Я ведь не просто так сказал, что мне будет лучше одному. Не потому, что я так думал, а потому, что вдруг я полюблю кого-нибудь и мы расстанемся — и я не смогу это пережить. Быть одному легче, потому что вдруг ты поймешь, что не можешь без любви, а ее больше нет? Вдруг тебе это понравится и ты к ней привыкнешь? Что, если ты построишь свою жизнь вокруг нее, а потом она исчезнет? Вы сможете пережить такую боль? Потеря любви как повреждение органа, как смерть. Разница в том, что смерть — это конец. А это? Это может продолжаться вечно.
Год назад.
***
— Тэхен, я хочу, чтобы через время просыпался утром и увидел тебя рядом со мной, — на полном серьезе говорит Чонгук. Они вдвоем ходят по пустому пляжу, рассматривая большие волны моря, которые были похожи на пушистую пену. Даже намеков нет на то, что сейчас уже октябрь. — Что? — совсем не понимает Тэхен Чонгука, который пробует уже немного намекнуть ему, но все тщетно. Он никогда не понимал намеков. Чуть отстав от Гука, Ким спускается на корточки и как маленький ребенок пальцами на золотистом песке рисует разные узоры, и под конец деревянной палкой выводит «Tae+Jk=♡︎». Он начинает рыться в своей сумке, чтобы найти фотоаппарат и сфотографировать свое искусство, но, как назло, именно в эту секунду волна моря стерла его надпись, оставив за собой лишь мокрую область. — Эй, почему ты остановился? Устал уже гулять? — нервно спросил Гук у Тэхена, повернувшись к нему. Вдруг он не успеет? Но Ким отрицательно помотал головой. — Так, ближе к делу. Хочу, чтобы, когда я вечером возвращался с работы, увидел тебя в своем доме, готовящего мне борщи, — мечтательно заявляет он, пробуя дать чуть понятней намек, так как пока не решается все напрямую сказать. — Чонгук, ты издеваешься? Я готовить не умею! — возглашает он. У него еще осталась травма из детства, где с ним обращались, как с рабом, поэтому он так остро реагирует. — Я тебе кухарка что-ли? — заметив недовольство Тэхена, Чонгук встал на одно колено и стал копаться в кармане. — Что ты… Что ты делаешь?.. Неужели ты решил… — Я попытался издалека дать тебе понять, но, как понял, это безнадежно. Ну что ж, придется напрямую сказать, — перебивает его Гук, отчаянно смотря на Тэхена, до которого только сейчас все постепенно начинает доходить. — Помнишь, в нашу первую встречу, когда мы только еще познакомились, я сказал тебе: никогда не переставай улыбаться, даже когда тебе грустно, ведь кто-то может влюбиться в твою улыбку. Знаешь, она ничего не стоит, но обогащает тех, кто ее получает, при этом не обедняя тех, кто ее дарит. Она длится мгновение, но в памяти запечатывается навсегда. И начиная с твоей улыбки, ты остался у меня вот тут, — он аккуратно берет Тэхенову ладонь и прижимает ее к своей груди. Там, где находится сердце, — и никогда оттуда больше не выйдешь. Тэхен, — обращается и, убирая вторую руку из-за спины, достает маленькую бархатную коробочку, — я люблю тебя, слышишь? Люблю, — как жаль, что это не означает «Никогда не сделаю больно». — Ты… Ты выйдешь за меня? — открывает он коробочку, в которой находилось серебряное кольцо с бриллиантом. Тэхен затыкает рот ладонью, не веря в происходящее. «Скажи, что это шутка, я не верю» отчетливо читается во взгляде Кима. Последний раз Тэхен плакал от счастья тринадцать лет назад, когда его хотели забрать из детдома. Но тогда он не знал, что после этого у него исключительно будут адские дни. Что не будет такого дня, когда он не будет запираться в комнате и проливать горькие слезы. Сейчас он уверен в своем выборе и ни капельки не сомневается в том, что плакать он будет лишь только от радости. Но пауза делает свое дело. Пока Тэхен пытается выйти из ступора, Гук поджимает губы и нервно оглядывается. Все провалено. — Да! Конечно да! Ты еще спрашиваешь? Я конечно согласен! — убирая руку от лица, радостно заявляет Ким, дернувшись обнимать Гука за шею. Счастливый Чонгук обнимает в ответ и после принимается надевать кольцо, которое идеально ему подошло. — Отныне ты — Ким Тэхен, официально моя собственность, — проговаривает Гук, затыкая Кима нежным поцелуем.Сейчас.
Вторая дорожка порошка одурманивает разум. Расположившийся на своей старой постели Тэхен откидывает голову назад, сморщивая лоб. С того дня он окончательно обезумел. Растерялся. Вернулся в свой старый заброшенный дом и слетел с катушек. Начал убивать самого себя. Он больше не видел снов с Чонгуком. Не помнил ничего. Даже воспоминания ему удавалось держать в памяти с трудом. Единственное, что ему давало выпасть из реальности, побывать тридцать минут там, где мечтал жить всю жизнь, ощущать неизмеримое счастье и шанс забыть о своей дерьмовой жизни, которая у него в реальности — порошок. Святой и одновременно самый грешный порошок. Лучше его в этой жизни вещи нет. Так же считает и Тэхен, который готов на все ради временной иллюзии человека из его снов. Благодаря порошку он даже может ощущать на себе его прикосновения. Но после тридцатиминутного кайфа, он возвращается в реальность. Зрачки, которые раньше были расширены до безмерных размеров, теперь уменьшаются до такой степени, что их едва ли видно. Кровь, которая в жилах адски текла, теперь остыла и не двигается вовсе. Человек рядом испаряется. Понемногу уже приходит осознание реальности. Реальности, из которой он пытается сбежать, но без толку. Сколько бы он не находился под кайфом, реальность догонит и желчью своей поглотит его вплоть до всех костей. Но это единственный вариант, чтобы хоть как-то запечатлеть его в памяти и не дать сбежать. Потому что с каждым днем он теряет свою голову вместе с этим свои воспоминания, которые являются единственным, что держит Тэхена еще в живых. Они единственная защита, которая борется с его внутренним демоном. Как он опустился до такого? Почему допустил такой контроль над собой? Потому что любит. Да, все еще любит. И когда осознание всего до конца к нему приходит, он утыкается лицом в подушку. И изнутри умирает.***
— Господин Чон, желаете еще что-то? — спрашивает Чонгука прислуга, подавая на столе всевозможные блюда. Тот возразил и начал рассматривать сегодняшнюю еду. — Нам доложили, что ваш бывший муж вернулся в свою старую квартиру и не выходит оттуда уже целую неделю. Можно предположить, что он сейчас находится не в лучшем состоянии. Но по вашему приказу мы можем его забрать оттуда и помочь. Если вы, конечно, хотите. — Я не намерен ничего предпринимать. Меня все устраивает, все отлично, — принимаясь поедать аппетитную еду, говорит Чон. — Это все заслужено. Очень надеюсь, что он там наконец загниет. Жаль, я не смогу насладиться этим моментом. Но когда придет его время, когда он попрощается с этим миром, тогда я готов купить самый изысканный гроб для него и организовать незабываемые похороны, лишь бы этот день настал, — мерзко улыбаясь, говорит он служанке, которая осталась в полнейшем шоке, услышав слова Господина, в которых не было ни намека на сожаление. Но она лишь поклонилась и двинулась с места, когда увидела ненавистную для всех высокомерную женщину. — Гуки, здравствуй! — со своим тоном вскрикнула девушка чуть ли не на весь особняк. Как и всегда, у нее была уложенная прическа, яркий макияж и вызывающее платье. Все как обычно. Чонгук никак не отреагировал на ее слова, а продолжил ковыряться в своей тарелке, попутно читая новости по телефону. Заметив игнор с его стороны, та не растерялась, своей фирменной походкой подошла к нему и начала откровенно лапать его: за шею, голову, ключицы, спину. — Блять, что ты делаешь? Боже, Мелани, отъебись от меня! — зарычал Гук, сильно хватая ее за руки и отдирая их от себя. Ее присутствие на данный момент было самым нежеланным. — Уйди отсюда немедленно, я не хочу видеть тебя именно в эту секунду. — Что? Да как ты смеешь так обращаться со мной и разговаривать со мной в таком тоне? — крикнула она. — Кем ты себя возомнил? Думаешь, у тебя есть деньги и я должна подчиняться тебе? Не дождешься. Ты такой же, как и все. Я уверена, что с помощью своих богатеньких родителей ты и добился этого, а без них у тебя ничего не было бы! Без них ты никто! — не ожидая такой реакции от своего «Гуки», она выплеснула все, что хотела сказать и даже не хотела. Но заметив выражение лица Чонгука, которое не отражало в себе ничего доброго, она, так скажем, пожалела. Громко ударив кулаком по столу, он резко встал из-за стола и схватил Мелани за локоть. В ту же секунду ее лицо изменилось, от ее похотливой улыбки не осталось и следа. Взяв ее за подбородок, он сильно, не щадя, дал ей пощечину. От такого сильного удара она упала на пол и прижалась к стене. Но на этом заканчивать Чонгук не намерен. Он вбивает ее в стену и готовится нанести очередной удар. На ее губах уже красовалась алая кровь, которая размазалась по всему лицу. А Чонгука это все забавляет. Убивать он не намерен — это очень легкое наказание. Он привык наслаждаться этим процессом, может часами любоваться тем, как у жертвы кровь хлещет, кости ломаются. Никто не смеет говорить про него что-то отрицательное — они просто не имеют на это права. И тот, кто рискнет, сможет ощутить всю его мощь и силу на себе. — А теперь помолись своему единственному и неповторимому Богу — мне, и благодари за то, что оставил тебя в живых. После такого я не намерен держать в своем доме такую шалаву, как ты, — он отпустил ее, после чего та обессиленно упала, головой ударяясь о стену. Но боли она больше не чувствовала. — Чтобы через десять минут от тебя и след простыл. Я жду, — встав в свою обычную позу, произнес Чонгук, направляясь в ванную комнату, чтобы смыть с себя остатки крови. — Чтобы ты сдох самой мучительной смертью, ублюдок! — напоследок, не выдерживая, крикнула Мелани. Ей едва ли хватало сил дышать, но чтобы с ней поступали так и настолько унижали? Нет. Точно нет. Она этого не допустит. — Жаль, я хотел как можно лучше. Резко достав из кармана пистолет, он повернулся и быстро подошел к ней, направил дуло прямо ей в лоб и без раздумий нажал на курок. На стену брызнули красные пятна, а из недавно миловидной девушки осталась алая каша. Он безэмоционально окинул взглядом тело, из которого не останавливалась течь кровь, и повелел: — Эй вы, все! Киньте эту тушу в мусорку и хорошо отмойте стены, чтобы все было как новое. Если хоть одно пятнышко останется на стене, вы все полетите за ней. Всем ясно?! — рявкнул он, призвав своим голосом почти всех слуг. Они собрались вокруг и чуть не упали в обморок, увидев мертвое тело. Но те, которые здесь были уже со стажем, привыкли к таким явлениям и, соглашаясь, принялись к делу. А Чонгук, как ни в чем не бывало, принял холодный душ и вылез из него чистым и сухим. Этого было мало ему. Мало пыток. Простое убийство это слишком быстро и неэффективно. Кромсать кости до крошек, взрезать ножом кожу до самых органов, медленная казнь — вот что и вправду приносит удовольствие. Собравшись и приведя себя в порядок, он вышел из ванной комнаты и направился к своей машине на очередную важную встречу. Его, как и всегда, провожали куча охранников, но после сегодняшних событий никто не рискнул завести диалог с ним и находиться на близком расстоянии. Лишь его единственный друг детства согласился провожать Чона до места встречи. — Что на этот раз? Неужели ты настолько не можешь себя контролировать? Ладно, она сглупила, но это не было причиной ее убивать, — Джин был единственным человеком, с кем Чонгук по сравнению с другими находил общий язык. С малых лет они были вместе, и он единственный, кто действительно понимает Гука. — Думаю, тебе стоит подумать над своими действиями. — Это уже мне решать, как с ней надо было поступать. Не задавай лишних вопросов про мои поступки. Ты и сам знаешь причину моего поведения, — равнодушно заявил он. Больше они не контактировали. Дойдя уже до элитного ресторана, из которого уже доносилась классическая музыка и громкий смех людей, Чонгук вышел из машины и в провождении остальных телохранителей зашел в него. Его позвал Джунхо, якобы им снова надо обсудить очень важную тему для них. Заметив его издалека, Чон натянул фальшивую улыбку и направился к нему. — И что повлияло на то, что ты меня опять позвал на столь важную беседу? — спросил Чонгук, отодвинув стул и сев за стол. — Небось хочешь высказаться про Тэхена? Ох, я и так знаю, что он ни для чего не пригоден. Извини меня за просроченный товар. — Чонгук. Что ты с ним сделал? — голос у Джунхо был явно не радостным. — Как ты довел его до такого состояния? Чонгук, очнись! — разговор точно не закончится ничем хорошим, Чон это уже понял. — Как вышло так, что у девятнадцатилетнего парня все тело находится в огромных синяках, ссадинах, царапинах, ожогах? Это не нормально! Я пытаюсь с ним выйти на контакт — он не отвечает. Спокойно разговариваю с ним, он меня опасается, боится. Когда начинаю разговаривать чуть построже, то сразу как миленький слушается, подчиняется. Ты понимаешь, что он адекватно реагирует только на крик? — лицо у Гука начало меняться, став чернее грозовой тучи. Он явно не ожидал такого ответа от человека, которого считал идентичным. — Когда я с ним вышел во двор, всего лишь для того, чтобы пару минут подышать свежим воздухом, у него глаза так светились, вероятно, это для него была не обычная прогулка, а казалось, словно он находится в сказке. Будто он не видел всего этого всю свою жизнь, словно был изолирован от всего мира. По-твоему это нормальное поведение для «мужа одного из самых успешных людей в Корее»? — Чего ты этим добиваешься? — контролировать себя не получается. Злость внутри него уже буйствует. — Я уже понял, что в кровати у вас было полное взаимопонимание, но из-за этого не стоит выходить против меня и защищать его. — Ты в своем уме?! — срывается Джунхо, — У этого парня сильное психологическое расстройство, из-за которого он не сможет больше нормально жить всю оставшуюся жизнь! И, блять, после всего этого он сбежал от меня и снова вернулся к своему личному чудовищу! Ты хотя бы осознаешь, как много вреда причинил ему? И сейчас он находится непонятно где и непонятно в каком состоянии. Как ты можешь спокойно сидеть после этого? — Ну сейчас я очень даже спокойно сижу, — успокоившись, ответил Чонгук, понимая, что такими темпами сможет вывести из себя очень даже стойкого человека. — Знаешь, мне абсолютно похуй на него и на его состояние. Меня в душе не ебет, что он сейчас делает и какого ему. У меня есть более важные проблемы, чем думать про него. Например, хм… Мне вот надо сегодня решить, какой галстук лучше подойдет к моему костюму — черный с полосками или синий в горошек, — усмехается Чонгук, смотря за реакцией Джунхо, который скоро взорвется от передоза злости и ненависти к нему. — Да как ты смеешь… Ты псих! Нет, ты больной! — гаркнул он прямо в лицо спокойного и ухмыляющегося Чонгука, которого это все еще больше забавляло. — Так какой галстук мне в итоге выбрать? — серьезно вскинув бровь, обратился он к мужчине. Тот ничего не ответил, встал из-за стола и прямиком вышел из ресторана. Чонгук, радуясь своей победе над очередным человеком, заказал себе самое дорогое вино в ресторане, чтобы отпраздновать это как следует. Удачный выдался сегодня день. От Мелани он избавился — она только доставляла лишних хлопот и раздражала своим присутствием. Джунхо он поставил на место, тот больше не будет ему надоедать со своими «важными встречами». И, что самое отменное — от Тэхена никаких новостей. Наверное, тот выпил горсть таблеток или же кинулся с моста. Такого слабака Чонгук еще никогда не видел. И надеется больше никогда не увидит. Допив свое вино и заплатив в ресторане сумму больше, чем предполагалось, Чон вышел из ресторана. Садясь в машину, он со своими охранниками направился в торговый комплекс, чтобы выбрать один из настолько ему важных галстуков. Зайдя уже на его территорию и оставив машину на парковке, он направился к одному из дорогих бутиков комплекса. Пока он рассматривал сто экземпляров всевозможных галстуков, на него косились продавцы, не понимая, кто этот чмырь, который как зашел в магазин, успел поиграть на нервах всех работников. Наконец после долгих раздумий он выбрал себе галстук и с телохранителями собрался вернуться домой. Но к нему подошел один из, как он предполагает, охранников самого торгового комплекса. — Молодой человек, здравствуйте. Этот парень, изображенный на фотографии, случайно не вы? — он достал из кармана фотографию, свернутую пополам, и раскрыл ее, махая перед лицом Чона. — Этого парня мы ищем уже больше года. По неизвестным причинам он пропал и его до сих пор не нашли. Говорилось, что его зовут Чон Чонгук. Я уверен, что это вы, так как с ним вы очень похожи, — начал он разглядывать лицо Господина, одновременно рассматривая парня на фотографии и сравнивая их. — Я не Чон Чонгук, — спокойным тоном произнес он. — Но как? Вы так похожи друг на друга! Прямо один в один! — воскликнул охранник, понимая, что тот его обманывает. — Повторяюсь, я не Чон Чонгук, — чуть тверже сказал он и, взяв из рук охранника фотографию, начал рассматривать ее. — Да, мы и вправду похожи, но присмотритесь. У этого парня есть родинка под губой, а у меня ее нет, — безукоризненно улыбается тот, смотря на охранника, который находился в ступоре. — Но вы… — пытается возразить он, но не успевает. Чонгук, не дав ему договорить, вручает ему обратно фотографию и, кинув тому «всего хорошего», удаляется с места. — Такими темпами мы его точно никогда не найдем, — отчаянно сказал охранник сам себе, кинув фотографию в урну и подойдя к своим коллегам, объявил: — Остановите поиск. Это уже бессмысленно. Он мертв.