Так бывает

Цзян Чэн сходил с ума, ведь Хуайсан остался один в течку. И черт знает, как он себя сейчас чувствует. И именно в этом состоянии тревоги он понял, что его чувства к Хуайсану не проходят, что хорошо - не только рядом с ним, а без него волком выть хочется, он окончательно осознал, что они - истинные. Иначе эту безумную привязанность друг у другу, это родство, это смешение их запахов, равно как и поведение омеги, когда на него попытлся воздействовать родной брат-альфа - не объяснить. Ваньинь знал, что родители не одобрят этот выбор, не будет с таким развитием событий согласен и Не Минцзюэ, однако, есть вариант, при котором им всем просто некуда будет деться. И никто более не сможет забрать у альфы его омегу. Метка. Она была поставлена не аккуратно, без активного согласия Хуайсана, но Цзян Чэн был более, чем доволен. При необходимости, ее можно было прикрыть шарфом или рубашкой с высоким воротником, однако омега ни в коем случае не думал ее скрывать. Скорее, наоборот. Он с гордостью оголял шею, демонстрируя не только запахом, но видом, что у него есть альфа. Мадам Юй со скрежетом и крайне нехотя приняла то, что выбор сына - юноша-омега. Отец же отнесся более мягко и благосклонно, но все же предупредил: - Теперь на тебе большая ответственность за этого парнишку, не забывай об этом. При первой же возможности они с Хуайсаном отыграли свадьбу. Цзян Чэн, как сейчас помнит, насколько прекрасен был Хуайсан в белоснежном костюме жениха, как они счастливо улыбались и всю свадьбу провели рука об руку, ощущая себя настолько счастливыми, что были готовы одарить этим счастьем весь мир. Их первая брачная ночь затянулась на несколько дней - молодожены все никак не могли насытиться друг другом, им все было мало, ведь теперь они могли не скрываться и жить друг для друга. Теперь они - официально супруги. И, кажется, скоро эту участь постигнет и Янли - та поймала букет на свадьбе, и Хуайсан ей хитро подмигнул, отчего девушка смутилась. Эти двое хорошо понимают друг друга - Цзян Чэн не мог этого не заметить. В первое время все было перкрасно, однако вскоре послесвадебная эйфория спала. Цзян Чэн много работал и вместе с тем продолжал обучение, и от супруга ждал поддержки и отдачи. Инициативы, но Хуайсан словно угас: не тревожил его лишний раз, не предлагал чего-то безумного и безрассудного, как это бывало раньше. Кажется, даже целовал кратко и как-то совсем без эмоций, словно охладел. Ваньиню хотелось той же страсти и азарта, что ранее были между ними. Но за место этого между ними словно выросла стена. Альфа и сам не понял, в какой момент он начал испытывать интерес к другим омегам, когда охладел к своему супругу и когда их брак пошел по швам. Они не смогли продержаться даже до второй годовщины и развелись. Уже тогда у Ваньиня появилась новая возлюбленная - красивая, легкая на подъем омега, которая была готова для него на все. С ней почему-то было, как казалось, проще и легче, чем с Хуайсаном, хоть они и не были истинными. Однако через несколько месяцев этот роман закончился: Ваньинь понял, что ничего более не испытывает, даже сексуального интереса. После у него было еще несколько партнеров, однако теперь Ваньинь себя контролировал: не говорил громких слов любви, не норовил поставить метку. Даже когда омеги сами об этом просили. Он все еще помнил истерику Хуайсана и его слова о том, что он сломал ему жизнь. Цзян Чэн и сам понимал это. Понимал, винил себя, но не мог на тот момент и дальше оставаться с омегой. Шли месяцы, годы. Альфа на какое-то время то забывал об отношениях, то пускался в них с головой, меняя партнеров или на какое-то время останавливая свой выбор на ком-то одном. С Хуайсаном они давно не виделись: насколько Цзян Чэн знал, он уехал из города. Оно и понятно: здесь... Уже не та атмосфера, чтобы жить так же, как и прежде. - Хорошо все же, что вы развелись, - сказала как-то за ужином Мадам Юй. - Этот омега был совершенно бестолковым и беспечным. Цзян Чэн в ответ на это нахмурился, переставая есть. - Я думал, мы не будем поднимать эту тему. - Почему же? Если бы он был достойным, вы бы не развелись! - безаппеляционно заявила женщина. - Все же, некоторые мужчины-омеги ужасны. Ваньинь поднялся из-за стола, прихватив с собой мобильный. - Он - один из лучших омег, которых я знаю. То, что мы развелись - не показатель того, какой он омега. - От хороших омег альфы не уходят к другим, - парировала мать. - Скорее, это я плохой альфа, чем он плохой омега. Закрыли тему, - и альфа покинул родительский дом, хлопнув дверью. У матушки были свои причины. Конечно это касалось и самого Цзян Чэна, ведь первой и, возможно, единственной любовью его отца был мужчина омега. И пусть он уже давно мёртв, но его сын всегда рядом и он всегда получал больше любви от отца Цзян Чэна. Но еще больше от этого страдала матушка, которая не смогла даже приблизительно стать столь же любимой, что и Цансэ Саньжень. Но все же он не любил разговоров об их с Хуайсаном отношениях, особенно, если это было с осуждением со стороны. Да, они поспешили со свадьбой. Да, развелись, но для них обоих - это опыт, каким бы он ни был. Временами Цзян Чэн, роясь в ящике рабочего стола, находил их фото со свадьбы: они оба счастливые, влюбленные, улыбающиеся. Однако, все это в прошлом. А в настоящем - груда работы и желание напиться в ближайшем баре или клубе. Но сегодня настроение подводило. Он скучающе осматривал омег на танцполе, придирчиво оценивая и методично напиваясь. Он отвлёкся от своего дела, чтобы сделать заказ, повернулся к бармену. В это время мимо пронесся омега, за которым остался шлейф запаха. Тонкий, едва уловимый, растворяющийся в обилии других запахов. Но Цзян Чэн успел узнать. Хотя было бы неправильно, если бы не узнал. Хуайсан подошел ко второму бармену, перегнулся через стойку, чтобы его было лучше слышно. Но так могло показаться только на первый взгляд. На самом деле он наклонился ниже, чем нужно, улыбался так лукаво, что внутри росло чувство раздражения. Цзян Чэн не слышал слов, лишь молча наблюдал. Хуайсан очень изменился. Отрастил длинные волосы, стал одеваться откровеннее, а в движениях чувствуется уверенность в себе. Чего только стоит его флирт с барменом. Хуайсан пробует коктейль, а потом снова наклоняется к официанту, что-то говорит, после чего целует его в щеку. Неужели они встречаются? Сразу за мыслями Цзян Чэна следуют действия Хуайсана. Он ловким движением засунул купюру в наружный карман рубашки бармена, после чего вернулся на место. Пронесло.... А от чего пронесло? Они столько лет в разводе, даже не общались, между ними ничего не осталось и ничего не появится. Только вот взгляд отвести не получается. Ни когда Хуайсан допивает коктейль, ни когда снова идет на танцпол, ни когда к нему подходит какой-то альфа. Хочется подойти сразу и прогнать его, но он уходит сам. Наверняка почуял чужую метку. Вот это кажется уже не совсем трезвому Цзян Чэну правильным. Мол, правильно, не трогай чужое. Не трогай мое. Ситуация повторяется еще пару раз, прежде чем Цзян Чэн все же решается. Встаёт с места и сам пробирается через толпу к омеге. Он ненавязчиво опускает руки на его талию, двигаясь с ним в одном ритме, но решает не наглеть и сразу прижиматься и лапать, как многие и делают в таких местах. Хуайсан поначалу даже не обращает внимания продолжая танцевать так, будто ничего вокруг него не происходит. Лишь потом прижимается спиной к груди альфы, немного двигая бёдрами. Цзян Чэн не может удержать себя. Опускает голову, едва касаясь плеча омеги кончиком носа. Он всегда пах так, что Цзян Чэн места себе не находил, а после метки Цзян Чэн мог просто сойти с ума от этого запаха. Вот и сейчас голова немного кружится, а руки сами прижимают теснее к себе настолько, что Ваньинь даже переводит одну на низ живота омеги, слегка надавливая, чтобы он и задом прижался к Цзян Чэну. Он только сейчас заметил, что омега замер, будто боялся пошевелиться. Но потом он все же повернулся в объятиях, немного отстраняясь. Цзян Чэн не услышал, лишь смог по движению губ распознать свое имя. - А-Чэн... - Цзян Чэн немного улыбнулся, погладил поясницу омеги, смотря ему в глаза. Вскоре Хуайсан ощутимо расслабился и обнял Цзян Чэна за шею, но после отстранился, продолжая танцевать рядом. Что ж, не прогнал - уже хорошо. Хуайсан правда изменился. Если раньше он боялся всего, то теперь в его движениях и взгляде была уверенность. Он знал, насколько красив. И создавалось впечатление, что пользовался этим. Подозрения укреплялись при каждом зрительном контакте, каждый раз, когда Хуайсан бросал на Цзян Чэна взгляд. Танцевали они не очень долго, прошло три песни, прежде чем Цзян Чэн - который раз за вечер? - не сдержался. Притянул омегу к себе и поцеловал. Настойчиво, обнимая за талию одной рукой и касаясь нежной щеки другой. И он был готов, даже ожидал, что его оттолкнут, но Хуайсан сделал то, что срывало крышу еще несколько лет назад и очень верно подействовало и сейчас. Он подцепляет футболку Цзян Чэна, запускает руку под нее, касается живота, а после поворачивает руку ладонью вниз и проводит пальцами прямо над кромкой брюк, чуть щекоча, а потом царапая. Он так сделал в их первый раз, делал так после, когда хотел внимания, и сейчас у Цзян Чэна будто сработал условный рефлекс. Он теснее прижимает к себе, целует настойчивее и глубже, а после берет за руку и тащит в сторону туалета. Сомнительное удовольствие, конечно, трахаться в туалете клуба, но именно с этим омегой, именно сейчас хочется как можно скорее. Кабинка узкая, но им будет достаточно. Цзян Чэн только сейчас запускает руки под футболку Хуайсана, проводя по стройным бокам вверх, пересчитывая ребра - слишком худой - а после большими пальцами надавливая на соски. Тихий вздох ласкает слух лучше громких и пошлых стонов. Хуайсан поддатливый, но он проявляет куда больше инициативы, чем во время брака. Каждое движение вызывает у Цзян Чэна мурашки. Хуайсан определённо знает чего хочет и знает, как это получить. И с одной стороны это безумно нравится Цзян Чэну, но он уже готов глотку перегрызть тому, кто научил Хуайсана всему этому. Все было довольно быстро, без лишних слов, без долгих ласк. Им обоим хватило только запаха друг друга и лишь немного прикосновений, чтобы дойти то нужного возбуждения. С другими так не получалось. Хуайсан сам повернулся и расстегнул свои штаны, но спустил их Цзян Чэн, с неприкрытым удовольствием проводя руками по бёдрам омеги. Но он все же убрал руки, чтобы расстегнуть уже свои штаны и достать презерватив из заднего кармана. Хуайсан же в это время упёрся руками в бочок унитаза для опоры, через плечо смотря на альфу. - Вот куда вы все растёте... - Пробубнил он под нос ровно в тот момент, когда Цзян Чэн раскатывал презерватив по члену. - И в каком это месте я вырос? - Проводит пальцами между ягодиц омеги, собирая смазку и тут же растирая ее поверх презерватива. Смазки омеги достаточно, но Цзян Чэн все равно входит осторожно, придерживая бедра омеги, который резко вздохнул и замер. - В одном конкретном... - Голос Хуайсана стал звучать немного выше, что всегда безумно нравилось Цзян Чэну. Сразу видно, когда ему приятно, а когда наоборот больно. После первого же толчка Хуайсан немного прогнулся поясницу, подставляя зад, вместе с этим больше опираясь руками о бочок. Он слегка дрожал от толчков, пытался сдерживать стоны, но вскоре сдался. Сдался и Цзян Чэн, входя очередным толчком как можно глубже, а после начиная резкие и ритмичные движения. Омега стонал, подмахивал бёдрами и всем своим видом показывал, насколько ему нравится происходящее. И кончил он довольно быстро, сразу попытавшись отстраниться. Но Цзян Чэн не позволил, перехватил одной рукой поперёк живота, а второй зажал рот рукой, продолжая движения. А после он ткнулся носом за ухом омеги, тихонько рыча. - Как же ты пахнешь... - Клыки удлинились, будто желая оставить еще одну метку. Но Цзян Чэн держит себя в руках, доводя дело до конца. Последние толчки становятся резкими и отрывистыми, а Хуайсан в это время переходит на сдавленный скулёж. Цзян Чэн выходит сразу после того, как кончил, не желая задерживаться здесь из-за узла, но все еще придерживает своего омегу. - Как ты? - Слегка поглаживает живот Хуайсана, который уже поправляет свои волосы и, кажется, макияж. - Да думаю... позвать тебя на чай или сразу под венец. - Цзян Чэн тихо смеётся, но понимает, к чему омега это говорит. Если есть истинный, то уже никакой омега не сможет подарить ощущения, хотябы приблизительно похожие на секс с тем самым омегой. - На счет венца подумаю. Но вот на чай точно зайду.