На всю жизнь в памяти след, а над нами голубое небо (Книги про Гарри Поттера)

— Да уж, задача действительно неожиданная, — усмехнулся Гидеон, открывая книгу на нужной главе, так как читать решил он. — Святочный бал. — Глава обещает быть интересной, — хмыкнул Рабастан. — А главное безопасной, — заметили родственники Гарри. На рождественские каникулы четверокурсникам задали очень много уроков. Но Гарри не спешил садиться за книги. Всю неделю до Рождества он только и делал, что развлекался.        Лили возмущенно закатила глаза, но говорить ничего не стала. Многие не поехали домой, и в гостиной Гриффиндора было почти так же людно, как в учебные дни. Гостиная даже как бы слегка уменьшилась, такой в ней стоял гвалт. Канареечные помадки Фреда и Джорджа пользовались большим успехом, и первые дни каникул кто-нибудь то и дело обрастал желтыми перьями. Но очень скоро гриффиндорцы распознали подвох и стали с опаской принимать предложенное угощение: вдруг внутри окажется канареечная помадка? Джордж с Фредом по секрету рассказали Гарри, что готовят еще кое-что почище, и Гарри дал зарок ничего съедобного из рук близнецов не брать. — Главное чтобы они были уверены в том, что их шутка никому не навредит, — мрачно заметил Фабиан. Он еще не успел забыть ириски, от которых у Дадли вырос язык размером чуть не с кита. Снег все падал и падал, и скоро замок и окрестности оделись толстым белым пуховиком. Голубая карета Шармбатона сидела в снегу, как огромная обледенелая тыква; домик Хагрида смахивал на имбирный пряник; иллюминаторы дурмстрангского корабля заиндевели, а с мачт и снастей свисали тяжелые витые сосульки. Эльфы в кухне трудились не покладая рук, и обеденные столы ломились от изысканного жаркого и соблазнительных десертов. Все радовались жизни, только Флер Делакур все время на что-нибудь жаловалась. —Эта ваша еда слишком тяжолая. Моя красивая мантия будет мне мала! — недовольно воскликнула она как-то вечером в Большом зале. — Француженки, — закатила глаза Беллатриса. — Всегда найдут на что пожаловаться. Гарри, Рон и Гермиона как раз выходили оттуда — Рон, пригнувшись, прятался за спиной Гарри, чтобы Флер его не заметила. —Бедняжка! Какой ужас! — с иронией посочувствовала Гермиона. Но Флер уже вышла в холл и не слышала ее слов. — И чего себе воображает! —Гермиона, а с кем ты идешь на бал? — Рон прямо-таки сгорал от любопытства и уж не раз задавал этот вопрос — вдруг Гермиона проговорится. — Не скажу, потому что ты станешь смеяться. — Ты, Уизли, наверное, совсем того! — послышался за спиной голос Малфоя. — Думаешь, кто-нибудь пригласит на бал эту грязнокровку да еще с лошадиными зубами? — Такт, — сквозь зубы процедила Нарцисса. Гарри и Рон чуть не кинулись на него с кулаками, а Гермиона, обернувшись, замахала кому-то и воскликнула: — Профессор Грюм, доброе утро! Малфой побледнел, прыжком развернулся, и глаза его забегали — Грюм всегда появлялся, где его меньше всего ждали, но тот еще доедал жаркое за профессорским столом. — Что, хорек, испугался? — насмешливо спросила Гермиона, и друзья со смехом двинулись вверх по мраморной лестнице. — Умница, — на удивление одобрительно кивнула леди Малфой. — Надеюсь с возрастом он хоть немного поумнеет, — сказала Друэлла, неодобрительно качая головой на поведение внука. Сова Рона сидела на верху перил, украшенных сосульками, и громко без умолку верещала, к ее лапке был привязан свернутый в трубку кусок пергамента. Все проходившие мимо смеялись, тыкая в крохотную сову пальцем, а несколько девочек-третьекурсниц даже остановились. —Глядите, какая малютка! Просто прелесть! —Глупый комок перьев! — прошипел Рон. Взбежав по ступенькам, он схватил Сычика в кулак. — Письма надо сразу отдавать адресату. Нечего тут прохлаждаться у всех на виду! Голова Сычика торчала из кулака Рона, и совенок даже защебетал от счастья. Третьекурсницы оторопело таращились. — Чего не видели! А ну пошли отсюда! — Рон затряс кулаком, и Сычик заверещал еще сильнее. — Бедная сова, — вздохнула Алиса. Гарри и Рон с Гермионой уселись подальше у темного окна, занесенного снегом, и Гарри стал читать вслух: — «Здравствуй, Гарри! Поздравляю тебя, ты отлично справился с хвосторогой. Тот, кто опустил твое имя в Кубок, сейчас очень разочарован. Я хотел предложить заклинание Коньюнктивитус: самое слабое место дракона — глаза…» — Не, я бы предложил именно Верминкулюс, — нахмурившись, сказал Сириус. — На счет глаз согласен, но слишком ненадежно. — Ты хочешь сказать, что с Гарри общаешься не ты? — поднял бровь Орион, вопросительно посмотрев на старшего сына. — Нет, просто на меня не очень похоже, — покачал головой Бродяга. — Последствия Азкабана, — предположила Лина. — Именно этим воспользовался Крам, — прошептала Гермиона. — «А ты придумал лучше. Молодец! Но успокаиваться рано. Позади только первое испытание; у того, кто вовлек тебя в состязание, будет еще возможность подставить тебя под удар. Гляди в оба, особенно сейчас. Ведь тот, о ком мы говорили, наверняка где-то совсем рядом. Будь предельно осторожен, чтобы, не ровен час, не попасть в беду. Пиши, если столкнешься с чем-то необычным. Все время держи меня в курсе дела. Сириус». Совсем как Грюм, — тихо сказал Гарри, пряча письмо во внутренний карман. — «Гляди в оба!» А я что, хожу зажмурившись, натыкаюсь на стены? — Он не правильно понял, — покачал головой Джеймс.  — Он прав, Гарри, — возразила Гермиона. — У тебя впереди два испытания. Давно пора взяться за загадку яйца… — Да у него еще куча времени! Давай, Гарри, сыграем в шахматы, — предложил Рон. — Сыграем, — согласился Гарри и поймал взгляд Гермионы. — Будет тебе, Гермиона. Тут такой шум, все равно толку не будет. Даже не расслышу, что там в яйце. — Рон на него не правильно влияет, — возмущенно сказала Лили. — Тут ты права, не будь Уизли, возможно он был бы более внимателен и учился лучше, — согласилась с невесткой Дорея. А Гарри стал разглядывать остальные подарки. Они были куда замысловатее собственноручного изделия Добби, но первенство по скромности, конечно, принадлежало подарку Дурслей — один-единственный пакетик с бумажной салфеткой. Они, похоже, не забыли ириску братьев Уизли. Гермиона подарила Гарри книгу «Команды по квиддичу Великобритании и Ирландии»; Рон — большой пакет бомб-вонючек; Сириус — складной перочинный ножик с отмычками для всех замков и шилом, которое мгновенно распутывает все узлы; Хагрид — огромную коробку любимых лакомств Гарри. — Полезный подарок, — хмыкнул Поттер, посмотрев на лучшего друга. — Волшебная палочка помочь может не всегда, особенно если ее вдруг не будет под рукой, — пожал плечами Блэк. До обеда наслаждались подарками у себя в башне, потом вернулись в Большой зал, где их ждало роскошное рождественское угощение. Столы так и ломились от жареных индеек, пудингов и всевозможного волшебного печенья. После чего отправились прогуляться. Пушистый снег лежал нетронутой пеленой, только к кораблю Дурмстранга и карете Шармбатона протоптаны дорожки. Тут же замелькали снежки — любимое зимнее развлечение Гарри и братьев Уизли. Гермиона предпочла наблюдать сражение со стороны, а около пяти часов вечера сказала, что пора готовиться к балу и вернулась в замок. — Ты что, три часа будешь готовиться? — крикнул вслед Рон, зазевался и получил от Джорджа увесистым снежком по макушке. — Она же девочка, — закатила глаза бывшая Маккиннон. — Уизли о своем внешнем виде мало заботиться, а тут подготовка к балу, — фыркнула Меда. — Светляки, — мальчишки назвали пароль. — Верно, са-сапляки, — хихикнула Полная Дама и пустила их внутрь. В спальне Гарри, Рон, Симус и Невилл облачились в праздничные мантии и почувствовали себя неловко, особенно Рон. — В будущем видимо действительно перестали устраивать приемы, — вскинула брови Августа. — Или ты перестала на них ходить, мама, — хмыкнул Фрэнк. Он вертелся перед зеркалом в углу и с отвращением себя разглядывал. Не мантия, а девчоночий наряд! И Рон решился на отчаянный шаг: применил заклинание ножниц — пусть мантия походит на мантию. Не сказать, чтоб уж совсем ничего не вышло, кружева на воротнике и манжетах исчезли, только вот на манжетах от них осталась неряшливая бахрома. Но делать нечего, и Рон в таком виде поплелся в гостиную. — Бытовые чары он не изучал, — недовольно констатировал Фабиан. — Катастрофа, а не племянник, — пробормотал Гидеон, смотря на свои записи. — Понять не могу как это вы заполучили самых красивых девчонок в классе! — воскликнул Дин, увидев Гарри с Роном, и пожал плечами. — Животный магнетизм, — пробурчал Рон, выдергивая торчащие из манжет нитки. Гриффиндорская гостиная уже наполнялась участниками бала. На всех вместо обычных черных мантий — цветные. — Потому что мантии должны подходить к наряду девушки, — пожала плечами Нарцисса. На лестнице Гарри ожидала Парвати в ярко-малиновой мантии, которая очень ей шла. Парвати и правда была очень красивая, черные волосы заплетены в длинные, перевитые золотыми лентами косы, на запястьях золотые браслеты. Гарри испугался, что она рассмеется, увидев его праздничную мантию, но Парвати, похоже, приняла его наряд как должное, и Гарри с облегчением вздохнул. — У Молли нет вкуса, — ехидно заметила миссис Тонкс. — Раньше был, — вздохнул один из ее братьев. Политес требовал что-то сказать, и он неуверенно произнес: — Ты… э-э… здорово выглядишь. — Спасибо, — поблагодарила Парвати и, обратившись к Рону, сообщила: — Падма ждет тебя в холле. —Угу, — кивнул Рон и огляделся. — А где Гермиона? Парвати пожала плечами. —Ну что, пойдем? — Пойдем, — вздохнул Гарри: с каким бы удовольствием он остался в гостиной. Из гостиной вышел Фред и весело ему подмигнул. В холле яблоку было негде упасть. Скорей бы пробило восемь — двери зала распахнутся и начнется долгожданный бал! Многие все еще искали в толпе своего кавалера или даму с других факультетов. Парвати нашла сестру Падму и познакомила ее с Гарри и Роном. — Привет, — вскинула голову Падма. Она не уступала сестре красотой, бирюзовая мантия очень ей шла, как малиновая Парвати. Падма придирчиво оглядела Рона, задержав взгляд черных глаз на бахроме — следе отрезанных кружев. — Привет, — мрачно отозвался Рон, не глядя на Падму: глаза его кого-то высматривали в толпе. — На этот вечер она твой партнерша, будь любезен уделить ей внимание, — неодобрительно прокомментировал действия племянника Гидеон. — Бедная девушка, — сочувственно заметила леди Блэк. Заметив приближавшуюся Флер Делакур, Рон шагнул за спину Гарри и пригнулся. Флер шла в сопровождении Роджера Дэвиса, капитана команды когтевранцев. На ней была мантия из серебристо-серого атласа. Ничего не скажешь, писаная красавица! Подождав, пока эта пара пройдет, Рон вынырнул из-за спины друга и встал на цыпочки. — Да где же Гермиона? — опять спросил он. Из подземной гостиной по лестнице поднялись слизеринцы. Впереди вышагивал Малфой в черной бархатной мантии с высоким воротником. «Точь-в-точь пастор», — вдруг подумалось Гарри. Малфой вел под руку Пэнси Паркинсон в светло-розовой мантии, обильно украшенной рюшками и бантами. — Кого? — в шоке воскликнула Нарцисса, немигающе уставившись на книгу. — Племянницу Эсмеральды, — усмехнулась Меда. — Это карма, сестренка. — Ей не стать моей невесткой, никогда, — категорически отмела кандидатуру Пэнси слизеринка, и что прошипела на ухо мужу. Крэбб и Гойл были оба в зеленом и походили на замшелые валуны; дам для них, злорадно отметил Гарри, как и следовало ожидать, не нашлось. — Конечно, они же выполняют роль телохранителей, — ухмыльнулся Регулус.  — Участники Турнира, пожалуйста, пройдите сюда, — прозвучал голос профессора МакГонагалл. Флер Делакур с Роджером Дэвисом встали первыми у самых дверей. Дэвис не верил своему счастью и не отрывал зачарованного взгляда от красавицы Флер. Подошли Седрик с Чжоу, Гарри отвернулся: не хотел сейчас говорить с ними; взгляд его упал на девочку, стоявшую с Крамом, и у него от удивления раскрылся рот — это была Гермиона! — Он же ей не нравился, — скептически напомнил Лестрейндж-младший. — Может она ревность хочет у кого-то вызвать, — заметила Доркас. — Плохой способ, — передернула плечами Марлин, Сириус на это хмыкнул, покосившись на супругу. Только совсем не похожая на себя. Волосы, обычно напоминавшие воронье гнездо, гладко расчесаны и скручены на затылке в красивый блестящий узел, легкая мантия небесно-голубого цвета, да и походка совсем другая, наверное, потому, что плечи не оттягивает тяжелый ранец. И она улыбалась, правда, немного скованно, передние зубы у нее и правда уменьшились. Как это он сразу не заметил? — Привет, Гарри, привет, Парвати, — махнула им Гермиона. Парвати глазам не поверила и с явным неодобрением поджала губы. Не она одна так отнеслась к новой Гермионе. — Зависть плохое чувство, — снова заметила бывшая Стоун. — Ревность плохое чувство, — хмыкнул Тед. Двери в Большой зал распахнулись, и толпа хлынула в зал. Поклонницы Крама, те, что устраивали засаду в библиотеке, проходя мимо, казалось, готовы были убить ее. Пэнси Паркинсон вытаращила глаза, и даже Малфой позабыл от изумления ругательные слова.       Леди Малфой усмехнулась, и что-то прошептала себе под нос. Один только Рон, поравнявшись с Гермионой, не удостоил ее взглядом. Когда все наконец уселись по местам, МакГонагалл велела оставшимся встать друг за другом парами и следовать за ней. При их появлении весь зал захлопал, и профессор МакГонагалл повела их к большому круглому столу в дальнем конце, за которым сидели судьи. Стены зала серебрились инеем, с темного, усыпанного звездами потолка свисали гирлянды из омелы и плюща. Дамблдор, возглавлявший судейский стол, встретил подошедшие пары сияющей улыбкой, Каркаров — нежданное совпадение — смотрел на Крама и Гермиону совсем как Рон. — Я даже знаю почему, — хмыкнул Фрэнк. Людо Бэгмен в пурпурной мантии, расшитой золотыми звездами, громко аплодировал вместе со всеми. Мадам Максим, сменившая черную атласную униформу на свободную мантию из легкого светло-лилового шелка, тоже вежливо хлопала. Не было только мистера Крауча. Вместо него пятым за столом судей важно восседал Перси Уизли в темно-синей с иголочки мантии. — А Крауч куда подевался? — удивленно спросили несколько взрослых магов. — Умер, — с некой надеждой протянули гриффиндорцы. Остальные места предназначались для участников состязания с их дамами. Многозначительно глянув на Гарри, Перси слегка выдвинул незанятый стул, Гарри понял намек и сел рядом. Не успел он раскрыть рта, как Перси поведал ему радостную новость: —Меня повысили. Я назначен («Не иначе как Верховным правителем вселенной», — подумал Гарри) личным помощником мистера Крауча и представляю его на вашем балу. —А почему он сам не пришел? — спросил Гарри, уж очень ему не хотелось весь вечер слушать очередную лекцию о котлах. — Боюсь, мистер Крауч болен и болен серьезно. Ему нездоровится с самого Чемпионата мира. Ничего удивительного, сильное переутомление! Да и годы не те, хотя голова все еще светлая. Великий человек! Но Министерство на Чемпионате мира потерпело фиаско, вдобавок его очень расстроила домовуха Винки, так, кажется, ее зовут. Мистер Крауч, конечно, ее выгнал, но остался без прислуги, а это… э-э… ему трудно, сам понимаешь, возраст. Хозяйство с ее уходом разладилось. А тут на нас свалился этот Турнир, тяжелые последствия Чемпионата мира, да еще эта Скитер со своим Прытко Пишущим Пером… Он, бедняга, заслужил тихое Рождество дома. Я рад, что у него есть человек, на кого можно положиться и оставить вместо себя. — Повышение, это хорошо, — довольно кивнули Пруэтты. — Винки видимо провинилась сильнее, чем тут описывается, раз Каруч выгнал единственную прислугу, — нахмурился Ремус. Гарри так и подмывало спросить Перси, а что, мистер Крауч все еще называет его Тизли, но удержался. Отливающие золотом тарелки, перед которыми лежали меню, все еще были пустые. Гарри нерешительно взял карточку с рождественской виньеткой и огляделся — официантов нет. Дамблдор, однако, внимательно изучал список блюд, после чего заказал, глядя в свою тарелку: «Свиные отбивные!» И на тарелке тотчас явились с пылу с жару котлеты. Тут все сразу смекнули, что делать, взяли меню, и золотые тарелки наполнились едой. Гарри с любопытством глянул на Гермиону: как ей новый способ подавать кушанья, не лишняя ли работа для эльфов? Но Гермиона и думать забыла о защите прав домовиков. Она увлеченно беседовала с Виктором Крамом и не замечала, что и как ест. — Ну и отлично, — кивнула Вальбурга. — Сомневаюсь, что девочка так быстро забудет об этом всем, — покачала головой мадам Лонгботтом. Гарри не слышал ни разу, чтобы Крам с кем-то разговаривал. Он все больше молчал, а теперь разговорился, да еще с явной охотой. — У нас тоже есть дворец, — услышал Гарри, — не такой болшой и комфортэбелный, как ваш, всего четыре этажа. И очаги мы топим только для колдовства. Но территория наша болше и красивей, правда, зимой день совсем короткий, а ночь длинная, мало времени любоваться. Зато летом мы долго летаем над озерам и горами… — Эй, Виктор, — рассмеялся Каркаров, но глаза его оставались холодные и пустые, — смотри не скажи чего-нибудь лишнего, как бы твоя очаровательная собеседница не нашла к нам дорогу. — И зачем ей это? — спросила Нарцисса, но ответа естественно не получила. — Не понимаю как он профессором стать умудрился, да ее и директором школы, — покачала головой Беллатриса, не обратив внимание на комментарий сестры. Гарри прыснул в тарелку с гуляшом. Перси нахмурился, а Дамблдор чуть заметно подмигнул Гарри. Тем временем Флер Делакур, изящно повернув голову в сторону своего кавалера, в пух и прах разносила убранство замка. — П’госто убожество! — обвела она взглядом искрящиеся инеем стены Большого зала: как и все французы, она немного картавила. — У нас во дво’гце Т’гапезную ук’гашают ледяные скульпту’гы. Они не тают и пе’геливаются всеми цветами 'адуги. А какая у нас еда! А хо’г лесных нимф! Мы едим, а они поют. И в холлах никаких ужасных 'ыца'-гей без головы. А поп’гобуй залети в Шармбатон полте’гейст, его выгонят с т’геском, вот так! — И Флер с силой хлопнула по столу ладонью. — Она гость в замке и не может так себя вести, — покачала головой Андромеда.  — Пойдем, — шепнула Парвати. — Сейчас полагается танцевать. Вставая, Гарри запутался в полах непривычного наряда. «Ведуньи» заиграли грустный медленный танец. Вышли на середину зала, которая была ярко освещена. Гарри старался избегать устремленных на него взглядов (краешком глаза он все же заметил, как Симус с Дином махнули ему, едва сдерживая смешок). Парвати решительно взяла обе его руки, одну положила себе на талию, другую крепко сжала. «Не так уж и плохо», — подумал Гарри, неторопливо описывая крути (вела Парвати). — Видимо урок танцев в школе тоже не помешает, — прокомментировала Друэлла. Гарри глядел поверх голов, но скоро и сами зрители, разобравшись на пары, присоединились к танцующим, и Гарри перестал ощущать на себе взоры десятков глаз. Рядом с ним танцевали Невилл с Джинни, которая все время морщилась — Невилл то и дело наступал ей на ноги.        Августа обреченно покачала головой, но решила промолчать. —Ну как бал? — Гарри опустился на соседний стул и откупорил бутылочку сливочного пива. Рон промолчал. Он не сводил глаз с Гермионы и Крама, которые танцевали неподалеку. — Кто-то ревнует, — протянула Доркас. — Нет, просто скорее всего не верит, что кроме него, Гермиону мог кто-то заметить, — покачал головой недовольный Фабиан. Падма сидела, скрестив руки, закинув одну ногу на другую, и притоптывала в такт музыке, недовольно поглядывая на Рона, который, казалось, совсем забыл о ее существовании. Парвати села рядом с Гарри в ту же позу, что и сестра, и в ту же минуту к ней подошел ученик из Шармбатона и пригласил на танец. —Гарри, ты не возражаешь? — спросила Парвати. —Что? — спросил Гарри, глядя на Чжоу и Седрика. — Ничего, — бросила Парвати и пошла танцевать, только он ее и видел. Подошла раскрасневшаяся Гермиона и села рядом. — Привет, — сказал Гарри. Рон промолчал.  — Очень жарко, — обмахивалась ладонью Гермиона. — Виктор пошел за лимонадом. Рон взглянул на нее испепеляющим взглядом. — Уже Виктор? А звать его Вики он еще не просил тебя? — Ревнует, — усмехнулась Доркас. — Думать тогда надо было раньше, а не победного конца ждать, — хмыкнула Марлин. —Что с тобой? — Гермиона удивленно вскинула брови. —Сама не понимаешь? Гермиона перевела взгляд на Гарри, но тот лишь пожал плечами. — Рон, да что… — Он из Дурмстранга — вот что! Он соперник Гарри. И нашей школы. А ты… ты… — Рон подыскивал слово, которое описало бы преступление Гермионы. — Ты братаешься с врагом — вот что! — Смысл этого бала, чтобы как раз и наладить отношения с другими школами, — заметил Родольфус. — Точно, он сам приглашал ученицу другой школы, — фыркнул Люциус. Гермиона рот открыла от изумления. — Глупость какая! — наконец вымолвила она. — «С врагом!» А кто прыгал от радости, когда Виктор приехал? Кто хотел взять у него автограф? У кого в спальне его статуэтка? Рон пропустил все эти обвинения мимо ушей. —Он, конечно, в библиотеке пригласил тебя? —Да. Ну и что? — Щеки у Гермионы раскраснелись еще больше. —А ты его уже записала в Ассоциацию Восстановления Независимости Эльфов? —И не подумала! Если хочешь знать, он каждый день ходил в библиотеку, чтобы поговорить со мной. И никак не решался. Он сам мне это сказал, — выпалила Гермиона на одном дыхании и стала пунцовой, как мантия Парвати. — Все может быть, — улыбнулась Нарцисса. —Вот, вот, сказал, — съехидничал Рон. —Ты на что намекаешь? —Понятно на что. Он ведь учится в школе Каркарова, да? Знает, с кем ты дружишь… Ему нужен Гарри, нужно кое-что о нем выведать, даже, может, навести порчу. — Каркаров через пособников не действует, — хмыкнула Беллатриса. Гермиона взглянула на Рона так, как будто он дал ей пощечину. — Он меня о Гарри вообще не спрашивал, ни одного раза, — сказала она дрожащим голосом. И Рон тут же повел атаку с другой стороны. —Тогда, значит, ему просто нужна твоя помощь. Он один ни за что не проникнет в тайну яйца. Представляю, как вы уютно сидите рядышком в библиотеке… —Я никогда не стану ему помогать! — сверкнула глазами Гермиона. — Слышишь? Никогда! Как ты смеешь такое говорить! Я хочу, чтобы победил Гарри. И он это знает, правда, Гарри? —По тебе не скажешь, — продолжал наскакивать Рон. —Для чего устроили этот Турнир? Чтобы волшебники из разных стран подружились! — Ничего подобного! Главное в Турнире — победа! — Только расстроит ее сейчас, — с сочувственно к Гермионе сказала Алиса. — Главное участие, а в этом турнире главное выжить, — заметила Лили. Рон с Гермионой кричали так, что окружающие стали уже на них поглядывать. — Послушай, Рон, — Гарри попытался утихомирить друга, — меня нисколько не трогает, что Гермиона пришла на бал с Крамом… Но Рон закусил удила. —Что ж ты не идешь к своему Вики? Он тебя, наверное, обыскался! —Не смей называть его Вики! — Гермиона вскочила и побежала через зал, сталкиваясь с танцующими парами. Рон глядел ей вслед, и на лице у него смешались ярость и удовлетворение. — Будто энергетический вампир, получает энергии от ссор, — протянул Люпин, а братья Пруэтта задумчиво переглянулись и что-то пометили в пергаментах. —Ты, наконец, пригласишь меня танцевать? — спросила Падма. —Нет, — отрезал Рон, все еще глядя вслед Гермионе. —Ну и отлично. — Падма поднялась, подошла к сестре, и для нее тотчас нашелся кавалер, тоже француз. Гарри даже показалось, что кавалер Парвати вызвал его заклинанием, так быстро он появился. —А где Геривонна? — к друзьям с двумя бокалами подошел Крам. —Не знаю и знать не хочу, — глядя исподлобья, ответил Рон. — Что, потерял свою Гермивону? Лицо у Крама помрачнело. — Передайте ей, если увидите, я имею лимонад. — И он, ссутулив плечи, ушел. Тут же появился важный, как индюк, Перси. — Прекрасно! — воскликнул он, потирая руки. — Что, Рон, вы уже с Виктором Крамом друзья? Это и была наша цель — создать международное содружество волшебников. — Вот именно, — кивнула Лили. — Рону на это все равно, — хмыкнул Фабиан. Гарри с Роном пошли в глубь сада и скоро услыхали знакомый ненавистный голос. —Не вижу, Игорь, никаких причин для беспокойства. —Как ты можешь, Северус, закрывать глаза на происходящее? — с явной тревогой возразил Каркаров, понизив голос: вдруг кто подслушает. — Тучи сгущаются все последние месяцы, и меня, не стану скрывать, это очень тревожит… — Тогда беги, — посоветовал Снейп. — Беги, я уж как-нибудь объясню твое бегство. Что до меня, я остаюсь в Хогвартсе. — Куда бежать? — приподняла бровь Белла. — Что это его так напугало? — нахмурился Родольфус. Голоса слышались все ближе, и скоро из-за поворота появились их обладатели. Снейп с каким-то особым озлоблением раздвигал кусты волшебной палочкой, оттуда с испуганными возгласами то и дело выскакивали темные фигурки, а Снейп так и сыпал наказания. Мимо него прошмыгнула девочка. —Минус десять очков Пуффендую, Фосетт, — проскрипел он. — Минус десять и Когтеврану Стеббинс, — следом за девочкой из кустов выскочил мальчик. —А вы что тут делаете? — заметил Снейп впереди Гарри с Роном. Каркаров, явно недовольный такой встречей, нервно схватил кончик козлиной бородки и стал накручивать ее на палец. — Его пугает Гарри? — удивленно спросила Марлин. — Сомневаюсь, но Поттер причастен, без обид, — задумчиво протянул Люциус. —Просто гуляем, — кратко ответил Рон. — Правилами не запрещено. —Ну и продолжайте гулять, — рыкнул Снейп и вихрем пронесся мимо, только мелькнула за спиной, как надутая ветром, черная мантия. Каркаров не отставал, а Рон с Гарри пошли дальше. —Что так могло встревожить Каркарова? — тихо спросил Рон. —И с каких это пор они со Снейпом на «ты»? Да еще называют друг друга по имени. — С давних, — хмыкнул Сириус, тихо о чем-то переговариваясь с Поттером. Бал кончился, и все пошли в холл. Многие были недовольны, могли бы хоть Святочный бал продлить до часу ночи. А Гарри был рад — наконец-то он заберется в теплую уютную постель. Бал показался ему очень скучным. Они с Роном вместе со всеми вышли в холл. Гермиона пожелала Краму спокойной ночи, и тот отправился к себе на корабль. Холодно взглянув на Рона, она молча прошла мимо и стала подниматься по мраморной лестнице. — Обидел девочку, испортил ей важный вечер, — проворчала Андромеда. — Может извиниться, если совесть есть, — приобняв жену, проговорил Тед. Гарри и Рон двинулись следом, но на полпути Гарри окликнул Седрик Диггори. — Гарри, постой! Чжоу ждала Седрика внизу. Седрик дал понять, что не хотел бы говорить при Роне, Рон хмуро пожал плечами и пошел наверх. — Послушай, Гарри, — начал Седрик, — я у тебя в долгу за дракона. Ты открывал золотое яйцо? Оно у тебя воет? —Ну, воет. —Тогда… прими ванну, ясно? —Что-что? — Прими ванну… только захвати с собой яйцо. Открой его в горячей воде и послушай. Это наведет тебя на мысль, поверь мне. Гарри вытаращил глаза. — Только иди в ванную старост. Пятый этаж, четвертая дверь слева от статуи Бориса Бестолкового. Пароль — «Сосновая свежесть». Ну все, мне пора, пойду кое с кем попрощаюсь… — Причем тут ванна? — спросил Рабастан. — Можно яйцо открывается при определенных условиях, — задумчиво протянул Регулус. Рон с Гермионой с красными лицами стояли метрах в трех друг от друга и орали что было мочи. —Тебе это не нравится, да? Но ты прекрасно знаешь, что надо было делать! — кричала Гермиона. Красивый узел на затылке растрепался, лицо от гнева перекосилось. —И что же мне надо было делать? —Самому пригласить меня на бал, и не в последнюю минуту, когда уже некого выбирать! — Вот именно, головой нужно думать сразу, — кивнул Гидеон. — И вновь бедный Гарри, — вздохнула Алиса, качая головой. Рон хотел что-то сказать, но только открывал рот, как рыба, вытащенная из воды. Гермиона развернулась на каблуках и вихрем взлетела по лестнице в свою спальню. Рон обернулся к Гарри. — Видел? — ошеломленно выпалил он. — Совсем ничего не поняла! Гарри промолчал: он был счастлив, что помирился с Роном, и решил не учить его сейчас уму-разуму — ведь Гермиона-то поняла все гораздо лучше, чем Рон. — А стоило бы, — заметил Гидеон.