Вам зачёт, Уокер

Убранство кабинета, предоставленного новому преподавателю из Цитадели по роскоши могло составить конкуренцию приёмной зале Серафима Кроули. Всюду резные предметы декора, позолота, лепнина и фрески, выглядело все это в глазах Маля дерьмово, если честно. Обитые парчой диваны и кресла в ангельских оттенках только раздражали, золотые канделябры предавали помещению вычурности, а за венецианское бюро, не то чтобы сесть, смотреть на него было противно. Единственный письменный стол, что стоял по центру кабинета, не вызывал подобных эмоций, отличаясь сдержанным дизайном, без замысловатых элементов, и служил единственным местом, где профессор мог комфортно находиться, не ощущая себя одним из ряженых Серафимов. Мысли то и дело путались, почему-то из раза в раз спотыкаясь о лицо подружки Бонта. И спрашивается, чего его так заботит то, чем она сейчас занята и насколько сильно обижена? Безусловно, того она и заслужила, представ перед ним в роли осквернённой девицы, вроде тех, что боятся слова «член». И вообще, не выведи он из себя Торендо, не пришлось бы вообще прозябать в этом отстойнике. … - Ваши таланты столь значимы, что было бы преступлением расточать их лишь на служение Небесам. Будет прискорбно осознать, что когда придёт и наш час, вышедшее на службу новое поколение не будет отличаться столь же высокими талантами, чтобы достойно сменить нас. По сему, прошу верно истолковать мою просьбу о Вашем немедленном командировании в школу ангелов и демонов с целью передачи столь ценного опыта, - вкрадчивым церемониальным тоном отчеканил тогда Торендо, после того как застал Маля в постели с юной воспитанницей. …Блять. Конкретно эта череда незамысловатых событий повлекла за собой теперь и то, что он, как последний осёл почему-то зациклился на какой-то неприступно-доступной непризнанной. Нет, стоит отметить и факт того, что нынешний профессор не являлся похотливым демоном, которому так и не терпеться в какую-нибудь щель пристроить свой прибор. Однако и завидным целомудрием он отличиться не мог. Прошедшая между Богами война оставила и на нём свой отпечаток, когда перед глазами то и дело всплывали горящие перья, реки крови и моря гнилых внутренностей павших, коих и самому приходилось умерщвлять. Поэтому испускать пар в такие моменты казалось лишь процедурой обыденной и необходимой, чтобы окончательно кукушкой не поехать. Может поэтому он так зациклился на… Чёрт! Снова она у него в голове. Очередной ереси, написанной одним из учеников, проверкой работ, которых он был занят, не повезло быть зажатой в его кулаке. Это уже слишком, так просто ему от неё не отделаться. Слишком часто всплывает в памяти. Хмыкнув себе под нос, Маль только устало потёр виски, понимая, что явно перебрал с глифтом, что на протяжении всего вечера потягивал из своего стакана, проверяя массу конспектов. Единственно верное решение, которое ему удалось принять сегодня, так это то, что по крайне мере, вот так сидеть и перекатывать убогие мысли в своей голове, как минимум - не целесообразно, а как максимум - по-идиотски. Резко поднявшись со своего места, он решил сменить место дислокации, чтобы хоть как-то отвлечься и твёрдым шагом направился на пирушку, так называемую учителями этой школы «Ежегодным балом». Чёрная рубашка, хорошо сидевшая на нём, ещё оставалась свежей, а тёмные брюки не успели сложиться в складки, поэтому не теряя времени на лишние сборы, он побрёл вдоль коридоров к месту сбора учеников. Звуки громкой басистой музыки сразу окутали его в атмосферу дорвавшихся до алкашки школоты. Дойдя до барной стойки и махнув бармену, рядом с ним тут же оказался бокал с парой крупных кубиков льда на дне. Быстро осушив первый бокал и тут же заказав следующий, профессор уже мог неторопливо смаковать второй, подпирая барную стойку и скользя взглядом по толпе. Безусловно, его фигура выделялась, отдаленно напоминая тигра в клетке с овцами. Погуляв какое-то время взглядом по бальной зале, он уже успел отметить, что явился как раз вовремя и добрая часть учащихся уже в дрова. Слоняясь взглядом по ним - сосущимся по углам, бесстыдно лапающих друг друга и ведущих себя на грани, демон вдруг почувствовал себя довольно весело. Даже подкатившая к нему особа сомнительной наружности, не могла испортить настроение. - Вы не такой строгий, как показалось изначально, профессор, - будто так и надо поглаживая его по оголённой до локтя руке, лепетала демоница. - Тебе показалось, - без доли заинтересованности, сухо ответил он, будто перед ним не живое изваяние напускной сексуальности и откровенной похоти, а всего лишь прохожий, остановившийся уточнить в правильном ли он направлении движется к метро. - Будь вы таким строгим, каким показались на первый взгляд, вряд ли бы пришли на нашу вечеринку. Вам ведь тоже нужно расслабиться, верно? - закусывая нижнюю губу, щедро смазанной отвратительно красным цветом, продолжала она, - Знаете, многие уже успели заметить Вашу поразительную схожесть с одним ангелом, - Ости постараюсь скорчить из себя святую простоту, делая вид, что старательно задумалась, припоминая его имя, после чего выдала, - Кент, кажется! Все время ошивается с одной непризнанной с сомнительной репутацией. Не удостоив её ответом, Маль лишь отпил из своего бокала, продолжая бродить глазами по толпе, что к его несчастью, демоница восприняла как приглашение к дальнейшим рассуждениям. Минуты пустого трёпа всё шли, а Ости всё было невдомек, что её пламенные речи о недостойности нахождения отдельных личностей среди Высших, попросту пролетали мимо его ушей. - Послушай… Ости, - чудом припомнив, как зовут ту назойливую муху, что осадила его слух, - меня ни в малейшей степени не интересуешь ни ты, ни та непризнанная, ни то почему ты так её ненавидишь. Единственное, чего мне хочется в этот вечер - это чтобы ты поскорее нашла себе новую жертву, что с радостью выслушает всю эту хрень и в конце концов заткнет тебя своим членом. Опешив от подобного ответа, Ости проглотила язвительный ответ и не успела её латексная задница ретироваться, как снова чей-то голос проник в его голову, намеренно желая подокучать. - Исходя из того, каким раздражённым был Ваш выпад в сторону назойливой ученицы, профессор, и того, с каким нетерпением вы весь вечер кого-то высматриваете, смею предположить, Вас кто-то явно беспокоит, - насмешливый баритон рядом стоящего демона, вторившего его позе, явно заставил обратить внимание Маля на себя. Не выдав себя ни взглядом, ни жестом, Маль вопреки всё нарастающему раздражению, лишь устало отмахнулся. - Я лишь слежу за всеми вами. Найди себе другое развлечение, Люцифер. Но неудачно. - Правда? - наиграно удивился сын Сатаны, - А я решил, будто Вы следите за кем-то определенным, но боюсь разочаровать Вас, так как её здесь нет, - пряча ехидный оскал, прикрылся бокалом Люцифер. Профессора бы не выдало ничего, не держи он бокал так крепко, рискуя раскрошить его в крошку, а судя по настроению, то и запихнуть осколки глубоко в глотку одному назойливому типу. - Гляжу, забавляешься. Но я бы лучше посоветовал тебе посвятить себя чему-то более полезному, например - моим занятиям. Дерёшься хреново. Боюсь, мой зачёт получить тебе будет непросто.* - Боюсь разочаровать Вас, профессор, но в данной ситуации, меня это волнует в меньшей степени, а если быть более точным - вообще наплевать. Мальчишка вероятно ещё до конца не осознаёт с кем он ведёт такой «непринужденный» разговор. Но не успей он сразить оппонента новым выпадом в их словесной дуэли, как тот поспешил опередить его. - Профессор. При всём уважении, Вики единственный человек, который мне дорог и будь вы хоть самим Создателем, я не позволю навредить ей. Демону удалось ввести профессора в некое подобие ступора, но никак не сразить подобной прямолинейностью. Что ж, сыграем на равных. - Навредить? А разве я способен? - его ответная улыбка красноречиво говорила Люциферу: «ещё как способен». Поэтому единственное, что тому оставалось, это достать последний козырь из рукава. И приблизившись к Малю настолько, что воротники их рубашек соприкасались, Люцифер шепнул: - Безусловно Вы можете попытаться, но не думаю, что Вики всё ещё это интересно, - и напоследок бросив красноречивый взгляд на ближайший альков, демон, оттолкнувшись от барной стойки, победоносно покинул оппонента, покачивая головой в такт музыке. Стоило лишь немного напрочь слух, чтобы молниеносно обрисовать себе происходящее внутри. Характерные звуки, доносившиеся из алькова, ясно говорили демону о происходящем внутри. Эти двое прекрасно спелись благодаря ему. Казалось, ухмыльнуться он должен был чисто на автомате, но чёртовы уголки губ неумолимо ползли вниз, вырисовывая на его строгом лице гримасу отвращения. Разнузданная толпа пьяных в дрова учеников бесновалась на танцполе, не замечая, что под носом ебутся парочка святош. Ему следовало бы не обращать внимания на подобное, ведь ханжеством он никогда не отличался, однако, какого-то черта, его теперь почему-то не устраивало отведённое ему место третьего лишнего. Сучка бесила его только одним своим видом, самым наглым образом бросая ему вызов. Тому, кто разрывал в клочья своих противников на поле боя голыми руками, не брезгуя дерьма и крови, тому, кто прошёл через настоящий Ад в попытках отмыться от всего этого, вернуть себя и былой самоконтроль, вращаясь подобно песчинке в смерче собственной неудержимой тьмы. Теперь же, благодаря хитровыебаному плану судьбы, он как последний олень стоит у барной стойки и прислушивается к их чавканью, в перемешку со слащавыми признаниями и снова борется с расползающейся по венам яростью, заставляющей белки его глаз чернеть, а грёбанному самоконтролю лететь в тартарары. Опустив затуманенный чёрной гладью взгляд к стакану с глифтом, с целью спрятаться за ним и не стать объектом, притягивающим все заинтересованные взоры, Маль постарался сосредоточить всё своё внимание на двух почти растаявших льдинках, плавающих на поверхности. Ясность мышления постепенно стала возвращаться к демону и он почти физически ощущал отпускающие его мозг клубящиеся путы. Ловко пользуясь моментом ясности, он быстрым движением вернул бокал на барную стойку и оттолкнувшись от неё, твёрдым размашистым шагом двинулся прочь, подальше от чёртова алькова и всего, что в нём творится. Ещё недавние, кажущиеся такими привлекательными, идеи ворваться к ним и выбить членом из них душу, напомнив, кому они должны быть благодарны за возможность ебаться друг с другом, теперь же пугают даже его самого. Быстро удаляясь с бальной залы, пара всегда острых чёрных глаз Маля, пропустила из вида другую, наблюдающую со стороны, пару красных.