Тепло наших тел

— Ты ничего не понимаешь! — выкрикнула Василиса Фэшу прямо в лицо, после чего обиженно фыркнула, развернулась и быстрым шагом направилась к комнате. — Опять... — обречённо, но уже как-то привычно прошептал Драгоций, тяжело вздыхая. И почему они поссорились? Сами уже не понимают, потому что это происходит довольно часто. С тех пор, как Огнева переехала жить в Змиулан, в замке стало царить какое-то напряжение, что ли. Особенно в комнате Фэша, ведь Василиса день и ночь просиживала там, наставляя его своими нотациями. А он уже привык и каждый раз, когда она начинала выходить из себя, просто брал и обнимал её. Всегда срабатывало. Но в этот раз нужно было придумать что-то посерьёзнее, чем обнимашки. Именно эти раздумья окутали голову парня. Сейчас он мерил шагами коридор, напоминая Пушкина, который собрался писать стих. Заложив руки за спину, Фэш ходил туда-сюда с задумчивым лицом, что-то бурча себе под нос. — Святые Эфларусы! Да что же такое с этими девчонками! То им не так, это не так! — возмущался он, размахивая руками. — Эх, но надо что-то сделать... — сдался Драгоций, глубоко вздыхая и опираясь руками на старый подоконник с потрескавшимся покрытием. Парень провёл рукой по запотевшему стеклу, открывая вид на глухой тёмный лес, поросший высокими елями. Именно туда он когда-то привёл своих друзей. А ведь его желание сбылось. Теперь она с ним. И большего не надо. Астрагора уже давно победили, а его ученики признали поражение и договорились о мире, как бы странно это ни звучало. Фэш невольно провёл пальцем по стеклу, нарисовав сердечко, но тут же быстро стёр его. — Чёрт. Уже сердечки начал на окнах рисовать... — отругал сам себя тот, поворачиваясь спиной к подоконнику и начиная разглядывать потолок, заросший паутиной. Драгоций молча пялился в одну точку, едва заметно дёргая уголком губ. Что-то задумал. Его взгляд обошёл весь коридор. Сейчас, вечером, он больше напоминал лабиринт в мавзолее, пугая неведомым скрежетом в углах. Освещение в Змиулане почти не использовалось, поэтому мрак был воистину всепоглощающим. Фэш вдруг сорвался с места и не спеша зашагал в том же направлении, что и Василиса ранее. Его мерные и тихие шаги, казалось, были слышны на весь замок, хоть он и старался не шуметь. Преодолев лестницу, которую окутал холодный ветер, заставляя ноги неметь, парень осторожно подошёл к двери своей комнаты и прислушался. — Ну почему он такой дурак? — глухо бубнил голос по ту сторону. Драгоций как-то нелепо выгнул бровь и сдул прядь волос с лица, но тут же вошёл в суть происходящего и, глубоко вздохнув, прошептал про себя часовое имя, вызвал стрелу, наэферил маленький букетик душистых ландышей, еле-еле запихал его себе в рот, после чего превратился в треугла. Похож сейчас был на кота Куклачёва, честное слово. Просунув пушистую морду в дверной проём, Фэш увидел Василису, сидящую на кровати в позе лотоса и уже готовую пустить из глаз солёную слезу. Гордо подняв голову, летящей походкой... Нет, он не вышел из мая и не скрылся в пелене января. Аккуратно ступая по полу лапками, Драгоций рысью подбежал к кровати и присел, примеряясь. Немного постояв на месте, он ловко запрыгнул наверх и осторожно подошёл к девушке, упорно не смотревшей в его сторону. — Чего тебе надо? — она продолжала буравить взглядом стену. Фэш обошёл её и положил в руку букетик цветов, не забыв при этом потереться головой о кисть Огневой. — Извиниться хочешь, да? — Василиса с каким-то презрением оглядела букет, но в глазах всё же промелькнула какая-то радость. Послышалось подтвердительное «Мяу». — Вот скажи мне, а зачем вообще ругаться? — видать, она забыла, что коты не разговаривают. Драгоций по-кошачьи фыркнул. — Фыркаешь, значит? Ну ладно... Тогда иди отсюда! — Огнева швырнула букет в открытое окно. Он поднял хвост трубой, выгнулся и зашипел, обнажая свои клыки. — Ах ты так! Паршивый кот! — Василиса со всей силы дёрнула его за чёрный хвост, отчего тот вывернулся от боли и проехался когтями по её руке, оставив приличную царапину. — Ай! — только и крикнула девушка, хватаясь за запястье. — Пошёл отсюда! — она схватила рядом лежащую маленькую подушку и запустила прямо в Фэша, который тут же свалился с кровати и, пошипев на прощание, выбежал в коридор, волоча за собой хвост. Не сдержавшись, Василиса закрыла лицо руками и тихо заплакала, заставляя кота остановиться на полпути и прислушаться. Сначала он недовольно фыркнул, уже начав движение, но вдруг снова остановился, поворачивая голову назад, в сторону приоткрытой двери, из-за которой доносился плач Огневой. Как-то странно пробурчав что-то себе под нос, Драгоций развернулся и поплёлся обратно, ступая по холодному полу своими тёплыми лапками. Он осторожно подошёл к кровати, запрыгнул на неё и замер, боясь снова стать жертвой подушки. Но всё же осмелился приблизиться. Фэш нежно потёрся о коленку Василисы и, подождав, пока она опустит руки, принялся лизать царапину своим шершавым языком. Девушка вздрогнула, но не стала его прогонять, лишь вытерла слёзы и улыбнулась, наблюдая за Драгоцием, уже закончившим процедуру и севшим напротив неё с виноватым взглядом. Василиса не смогла устоять и осторожно почесала его пушистую шейку, отчего тот немного приподнял голову и тихо заурчал, полностью теряя контроль над собой. Как только Огнева убрала руку, Фэш сразу лёг на спину и развалился, словно барин, открывая доступ к своему животу и требовательно поглядывая на неё в ожидании действий. — Ты слишком много хочешь. — Строго сказала ему та, улыбаясь. Но не успел он снова фыркнуть, как стал жертвой пролетающей мимо пушинки и, не сдержавшись, по-кошачьи чихнул, при этом делая весьма поражённую морду. Василиса не сдержалась и прыснула, но сразу сдалась и коснулась пушистого животика Драгоция, заставляя его растянуться ещё сильнее, будто зарядку делал для хвоста. Она начала медленно и осторожно гладить его пузико, параллельно улыбаясь, как маленький ребёнок. Фэш же снова заурчал, но уже не так замкнуто, Огнева чувствовала, как он трещит, словно маленькая батарея. Всё это время он смотрел на неё своими голубыми глазами, выдающими его искреннюю радость, однако продолжал громко урчать, согревая её холодную руку своим теплом. — Ты это, прости за хвост... — неловко прохрипела Огнева, аккуратно дотрагиваясь до кончика его потрёпанного хвоста. Треугл вздрогнул, заставив девушку мгновенно убрать руку, но шипеть не стал, наоборот, подошёл к ней, осторожно залез на коленки, навертел вокруг себя три марафонских круга и удобно уселся лицом к ней. Василиса нагнулась к нему и посмотрела прямо в глаза. В их глубине сияла нежность и забота, которую он всегда так тщательно прятал от других. От всех. Кроме неё... Драгоций немного подался вперёд и принялся лизать её алую от смущения щёку, заставляя девушку смеяться. Она шутливо дала Фэшу щелбан по носу, отчего тот подпрыгнул на месте и уже собрался уйти, но Огнева нависла над ним, словно мост. — А никуда ты не уйдёшь... — коварно прошептала она, улыбаясь. Кот вдруг снова лёг на спину и превратился в человека, оказавшись при этом прямо под Василисой. — Только не трогай меня! — пропищал парень, делая лицо испуганной Маришки, после чего рассмеялся, но резко замолчал и рывком прижал Огневу к себе. — Кто кого трогать собрался. — Прокомментировала его действия та, наклоняясь ниже, к губам. Словно прочитав мысли, Фэш осторожно коснулся её губ, нежно проводя рукой по спине Василисы, немного задирая футболку. Девушка продолжила поцелуй, делая его ещё горячее. А он ещё сильнее прижал Огневу к себе, крепко обхватив за талию. Василиса вдруг вздрогнула и порозовела, ощутив бугорок под ширинкой его штанов, на что Фэш весело хмыкнул сквозь поцелуй. Он поменял их местами и оказался над Василисой, не отрывая от неё своих губ. Драгоций начал спускаться ниже, нежно целуя её тонкую шею, заставляя девушку глубоко вздохнуть и расслабиться. Спускаясь ещё ниже, он наткнулся на футболку, мирно сидевшую на своей хозяйке. Фэш поднялся и сел, ожидая дальнейших действий со стороны Огневой, при этом делая какое-то немного растерянное лицо. Немного поёрзав на месте, Василиса, розовея, как фламинго на фоне озера, сняла с себя футболку, оставшись в одном белье. Драгоций продолжал молча сидеть на месте, всё ещё теряясь в своих действиях. То же самое делала и девушка. Наступила неловкая пауза. И только Фэш «разморозился», после двигаясь ближе, как из-за приоткрытых дверей послышался ехидный шёпот: — Зайти можно? — в проёме показалась рука Захарры, в которой она держала табличку с надписью «Уборка комнат». Видать, решила в уборщицы записаться, или просто прикалывалась, как всегда. Подскочив на месте, хозяин комнаты грозно пробубнил: — Нет, спасибо, номер и так чист, идите лучше у Рока приберитесь, а то там такой хаос, что можно рекламу моющего средства у него в комнате снимать. — Ну ладно, не буду вам мешать. Василис, ты это, смотри, чтобы он не обижал. Если что – скажи, я его... — Захарра протянула в проём вторую руку и постучала об неё табличкой. Василиса тихо засмеялась, не обращая внимание на недовольную мину Фэша. Подождав, пока сестра отправится штурмовать остальные комнаты замка, Драгоций пододвинулся вплотную к Огневой и прошептал ей на ухо, опаляя кожу горячим дыханием: — На чём мы там остановились? — и, не дожидаясь ответа, снова коснулся её губ, заставляя мелкую дрожь пробежать по телу, ведь каждый его поцелуй создавал такую реакцию. Вдыхая нежный аромат ландышей, она обняла его шею и продолжила поцелуй, мимоходом перебирая пальцами спутанные тёмные волосы. Фэш пустил руки за спину Василисы, пытаясь расстегнуть лифчик, и, о чудо, ему это удалось! Пожалуй, первый парень, который сделал это с первого раза. Отбросив его в сторону, Драгоций осторожно опустил девушку на кровать и начал нежно целовать её грудь, заставляя Огневу ещё сильнее вцепиться в курчавые волосы. Его язык осторожно ласкал прохладную кожу, делая её тёплой, а губы были настолько горячими, что казалось, будто они обжигают. За окном бушевал ветер, трепля тяжёлые тёмные шторы и наполняя комнату свежестью зимнего утра, пахнущего морозом и елями. Часы отстукивали секунды, забирая время с собой, а двое людей сейчас были рядом, радуя не только друг друга, но и солнце, наблюдавшее за слиянием двух тел. Фэш медленно двигался, томно дыша, а Василиса, стараясь не кривиться от боли, двигалась в такт ему, тихо постанывая и розовея, словно на морозе. В такие моменты время тянется, как резина, будто позволяя своим подчинённым наслаждаться друг другом, но всё равно рано или поздно возвращается на прежние позиции. Стараясь сдержать голос, оба сдавленно и сладко взвыли, останавливаясь. Они посмотрели в глаза друг другу и одновременно улыбнулись. Этот момент был таким особенным, что хотелось, чтобы он длился вечно, не прекращаясь ни на секунду. Драгоций осторожно поцеловал Василису в лоб, тихо прошептав на ушко: — Моя...