Игрушка

Этот день обещал стать особенным: солнечный и свежий — в самый раз для выступления. Ее первого выступления в этом пусть небольшом, но милом городе. Тай Ли знала, что обязательно покорит зрителей. Она блестяще выступит, превзойдет саму себя, завершит номер под оглушительные аплодисменты и непременно получит букет от нового поклонника. — Все уже должно быть готово! — посетовал директор цирка — старик всегда нервничает и заставляет понервничать других, но только не ее. Тай Ли незачем волноваться. Шатры установлены, колья надежно вбиты в землю, флаги Страны Огня закреплены на шпилях, акробаты переоделись и разминаются, билеты распроданы — все как никогда идеально. Тай Ли блаженно потянулась и подалась назад — прогнулась так глубоко, что вот-вот коснется макушкой травы, расправила руки, воображая себя птицей, и плавным движением сложила свои «крылья», опираясь на локти. Мгновением позже оторвала от земли пятки, опустила живот чуть ниже — вот так, на выдохе, — согнула одну ногу, другую же вытянула вперед. Носок в мягкой розовой туфле указал в точку между небом и землей, на стык двух холмов, откуда по утрам появлялось, разгоняя облака, золотое солнце. Обычно горизонт был чист, но не сегодня. Тай Ли узнала ее сразу, стоило только завидеть появившийся вдали силуэт. Она запомнила эту уверенную походку, эту идеальную фигуру и извечный отблеск золотой заколки в гладких черных волосах. Она не могла перепутать, но в появление принцессы Азулы верилось с трудом. Она? Здесь? Зачем? «За мной», — поняла Тай Ли, предчувствуя недоброе. И немногим позже убедилась — перед ней действительно она. Она — ее любимый костюм: ярко красный, с нагрудником из темной дубленой кожи, с расшитым золотом поясом на тонкой талии, широкими шароварами, выделяющими округлые бедра, высокими сапогами, подчеркивающими длину ее ног. Она — ее извечная поза: скрестить тонкие руки на груди, при этом поигрывая пальцами, словно демонстрируя свой идеальный заостренный маникюр. Она — ее взгляд: раскаленное солнце, прожигающее насквозь. — Тай Ли, неужели это ты? — произнесла принцесса. И ее голос — сладкий, словно мед, хлестнул кнутом, заставив потерять равновесие. Тай Ли завалилась на бок, но ловко выкрутилась, приземлилась на ноги, а затем театрально упала на колени, склоняясь в почтительном поклоне. Она ведь циркачка, ей положено играть свою роль. Роль, которую выбрала для нее Азула еще в детстве. Лоб почти коснулся мокрой от росы травы, дыхание сбилось, и в горле стал ком. Не надо было вспоминать о детстве. Куда проще выкинуть из головы все те унижения, которым подвергала ее «подруга». Пусть даже дочери знатного человека на принцессу не положено обижаться. Сейчас она должна поднять взгляд, улыбнуться и сказать донельзя счастливо, восторженно: — Азула! Как я рада тебя видеть! Искренняя улыбка, чистосердечные слова — получилось отлично. Ничего удивительного, ведь еще не было представления, которое ей бы не удалось. Но впереди большее… Миновать шаг, что разделяет их, прижаться тесно, обвить руками ее плечи, провести одной рукой вниз по спине, почувствовать, как бьется сердце, и тут же отпрянуть — последнее в разы сложнее. Последнее тоже пробудило воспоминания, которые следует забыть. — У меня к тебе предложение, — Азула, как всегда, перешла сразу к делу. Разумеется, ведь она никогда не задает банальных учтивых вопросов вроде «как твои дела?». Подобные мелочи ее не интересуют. — Я выслеживаю предателя, — сказала, будто ее дело — нечто само собой разумеющееся. Будто ее задание рутина для любого и удивляться тут нечему. А этот «предатель», кем бы он мог быть? Кем бы ни был, ему не поздоровится. Тай Ли отлично знала, как Азула расправляется с неугодными ей или ее отцу людьми. — Ты окажешь мне честь, если поможешь. «Поможешь мне найти и убить», — вот что затаил ее взгляд, вот что читалось в ее улыбке. Азула задала вопрос, на который нельзя отвечать отказом, который невозможно проигнорировать, ведь у Тай Ли есть отец, который в любой момент может потерять свою должность, и сестры, с которыми может случиться несчастье, — обычное дело, особенно если дело это касается членов правящей семьи Страны Огня. Тай Ли прекрасно понимала, перед каким выбором ее поставила Азула, но все же… что, если ее актерская игра так хороша, что даже принцессу заставит отступиться? — Я бы с удовольствием, — виновато улыбнулась она, — но дело в том… Мне здесь хорошо. Моя аура стала розовой. — Что ж, я не хочу, чтобы ты отказывалась от такой хорошей жизни ради меня, — сказала Азула, и Тай Ли на мгновенье, на какую-то долю секунды поверила, что на этом все и закончится. Что Азула уйдет, растроганная ее благодарным «спасибо», и больше никогда не вернется. Вот только Азула не собиралась уходить. * * * — Нам оказана большая честь! — проголосил директор цирка, стоя посреди арены, широко раскинув руки. Таким довольным Тай Ли не видела его много месяцев, если не лет. — Дочь Хозяина Огня посетила наш скромный цирк. Только после его приветствия и оказания почестей высокородной особе, представление началось. На арену выбежали ряженые драконы, за ними выступили трюкачи и укротители пламени, и вот настал ее номер: канат над ареной, под ним, ниже на пять метров, натянута широкая сеть. Все как всегда, ей незачем волноваться. «Незачем волноваться», — напомнила себя Тай Ли, двигаясь вперед, шаг за шагом преодолевая расстояние до центра арены. Ступала мягко, плавно, осторожно — привычно, но в то же время с опаской. «Азула не желает моего падения», — попыталась убедить себя Тай Ли, но понимала, что сейчас ее бесстрашная улыбка не одурачит даже самого наивного ребенка. «Просто сделай это. Сделай. И будь свободна». Загремели цирковые барабаны — сигнал, что пора начинать. Звук, от которого кровь стынет в жилах зрителей, а теперь, впервые в жизни, и у нее. Глубокий вдох. Выдох. Прогнуться, переместить свой вес, пусть энергия перетекает из ног в торс, из торса к плечам и, наконец, ловко и легко встать на руки. Сначала на обе, затем на одну — правую. Соблюдать баланс, не забывать улыбаться, легко и быстро сменить правую руку на левую, всегда тянуть носок — вот основные правила. Тай Ли знала, сейчас она потрясла всех в этом зале. Всех, кроме нее. Ей этого мало. Стоило только подумать, как сеть под ней вспыхнула огнем, а зрителей охватила паника. Испуганные крики тотчас сменились трепетным перешептыванием, а позже бурным восторгом. Верно, зрителям внизу не ведомо, что творится, они думают, что наблюдают заранее спланированную часть представления. И только Тай Ли знает, что подожженная сеть — это послание от принцессы. — Блестяще! — донесся до нее голос Азулы. — Просто блестяще! Высшая похвала от принцессы. Тай Ли удалось развлечь ее, а значит… значит, Азула ни за что не отпустит свою игрушку. * * * В паланкине было жарко до невозможного, но легкий тюль хотя бы не пропускал лучи солнца. Снаружи стоял удушающий зной, испаривший влагу из растений, иссушивший землю, раскаливший камни. Тай Ли откинулась на шелковые подушки, утирая выступившие на лбу капли пота, и перевела взгляд на Азулу. Принцессе не подобает проявлять слабости, даже перед погодой, потому она делает вид, что жара ничуть ее не беспокоит. Тонкое шелковое одеяние прилипло к телу, облегая грудь и талию, мокрая насквозь ткань просвечивала, и Тай Ли невольно засмотрелась на темные ареолы сосков. Азула протяжно застонала, приподнялась, потянулась за флягой, прогибаясь в спине, и сделала несколько коротких глотков. Заметив на себе жаждущий взгляд, улыбнулась влажными от воды губами и передала Тай Ли флягу. — Пей. Ох, здесь еще хуже, чем в пустыне. — Пожалуй. Но нам повезло больше, чем носильщикам. — Это верно. Приятно быть моей подругой, не так ли? Тебе позволено путешествовать с комфортом, не то, что остальным. — Ты как всегда права, Азула. Она ничуть не изменилась, все так же любит указывать людям на их место. Тай Ли хорошо запомнила день, когда ее впервые привели во дворец: тронный зал казался ей огромным, колонны уходили высоко в потолок и терялись во мраке, трон Хозяина Огня скрывала стена пламени — жаркого, мощного, живого. Но ничто не напугало ее больше, чем маленькая принцесса, велевшая ей стать на колени. Тай Ли так и не смогла забыть ее повелительный тон и взгляд, полный презрения. В тот день она узнала, что отныне будет подругой Ее высочества в академии для девочек, что должна улыбаться ей и делать все, о чем ее попросит принцесса. Абсолютно все. С наступлением ночи жаркий зной сменился приятной прохладой, ветерок проникал за тюль паланкина, лаская и щекоча кожу, но Тай Ли все равно не могла уснуть. Не рядом с ней: Азула лежала на боку, тонкая полупрозрачная сорочка задралась до середины бедра, открывая взору стройные ноги. Прямо как тогда, на последнем году их обучения в академии для девочек. В ту ночь Азула пожаловалась на скуку. Тай Ли с уже выученной улыбкой предложила проучить зазнаек с параллельного курса: «подожжем им занавески?» Выходка вполне безобидная по меркам Азулы, но принцесса придумала «кое-что получше». Ее руки были прохладными, а язык горячим и влажным, она целовала Тай Ли глубоко и страстно, как никто и никогда до этого не целовал. Трогала ее грудь, сначала нежно, затем сжимала до боли, впивалась острыми ногтями, кусала и царапала. А Тай Ли стонала от боли, притворяясь, что это стоны удовольствия, а стоны удовольствия выдавала за болезненные стоны. «Я никогда не хотела этого», — призналась она Мэй. Нет, не призналась — солгала. Как лгала себе долгие годы. Вот и сейчас лгала, повторяя, как мантру, что не хочет незаметно, пока Азула спит, дотронуться до ее нежной кожи, вдохнуть аромат ее волос (лилий, как и в тот раз), коснуться губами ее губ — чувственных и горячих. Тай Ли хотела, хотела большего. Глядя на ее грудь, соблазнительно выступающую из глубокого выреза сорочки, хотела огладить ее, мягко сжать в своей руке, коснуться соска кончиком языка… Азула усмехнулась и открыла глаза. — Так и думала, что ты не спишь. — Я… — Тише, мы же не хотим разбудить наших охранников? Как раскраснелась, даже в темноте видно. Ее тонкая ловкая рука змеей скользнула по подушкам и остановилась между ног, заставив Тай Ли вздрогнуть. — Испугалась? — спросила принцесса, ухмыляясь. «Если ты так хочешь». — Нет, — голос слегка дрогнул, как должно. Ухмылка принцессы стала шире, тонкий ноготок указательного пальца скользнул вверх по шву розовых шаровар. Движение легкое, почти невесомое, вызвало у Тай Ли мелкую дрожь, а после, когда теплые пальцы принцессы коснулись ее обнаженной кожи… — Ох. — Тише, — прошептала Азула. — Иначе тебя услышат. Ты же не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал? Азула гладила ее осторожно и плавно, вверх-вниз, вверх-вниз, не торопясь, не нарушая темпа. Медленно и долго. Сладко и мучительно. «Быстрее, прошу», — хотела бы она попросить. Но принцесса не прислушивается к чужим просьбам. Все будет так, как она пожелает, и никак иначе. Если Тай Ли попросит… — Быстрее, — сорвалось с языка, и влажные пальцы остановились. «Нет, только не это. Только не сейчас». — Ты так этого хочешь? — властный тон, а взгляд… взгляд, полный желания. Азула приподнялась, задирая и стягивая через голову свою сорочку. — Но ты одна получаешь удовольствие. Не думаешь, что это нечестно? Тай Ли подалась вперед, наваливаясь сверху, — любимая игра принцессы, в которой она непременно победит, и крепко поцеловала ее. Глубоко, грубо, жадно, как того желала Азула, как того желала она сама. Одна ладонь легла на грудь принцессы, другая повела по талии, огладила бедро и остановилась на ягодице, сминая нежную упругую кожу. Тай Ли разорвала поцелуй, провела языком по тонкой шее, выступающим ключицам, лизнула ложбинку между грудей. А затем ниже, щекоча подрагивающий живот, до пупка и еще ниже, ниже… — Нет, — прервала ее Азула, ухватив за подбородок. — Не языком. — Как пожелаешь, Ваше высочество, — игриво улыбнулась Тай Ли. Она коснулась ее одним пальцем, провела им меж половых губ так же медленно, как и принцесса до этого, наклонилась к груди, нежно ее целуя, и подняла взгляд. Азула смотрит не в глаза, она всегда наблюдает за ее пальцами, облизывая и кусая губы, а когда Тай Ли начала двигаться быстрее, вцепилась обеими руками в ее плечи. — Себя, — зашептала она, — теперь и себя тоже. Тай Ли покорно исполнила приказ. Чуть покачнулась, упираясь коленями в мягкие подушки, но не остановилась. Ее движения все быстрее, между ног все жарче, влажно, скользко… Больше не в силах стоять прямо, Тай Ли прижалась грудью к груди принцессы, но Азула отстранила ее, всего на секунду, чтобы разорвать мешающий розовый топ, чтобы увидеть ее голую грудь, и прижала к себе снова, еще крепче, еще сильнее впиваясь ногтями в кожу, вызвав у Тай Ли тихий всхлип. — Вот так, да, — застонала она громко, не страшась, что ее услышат, ведь на самом деле Азуле наплевать на всех. Всегда было наплевать. Еще немного… почти… сейчас… Азула дернулась всем телом, звонко вскрикнула, и засмеялась. — Тай Ли, это было восхитительно! Восхитительно, как и любое другое ее представление. Как и положено любимой игрушке принцессы.