Пазл

Люк приходит в школу и всегда первым делом здоровается с Джой и Оливером, попутно извиняясь за мемы, что он вновь присылал в половине третьего ночи. Люк просто как всегда садится на свое место, пытаясь как можно незаметнее посмотреть назад, убедиться, что Юджин пришёл. Даже если его нет, то он все равно придёт до звонка, Юджин ни за что не опоздает, ведь попроситься зайти для него, видимо, сродни пытки, иначе бы он не наворачивал круги по школьному двору, дожидаясь звонка с урока. Люк каждую перемену встаёт и поворачивается к своим друзьям, никогда не забывая вертеть головой, пока кривляется, или же просто покачиваться из стороны в сторону от скуки. Он все ещё смотрит на Юджина, он все ещё боится задержать взгляд. В столовой ещё сложнее, Юджин всегда садится в самый дальний угол, не попадаясь никому на глаза. Иногда казалось, что он не ходит в неё вовсе, что тоже нельзя было исключать. Юджина почти не вызывали к доске, все устные предметы он сдавал письменно, всё, что нужно было бы именно рассказать – рассказывал после уроков. Он никогда просто так не попадался на глаза, никак нельзя было ухватить время, чтобы разглядеть то, как сильно он мял пальцы от волнения, насколько тёмные у него круги под глазами, из-за чего же он жмурится, куда он смотрит. Казалось, будто бы он нарочно избегает любого контакта с внешним миром, не выходя из дома без лишней надобности. Его нельзя было встретить в магазине, уловить в метро, и, кажется, у Юджина даже не было сотового телефона. Его нельзя найти на фото, в социальных сетях. Люк собирал его образ по кусочкам. Иногда, потянувшись за упавшей ручкой, он замечает слишком тёмные от влаги кеды, понимая, что, скорее всего, Юджин простудится. Он запоминал его внешность каждый день заново, хоть и знал родные черты наизусть. Однажды он заметил, как Юджин в парке подтягивает спавшие гетры, под одним из которых на коленке был небольшой, но довольно тёмный синяк. Тут же вспомнилась сцена, как Юджин поскользнулся на пороге в школу после дождя, но продолжал идти. Он не сказал ни слова, даже не ойкнул. Люк хотел подойти, спросить, не больно ли ему, предложить помощь, может, довести до мед. пункта. Но Люк – тот самый типичный задира, Люка боятся. То, насколько хрупким казался Юджин в сравнении с Люком даже на расстоянии метра, не столько умиляло, сколько пугало. Пугало самого Люка. Люк боялся сделать что-то не то, Люк боялся осечься, боялся спугнуть, помешать, задеть… Люк не касался Юджина даже словом, не пытаясь заговорить, позволяя это делать только у себя в голове, дома, без лишних зрителей и слушателей. Люк представлял, какой у Юджина голос, как он звучит, насколько он тих или громок, радостен или грустен… Иногда что-то шло не так, что-то заходит слишком далеко, и Люк тут же включает на всю музыку в наспех надетых наушниках, кладёт руки на стол, а на них голову, пытаясь не думать о Юджине в таком ключе. Впервые за что-то подобное было стыдно, впервые реально хотелось сдержаться, будто бы Юджин стоял прямо перед ним и выжидающе смотрел. Но Люк всегда держался. И так было столько, сколько Люк себя помнит, а может, он просто забыл всю свою жизнь без Юджина, а может, Люк и не жил до этого момента вовсе, а лишь неосознанно поддерживал своё существование. Но не всегда все хорошо. У Люка умер питомец, котёнок, которого он завёл, чтобы не чувствовать себя столь одиноким, чтобы не оставаться больше один на один со своими фантазиями. Люк покупал игрушки, пытался уделить как можно больше времени, чесал за ушком, приучал к лотку и кормил по рекомендациям врача, чтобы точно не ошибиться с рационом. Но Котя умер, и Люк остался один. Один на один с пустой комнатой, что лишь во снах наполнялась до дрожи в коленях и скрипа в зубах жутким скрежетом. Люк не высыпался, не хватало сил посмотреть на себя в зеркало, не было желания оборачивается назад. Люк не хотел, чтобы Юджин видел его таким… слабым. Нуждающимся в помощи. Но Юджин спросил. Спросил что-то на тему Коти. Люк был шокирован, но по голове вновь пронеслась волна боли, что не давала сконцентрироваться даже на своих мыслях, не говоря уже о чужих вопросах. Юджин сказал что-то снова, но более не поднимал взгляда с парты, а может и поднимал, но Люк этого не заметил. Как и того, что голос Юджина он услышал впервые. Но как быстро Юджин перестал говорить, так же быстро и Люк забыл этот голос. Придя домой, он понял, что упустил, упустил шанс хоть как-то получше узнать, и вновь все ломается, и вновь шансы остаться одному повышаются. Люк заснул после очередного приступа плача, пытаясь обнять себя, представляя на месте своих рук руки Юджина. У Юджина ладони явно не сбиты о мяч для баскетбола, они наверное, у него совсем крохотные и мягкие, но вряд ли Люк это узнает. А потом во сне он слышит отдалённо знакомый голос, а после это самый голос представляется, из-за чего поверить в реальность становится труднее обычного. Люк щипает себя за плечо через мягкую ткань толстовки, но ощущения были вполне себе обычными. Но это сон. Всё ещё сон. Пока по указанию ребёнка (откуда он, что он здесь делает, кто он такой вообще?) они ищут выключатель, Люк вовсе не боится уже спугнуть Юджина, ведь это сон, это же не сам Юджин, все же будет хорошо… да? Люк задаёт вопрос. Юджин отвечает. И так наивно и глупо отвечает, что даже смеяться над этим на самом деле не хочется, хочется прижать его к себе, трепать по голове и говорить куда-то в макушку, что все будет хорошо, что Люк всегда будет рядом, что он не даст Юджина в обиду, а страхи Юджина они вместе переживут и победят. Юджин находит выключатель, Юджин выпускает Котю, и Люк смог попрощаться. Люк не хотел просыпаться, он хотел ещё ненадолго посидеть в темноте в поиске выключателя и послушать голос Юджина, постепенно привыкая к мраку и абсолютно бессовестно разглядывать каждую деталь Юджина, выжигая их на коре головного мозга. Но Люк просыпается и почти тут же принимает наиглупейшее решение в своей жизни. Он поверил. Поверил, что во сне реально был Юджин, а не плод его воображения. Люку страшно, Юджину — не меньше. Юджин снова говорит, но менее уверенно, более боязливо, часто поглядывая на дверь в класс. Юджину неуютно с Люком, и понимают это оба, но вот плохо от этого каждому по разному. Люк вновь отмечает в голове, что это будет очень долго, и отпускает Юджина обратно в класс. Джой с Оливером тут же подходят к Юджину, спрашивают о самочувствии и происходящем за стенами класса, ведь Люк все ещё не пример для подражания, но Юджин просто отшучивается и садится обратно. Люк даже не смог бы вспомнить что говорил учитель, что за тема, да и вообще были ли сегодня все уроки. Юджин говорил с ним. То есть, прямо с Люком, не убегал, иногда даже смотрел в глаза, и это чертовски огромный прогресс. Люк приходит домой и тут же скидывает с себя сумку, пытаясь дать себе больше воздуха. Это было очень странно, ново и отчасти даже пугающе. Он ведь когда-то думал, что он вовсе не влюбится, что придётся смириться, а тут Юджин. И ведь Люк почти смирился со своей участью невзаимного влюблённого, а тут вот как выходит. Люк пытается дышать чаще, стягивая с себя толстовку и наливая в стакан холодной воды. Осушив его с первого раза, Люк, немного подумав, зашторивает окно на кухне и опирается на столешницу кухонного гарнитура. Стоило закрыть глаза, как появлялся образ Юджина, и Люк просто пытается представить его без страха в глазах, в расслабленной позе и со спокойным, отчасти даже непринуждённым смехом. И он соврет, если скажет, что ему не нравится. Люк вляпался, нет, он уже вполне осознанно упал с головой в свою любовь к Юджину. Люк ищет повод, Люк продолжает смотреть на Юджина, продолжает искать повод для лишней встречи, сказать хоть что-то и пытаться начать разговор. Он пытался быть ближе: провожать его до станции метро, пытаться выслушать и понять его. Юджин просто не готов к такому быстрому развитию событий, поэтому почти не доверяет, отмалчивается и неловко улыбается себе в ноги. Люк понимает, поэтому терпеливо ждёт. Даже когда им вдвоём пришлось убегать от некого алкоголика, Люк просто принял это как факт, пытаясь не засмеяться с наивности Юджина. Правда, потом, когда уже Юджин встал на защиту Люка, а не наоборот, как это себе порой представлял Люк, то внутри последнего все перевернулось. Они устали, они смеются, они случайно доходят до двери подъезда Юджина, а потом неловко расстаются. Но Люк приходит в свою пустую, прохладную и тихую квартиру, тихо сползая по стенке. Плевать, что нужно снять обувь, а после такой погони ещё бы и в душ. Плевать, что он не до конца повернул ключ в дверной скважине. Он просто счастлив от того, что Юджин не боялся его. Что Юджин просто говорил с ним, улыбаясь Люку в лицо и смахивая непослушные пряди. Люк просто представлял, как Юджин просыпается рано утром и ещё сонный и лохматый протирает глаза, пока Люк приходит с кухни вместе с тостами и чаем, ведь этот уставший Юджин на качелях был таким домашним, таким своим и родным, что Люк действительно теряется в реальности. Но вот только как бы сильно не терялся, ты все ещё остаёшься на месте, поэтому Люк просто продолжает смотреть. Ну, точнее, он хотел бы просто продолжить, но Юджин здоровается первым. Джой и Оливер удивлённо смотрят на них обоих, а после девушка по-доброму усмехается и протягивает руку в знак приветствия. Юджин же засветился от счастья, чересчур энергично пожимая её руку. Оливер смеётся. А Люк ревнует. Если подумать, то это было слишком быстро, слишком резко их отношения (их что?) начали развиваться, поэтому Люк даже не отдавал отчёт себе в своих действиях, когда пристально смотрел на Оливера с явной неприязнью. Юджин же просто был счастлив. Люк начал водить Юджина по торговым центрам, помогая справится с боязнью ошибиться, а если Юджин всё же делал что-то не то, Люк успокаивал и помогал это исправить и принять ошибку как новый опыт, а не конец всего светлого. Юджин в ответ частенько заводил Люка на довольно тихие и спокойные улицы, где было мало народу и много бродячих кошек и заброшенных клумб. Люк не понимал, что его удивляло больше: то, что Юджин на самом деле проводил в подобных местах большую часть времени, или факт того, что эти места действительно были интересны. Где-то были граффити, некоторые клумбы до сих пор цвели, а кошки на редкость дружелюбны, особенно если не забыть им что-то принести. Всё, что казалось серым и блёклым, на деле было просто приглушённым и спокойным, по-своему красивым. Когда Юджин говорит, что иногда он здесь хотел бы остаться здесь немного позже, чтобы посмотреть на ночной вид, но боится, то Люк ляпнул, что согласен посидеть с ним. А потом ещё добавляет, что было бы клёво сводить Юджина нa ночёвку, если тот так хочет не спать всю ночь. Люк не верит, что можно найти что-то более умилительное и счастливое, чем выражение лица Юджина после этих слов. Тот сначала краснел, потом смущался, потом зачем-то возмущался, а позже уже размышлял, что же они будут там делать. Люк же не представляет, куда можно уложить спать Юджина, если кровать в комнате всего одна, и как объяснять всё это матери, что на этих выходных работает в ночные смены и явно будет отсутствовать в это время. Но он ничего не говорит, а лишь довольно наблюдает за Юджином на другом конце отдела магазина, что выбирает закуски для фильма, что они будут смотреть. Закупиться стоило заранее. Мать соглашается на удивление легко, порадовавшись за сына. Советы лечь не позже двенадцати он пропустил мимо ушей, пытаясь собраться с мыслями и дать своему мозгу просто не думать о чём-то серьёзном, сконцентрировавшись лишь на фразе «можете разложить диван в гостинной». Женщина посмеялась над тем, как старательно Люк собирал одежду по всей комнате в попытках навести хоть какой-то порядок, перед тем, как закрыть за собой дверь. Конечно, Юджин уже был пару раз у Люка, да и весь бардак уже видел, но казалось, будто ночёвка – это уже что-то очень важное, как некий праздник, перед которым все, даже самые высокие полки протираются, а стол накрывают с особым усердием. Юджин приходит немного раньше, и Люк благодарит самого себя, что успел все сделать за час до прихода гостя (хоть это и стоило ему пару сотен кругов по комнате и ещё тысячи поправлений маминых статуэток). Люк счастлив, он тут же забирает слишком лёгкий рюкзак Юджина, спрашивая, точно ли он всё взял, дико волнуясь. Юджин лишь смеётся, говорит, что всё нормально и неловко стоит в прихожей, ожидая дальнейших распоряжений хозяина квартиры. Они режут продукты для салатов и бутербродов, смеются, решают зачем-то приготовить оладьи, что немного подгорели, но все равно были вкусными, особенно если взять джем, слишком сладкий чай и совсем забыть про сами оладья. Они пропускают начало нужного фильма, решают просто посмотреть все на ноутбуке, строят шалаш из подручных материалов в виде подушек, одеял и покрывал, забывают счёт времени, но все равно досматривают последнюю серию очередного популярного сериала, во время которого Юджин почти не боится и не дрожит. А Люк не знает, почему тот вообще дёргается, потому что совсем не следит за действиями на экране, Люк лишь запоминает каждый момент, каждую секунду, каждое случайное касание, забывая, что это лишь ночёвка, а не будни их совместной жизни, но, если честно, думать об этом не особо хотелось. Но Юджин засыпает на особо скучном моменте, а Люк слишком поздно понимает, что диван они не разложили. Юджин выглядел таким спокойным, что будить его ради того, чтобы разобрать этот чёртову мебель, Люк не собирался. А зачем, когда есть такая удобная вещь как кровать, откуда можно стянуть покрывало, положить рядом подушку и ещё одно одеяло и всё? Вот так и думает Люк, поэтому он аккуратно встаёт из горы, недавно бывшей их домиком, выключает ноутбук, и быстро, насколько это вообще возможно, готовит кровать ко сну. Но когда Люк возвращается в гостиную с Юджином, он понимает, что можно было и повременить с последним, так как теперь Юджина нужно было принести в комнату. На руках. Люк. Юджина. Сердце бьётся, коленки дрожат, а руки уже забирают Юджина вместе с покрывалом из укрытия. Он… тёплый. Люк сглатывает, пытается не упасть, но на удивление идёт спокойно, почти не дрожа. Совсем не хотелось уронить такого спокойного Юджина, что хотя бы додумался переодеться в своеобразную пижаму заранее, но Люк пытается об этом не думать, когда кладёт его ближе к стенке, чтобы Юджин не упал, ворочаясь. Юджин ворочается во сне? Или лунатит? Может, он бьётся? Или ему снятся кошмары?.. Но Люк будет пытаться сделать всё самое лучшее для друга, поэтому он бережно снимает очки с лица Юджина, укрывая того одеялом. Люк ложится на самый край, пытаясь не задеть Юджина, не мешать ему во сне и не смущать вообще своим присутствием. Люк засыпает далеко не в первые минуты с мыслью о том, как они вместе будут готовить завтрак. Жаль, конечно, что ему никто не скажет, что у Юджина довольно хрупкий сон.