Пять стадий принятия неизбежного

/ Gorillaz – Clint Eastwood /       Просыпался Пятый мучительно, голова буквально раскалывалась от боли и путающихся мыслей. Он морщась от тошноты и головокружения, осторожно поднялся с постели, придерживая голову. Сидя на кровати Пятый пытался прийти в себя. Аккуратно оглядевшись по сторонам, стараясь не делать резких движений, он понял, что окружающая обстановка слишком знакома. Юноша уставился на противоположную точку в стене, пытаясь, понять какого черта он делает дома у Вани, а не, например, в больнице.       Он помнил, что его сбила машина, удар был жестким. По десятибалльной шкале Пятый бы его оценил, как не совместимый с жизнью. Все было слишком быстро. Но сейчас, важно не это. Пятый не верил в свою способность к быстрому исцелению. А боль какую он ощущал сейчас была сродни похмелью, а не переломанным костям и смолотым к кашу внутренностям. А Пятый знал толк в похмелье, и он всегда мог его распознать, благо был почти полувековой опыт.       Поэтому все это было странно.       Ладно!       Он разберётся со всем по ходу пьесы.       Пятый сосредоточив весь свой разрывающийся от боли мозг, представил ванную в доме Вани и попытался переместиться, но у него ничего не получилось. По всей видимости он очень сильно повредил голову, хотя на ощупь он не нашел на голове никаких ран, поэтому скорее всего у него сотрясение мозга. Стараясь поменьше рефлексировать, Пятый решил добраться до нужной ему комнаты самостоятельно, по старинке, передвигаясь ногами.       С трудом встав с кровати, Пятый еще пару минут пережидал, когда его отпустит головокружение, пошатываясь он начал свой непростой путь.       Хммм, все так странно, когда он успел стать таким высоким? Черт, да он почти великан! Он что пролежал в коме лет –дцать и вырос на капельницах и внутривенном питании??? Верится с трудом, за это время у него бы полностью атрофировались мышцы, и он вообще не смог бы пошевелиться.       Так, Пятый не паниковать.       Шатаясь все телом и сбивая на своем пути какими-то странными руками мелкие вещи, которые стояли на полках в доме Вани, он наконец добрался до этой чертовой комнаты.       Этот путь был слишком тяжел.       Мда, он и забыл, как тут все убого. Муж Вани был редкостным ленивым мудаком. Морщась от отвращения, трясущимися руками Пятый открыл кран с холодной водой, и набрав воду в ладони, пару раз ополоснул свое щетинистое лицо.       Стоп! Щетинистое лицо??? Да сколько времени прошло черт возьми!       Собравшись с духом, Пятый наконец решил осмотреть себя и степень своих повреждений, поэтому он осторожно, но с опаской поднял глаза на зеркало, висящее над раковиной, чтобы оценить масштаб его увечий и изменений. Юноша ожидал увидеть свое тело в синяках и ссадинах, но…       - Блять!!! Просто блять!!! – громко и со вкусом выругался юноша. Пятый в шоке отшатнулся от увиденного, ударившись спиной об противоположную стену ванной. Отражение повторило все его движения.       Ошибки быть не могло! Если только это не было галлюцинацией.       На Пятого из зеркала смотрел муж Вани собственной персоной. Бывший пятидесятивосьмилетний подросток в панике начал ощупывать все свое тело, в глубине души понимая, что он попал. Глубоко в задницу. В общем как обычно!       Какого черта? Это что за ебаное переселение душ??? Или у него что, 9 жизней как у кошки, только вместо нового тела ему подгоняют старые и потрепанные? А где его собственное тело, черт возьми?       Сделав глубокий вдох, стараясь успокоится и придумать рациональное объяснение всей этой хрени, Пятый почувствовал мерзкий запах источаемый его телом. Черт, лучше бы он так глубоко не дышал. Боже, за что это ему? И как Ваня все это терпит, задал себе в миллионный раз вопрос Пятый.       Он с постной миной, морщась при каждом движении, сбросил все свои тряпки, точнее мужа Вани, и со скоростью света залез в ванную. Пятый яростно намыливал свое тело мылом, гелем для душа, потом снова мылом. Ему казалось, что этот омерзительный запах буквально въелся в его кожу. И он думал, думал, думал.       Как там говориться? «Осторожнее, мысли материалы»? Да, черт возьми, Пятый в который раз в этом убеждается. Осталось только извлечь из этого пользу.       - А ты Ваня была уверена что нам никогда не быть вместе. Я же говорил, - ухмыльнулся своему отражению Пятый. Он не привык рефлексировать долго, за те годы что он жил в прошлом, он быстро подстраивался под любые условия жизни, да и не в характере Пятого страдать дольше одной секунды, он привык действовать. – Это даже было слишком просто, - избавиться от мужа, имел ввиду Пятый. - Мда, Джим, более убого свое тело ты не мог запустить, - поморщился Пятый, оглядывая свое голое тело перед зеркалом со всех сторон.       Ему было противно находиться в таком вместилище, не то что жить. Пятый не мог и представить, как тому мужчине не было противно от своей никчемности. Интересно, Джиму не было стыдно, от того на сколько он омерзительнее Вани. Боже, он же мог ее просто раздавить своей тушкой. Решено, раз Пятому теперь предстоит жить в этом теле, то нужно заняться этим самым телом самому. Но сначала ему необходимо узнать, что стало с его собственным телом, но вспоминая предшествующие нынешнему его положению события, Пятый особых надежд на что-либо не питал.       Теперь уже взрослый мужчина, а не 13-летний подросток, пробовал перемещаться в пространстве, используя свою способность, но у него в который раз не получилось.       - Черт, кажется из-за заселения в это никчемное тело, моя способность осталась в прошлом теле. Пиздец, - обреченно застонал Пятый, поняв причину его неудач в использовании дара.       Видимо за все нужно платить. За возможность быть с Ваней вместе, мироздание, или кто там контролирует всю эту байду, решило сделать его обычным человеком.       Пятый умудряется сделать все сразу: и разочароваться и осчастливиться. Теперь он сделает все, чтобы Ваня была счастлива с ним, это обещание он сдержит. Но обещание никогда больше не исчезать, если он правильно все помнит, он провалил с треском, потому что если Ваня и будет счастлива, то только с «мужем».       Ладно, хорошо, пока он не узнает, что случилось с его телом и самим Джимом, он ничего не будет рассказывать Ване или остальным родственникам.       Да и кто поверит?       Они все ненавидели Джима. *+*+*+ / Seafret – Be there / https://pin.it/1bzLf67       Пятый не объявлялся на радарах всех родственников уже более трех суток, что крайне напрягало Ваню. После возвращения из прошлого брат еще ни разу на долго не пропадал. Все старались не паниковать и выжидали, но…       Они сидят и смотрят какой-то глупый фильм по телевизору, она и Джим. Ничего не понимающая Ваня сидит в его объятиях, но не перечит, терпит. Такое милое поведение не типично для него, но Ваня предпочла не заморачиваться, а просто хоть один раз насладиться спокойным вечером без скандалом.       А Пятый-Джим просто кайфовал. Теперь без каких-либо предрассудков и стеснений он мог обнимать девушку, вдыхать запах ее волос, нежно поглаживать пальцами ее кожу. Он так и не признался Ване, в том, что он это он, да и как он это сделает, если никаких доказательств у него не было. Поэтому он собирался наслаждаться сложившейся ситуацией до последнего.       Его идиллию прервал телефонный звонок.       Звонила Эллисон.       Ваня резко подскочила с дивана и бросилась к трубке и нервно взяла трубку. Она надеялась, что сестра звонит сказать, что Пятый нашелся.       Отчасти так и было…       - Ваня? Ваня, сядь пожалуйста, - услышал Пятый-Джим приглушенный голос старшей сестры, мужчина резко напрягся. Ему жутко не понравился безжизненный голос сестры, значит все очень плохо. Сам он не позволил себе искать свое тринадцатилетнее тело, на ряду с братьями, это было бы очень странно, они могли что-то заподозрить, поэтому ему оставалось полностью положился на их способности. Не зря же Диего хвастался своими детективными замашками.       - Эллисон, что-то случилось? – сразу же заволновалась Ваня, напрягшись всем свои телом и сжав трубку мертвой хваткой. – Говори!       - Пятый… Ваня, Пятый попал в больницу. Он сейчас в коме. Мы едем к нему. Если можешь - приезжай, пожалуйста, - уже не выдержав зарыдала в трубку Эллисон.       Черт! Все очень плохо!       Пятый в напряжении слушал плачущую сестру, пытаясь по ее словам оценить обстановку.       - Что? Ты шутишь? Эллисон! Как такое могло случиться? – закричала в шоке Ваня, не справившись с чувствами. Пошатнувшись, она все же села на стул.       - Я не знаю, Ваня! Приезжай! Адрес я сброшу смс-кой, - больше Эллисон ничего не стала говорить, видимо его сестра сама была на грани истерики.       Ваня в панике металась по комнате, не зная за что схватиться. Кажется, ее мозг совершенно не осознавал, что ей только что сказала сестра. Пятый схватил Ваню за плечи и встряхнул ее, стараясь привести ее в сознание.       - Ваня, успокойся. Одевайся и поехали в больницу, - лишь, глядя в глаза, словно гипнотизируя ее, произнес Пятый. Он сам был в нетерпении, ему хотелось узнать, насколько там все серьезно.       Они наспех собрались и вызвав такси оказались через 20 минут в той больнице, где якобы лежало тело Пятого. Всю дорогу Ваню просто трясло от шока и СТРАХА. Охуенного ужаса, боязни снова потерять брата, которого она только приобрела.       И вот они стояли перед палатой и заглядывали за стеклянную дверь где лежал ОН.       - Блять, он не жилец, можете даже не надеяться, - смотря на свое бывшее изломанное тело, с миллионами трубок, подключённых к его организму, сделал логичный, но циничный вывод Пятый. Это была его первая и единственная реакция. О чувствах своих родственников он в тот момент даже не думал. Он сам был в шоке, как-то не привычно видеть изломанное СВОЕ тело со стороны.       Интересно, сознание Джима вселилось в его тело? Если да, то этот урод заслужил.       - Заткнись, мудак, то что Ваня позволяет тебе издеваться над собой, не означает что мы позволим издеваться над нашим братом, - зашипела Эллисон, утирая слезы с покрасневших глаз, видимо она всю дорогу плакала, и обнимая рыдавшую в ее объятиях Ваню. А Пятый лишь закатил глаза, ему было не жаль своего 13-летнего тела, это всего лишь тело, он то жив, просто не мог сказать им об этом.       - Это правда, посмотрите сами. Он же в коме. Сломан позвоночник в трех местах, 7 ребер, 3 из которых проткнули ему легкие, пробили селезенку, желудок. Обильное внутреннее кровотечение. Даю ему сутки…, - договорить Пятый не успел, почувствовав острую боль в челюсти, он в ту же секунду рухнул на больничный пол. Мужчина слизал выступившую кровь с губы, исподлобья посмотрел на, как всегда не умевшего держать себя в руках, Диего. Пятый хотел было подорваться с пола и наброситься на Диего, но отдышка этого тела не позволила ему даже нормально подняться с пола.       Блять, с таким телом и физической подготовкой этого идиота нужно что-то делать, иначе он часто будет отхватывать за свой длинный язык. Черт, как же он скучает по своей способности!       - Еще раз скажешь...       - Когда он помрет, я буду смеяться над его могилой, - усмехнулся Пятый сплюнув кровь на пол, выбешенный всей этой ситуацией. Когда он в ярости, он совершенно не следит за своим языком, плевать, что это не правда, главное сделать больно. В этот раз ударить его Диего не успел, за него это сделала Ваня, которая в гневе дала ему ощутимую пощечину, от которой щека сразу полыхнула огнем. Он в шоке уставился на свою сестрёнку, которая со слезами на глазах и ненавистью смотрела на него.       Блядь, его идиотский длинный язык, говорит не то, что на самом деле думает!!!       Черт, а он и не знал, как это неприятно, когда твой любимый человек тебя ненавидит.       - Если ты еще раз, скажешь что-то в сторону Пятого, я не посмотрю на то что ты мой муж. Я собственноручно перережу тебе горло, - шипела Ваня, готовая бросится на мужа, но удерживаемая Эллисон.       - Эммм, простите, не знаю, что на меня нашло, - лишь сказал Пятый и развернувшись покинул больницу, оставив своих родственников горевать над своим уже почти трупом. От греха подальше, пока он не ляпнул еще чего лишнего.       Им нужно смириться и принять его «смерть».       А потом будет «surprise, motherfuckers». *+*+*+ / Pigeon John – Play it again /       Ему было не жаль. Правда. Хоть таким образом он смог избавится от Джима, которой всем своим существованием отравлял Ване жизнь. Хотя не в таком виде он хотел бы быть рядом с Ваней, да и родственникам он не мог ничего рассказать, потому что эти идиоты не поверят, вот была бы у него его способность, то другое дело. И секретов их он особо не знал, да и откуда бы, до 13 лет они не были столь близки, а после его в принципе не было рядом. Так что вариант с вопросом, ответ на который знал бы только он отпадал за неэффективностью.       После того случая в больнице Ваня не разговаривала с Пятым-Джимом примерно неделю, отвечая на все его вопросы односложно, с неохотой, но все же отвечала, видимо боялась, что он может ударить ее или еще что хуже. Например, изнасиловать, судя по реакции Вани на его редкие прикосновения, этот мудак не брезговал брать свою жену силой. От этой мысли руки Пятого яростно сжимались, а зубы скрипели от злости, но он терпел. Теперь он в теле этого мудака, значит в их отношениях все будет по-другому. Конечно, мерзко осознавать, что Ваня будет воспринимать его как Джима, а не как Пятого, и даже если она полюбит его снова, она будет любит этого уебка, точнее его, но думать то она будет, что это Джим.       Чеееерт, от этих мыслей у Пятого голова шла кругом.       Чтобы отвлечься, он начал заниматься спортом, очень усиленно, иногда он просто валился с ног после тренировок на свежем воздухе в парке. Судя по всему, Ваня не трогала унаследованные деньги от отца, а у Джима к ним не было доступа, поэтому сейчас Пятый не мог себе позволить ходить на новомодные фитнес-клубы. Мужчина ограничил себя в еде, перестал лопать фасфуд, а перешел на еду, которая готовила Ваня, с минимальным количеством калорий. Видимо, она, как и все девочки, парилась насчет набора веса. Хотя Пятый был бы не против, если бы она набрала вес. Иногда готовил он, радуя и одновременно удивляя девушку.       За пару недель он сбросил почти 7 кг, он понимал, что из организма уходила вся застоявшаяся в теле вода, но Пятый все равно гордился собой. Ему даже казалось, что на животе начали прорисовываться долгожданные кубики. То, что Ваня не обращает на его изменившееся поведение никакого внимания, занимаясь умирающим братом, тело которого все никак не могло откинуться на тот свет, было ему весьма на руку. Она почти не бывала дома, уходя на работу и после нее направляясь в больницу, и запретить он не мог, он понимал, что он очень важен ей. Он бы сам не отходил от кровати Вани, если бы с ней что-то случилось.       Пятому в настойчивости не занимать. Теперь, когда его дар, способность испарилась, оставшись в его бывшем теле, Пятому самому приходилось передвигаться, бегать и делать какие-то силовые упражнения.       От скуки Пятый начал делать ремонт в их квартире, по мелочи приобретая недорогие строительные материалы. А начал он с этой убогой ванной. Слава божественному Ютубу, который научит не то что как отремонтировать дом, но и как правильно ковыряться в носу. Еще одним приятным бонусом оказались маленькие рулончики денег, спрятанные за сломанным кафелем. По всей видимости тот мудак прятал деньги от Вани, принося домой лишь копейки. Пятый даже увлекся ремонтом, это сильно помогало отвлечься от всяких мыслей и глупых действий.       Пока… / Tom Walker, Kojey Radical – Sun goes down /       Пока наконец не умер Джим-Пятый, который лежал в больнице. Как он и говорил. Но Пятому стоило признать, у него было действительно крутое тело, раз при таком количестве травм не совместимых с жизнью он прожил дополнительно еще месяц. После этой страшной для семьи Харгривз новости из Вани будто высосали все эмоции. После похорон она не разговаривала с ним месяц, даже на работу она ходила через силу, со стиснутыми зубами, будто на каторгу.       У Вани разрывалось сердце, она плакала не переставая. Она потеряла самого близкого человека. Человека, которого любила всем сердцем, вне зависимости от его возраста. Она каждый раз вспомнила их детские клятвы, когда они обещали друг другу быть вместе всегда, пусть и считала их глупыми. Она не выдерживала: сначала она потеряла его на 17 лет, она это пережила, да, ее жизнь была дерьмом, но потом он вернулся, и ей снова захотелось жить, пусть даже с этим куском дерьма, как ее муж. А теперь… теперь этот ужас повторялся снова. Мир буквально окрасился в черные краски. Жить не хотелось, просто существовать, она медленно, но верно скатывалась в пропасть отчаяния. Ночами Ваня лежа на кровати плакала, закусывая руку почти до крови, чтобы своими слезами не разбудить мужа.       А Пятый и не спал. Он обнимал ее со спины прижимаясь к ней всем телом, крепко обнимая в знак поддержки, утыкался в ее волосы, стискивал зубы и терпел, терпел и слушал, как Ваня убивается.       Пятому хотелось кричать, что вот он, он жив, Ваня, перестань убиваться, но он не мог. Пока не мог. Она посчитает, что он издевается над ней. Сейчас ее разум просто не сможет адекватно воспринять его слова. Ему оставалось лишь поддерживать ее в эту трудную для нее минуту.       В таком ритме прошел еще один месяц.       И только стоило Ване наконец-то более-менее смирится со смертью брата, как ее снова накрыла волна истерики. Всего лишь из-за турки для кофе, какой-то турки, которую видимо приобрел ее муж для себя. При виде этого безобидного предмета быта ее сразу же окунуло в воспоминания, как Пятый отказываясь от чая и приготовленного ею кофе, всегда приходил к ней со своим молотым кофе и туркой и готовил сам.       - Убери это! – безжизненным, но стальным голосом прошептала Ваня. Сейчас ей было абсолютно плевать, что сделает муж, даже если ударит ее, лишь бы не видеть очередное напоминание о брате.       - Что? – не расслышал Пятый, отрываясь от телефона, в котором зависал последние пять минут.       - Убери эту штуковину, - сквозь зубы прошипела Ваня, дрожащей рукой указывая на турку. Как он смеет приносить в их дом прямое напоминание о ее брате. Кажется, Джим просто издевался над ней.       - Ваня, это всего лишь турка, - все еще не понимал ее реакции Пятый, но плавно начал отступать, словно перед опасным хищником, боясь его раздразнить.       - Я сказала выброси ее, - закричала Ваня, хватая эту долбаную турку и не целясь кидая его в своего мужа, который увернулся в последний момент. – Как ты посмел хранить в доме… в моей доме… напоминание о нем… это была его особенность, а ты испортил ее…, сволочь, - кричала заикаясь на каждой фразе Ваня, кидая в мужа всю посуду которая попадалась ей под руку.       Весь этот месяц девушка молча переживала свое горе, сейчас плотину эмоций прорвало, горе вырвалось наружу. И Пятый ничего не делал, он прекрасно знал, что Ване нужно выплеснуть всю свою обиду, весь свой гнев, всю свою агрессию, всю безысходность, все свое разочарование. Пятый лишь уворачивался, пока Ваня громила их кухню. Когда силы девушки иссякли, она просто села на пол, не обращая внимания на битое стекло и горько зарыдала. Снова…       - Хорошо, Ваня, хорошо, я выброшу ее. Только не плачь. Я ее выброшу. Смотри, - Пятый внимательно следя на истерикой сестры, аккуратно спустил турку в мусорку. По всей видимости навсегда распрощавшись с хорошим кофе в этой квартире. А Ваня лишь странно посмотрев на мужа, просто ушла в другую комнату, Пятый в бессилии саданул по стене, боль заставила его отвлечься. Уборка квартиры видимо на нем.       На следующий день, когда Пятый готовил для них завтрак, открыв верхнюю полку, он увидел ее. Турку. Она снова стояла на своем месте, словно и не было того скандала и той истерики, которую устроила Ваня.       - Не смогла ее выкинуть. Не знала, что ты пристрастился к кофе, - сказала Ваня, тихо подкравшаяся сзади.       - Кофе помогает мне сдерживать свой аппетит в фасфуде. Спасибо, - просто ответил Пятый. Он не знал правда ли это, но как-то он должен был оправдать свое резкое пристрастие к кофе.       - Понятно, - лишь ответила Ваня. – Эм, Джим, я ни на что не намекаю, мне не тяжело делать это за двоих. Но почему ты не ходишь на работу?       - Бляяяяяяять, работа, - простонал Пятый, хлопнув себя по лицу. А он то думал, о чем он забыл. Хотя у него было оправдание, он совершенно не знал где раньше работал этот идиот. – Эммм, то есть, я хотел сказать, что уволился оттуда, но ты не волнуйся, у меня есть деньги, которые я откладывал на черный день, пока не найду новую интересную работу, будем пользоваться ими, - поспешил успокоить девушку Пятый, которая смотрела на него как на идиота. Ничего удивительного, он сам себя таким чувствовал, упустив такой важный аспект жизни взрослых людей.       - Хорошо, - наконец пожала плечами Ваня и принялась за завтрак.