Приключения кицунэ в России

— «Приезжай к нам в Россию», говорили они! «Будет весело», говорили они, пф! — кицунэ (а попросту говоря, лисица-оборотень) по имени Хина в сердцах шлёпнула веслом по воде. Морской путь, пролегающий между Дивьим царством и Страной Хорай — японским волшебным краем — был на удивление спокоен и тих. Над головой сияли частые звёзды, а свет от бумажного фонарика на носу её лодки был единственным светом в этой тихой безлунной ночи. Хина была в лодке одна, поэтому разговаривала сама с собой, чтобы не заснуть. — Какая же я была глупая, что поддалась на уговоры Лисы Патрикеевны! — кицунэ произносила имя своей подруги по слогам: «Ри-са Па-то-ри-кэ-э-у-на». У этих русских такие сложные имена! — И зачем я только согласилась поменяться? Выходит, пока она прохлаждалась в храме Фусими Инари и пила моё любимое сакэ, мне пришлось жить в этой ужасной но-рэ, вырытой прямо в земле! Неслыханное варварство! Шальная волна, перехлестнув через борт, окатила брызгами рукав её шёлкового кимоно. Ещё месяц назад Хина страшно расстроилась бы, что на ткани останутся некрасивые пятна, но сейчас красавицу лисицу переполнял гнев совсем иного рода. — Почему Ри-са не предупредила меня, что в но-ру может, как снег на голову, свалиться злой колдун? Знаете, где я видала такие сюрпризы? — кицунэ задрала морду вверх и мрачно сообщила звёздам. — В гробу! Её злость можно было легко понять. Хина собиралась отдохнуть в лесу, посмотреть достопримечательности, половить карасей в Дзуть-реке... или нет, в Жуть-реке (фу, какое неудобное слово! Как же это будет по-японски? Сугомигава?), может, даже, закрутить курортный роман... а в итоге вынуждена была притворяться обычной лисой (что само по себе унизительно) и делить кров с сыном мятежного даймё из Навьего царства. Наследником самого Ко-сэя Бэ-су-мэ-ру-то-но-го (судя по тому, как все ахали, заслышав это имя, мятежный даймё был не менее известен, чем великий Ода Нобунага). Конечно, имя наследника тоже оказалось непроизносимым. К счастью, тот разрешил называть себя прозвищем... каким бы вы думали? Лис! То есть, кицунэ. Но и это было ещё не всё. Представляете, он обращался с Хиной, как с обычным животным! Ах, если бы она знала, что к лисам-оборотням в России относятся так предвзято, ни за что не согласилась бы поменяться местами с дорогой подруженькой, чтоб её ямауба съела! О, сколько же злоключений выпало на бедную лисью голову Хины! Сперва этот сын даймё (тот, надо сказать, выпал буквально — из ниоткуда! К тому же раненый. Знала бы лисица, чем всё обернётся, ни за что не стала бы его выхаживать, хоть он и красавчик). Потом Хина подверглась нападению и еле-еле удрала от злобного белобрысого варвара с мечом. Вдобавок на неё наорала какая-то невоспитанная девица! А в конце концов — нет, вы только представьте себе, какой позор, — Хину взяли за шкирку! Если кто-то из подруженек-лис узнает, стыда не оберёшься! — Ах, этот парень-кицунэ — самый глупый мужчина на свете, — лисица скрипнула зубами. — Так и не понял, с кем имеет дело! Лечила его, неблагодарного! Превращалась в девицу, согревала теплом своего тела. А он во сне меня чужим именем назвал. Дурак! Звёзды мерцали, не отвечая на её жалобы, но Хина знала, что они всё слышат и осуждают её обидчика. Потому что нельзя смотреть — и не видеть дальше своего носа. Нельзя не замечать, как к тебе тянется нежное лисье сердце... Ныне Хина чувствовала, будто бы оно раскололось надвое, и половина осталась где-то там, в далёкой России, рядом с сыном мятежного даймё. Слишком уж сладок был его голос, и чудесные колдовские песни глубоко запали ей в душу. Но Хина верила, что там, за морем, в родной стране Хорай, она сможет избавиться от тоски по парню-кицунэ, который — смешно сказать — даже не умел превращаться в лисицу, и не имел ни единого хвоста! Она горько вздохнула, смахнула из угла глаза непрошенную слезинку и с удвоенной силой налегла на вёсла. Оставалось надеяться, что проклятая Патрикеевна — по закону кармического воздаяния — тоже влипла в какую-нибудь историю.