***
Походы по школе в последнее время стали настоящей пыткой. Отовсюду то и дело она чувствовала на себе презрительные и осуждающие взгляды учеников, будто она сделала что-то противозаконное. Ну да, она ведь обидела самого Суну Ринтаро, разбила сердце бедному парнишке, и теперь на неё периодически нападают его озлобленные фанатки. До рукоприкладства пока не доходило, но что-то подсказывало ей, что скоро дойдёт, если им это, конечно, не надоест. Каждый раз, когда они переходят в другой класс для следующего урока, она старается держаться ближе к Сэю, реже – Юуто, которые продолжают относиться к Рицукаве, как раньше. Однако сейчас она идёт по коридору совсем одна, чувствуя на себе пристальные взгляды каждого, мимо кого она проходила. Хоть голова её и была опущена вниз, она замечала каждый осуждающий взор, улавливала каждый шёпот, которым упоминалось её имя. Слушать всё это было неприятно, отвратительно, но это то, с чем ей приходилось мириться уже несколько дней. Очередной поворот, за которым следует столкновение с кем-то. Т/и жмурится на пару секунд, слушая, как что-то валится на пол. Открыв глаза, её взгляд в первую очередь падает на бумаги, разбросанные по всему полу, а потом и на девушку, которая их несла. Вице-президент уже сидела на полу и собирала упавшие документы, не обращая никакого внимания на подругу. Бывшую подругу… Девушка пару секунд наблюдает за этим немного печальным зрелищем и присаживается рядом с блондинкой. Начинает подбирать её бумаги, помогает, ведь понимает, что она спешит. Не обращает внимания на удивлённые глаза одноклассницы, ей всё равно нечего сказать. Подобрав всё упавшее, до чего не смогла дотянуться Широ, она протягивает ей, после чего встаёт с пола, поправляя сумку на плече. Она ничего не говорит, не обвиняет её, но и простить пока не может. Голубоглазая знает, что говорят о Т/и, прекрасно знает, ведь у неё слух хороший, и она все сплетни слышит. Только вот почему-то ничего с этом не делает. Морико будто стало плевать, что о ней говорят, как с ней поступают и как к ней относятся. А говорят о ней всё самое плохое, что можно представить, поступают, как с отбросом общества, и относятся, как к мусору. С чего бы ей тогда водиться с мусором? Она же вице-президент… Т/и продолжает идти к кабинету, не оглядываясь назад, не желая встречаться с глазами полными жалости. Ей не нужно, чтобы её жалели, тем более та, кто сама решила оборвать с ней общение. Как бы ни было сейчас больно, девушка продолжит идти с безразличным лицом в нужную ей сторону, будет держаться прямо, будто она самая уверенная в себе школьница, и ей всё по плечу. Хотя на деле всё далеко не так. Последнее, что услышит второгодка, что заставило её на мгновенье замереть, – тихое: - Спасибо…*флешбэк*
Это была самая спокойная перемена за весь день. Единственная перемена, когда она просто сидит и её никто не трогает. Когда она может расслабиться от постоянных расспросов о её отношениях с Ринтаро, которых больше нет. В основном к ней с этим вопросом приставали фанатки парня, которым она даже отвечать не хочет. Нет желания отвечать на вопросы по типу: «А он уже начал искать новую девушку?», на которые она не знала ответ. Может и искал, но она не может сказать точно. Она не знает, что у него в голове. Однако она не знает, что у неё самой в голове. Её мысли превратились в кашу, которую ей в ближайшее время придётся расхлёбывать, чтобы не потеряться в себе и собственных мыслях. Т/и не знает даже с чего начать, всё слишком запутанно. Её голова кипит, так ещё и в классе стало непривычно тихо. Она оглядывается по сторонам, пытаясь понять в чём дело, как вдруг её глаза цепляется за образ старосты, идущего в её сторону. Он останавливается в метре от её парты и оглядывает одноклассницу серьёзным взглядом. С каких пор старосте что-то от меня нужно? - Рицукава Т/и, в виду последних событий, мы вынуждены прекратить общение. От подобного заявления Т/и словно пробудилась ото сна. Она отложила все мысли, что её беспокоили на задний план, чтобы сосредоточиться на нынешнем разговоре и всеобщем внимании, которое привлёк к ним второгодка. О каких событиях он говорит? Почему вдруг надо прекращать разговаривать с ней? Почему он вдруг решил объявить об этом официально? - Каких событий? - решает поинтересоваться Рицукава, поворачиваясь к собеседнику всем телом, но не вставая со стула. - Ты сама всё знаешь. Ну как бы нет… - Что я могла такого сделать, что вдруг такие заявления? - Ты позоришь честь нашего класса. - он остаётся невозмутимым, говоря эти слова, в то время как школьница еле заметно вздрогнула, - Если ты правда считаешь, что мы можем позволить девушкам лёгкого поведения портить нашему классу репутацию, то ты ошибаешься. Девушка чертыхается, когда слышит последнюю фразу старосты. Он сейчас деликатно назвал её шлюхой? Он ведь знает, что её мать преподаёт у них в школе, как он себе представляет весь этот цирк с игнором? Из-за чего он вообще решил это всё устроить? Неужели… - Это из-за того, что я бросила Ринтаро? - спрашивает она как бы невзначай, но второгодка лишь недовольно хмурит брови, складывая руки на груди. - Мы не намерены отвечать на твои вопросы. - А ты за всех говоришь или только за себя? - За всех. - это было довольно сильное заявление, но у парня были все козыри на руках, - Это было решение большинства. Кто будет продолжать с тобой общаться будет подвергнут такому же отношению в свою сторону. После этого староста разворачивается и уходит к своей парте, а всё движение в классе резко возобновляется, а все взгляды, что были направлены в её сторону, исчезают также резко, как и появились. Девушка оглядывается по сторонам, пытаясь найти хоть кого-то, кто продолжил бы смотреть на неё, – она не верила, что абсолютно все были согласны с решением старосты, – но не смогла поймать на себе ничьих глаз. Все отвернулись от неё, и её окутало внезапное чувство одиночества, от которого заныло в груди. Она укладывает голову на парту и накрывает её руками. Она хочет просто исчезнуть. Широ, мне впервые так сильно не хватает твоей защиты.***
Его будни превратились в бесконечные беспокойства. Каждый день он думает, всё ли с ней в порядке, дойдёт ли она до кабинета и т. д. Она хоть и пытается быть у него на виду, но чаще плетётся позади их светловолосого одноклассника, который ему доверия не внушал. Наоми был слишком ветряный, недостаточно ответственный и слишком легкомысленный. Он слишком легко и слишком часто отвлекается, поэтому Т/и часто пропадает из его поля зрения. Шатен же старается везде за ней приглядывать. Зная, какие в их школе водятся отбросы, он не может себе позволить оставить девушку без присмотра. Юуто хоть и приглядывает за ней, но всегда делает это издалека, знает, что ей не нужна ничья помощь – по её словам. Так и сейчас он идёт позади неё. Медленно, неспеша, потому что даже если догонит, даже если заговорит с ней, не может быть уверен, что разговор затянется, или, что она вообще удосужится ответить. Она идёт с опущенной головой и поникшими плечами – теперь её чаще всего можно увидеть именно такой. Если посмотреть ей в глаза, то в них ничего не разглядеть, лишь пустота от недавних событий, что произошли с девушкой. Правда, теперь это редкость, что она поднимает на кого-то свой взор, ведь не хочет лишний раз встретиться с чьим-то насмешливым взглядом. Косаку её не понимал. Да ему и не понять. Он не пережил того, что пришлось пережить ей. К ней уже относились подобным образом, так что для неё это, можно сказать, обычное дело. Обычное дело, если кто-то кинет в её сторону косой взгляд, скомканную бумажку, неприятные оскорбления. Но парень не может на это смотреть, поэтому в подобные моменты отворачивается, дабы не видеть, как над одноклассницей издеваются. Заступиться за неё он тоже не может. Боится, что она его оттолкнёт, и тогда он даже помочь ей в случае чего не сможет. Его никто не просил следить за ней, это его собственное желание. Была бы его воля, он бы рассказал всему волейбольному клубу, они бы точно помогли Т/и, но он понимает, что она этого не хочет. Он поступит эгоистично, если не будет прислушиваться к её желаниям, ведь помочь он хочет именно ей. Он замечает, как ей навстречу идут две девочки и о чём-то оживлённо болтают, не замечая, что идут на Рицукаву. Ну или специально не обращают внимания – он точно не знает. Юуто напрягается, когда между ними остаётся меньше метра, и молча наблюдает за тем, как Т/и, идущая с опущенной в пол головой, сталкивается с одной из них. - Прости… - она сразу пытается извиниться, но, как и ожидалось, её перебивают: - Смотри, куда прёшь, тупая шлюха. - в грубом тоне. Незнакомка отряхивает свою форму и вместе с подругой уходит восвояси, не обращая внимания на Косаку. Т/и же продолжает стоять на месте, видимо о чём-то думая. Парень догадывается, чем может быть заполнена её голова. Ей интересно, за что она заслужила такое обращение к себе, ведь ничего плохого не сделала. Неужели бросить парня – это один из смертных грехов? Он думал, что её мысли именно такие. Но он ошибался. Она настолько поникла, что просто не реагировала на подобные слова в свою сторону. Принимала их молча, будто заслуживала всё это. Она понимала, что школьники часто самоутверждаются за счёт других, и ей просто не повезло стать этим козлом отпущения, на котором все отыгрываются. Это повторяется, это повторялось в Нагано, где для неё не было места. Ей и здесь не место. Мне нигде не место… Девушка срывается с места и бежит туда, где сможет спрятаться, на верхний этаж школы, к двери, ведущей на крышу. За всё это время она ни разу туда не выходила, боясь встретиться там с Ринтаро, но продолжала время от времени сидеть на лестнице, где обычно мало людей. Когда она добежала до последней ступеньки, по её лицу уже текли горькие слёзы. Когда она, сбросив школьную сумку на пол, уселась на ступеньку, то уже не сдерживала очередной наплыв печали. Она плачет, заглушая ладонью свои громкие всхлипы, чтобы никто её не слышал. Слёзы текли ручьём по её лицу, рукам, она их не сдерживала, сил не было. Она так устала от всего этого, что готова была сдаться. Однако что-то удерживало её, поэтому она продолжала терпеть все эти издевательства в свою сторону. Продолжала делать вид, что её это всё никак не задевает, хотя в душе она просто умирает от той боли, что причиняет ей каждое слово. Пару минут она рыдает навзрыд, свернувшись в три погибели, как вдруг её кто-то окликает: - Т/и? Подняв свои испуганные глаза, Т/и увидела перед собой Косаку. Парень стоял в двух метрах от неё, на его лице гримаса жалости, а в глазах печаль. Школьница вытирает с лица слёзы, но продолжает молчать. Не хочет начинать разговор. Доигровщик стоит на месте пару минут, на затем решает подойти и сесть рядом. - Что случилось? Почему плачешь? - он решает прикинуться, будто ничего не видел. Просто пришёл, когда услышал её плач и не видел, не слышал, как какие-то девчонки обвиняют её в собственном косяке. Как называют девушкой лёгкого поведения. - Уходи, нас ведь увидят. - Рицукава, игнорируя его вопрос, делает то же самое. Делает вид, что ничего не было, что ей просто захотелось поплакать. Однако взгляд парня, который она заметила на себе, дал понять, что он в курсе того, что произошло минуту назад. И, похоже, ему всё равно на класс, который вдруг решил объявить её отбросом общества. Тяжёлый вздох, который выдался слишком уж дрожащим, вытолкнул с её глаз по одной слезе. - Много же на тебя всего навалилось. - констатирует доигровщик, протягивая свою руку к девичьему лицу и вытирая убегающие капли. - Угу… - Вы с Рином расстались… - Да. - И с Широ вы, кажется, перестали общаться… - Да… И все эти издевательства, как вишенка на торте… - Мне жаль, что так случилось. - он одаривает собеседницу печальным взглядом, тяжело вздыхая, - Я могу как-то… не знаю, поднять тебе настроение? - Можем обняться? Её моментальная реакция немного успокоила волейболиста. В нём возродилось чувство, что ещё не вся надежда потеряна. Он даёт своё негласное согласие, когда кладёт свои руки на поникшие плечи и аккуратно притягивает одноклассницу к себе. Она моментально реагирует, обвивает свои дрожащие руки вокруг мужской груди и жмётся к спортивному телу. Ощущения похожие, до боли знакомые, но всё равно не те. Ей тепло, но этого недостаточно. Просто он не тот, кого она хочет вот так сжимать в своих руках. Когда до ушей шатена доносятся её тихие всхлипы, он начинает медленно гладить подругу по спине в надежде успокоить. Он не может ничего сказать, так как точно не знает, что заставило её снова расплакаться, поэтому он молчит. Позволяет ей выплеснуть хотя бы часть того, что таится у неё под сердцем, чтобы хоть как-то помочь, потому что это всё, на что он сейчас способен. Жаль, я не Наригами. Он бы точно… Точно. - Слушай, ты не хочешь пройтись проветриться? Я нашёл новое место, где делают отличный кофе. Думаю, ты оценишь. - предложение слетело с его губ быстрее, чем он успел подумать. Девушка тяжело вздыхает и, отстранившись от одноклассника, смотрит на него своими заплаканными глазами. - Ты точно хочешь, чтобы нас видели вместе? - её голос будто охрип, но это лишь последствие после плача, - Ты же знаешь, что обо мне говорят. Подумают ведь, что я и с тобой сплю… - Да мне плевать на них! - гневно восклицает волейболист, но затем вмиг утихает, а его щёки покрываются еле заметным румянцем, - Т/и, ты… понимай, как хочешь, но… ты мне дорога. Очень. И я не могу просто стоять в стороне и смотреть, как ты страдаешь. - парень говорит с частыми паузами, смущённый собственными словами, но затем он мгновенно хмурится и собирает свою уверенность, чтобы продолжить: - Мне плевать, что о тебе говорят, и что на меня тоже перестанут обращать внимание в классе, потому что я знаю правду – ты не такая, как все говорят. И я просто хочу, чтобы ты хоть немного улыбнулась. Я знаю, что я для тебя не более, чем одноклассник, но дай хотя бы раз побыть тем, кто заставит тебя улыбаться. Она смотрит на него и не понимает, чего он добивается. Зачем он ей всё это говорит? Неужели ему правда плевать на всё, что люди о ней говорят? Неужели плевать, что к нему тоже начнут относиться, как к отбросу? В это трудно поверить, особенно ей, когда от неё отвернулась даже лучшая подруга. Трудно поверить в то, что остались ещё люди, которым не плевать, которые хотят находиться рядом с ней. Ещё и Юуто. Если так подумать, то он однажды уже помогал ей вот так, когда они с Ринтаро не разговаривали две недели, и вот он снова пытается поднять ей настроение, снова хочет помочь, а она… - Всё равно как-то неудобно. - бормочет девушка, виновато уводя глаза в сторону, - Ты появляешься каждый раз, как мне плохо, а я взамен ничего для тебя не делаю. - Ты ничего мне не должна, я просто хочу хотя бы ненадолго вновь увидеть твою улыбку. Просто пойдём со мной, юмэ, позволь позаботиться о тебе. Т/и поднимает на друга глаза и встречается с его собственными, полными надежды. Надежды на её согласие. Он готов быть рядом даже как друг, даже как обычный парень из волейбольной команды. Он просто хочет быть рядом. - Хорошо.***
- Как непривычно… - бормочет девушка, когда они вместе с одноклассником заходят в новую кофейню с названием «Коохии но Йоосо». В отличие от Нэко, где витала домашняя и расслабленная атмосфера, здесь всё было более строго. Ярких цветов было немного, можно даже сказать, что их нет вообще, только бежевый и зелёный, и тот был тёмного елового цвета – такого же цвета была и форма сотрудников. Столики были выставлены в строгие ряды, когда как в старом месте все места были разбросаны по всему залу, более маленькому, чем тот, в который вошли второгодки. - Тебе понравится. - убеждает её Косаку, направляясь в сторону стойки, активно махая кому-то рукой, - Хэй, Наригами! - Наригами…? - Какие люди… - пепельноволосый хитро улыбается, когда к нему подходят уже знакомые лица, - Давно мы с тобой не виделись. - С прошлого года, если точно… - Т/и неловко улыбается студенту, который бегал глазами по сторонам и позади школьников. - Рин с вами? - Нет… - девушка отвечает моментально. Сердце кольнуло от упоминания брюнета, но она держалась. Сегодня она точно больше не заплачет. - Что-то стряслось? - вопрошает Шоджи, наклоняясь навстречу Рицукаве, подпирая свой подбородок ладонью. - Как ты здесь оказался? - она игнорирует вопрос и пытается перевести тему. Хотя бы на время, но она хочет оттянуть этот разговор с молодым человеком, и, кажется, он понимает это. - Увидел неделю назад в интернете объявление, что в новую кофейню нужен бариста. - он показывает на себя рукой и довольно улыбается, - Чем я не бариста? Девушка окинула взглядом одежду, в которую был одет Наригами, его новую форму. Простая зелёная футболка с воротником и логотипом кофейни на груди и чёрный фартук. Если сравнить с тем, что он носил на старом рабочем месте, то эта определённо лучше. - Тебе больше идёт эта форма. - Спасибо, детка. - юноша кидает ей тёплую улыбку и, оглянувшись по сторонам, просит подойти ближе, - Здесь меню слегка отличается от того, что было в Нэко, но ради тебя одной сделаю исключение и приготовлю твой любимый маккиато. - он игриво тыкает её в нос, а его слова заставляют Рицукаву ахнуть. - Ты лучший. - Я знаю, детка. - он незаметно ей подмигивает, после чего поворачивается к её спутнику, - А тебе, Юу, как обычно? - Ага. - Ожидайте.***
- Вы ведь расстались? - спрашивает студент, когда девушка подходит к нему за готовыми напитками. Птица говорун всегда отличалась умом и сообразительностью. - Да… - Ты теперь с ним? - Нет… - Хато знает о…? - Он не должен знать. - Т/и прерывает его вопрос, чуть ли не ударяя кулаком по столу. Не хватало ещё, чтобы брат узнал о их разрыве. Криков будет… - И надеюсь не узнает. С этими словами школьница, забрав напитки, возвращается за столик, где её ждал её спутник. Юуто сидел, облокотившись на собственную руку и поглядывал по сторонам, время от времени оглядываясь по сторонам. Его глаза загорелись, когда в поле его зрения попала одноклассница, а губы растянулись в улыбке. - Ого, могу только представить, сколько здесь сахара. - комментирует он, оглядывая то, что для неё приготовил бариста. Не то, чтобы в напитке было что-то особенное, кроме большого количества взбитых сливок сверху, но сахара тут явно больше, чем в любом другом кофе, который есть в меню. Этот сделан специально для неё. - Зато дофамин подымится. - она ведёт плечами и усаживается за стол. - У тебя же вроде были проблемы с химией? - парень не то удивлённо, не то насмешливо вскидывает свои брови и наблюдает за тем, как девушка уже по привычке начала мешать взбитые сливки с кофе ложечкой, которую ей выдал третьекурсник. - Не нужно быть великим химиком, чтобы понимать такие элементарные вещи. - она облизывает столовый прибор и кладёт его рядом с собой, после резко поднимая взор на собеседника, - Кстати, откуда знаешь про это? - Я как-то подсмотрел твои оценки в классном журнале и, в общем, хотел предложить помощь, но ты вроде тогда уже нашла, к кому обратиться, раз у тебя так резко балл повысился. Школьница вспоминает те времена, когда она провалила контрольную по химии, которую пропустила. После того, как её избили люди, которые сейчас пытаются заботиться о ней, как о члене семьи, пытаются сделать то, что удалось именно Юуто. Когда они с Ринтаро всё ещё были друзьями, но всё равно были вместе. - Ринтаро помог в тот раз… - выдала Т/и, грустно опуская глаза. Косаку нервно сглатывает, поняв, что задел за живое, и виновато сжимает губы в тонкую линию. Затем он вдруг выгибает одну бровь и резко выдаёт: - Он вообще-то химию плохо знает. Ничего не путаешь? Может это был кто-то другой? Девушка поднимает свои удивлённые глаза на собеседника и пытается найти в его взгляде ответы на свои вопросы. Не знает? Почему тогда вызвался помочь? Почему вообще решил ей помочь? Сколько усилий ему потребовалось, чтобы выучить целую тему? Её накрывает печаль, чувство вины. Даже тогда он делал для неё всё, старался ради неё, да и в целом он сделал для неё очень много. И как она ему отплатила? Бросила, заставила подумать, что он ей не нужен, хотя именно в нём она нуждается больше всех. По щекам потекли слёзы. - Нет, - она шмыгает носом и утирает с лица солёные капли, - это точно был он. Только он готов ради меня на всё.***
- Тебя провести? - Нет, не нужно. - девушка немного улыбнулась, махая рукой перед лицом. Волейболист понимающе кивает и наблюдает за тем, как собеседница тянет к нему руки, спрашивая разрешения на объятия. Он его, разумеется, даёт и на несколько секунд прижимает к себе её тело. Затем, оторвавшись друг от друга, они делают по одному шагу назад, и Юуто с довольным лицом разглядывает её лицо. Щёки и нос, красные от мороза; глаза, отражающие свет фонарей; улыбка, которую он ждал. С ним было легко. Можно было доверить большинство своих проблем, и он выслушает. Однако он не тот, с кем она хочет вот так проводить вечера. В ней зарождается чувство вины, что она его использует, как запасной вариант вопреки тому, что он согласен быть этим запасным вариантом. Велика вероятность, что, если они с Ринтаро вновь сойдутся, девушка вновь отдаст всю себя отношениям, забыв про одноклассника, который так о ней печётся. Однако сейчас, когда она так счастливо ему улыбается, она пообещала себе, что этого не произойдёт. - Спасибо, что показал это место, мне здесь и правда понравилось. - Т/и немного кланяется, - И спасибо, что пригласил. - Спасибо, что согласилась пойти. - отвечает светловолосый, пытаясь скрыть явное смущение на своих щеках, - До завтра, юмэ. - Пока. Махнув другу на прощание, Рицукава разворачивается в сторону своего дома и молча уходит. Она продолжает идти, улыбаясь, пока позади неё не исчезают скрипучие звуки чужих шагов по тонкому слою снега. Сразу после этого улыбка стремительно сползает с её лица, которое вновь приобретает безразличный вид. Она сделала то, что пообещала – она улыбнулась для него, облегчила ему жизнь. Больше не было надобности притворяться. Однако на сердце всё равно неспокойно. Это чувство заселилось в ней ещё когда она сидела напротив доигровщика и беззаботно о чём-то разговаривала с ним. Это был первый раз в её жизни, когда она пожалела о том, что решила оглянуться по сторонам, выглянуть в окно, потому что было любопытно, какая погода за окном. Но это была не погода, что привлекла её внимание. Это была пара жёлтых глаз, наполненных разочарованием и означавших одну простую вещь: он видел её с ним.***
Лис Ринтаро: Ты бросила меня ради него? ・ Я не буду злиться, просто ответь [21:36] [не прочитано]***
Т/и вяло плетётся на кухню, где горит тусклый свет – там кто-то есть. Тяжёлый вздох слетает с девичьих губ, но ноги не перестают идти в изначальном направлении. Если и предстоит встреча с кем-то, то пусть она произойдёт. Девушку до сих пор не беспокоили по поводу её жизни, и вряд ли такое произойдёт. Даже если и произойдёт, она сможет соврать, теперь для неё это не является трудностью. Зайдя на кухню, школьница увидела сидящую за столом и попивающую кофе старшую Рицукаву. Она молча кивает ей и слабо улыбается в знак приветствия, но ничего не говорит. Подходя к полке, чтобы взять оттуда стакан и выпить воды, чувствует на себе пристальный взор изумрудных глаз матери, но всячески пытается это игнорировать. И у неё это более-менее получается вплоть до момента, когда Харука решает всё-таки начать разговор и обратить на себя внимание: - Т/и, у тебя всё нормально? - женщина наблюдает, как девушка тяжело вздыхает – не выспалась – и оборачивается к ней со слабой улыбкой на лице. - Ну, вроде да, а что? - Я не то, чтобы слежу за тобой, - рыжеволосая откашливается, прикрывая рок сжатым кулаком, - но по школе наблюдаю, что ты как-то ото всех отдалилась. Ну, по крайней мере, с Широ я тебя давно не видела. Забываю иногда, что она у нас в школе работает… - Немного повздорила с классом, и с Широ отдельно поругались… - Т/и виновато уводит глаза в сторону и хмурится, - Неважно, я с этим разберусь. Больше Харука эту тему не поднимает. Хотелось, конечно, узнать хотя бы причину ссоры, но девушка сразу дала понять, что не хочет об этом говорить, поэтому старшая на неё не давит. Главный секрет их хороших отношений состоит в том, что никто ничего друг у друга не вымаливает и не выпрашивает. Если хочет кто-то поговорить о чём-то, что-то обсудить, то пусть идёт и сообщает об этом сам. Никакого давления. Полная доверенность. - Сегодня на тренировку идёшь? - Харука меняет тему и с лёгкой улыбкой наблюдает, как дочь ей кивает, уже расслабленная, - Хочешь после неё вместе пойдём домой? Я, как раз, хочу задержаться в учительской. - Опять будешь что-то на урок придумывать? - Т/и хмыкает и растягивает губы в лёгкой, непринуждённой усмешке, пока женщина с хитрой улыбкой ведёт плечами. - Может быть… - старшая игриво дёргает бровями, после чего они обе заливаются тихим смехом. - Только я самая последняя ухожу. Мне надо зал закрывать. - Не страшно, я подожду.***
История Японии. Был ли предмет, который он не любил больше, чем историю? Да, но именно этот учитель всегда раздражал больше остальных. Мало того, что он несправедливо и очень придирчиво всех оценивает, так ещё и гордится этим, говоря ученикам, что «Они могут лучше», хоть и выложились на полную. Если мужчина считает, что что-то сделано, не используя все жизненные силы школьников, – а так было всегда, – он занижал оценку на 15 баллов, вместо положенных пяти. Эта несправедливость раздражала. Осаму был чуть ли не единственным на весь класс, кто мог хоть как-то договариваться с этим человеком, чем всегда удивлял одноклассников. Угодить учителю истории, конечно, было трудно, но не невозможно. Да и удавалось не всегда. Сейчас, например, у них планировался устный опрос по последним трём параграфам. Они даже не были большими, но дат просто неизмеримое количество. Много же Мие пришлось пыхтеть над книжкой, чтобы запомнить хотя бы половину. Он сидит за своей партой с учебником прямо перед своим носом и уже раз в 20-й перечитывает нужные даты, чтобы при опросе ничего не забыть. Он не страдал тем, что его одноклассники называют «паническая амнезия», но никогда не исключал этот риск. Всякое может случится. Он не может с уверенностью сказать, что его посреди урока не хватит какая-нибудь паническая атака. Кстати, о панике… Он позволяет себе отвлечься от параграфа и подумать о менеджере их волейбольной команды, точнее, старшей из них. Т/и, как отказалась от его помощи и предложения выговорить всё, что у неё накопилось, стала более вялой в последнее время. Было видно, что она плохо спит, это видели все, но тактично сглатывали своё любопытство, так как девушка – не объект для удовлетворения чьих-то интересов. Да и доигровщик больше не пытался её разговорить – слишком много чести. Не хочет – как хочет. Его глаза медленно передвигаются вокруг класса, заполненного учениками, и в конце концов доходит до дверей класса, где скопилось несколько девушек. Кажется, к ним в класс кто-то пришёл. Краем уха он слышит, как кто-то называет его имя, и решает встать, чтобы посмотреть, кто пришёл. Подходит ближе и цепляется глазами за тёмную макушку. Волосы владелицы, как всегда, аккуратно уложены, а её глаза бегают от одной ученицы к другой, пытаясь понять, чего они вокруг неё собрались. Какой бы уверенной она не казалась, никому не понравится, если его окружат любопытные незнакомцы с миллионами вопросов. Мия, разумеется, понимал, что именно интересует его одноклассниц, ведь к нему девушки обычно не приходят. Ему это не нужно. Однако эту особу он примет, ведь первогодка никогда просто так к нему подходит в стенах школы. Всегда обращается только по делу, не смеет просто так тревожить семпая. Но сейчас сероволосый не уверен, что она хотела спросить. - Хиёши! - он окликает девушку, и та моментально реагирует на зов своего имени знакомым голосом. В глазах он видит облегчение, ведь ей теперь удастся сбежать от надоедливых вопросов от одноклассниц волейболиста, на которые она так и не ответила. - Можем отойти? Тут слишком шумно. Осаму молча кивает на её просьбу и покидает помещение класса под удивлённые взгляды одноклассниц. Он уже знает, что будет, когда он вернётся в класс, – бесконечные вопросы по типу «Кто это?», – но ему плевать. Он на подобные вопросы никогда не отвечает. Раздражает до жути. Они, пройдя чуть дальше по коридору, остановились за углом, где никого не было. Парень молча наблюдал, как брюнетка садится на пустую лавочку, после чего сам принимает сидячее положение рядышком. - Чего хотела? - задаёт он первый вопрос, наблюдая за заметно поникшей школьницей. - С Т/и-сан всё хорошо? - Такира стеснительно опускает глаза на свои руки, сложенные на коленях. Её вопрос несколько удивил парня, но не сказать, что он удивился, когда первогодка поинтересовалась своей наставницей. Он тихо хмыкает, вспоминая разговор с Рицукавой пару дней назад. Сама бы она не спросила на прямую, так как не уверена, что Т/и захочет с ней об этом разговаривать. Они хоть и наладили свои взаимоотношения, но брюнетка всё равно недостаточно близка с Рицукавой, чтобы они могли открыто обсуждать между собой свои проблемы. Ей далеко до вице-президента, и она это понимала. Это понимал и доигровщик. - Не сказал бы. Трудно ей сейчас. - он тяжело вздыхает, - Она и с лучшей подругой поссорилась, и с Рином рассталась – в общем: несладко ей сейчас. - А ей можно как-то помочь? Мия не мог точно сказать, что двигало Хиёши. Может простое желание помочь или простое волнение – это неважно. Что он с точностью мог сказать, так это то, что у неё на уме ни одной поганой мысли по этому поводу. С её последней выходки в сторону Т/и она начала меняться. Точнее, не меняться – открываться, показывать окружающим, что на самом деле она маленькая и жизнерадостная девочка, которая просто привыкла бороться за своё счастье всеми способами. Ей пришлось к этому привыкнуть, ведь жить без родителей – то ещё наказание судьбы. Он не может прочувствовать всё то, что она скрывала под тем ранее уверенным и теперь вечно радостным взглядом, может лишь представить, хотя и с этим вряд ли с точностью угадает. Ему не понять её горя. Оба его родителя живы и счастливы вместе. В их семье всегда царили понимание и мир. Хиёши же – его полная противоположность, и он это понимал. Тем не менее, хотелось больше о ней узнать, чтобы хотя бы попытаться понять, что она чувствует. Он сразу себе признался, что девушка его заинтересовала, так что дальше всё было проще, чем если бы он долго это отрицал. За частыми разговорами брюнетка ему довольно быстро открылась, что сильно его радовало. Её было приятно просто слушать, но Осаму всё равно не молчал, пытался всячески поддерживать разговор, показать, что ему и правда интересно её стрекотание, даже будь оно таковым. Единственное, что она ему так и не смогла объяснить, – это её намерения. Почему она пакостила Рицукаве она и сама не могла объяснить. Просто делала, как чувствовала, как посчитала нужным себе. Но сейчас другой случай. Она хочет помочь. Это меньшее, что она может. - Не сказать, что я знаю её достаточно, чтобы что-то тебе советовать, но, мне кажется, её лучше не трогать и дать этим двоим самим решить свои проблемы. Если прям сильно хочешь что-то сделать, то просто будь рядом, когда ей это нужно. Осаму, как всегда, даёт спокойный и рассудительный ответ. Он и правда не знает, как помочь Т/и, ведь обычно этим занимается либо Ринтаро, либо её лучшая подруга. Однако сейчас, когда она со всеми поссорилась, её больше некому спасать. Единственное, в чём он уверен, – ей одиноко, но её точно не оставят одну. Он подметил, что она чуть сблизилась с одним из своих одноклассников, так что ей, как минимум, не придётся оставаться одной. Он бы даже ей, привыкшей к одиночеству, не пожелал подобного. Хиёши, внимательно выслушав его совет, согласно кивает и слабо улыбается. Ей спокойнее. Она не сможет помочь наставнице так сильно, как хотелось бы, но она будет делать так, как ей сказали. Она будет держаться поодаль, но и отдаляться не собирается. Сейчас для второгодки будет лучшим, если все будут жить своими жизнями. Ей не нужна ничья жалость, не нужна помощь, нужно лишь время, чтобы прийти в себя после разрыва, и люди, которые от неё не отвернутся. - Ты всегда такой мудрый или просто тебе тоже нравится Рицукава? - её внезапный вопрос и по-доброму хитрый взгляд застал волейболиста врасплох, и он насмешливо хмыкает. - Я изначально не был в ней заинтересован в таком плане. Это мне пришлось таким стать, потому что иначе Ацуму сдохнет где-нибудь в канаве. На его слова, хоть он и говорил совершенно серьёзно, девушка звонко рассмеялась. Ей это показалось одной из тех редких шуток, которые отпускал доигровщик, но это была чистая правда. Ацуму хоть и был немного старше, – на две минуты всего, но он этим очень гордится, – но Осаму всегда был более рассудительным. Должен же хоть один из них быть ответственным за жизнь второго. Если бы не было, они бы оба уже всё себе переломали или того хуже. Как хорошо, когда есть тот, кто заботится о тебе, каким бы ты не был балбесом. Серые глаза с интересом и явным восхищением наблюдают, как первогодка заливается смехом. Она не такая, как Т/и, не скрывает свои чувства и эмоции внутри себя, но её смех почему-то всегда был для парня чем-то особенным. Ему хотелось слушать её смех, смотреть, как она улыбается. Только для него. Он не заметил, как залюбовался и упёрся одной рукой в колено, придерживая ладонью лицо. Хиёши милая для одних людей, и настоящая стерва для других, но на ряду с этим, она настоящая. И сейчас, когда она так смеётся, Мия и сам не в силах сдержать улыбки. - Улыбайся побольше, тебе идёт. - бормочет он, продолжая любоваться собеседницей. Та в свою очередь вмиг притихает, когда слышит его низкий голос. Лицо наливается багровой краской, она уводит глаза в нижний угол, противоположный от волейболиста. Смущение накрывает с головой, но она не может отрицать, что ей было приятно услышать это именно от него. Он всегда говорит, что думает. Этим он её и привлекает.***
Эта тренировка прошла много легче, чем прошлые. Ей уже легче игнорировать взгляды Суны, который то и дело прожигал её взглядом. Она научилась сосредотачиваться на работе менеджера, лучше притворяться, что она в порядке. Ей верили почти все, а те, кто сомневался, просто молчал, не говорил ничего, ведь понимает, что это не их дело. Парни уже разминались после тренировки, пока Т/и вместе с Хиёши рассчитывали и сверяли записи с тренировки. Второгодка, да и первогодка тоже, стали замечать, что у Ринтаро начали снижаться показатели. Это то, о чём говорил Осаму – он слабеет с каждым разом, и теперь его участие в национальных играх под вопросом. Она понимает, что это из-за неё, но не может ничего сделать. Она здесь бессильна, поэтому просто тяжело вздыхает. - Т/и, ты снова идёшь домой одна? - её кто-то окликает, пока она лишний раз перечитывает записи. Хиёши уже ушла, поэтому оставшаяся работа на ней. Обернувшись, она увидела перед собой троих из команды, но вопрос ей задал именно Ацуму. - Может составить тебе компанию? - предлагает второй, на что девушка качает головой. - Не нужно, я с мамой пойду… - Я снова смогу увидеть Рицукаву-сэнсэя! - она слышит радостный вскрик одного из игроков, стоящего немного поодаль от разговора в компании ещё двоих парней. - Чел, ей вообще-то за сорок. - Или ты милфхантер? - Да нет же! Она просто классный учитель. Никогда бы не подумал, что мне так будет нравиться японская литература. Девушка с улыбкой слушает разговоры команды и тепло вздыхает. С момента, как Харуку сняли с испытательного срока, и она официально стала местным учителем по литературе, она стала довольно популярной по школе. Конечно, есть и другие красивые учительницы в их школе, но именно её считали самой доброй из всех, а её уроки были интересными, на них все шли с удовольствием. За это её и уважали – за способность подстроиться под слушателей, чтобы заинтересовать их в том, что она рассказывает. Если бы я тогда согласилась на пари, точно бы проиграла. Хотя, она ведь получила, что хотела, так что грех ей жаловаться. - Ладно, Т/и-чан, до завтра! - она смотрит на уходящих парней и со слабой улыбкой на лице машет им на прощание. - Пока. Парни покидают зал, и она остаётся в помещении одна. Ну, почти. Обернувшись, она увидела последнего присутствующего в зале. Парень закончил разминку самый последний из-за того, что в конце получал выговор от Таро, поэтому сейчас они одни. Т/и неловко сглатывает и присаживается на лавочку, чтобы подождать, пока он выйдет. Ринтаро похоже и не торопится покидать зал, будто специально задерживается внутри. Глаза она стремительно направила вниз, чтобы не встретиться с его взглядом, который чувствует на себе кожей. Подбородок сложен в ладонях, пальцы расположились на щеках, а брови соединены у переносицы. Краем глаза она видит, как брюнет подходит ближе и закрывает глаза, делая вид, что немного задремала, чтобы не видеть центрального блокирующего. Она не готова смотреть ему в глаза – стыдно. Всё ещё не может позволить себе такой наглости. Она слышит, как он проходит мимо неё в сторону раздевалки. Она вновь открывает глаза и вздыхает с облегчением. У неё ещё около пятнадцати минут, поэтому она надевает на голову наушники и включает песни вперемешку. Попадается грустная. И следующая. И следующая. И все следующие, пока она не психует и не даёт играть тому, что играет. Она прижимает колени к груди и, уткнувшись лбом в колени, обхватывает их руками. Вслушивается в печальные слова песни и медленную мелодию через большие наушники. Ждёт тишину, которая должна наступить, когда волейболист покинет зал, и она останется одна. Чувствует, как скрипит дверь раздевалки, и медленные шаги направляются в её сторону. Ринтаро останавливается рядом с ней, но школьница отказывается поднимать голову, поэтому просто ждёт. Брюнет делает пару шагов ближе к ней, присаживается рядом на мгновенье, после чего уходит. Только после того, как шаги полностью утихли, она поднимает голову и оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что и правда никого нет. Краем глаза цепляется за небольшой картонный пакет из какой-то пекарни и упаковку яблочного сока. Она тянется к пакету, чтобы посмотреть, что внутри, и видит там несколько булочек, пахнущих чем-то знакомым и вкусным. Рядом лежала записка, за которой она тянется свободной рукой. Читая, чувствует, как на глаза наворачиваются слёзы. «Я знаю, что ты почти ничего не ела. Поешь» - Т/и, ты всё? - она слышит позади себя знакомый голос и спешно избавляется от признаков печали на своём лице. - Ага, сейчас… - отвечает она, обернувшись на мать, и прячет булочки в сумку незаметно для женщины. Девушка выходит из зала и, выключив внутри свет, закрывает его на ключ, который завтра должна будет отдать тренеру – рутинная работа менеджера, к которой она уже привыкла. Обернувшись к матери, которая терпеливо её ждала, кивает в сторону, предлагая начать путь до дома, и она соглашается. - Харука! Девочки останавливаются, когда слышат имя старшей и поворачиваются к источнику звука. К ним шёл хорошо известный им обеим мужчина и неловко откашливался, подходя ближе. - То есть, Рицукава-сэнсэй… - он сам себя поправляет и, в очередной раз прочистив горло, добавляет: - Здравствуйте. - Ооми-сэнсэй, добрый вечер. Вы что-то хотели? - Харука приветливо улыбается ему и поворачивается к нему всем телом. - Хотел поинтересоваться, как вы уживаетесь в новом коллективе. Всё ясно, это надолго. - Пойду отойду минуты на три, проверю, вдруг какой-то мяч вылетел в кусты через окно. - протараторила Т/и, указывая в неизвестном направлении, после чего ушла, оставив пару наедине. Они хотят поговорить без ненужных формальностей, и девушка предоставит им такую возможность. Она идёт за зал, параллельно мыча себе под нос какую-то спокойную мелодию. На губах заиграла довольная улыбка, а глаза мечтательно заискрились. Она подняла голову кверху, чтобы встретиться с чёрным небом. Звёзд не было – их заслонили собой плотные тучи, и она печально вздохнула. Вспомнился последний раз, когда она сидела на улице под открытым небом и рассматривала звёздное небо. Последний раз она была рядом с Ринтаро на том обрыве, когда у них было свидание. Печаль заполнила душу, но она была заглушена урчанием её живота. Она и правда за весь день съела очень мало. В голове всплывают булочки, что парень только что так любезно оставил ей. Она заглядывает в сумку и достаёт оттуда пакет с хлебобулочными изделиями. Из пакета всё ещё вкусно пахнет свежим тестом и – теперь она поняла, что это – корицей, что у неё вновь заурчал живот, а рот наполнился слюнями. Она и правда немного голодна. Она достаёт первый синнабон и пару секунд рассматривает его, прежде чем откусить. Уж очень мило выглядело булочка, даже жалко было её есть. На языке появляется сладкий вкус начинки, на глаза наворачиваются слёзы. Она никогда не ела эти булочки, не пробовала, не хотела, но сейчас этот вкус был лучшим из всех, которые она знала. Этот сладкий вкус, как у его губ, этот полюбившийся запах – его. Всё в этой вкусности напоминает о нём. Она съедает одну булочку, а остальные прячет обратно в сумку. Не может больше –в неё не влезет. Она утирает слёзы и немного ждёт, пока мокрые дорожки высохнут, чтобы не было ни одного следа, что она плакала. У матери сейчас хорошее настроение, и она не собирается ей его портить. Около минуты она стоит там, опёршись спиной о стену, и только после этого возвращается ко входу здания. Она дала матери и тренеру около пяти минут на разговор – им должно было хватить. И она угадала. Когда она подходила то мужчина уже прощался с ней; увидев, как к ним подходит школьница, махнул им обеим на прощание и ушёл. - Ну и? О чём разговаривали? - сразу спрашивает девушка, когда подходит к родительнице и они, по сути, остались там одни. - Да так, - Харука уводит глаза и поправляет спавшие на нос очки, - о работе. - на что Т/и недовольно фыркает и закатывает глаза. - Старики все такие скучные… - после начиная свой путь к дому. - Ну тебя. - хихикнула женщина, догоняя школьницу. Та была невозмутима – видимо обижена тем, что их разговор был «ни о чём», и рыжеволосая решила вскрыть свои карты: - Он пригласил меня на ужин. - То есть, если ты вдруг пропадёшь на целую ночь, то ты ночуешь у Ооми-сана? - младшая Рицукава дёргает бровями вверх-вниз, бросая все свои навыки подкалывания на то, чтобы вогнать мать в краску. Хоть когда-то же это должно произойти. - Иди ты, я уже старая для такого. - к сожалению, у неё не получается. Женщина остаётся спокойной даже после того, что сказала девушка. Очередное поражение. - Имей ввиду, если ты и правда пропадёшь, я буду в первую очередь думать об этом. - предупреждает Т/и, на что мать игриво пихает её в бок. - Посмотрим, я сказала, что подумаю. - Я, конечно, извиняюсь, - девушка поднимает в воздухе свой указательный палец и делает небольшую паузу, - но что тут думать? Я не понимаю! Старшая Рицукава смеётся с её фразы. Школьница же просто наблюдает за ней и улыбается. Она давно не видела мать такой счастливой. На душе от этого легко.