***
Когда Дайчи вернулся, Хината снова отбросил одеяло. Дайчи вздохнул и взял одеяло Хинаты, прежде чем понял, что Хината склонился к Кагеяме, который спал слева от него. Хотя Кагеяма спал аккуратно, возможно, в лучшей позе для полноценного сна, его правая рука торчала из-под одеяла и переплеталась с пальцем Хинаты. Дайчи уставился на спящее лицо Кагеямы. На его лице не было обычного хмурого выражения, и без него он выглядел на три года моложе. Хината с другой стороны спал с открытым ртом и пускал слюни. Он пробормотал что-то вроде «Тамаго какэ гохан на завтрак» и «Брось мне», сжимая правую руку Кагеямы левой. Дайчи поднял одеяло Хинаты, накинул его на тело, задумываясь, насколько странный дуэт был связан, что они держались за руки во сне.***
Следующей ночью Дайчи снова проснулся, чтобы сходить в туалет. Может, ему не стоит пить так много воды перед сном? Пробираясь по краю комнаты, чтобы не ходить на цыпочках между футонами и храпящими мальчиками, Дайчи приготовился увидеть, как Хината и Кагеяма снова держатся за руки. Но на этот раз Хината полностью покинул свой собственный футон, чтобы проникнуть в футон Кагеямы. Дайчи почти издал громкий непонятный звук. Кагеяма лежал в той же позе, что и прошлой ночью, идеально лежа на спине, только теперь на нем лежал Хината. Макушка Хинаты находилась прямо под подбородком Кагеямы, а одеяло Кагеямы было опущено чуть ниже бедер Хинаты. Дайчи сделал шаг назад, прежде чем подумал, стоит ли тащить Хинату обратно на футон. Будет ли у Кагеямы болеть тело из-за этого? Но с другой стороны, Кагеяма был намного больше, а Хината не мог быть таким тяжелым. Хината снова пробормотал во сне («Каге…брось…») и начал пускать слюни на грудь Кагеямы. Дайчи, наконец, сделал шаг вперед, чтобы оттащить Хинату, но когда он был уже в шаге от того, чтобы потащить Хинату, Кагеяма положил правую ладонь на спину Хинаты и сделал этот долгий вдох-выдох, прежде чем снова мирно заснуть. Дайчи гадал, чувствует ли Кагеяма, что он пытается забрать Хинату, даже во сне. Словно следуя за Кагеямой, рука Хинаты схватила его за рубашку, сжимая горсть ткани в костяшках пальцев. Теперь Дайчи знал, что не сможет разнять их, не разбудив всех. Поэтому он пожал плечами и ушел в ванную.***
На следующее утро Дайчи проснулся от хихиканья Танаки и беспокойных движений Асахи. Он поднял голову и увидел, что Суга фотографирует что-то в углу комнаты. — Они слишком милые, — проворковал Суга. Нишиноя упер руки в бока. — Кагеяма должно быть очень сильный! Думаете, они были так всю ночь? — …Они действительно отвратительные. Они еще более отвратительные, чем мои родители, — ровным голосом прокомментировал Цукишима. Ямагучи издал приглушенный смех где-то рядом. Дайчи встал, шатаясь, чтобы увидеть, что все смотрят, как Хината и Кагеяма спят, обнимая друг друга. — Оу, — сказал Дайчи. Когда головы повернулись к нему, Хината и Кагеяма открыли глаза и зевнули. — Доброе утро, — сказал Хината, который отстранился от Кагеямы так естественно, словно слез с кровати. — Мы опоздали? — добавил Кагеяма, потянувшись к своему одеялу, чтобы сложить его. Никто ничего не сказал. Дайчи кашлянул. — Почти. Идите сначала умойтесь. Хината и Кагеяма вышли из комнаты бок о бок. Асахи зашаркал ногами. — Ну что, пойдем вниз завтракать?***
— Воааа!!! У нас на завтрак тамаго какэ гохан! Хината с рекордной скоростью добрался до своего места у обеденного стола. Кагеяма последовал за ним, вздохнув, но он определенно улыбнулся в затылок Хинате. Хината быстро приготовил себе порцию очень большого тамаго какэ гохана. Он почти уткнулся лицом в миску, когда Кагеяма не торопясь разбил яйцо в рис. Хината со стуком поставил миску на стол. — Еще! Кагеяма щелкнул языком. — Тупица, у тебя все лицо в рисе! Он небрежно потянулся к щеке Хинаты и начал убирать рис. Хината сидел неподвижно. Закончив, Кагеяма попросту положил рисинки в свой рот, а после, как ни в чем не бывало, принялся наливать соевый соус в миску, пока Хината разбивал уже второе яйцо поверх блюда. У рисоварки Такеда-сенсей обменялся взглядом с тренером Укаем, который небрежно ответил: — Честно говоря, не думаю, что мне понадобится сахар в моем кофе сегодня утром, потому что оно уже чертовски сладкое.