своего пергамента. Гермиону почти не было видно за горой наваленных друг на друга книг. — Что совмещает? — Уроки. Она учит сразу столько предметов! — сказал Рон. — Я сам слышал, как она сегодня утром обсуждала с профессором Вектор, ну, с той, которая преподает нумерологию, вчерашний урок. Но Гермиона не могла на нем быть, она ведь была с нами на уходе за магическими существами! А Эрни МакМиллан сказал, что она никогда не пропускает и изучение маглов, хотя половина этих уроков совпадает с прорицанием. Но и прорицание она посещает без пропусков! — Чистокровный волшебник, отец которого работает в Министерстве, догадаться проще простого, — закатил глаза Люциус. — Уизли, — развела руками миссис Тонкс с таким видом, будто поставила кому-то смертельный диагноз. У Гарри сейчас не было времени поразмыслить над загадкой расписания уроков Гермионы — он маялся над сочинением для Снейпа. А минуту спустя его опять прервали, на этот раз Вуд. — Плохие новости, Гарри. Я только что говорил с профессором МакГонагалл о твоей «Молнии». Она очень на меня рассердилась. Сказала, что у меня перевернута вверх ногами система ценностей. Она думает, что меня больше волнует Кубок, чем твое здоровье. А я всего–то и сказал: «Подумаешь, сбросит! Главное — схватить снитч». — Ты капитан команды и здоровья твоих игроком важнее всего, — раздраженно сказал Джеймс. — А его это мало волнует, победа важнее, — согласился с Поттером Родольфус, которые во время своего обучения был капитаном команды. Вуд удивленно покачал головой. — Ты не представляешь, как она на меня накинулась. Как будто я сказал что–то ужасное. Я спросил, сколько еще они будут эту «Молнию» изучать… — Вуд сдвинул брови и продолжал, передразнивая суровый голос профессора: — «Столько, сколько потребуется». Вот и весь ответ… По-моему, Гарри, пора тебе заказывать метлу. На последней странице «Выбери себе метлу» есть купон заказа. Хорошо бы ты заказал «Нимбус–2001», как у Малфоя. — Я никогда ничего не буду покупать, как у Малфоя, — категорически заявил Гарри. — Какая разница у кого какая метла, если это метла хорошая, — заметил Рабастан. Январь незаметно сменился февралем, а холода все еще держались. Матч с Когтевраном приближался, давно пора было заказать метлу, но Гарри все надеялся, что получит обратно свою бесценную «Молнию». После каждого урока трансфигурации он спрашивал профессора МакГонагалл, готова ли метла. Рон, волнуясь, стоял рядом, а Гермиона, отвернувшись, стремительно проходила мимо. — Она виновата, так еще и обижается, — хмыкнула Белла. Но хуже всего было то, что занятия с Люпином проходили не так успешно, как Гарри хотелось. В конце концов, он научился при появлении дементора вызывать неотчетливую серебристую тень, но этот его Патронус все же был слабоват и не мог дементора прогнать. Он только маячил впереди матовым облаком, питаясь энергией Гарри и истощая его. Гарри злился на себя: он никак не мог подавить в душе тайное желание еще раз услышать голос родителей. — Показал бы ему воспоминание, — предложил Фрэнк, посмотрев на друга. — Тогда Гарри скорее всего жил бы в этих воспоминаниях, — отрицательно покачала головой Августа. — Ты слишком требователен к себе, — наставительно заметил Люпин на четвертом занятии. — Для тринадцатилетнего волшебника даже призрачный Патронус — поразительное достижение. Ты ведь больше не теряешь сознания! — Я думал, Патронус может уложить дементора на лопатки или совсем прогнать. — Гарри явно упал духом. — Более мощные Патронусы все это умеют, — подбодрил его Люпин. — Но ты действительно многого достиг за такой короткий срок. Если дементоры явятся на следующий матч, ты сумеешь сдержать их и благополучно приземлиться. — А вы сказали, что справились за неделю, — вспомнил Регулус. — Вот только Грюм гонял нас каждый день, я и на каникулы тогда поэтому же не приехал, мы бледнее снега были, — отозвался Сириус. — Да, мы бы поняли, что что-то не так, — кивнул Орион, посмотрев на обоих сыновей. — Мы ко всему этому еще и анимагию тогда изучали, — припомнил Джеймс, и родители мальчиков синхронно прикрыли глаза, дабы не убить их за такое отношения к здоровью прямо сейчас.  — Но вы сказали, когда их много, с ними труднее справиться. — Я совершенно в тебе уверен, — улыбнулся Люпин. — Отведай–ка этого питья, ты его заслужил. Это из «Трех метел». Ты еще не скоро сам сможешь его купить… С этими словами Люпин вынул из портфеля две бутылочки. — Сливочное пиво! — не подумав, брякнул Гарри. — Я очень его люблю. У Люпина удивленно поползли вверх брови. — Рон с Гермионой приносили мне из Хогсмида, — не моргнув глазом, соврал Гарри. — А–а, — протянул Люпин. Но во взгляде у него еще какой–то миг оставалось подозрение. — Ты не поверил, — покачали головой Гриффиндорцы. — Зная Джеймса и Сириуса конечно нет, особенно когда на горизонте маячат близнецы, — согласился Лунатик. — Что ж, давай выпьем за победу Гриффиндора над Когтевраном! Но, конечно, мне, как учителю, не положено отдавать предпочтение какому–то факультету, — прибавил он поспешно. Пили лимонад молча, но у Гарри на языке вертелся один вопрос. — А что у дементора под капюшоном? — наконец не выдержал он. — Не нужно этого знать, — покачали головой мужская часть присутствующих гриффиндорцев. — Я не хочу этого знать, — в один голос сказали Августа, Дорея и Вальбурга, при этом строго глядя на сыновей. Профессор Люпин, оторвавшись от бутылочки, нахмурился. — Видишь ли, те немногие, кто это знает, не в состоянии поведать об этом. Дело в том, что дементоры откидывают капюшон только для того, чтобы применить свое последнее и самое страшное оружие… — Какое оружие? — Его называют Поцелуй дементора, — сказал Люпин, тяжело усмехнувшись. — Дементоры его применяют к тем, кого хотят совершенно уничтожить. Думаю, что под капюшоном у них что–то вроде рта, они прижимают челюсти ко рту жертв и высасывают из них душу. Гарри поперхнулся, напиток попал не в то горло. — Что? Это они так убивают? — Нет, гораздо страшнее. Тебе известно, что без души человек может жить, пока у него работают мозг и сердце? Но он ничего больше не чувствует, ничего не помнит… И поправить это нельзя. Человек просто существует. Пустой, как выеденное яйцо. Душа навсегда покинула тело. Навсегда. — Люпин сделал еще несколько глотков. — Такая судьба ожидает и Сириуса Блэка. Об этом сегодня написано в утреннем выпуске «Пророка». Министерство дало разрешение применить Поцелуй, если они его найдут.       Блэки побледнели и испуганно переглянулись, а затем посмотрели на Сириуса, который пытался успокоить жену. Меда всхлипнула и вновь расплакалась, терять брата ей вовсе не хотелось.        Когда все успокоились, Фабиан вновь продолжил чтение, слегка напугано поглядывая на удивление невозмутимого Сириуса. Гарри какой–то миг оторопело думал о людях, у которых через рот высосали душу. И тут же мысли перекинулись на Блэка. — Он это заслужил, — тихо проговорил он. — Прости, — прошептал Джеймс, слышать такие слова в сторону лучшего друга был крайне больно. — С одной стороны он прав, да и я бы хотел того же, — махнул рукой Бродяга, покрепче обнимая жену. — Ты так полагаешь? — деликатно спросил Люпин. — Ты и в самом деле думаешь, что существуют люди, которые заслуживают такого наказания? — Да! — с отчаянной решимостью воскликнул Гарри. — Есть ведь совсем особые преступления. Как ему хотелось рассказать о разговоре про Блэка, который он подслушал в «Трех метлах». О том, что Блэк предал его отца и мать. Но тогда придется поведать, что он без разрешения побывал в Хогсмиде, а это вряд ли понравится Люпину. Поэтому он благоразумно промолчал, допил сливочное пиво, поблагодарил Люпина и покинул кабинет истории магии. — Никому я не нужен, — грустно вздохнул «преступник». — Идиот, — все еще всхлипывая, фыркнула Андромеда. — Ну милая, он же сейчас здесь сидит, а этого еще не произошло, — вновь прошептал ей Тед, притягивая к себе за талию и целуя в висок. Гарри ругал себя, что задал этот вопрос о капюшонах. Ответ был такой ужасный, что он не шел у него из головы. Гарри представлял себе, как дементоры высасывают из человека душу и что он при этом испытывает. Воображение разыгралось, и Гарри столкнулся со спускавшейся вниз МакГонагалл. — Надо, Поттер, смотреть, куда идете! — попеняла ему профессор. — Простите, профессор МакГонагалл… — А я искала вас в гостиной. Мы только что закончили исследование. Ну, кажется, в вашей «Молнии» нет ничего опасного. У вас, Поттер, есть где–то очень хороший друг… — Скорее, хороший крестный, — мягко улыбнулась Лили, благодарно посмотрев на Сириуса. Гарри не поверил глазам: профессор МакГонагалл протягивала ему целехонькую «Молнию» и тепло улыбалась. — Я… я могу взять ее? — У него даже сел голос. — Правда? — Конечно, можете, — сказала профессор МакГонагалл. — Хорошо бы успеть до матча на ней полетать. И пожалуйста, Поттер, постарайтесь в субботу поймать снитч. Иначе мы восьмой год не будем чемпионами, как мне любезно напомнил профессор Снейп вчера вечером. — Издеваешься? — насмешливо посмотрел на друга Родольфус, тот усмехнулся и пожал плечами. Онемев от радости, Гарри взял красавицу «Молнию» и понес ее обратно в гостиную. Завернув за угол, он увидел бегущего навстречу Рона, который улыбался во все лицо. — Она отдала ее тебе? Вот здорово! А можно, я завтра немножко на ней полетаю? — Конечно, когда хочешь! — Наконец–то у него отлегло от сердца, весь последний месяц он места себе не находил. — Знаешь что, Рон, давай помиримся с Гермионой. Ведь она хотела как лучше… — Помиримся хоть сейчас. Она в гостиной, работает. Друзья свернули в коридор, ведущий в их гостиную, и увидели Невилла Долгопупса. Он умолял сэра Кэдогана пропустить его, но тот со всей твердостью ему отказывал. — Я записал их на бумажку. — Невилл чуть не плакал. — И где-то ее выронил! — Ох, Невилл, — покачали головой его родители и бабушка. — Свежо предание! — громыхал сэр Кэдоган. Увидев же Рона и Гарри, милостиво им улыбнулся: — Приветствую вас, мои юные йомены! Поспешите заковать в железо этого бездельника. Он хочет силой ворваться в замок! — Ну, хватит, — сказал Рон рыцарю, поравнявшись с Невиллом. — Я потерял бумажку с паролями, — проговорил несчастный Невилл. — Выпросил у него все пароли на эту неделю. Он ведь их то и дело меняет. И теперь не знаю, куда они делись. — «Острый кинжал», — сказал сэру Кэдогану Гарри, и тот разочарованно, с большой неохотой подвинулся в сторону и пропустил в гостиную всю компанию. — Ненормальный портрет, — фыркнула Беллатриса, под согласные кивки всех присутствующих. Головы присутствующих тотчас обратились к ним, гостиную наполнил взволнованный шепот, все окружили Гарри, восхищенно глядя на «Молнию» и наперебой восклицая: — Где ты ее взял, Гарри? — Дашь мне полетать? — Ты уже пробовал летать на ней? — Теперь когтевранцы проиграют! Они все летают на «Чистометах–7»! — Гарри, дай немного подержать! — Бедный Гарри, — покачала головой Марлин, хотя и сама признавала, что не прочь полетать на такой метле. Минут десять «Молния» переходила из рук в руки, ее вертели так и этак. Наконец все более или менее угомонились и разошлись по своим местам. Гермиона единственная не подошла к ним. Она сидела, склонившись над работой, стараясь не глядеть в их сторону. Гарри с Роном остановились у ее стола, и она оторвалась от книг. — Мне вернули ее. — Гарри улыбнулся и протянул ей метлу. — Видишь, с ней все в порядке! — сказал Рон. — А могло быть и не в порядке! Во всяком случае, вы теперь уверены, что нет никакой опасности. — Могло быть, но она не могла распоряжаться этой вещью, — хмыкнул Регулус. — Еще и испортила Поттеру Рождество, — согласился с другом Рабастан. Тут же послышался быстрый топот шагов, становившийся все громче. И в гостиную ворвался Рон, в руках которого белела скомканная простыня. — ГЛЯДИ! — завопил он, подбегая к столу Гермионы. — Нет, ты гляди! — тряс он простыни перед ее глазами. — Рон, что случилось… — КОРОСТА! БЕДНАЯ КОРОСТА! Гермиона, ничего не понимая, отпрянула от Рона. Гарри взглянул на одну из простыней, она была испачкана чем–то красным, очень походившим на… кровь. Гарри всего передернуло. — Это кровь! — кричал Рон в притихшей гостиной. — Короста исчезла! А знаете, что было на полу? — Н–нет, — дрожащим голосом ответила Гермиона. Рон бросил что–то на перевод рун. Гарри и Гермиона нагнулись над ним. Поверх странных имен и названий лежало несколько длинных рыжих кошачьих волосков. — В случае метлы виновата девочка, — начала Беллатриса. — Но ссориться с подругой из-за чертовой крысы глупо, — было единогласное мнение всех женщин.