Майская ночь

Не родиться ведьме, Чтоб скрести полы; Лихо пляшут в небе Тени от метлы! Кто бы подглядел бы Тот ночной полет, Но кто увидит ведьму, Долго не живет.

Особенная ночь. Звезды показываются из за тающих облаков, и небо становится похоже на расшитый ковёр. Полнолуние. Издревле луна была покровительницей ночных таинств. Сегодня древняя магия освобождается в ночи, разливаясь в воздухе, делая его гуще, наполняя сладостью. Природа успокаивается, чувствуя зреющую силу. Вальпургиева ночь – самая важная ночь в году. В ночной тишине скрипнул деревянный порог старой хаты. Из низких дверей показалась молодая женщина. Она была в длинной белой рубахе. Распущенные рыжие кудри раскачивались в такт её шагам, отражая мягкий лунный свет. Она раскинула руки, подставляя лицо своему светилу. Майский теплый воздух словно вибрировал вокруг неё. Хотелось раствориться в древней силе, зреющей в каждой клеточке тела. Ведьма сбросила рубаху и обеими руками сгребла назад копну волос. Глаза блеснули зелёным огнем. Её руки коснулось теплое древко метлы. Ноги легко оторвались от земли. Упругая волна подхватила её, унося в темную даль бархатного ночного неба. В темноте хутор казался совсем крохотным. Ни в одной хате сегодня не горел свет. Только пепелища костров тлели, не нарушая молчания лунной ночи. С последними лучами солнца люди закрывали двери и ставни. Даже звери прятались в своих норах, ожидая нового рассвета. Сегодня нельзя смотреть в небо. Ведьма сладко зажмурилась и расплылась в улыбке. Низ живота скрутило от предвкушения. Она устремилась к лесу. Свистящий ветер трепал волосы и гладил нагое тело. Внизу мелькнули река и просёлочная дорога. Всё смешалось, перевернулось. Она едва могла вдохнуть от бросающегося навстречу ветра, который вышибал весь воздух из легких, норовя сбросить её с метлы. Но она держалась крепко, с прищуром следя за мелькающим полотном леса. Прямо под ней появилась зеркальная поверхность озера, и она стремительно нырнула вниз, исчезнув в темном омуте. Босые ступни коснулись земли, отдающей ночному воздуху тепло прошедшего дня. Ведьма бережно выпустила метлу из рук, прислонив её к стволу сосны. Мрачные силуэты вековых деревьев хранили свои сокровенные тайны. Среди мохнатых еловых лап слабо поблескивали огоньки. Поляна у озера была полна различных гостей. Гибкие, как ветки, танцевали девушки, освещаемые медовым светом алой пляски пламени. Маленькие чертята копытцами отбивали глухой ритм, прыгая на барабанах. Свистела флейта, звенели медные бубны, и множество голосов в унисон шипели, стонали, пели и кричали на неизвестном языке. Гладь озера беспокоили русалки. Они плескались и звонко смеялись, желая затащить каждого, кто попадёт к ним в руки, на илистое дно. Над водой в серебряном тумане парили прозрачные тени. Девушки в венках из березы и багульника. Их синие лица сияли в согревающем лунном свете, растрепанные косы не были тронуты влагой. Девушки с криками вереницей убегали от одной из утопленниц. А она скоро и смело гналась за ними. Поймав за рукав одну, девушка расхохоталась. В лесной тьме, которую не мог разогнать огонь, проносились силуэты. Неслышно ступая по еловым иголкам и листьям, волки искали свою добычу. Хоровод мгновенно захватил ведьму. Жар огня окатил остывшее в полёте тело. С нечеловеческой скоростью неслись они во множестве шагов. Вперед и в сторону, назад и накрест. Они выбегали к костру, вытягивая тонкие руки. Разбившись по двое, девушки перебегали друг к другу, словно ручей, оглаживая талии или бедра. Снова и снова они бежали по кругу, вытаптывая почву в дикой пляске. По телу струился пот, воздух вокруг накалялся. Земля впитывала жар дьявольского костра. Вырвавшись из объятий черноволосой ведьмы, девушка оказалась у кромки воды. Повеяло прохладой. По коже пронеслись мурашки. Вода была словно тёплое молоко. Стоило ей коснуться бедер ведьмы, как её подхватили две русалки. Ведьма чувствовала щекочущие её холодные пальцы. А через мгновенье вода захлестнула с головой. Она ощутила, как руки, надавившие на плечи, спустились ниже. Теперь они были везде: на предплечьях, спине, лице, животе и бедрах. Оттолкнувшись от вязкого дна, она снова оказалась на поверхности. Вода доставала до груди. Напротив неё появилось бледное синеглазое лицо. Русалка хитро улыбнулась и запустила ладони в тяжелые мокрые кудри, сближая их лица. Взгляд ведьмы устремился на другой берег озера. Она нахмурила густые брови. В следующую секунду она расхохоталась, запрокинув голову и обняв русалку в ответ. В эту ночь люди не просто так не выходили на улицу. Верили или нет, но они чувствовали прикосновения незримого. Нечистая сила не любит, когда её секреты раскрывают. Но молодая кровь горяча. Парубки не страшились ведьминых чар. Деревья не смогли скрыть непрошеных наблюдателей. Через секунду четверо хлопцев, притаившихся по другую сторону воды, услышали звонкий смех. - Не споёте ли нам, парубки? - Девушка с длинной русой косой показалась из тени. - Как мы пели вам? – Другая сверкнула черными глазами. - Или спляшете? – Ещё несколько показались из-за стволов. - Как мы плясали? Потянуло тонкой сиренью. Девушки вились вокруг хлопцев, крича и улюлюкая. Мир закружился, окутанный фиолетовой дымкой. - Или искупаетесь с нами? – За безвольно повисшие руки их завели в воду. Пропал один, потом второй. Над водой разнесся звонкий хохот. Где–то клацнули зубы хищной стаи. Последний побежал. Но и ему не суждено далеко уйти. Ведь с наступлением утра ему станет так тоскливо, что жизнь покажется не мила. А тем временем ночь подходила к концу. Её темное волшебство уступало место розовому свету нового дня. Ведьмы поднялись в воздух, и, словно искры, рассыпались по светлеющему полотну неба. Успокоилась зеркало озера, растаяли парящие над ним тени. Вихрем унесло рогатых музыкантов. И только выжженный круг станет напоминанием о нечистом празднике.