***
В Башню Кои прибывали главы орденов вместе со своими учениками и наследниками. А также с супругами, если таковые у глав были. Все они обсуждали то, как глава Юньмэн Цзян при помощи Бога Мёртвых забрал своего племянника на воспитание в свой орден и, по слухам, сделал его наследником Юньмэн Цзян. Вместе с тем шли слухи о том, что Ханьгуан-Цзюнь покинул своё девятимесячное уединение, но, вместе с этим, у него ухудшились отношения со всеми старейшинами Гусу Лань, в том числе и с Лань Циженем. Самому Лань Чжаню было глубоко плевать на эти слухи. Он прекрасно помнил о том, какой скандал закатил его дядя, стоило Ванцзи покинуть своё заключение. Что довольно сильно поразило Лань Чжаня, так это то, что его брат проявил строгость и напомнил, что старейшины и дядя видимо забыли, что именно Лань Сичэнь является главой ордена. И заявил, что больше не позволит старейшинам так сильно влезать в принятие решений. Лань Чжаня порадовала такая решимость старшего брата. Как бы Лань Ванцзи не любил своего брата, он не мог отрицать того, что тот был слишком мягок и наивен, позволяя руководить собой. Так что видеть, как Лань Сичэнь ставит старших на место и напоминает им, что он в праве назначить им наказание или вовсе изгнать из ордена, было необычно. И теперь, стоило дяде начать отчитывать его или Лань Хуаня, Ванцзи с чистой совестью разворачивался и уходил, игнорируя негодование дяди. Он растерял всякое уважение, которое у Лань Чжаня к нему было. Да, дядя их вырастил, за что Лань Ванцзи был ему благодарен. Но Лань Цижэнь был слишком ограничен в своих взглядах и держался за свои обиды годами. Он также был лицемерным в отношении правил — он сам довольно часто нарушал правила, но при этом ругал остальных за их несоблюдение. И это очень сильно раздражало Лань Чжаня. И лишь его цель стать бессмертным, чтобы вечно следовать за Вэй Ином, и любовь к брату и А-Юаню не давали Лань Ванцзи навсегда покинуть орден. Когда делегация Гусу уже проходила внутрь Башни Кои, Лань Чжань на мгновение замер. За угол зашла фигура, но Ванцзи заметил лишь подол чёрного ханьфу, украшенного вышивкой алых ликорисов. Неужели Вэй Ин тоже здесь? Сердце ускорилось и Лань Чжаню пришлось подавить желание броситься за знакомой фигурой. Но сейчас он должен сосредоточиться на Цзинь Гуаншане и начать уничтожать его авторитет и репутацию, как этот человек уничтожил авторитет и репутацию Вэй Ина. — Добро пожаловать, — улыбнулся прибывшим Цзинь Гуаншань, заставляя Ванцзи поморщиться. На другом конце зала так же поморщился Цзян Чэн. — Раз все собрались, давайте начнём совет. Но не успели все присутствующие даже толком устроиться, тяжёлые двери резко распахнулись, с силой врезаясь в стены. Заклинатели вскочили и повыхватывали мечи, когда мимо упавших на колени стражников прошёл незнакомый мужчина в доули с чёрной вуалью и в чёрных одеяниях с вышивкой цветов ликориса, чей фасон напоминал одеяния Старейшины Илин, просто были более закрытыми. — Так вы встречаете гостей, глава Цзинь? — усмехнулся, судя по голосу, нежданный гость, заставляя узнавшего его Цзинь Гуаншаня с силой сжать свой веер, едва не ломая его. — А я думал, что мне будут рады. — Да кто ты такой?! — крикнул глава Яо, заставляя Не Минцзюэ и Лань Сичэня переглянуться между собой. Этот человек был слишком глуп, раз не почувствовал исходящую от новоприбывшего ауру Небожителя. — Поскольку я представился только главам великих орденов, на этот раз я прощу вам ваше невежество, глава Яо, — из-под вуали раздалось недовольное хмыканье. — Я Аньцзин — Бог Мёртвых и Покровитель Заклинателей. В повисшей тишине было лишь слышно, как слуги вынесли столик для Небожителя и шелест его одеяний, когда он сел за него. Доули он так и не снял, из чего Цзян Чэн сделал вывод, что этот кретин вновь не сменил свой облик. И зачем он вообще пришёл? Три месяца невмешательства же ещё не про…шли… Цзян Ваньинь вздрогнул, когда осознал, что срок невмешательства Вэй Ина в дела заклинательского мира как раз прошёл. И теперь он мог вновь перевернуть общество заклинателей с ног на голову.***
Вэй Ин был весьма доволен произведённым эффектом. Сейчас он мог лишь ожидать реакции на то, что он собирается сделать дальше — не зря же он просидел за книгами жизни большинства из ныне живущих заклинателей, обхватив своим вниманием и несколько умерших. Но то, что Вэй Ин нашёл, точно стоило всех бессонных ночей. — Господин Аньцзин, — к нему обратился Цзинь Гуаншань. — Не могли бы вы сказать, что вас привело на совет орденов? — Глава Цзинь, вы же знаете, что в мои обязанности входит присматривать за заклинательским миром. И, к моему сожалению, я увидел, что те, кому мой предшественник даровал силы и знания для защиты людей, погрязли в интригах и прочих не самых приятных моментах. Я даже подготовил свиток с некоторыми из ваших прегрешений. Вэй Ин поднялся на ноги и вынул из рукава довольно объёмный свиток. Быстро шепнув заклятие для смена облика, Вэй Усянь снял свою доули и развернул свиток. — Итак, Старейшина Лань, — названный вздрогнул, когда небожитель, выглядевший как юноша семнадцати лет, обратился к нему. — За вами числится замалчивание реальной причины того, почему Госпожа Лань, мать Цзэу-цзюня и Ханьгуан-Цзюня пошла на убийство вашего с Цинхэн-цзюнем учителя. — Замолчите… — Лань Цижэнь сжал кулаки, когда на него посмотрели его племянники. — Ну уж нет, — Вэй Ин не собирался отступать. — Вы отказались портить репутацию своего ордена, хотя этот самый учитель пытался изнасиловать будущую Госпожу Лань. А та, стараясь защититься, случайно убила его, неудачно ударив в шею. На самом деле, вы оказались трусом, как и ваш брат. И это принесло горе вашим племянникам. А ведь Госпожа Лань любила своего супруга, но из-за правил вашего ордена так и не смогла ему в этом признаться! А затем вы лишили её детей, а Цзэу-цзюнь и Ханьгуан-Цзюнь потеряли мать, став лишь куклами в руках старейшин Гусу Лань и вас, их собственного дяди! По залу расползлась гнетущая аура Бога Мёртвых, но тот быстро взял себя в руки. Ещё не время пугать этих людей. Он ещё успеет это сделать. Заклинатели вновь зашептались о только что открывшейся правде, но быстро замолчали под прожигающим взглядом алых глаз. Все понимали, что сегодня достанется абсолютно всем. — И это лишь начало моего списка, но весь его я не собираюсь выдавать сразу, — он прокашлялся. — Орден Гусу Лань. Вы мните себя праведниками, но на самом деле, единственный кто всегда был праведным — это Ханьгуан-Цзюнь! Он соблюдал все ваши тупые, а порой и ненужные правила! Серьёзно! У вас слишком много ненужных правил и тех, что копируют уже существующие! — продолжал злиться Вэй Усянь. — Да, правила нужны. Но какой в них смысл, если даже члены ордена их нарушают? — Да как вы… — Молчать! — поднявшегося было Лань Цижэня на место усадила вновь появившаяся аура Вэй Усяня, в которой отчётливо ощущался жар Диюя, холод смерти и крики душ, отбывающих своё наказание. — Я имею прямое право так говорить! Хоть я и Покровитель Заклинателей, я не буду вас жалеть! Вы все жёстко облажались, забыв своё прямое предназначение! Вы забыли, что именно прошлый Бог Мёртвых даровал вам знания и силы, чтобы ваши предки стали заклинателями! — Господин Аньцзин, не стоит так злиться… — взмолился Лань Сичэнь. — Глава Лань, не доводите меня ещё сильнее! ВЫ, — Усянь вздохнул, возвращая себе спокойствие. — Знаете… Когда я только вознесся, то решил проверить бывшее убежище Старейшины Илин. И знаете, что я там нашёл? Разрушенное мирное поселение. А души убитых Вэней представляли собой обыкновенных лекарей, чьи золотые ядра были слабыми. Вздохнув, Вэй Ин посмотрел прямо в глаза Лань Хуаня. Он не был плохим человеком, но слишком легко поддавался чужому влиянию. — Все присутствующие здесь… Вы все убили невинных людей. Их единственный грех — это всего лишь тот факт, что они носили одну фамилию с истинными злодеями. Вы знали, что вы едва не убили ребёнка? Кстати об осаде, — Вэй Ин посмотрел на Цзинь Гуаншаня. — Большая часть грехов и преступлений в этом списке принадлежит вам, глава Цзинь. И знаете, я считаю, что вы не заслужили титул Верховного Заклинателя. Хотя… Вы всё равно умрёте через два года. — О чём вы?! — Вы больны. Если я не ошибаюсь, то вы больны уже больше десяти лет. Ваши внутренние органы уже начинают потихоньку отмирать, — хладнокровно говорил Вэй Усянь, подходя к замершему мужчине. — Изнасилования, убийства, подставы — это лишь малая часть ваших грехов. И поверьте, уже по тому, что я знаю, я могу сказать, что вы не дождётесь шанса на перерождение, отбывая своё наказание в Диюе вечность. Отойдя от бледного мужчины, Вэй Ин осмотрел всех заклинателей, задержав взгляд на Цзян Чэне и Лань Чжане. Он был рад видеть, что второму Нефриту явно стало лучше после того, как он залечил его раны. Он до сих пор не понимал, что это были за раны, но был рад, что Лань Чжань теперь был в порядке. — Знаете, я пытался прислушаться к своему другу, Богу Милосердия, и не наказывать вас. Но понял, что не могу… — Вэй Ин грустно улыбнулся. — Так что… Я покажу вам то, что вы сделали. От рук Вэй Ина неожиданно распространилась его духовная сила, обвивая руки заклинателей. Те даже не успели никак не отреагировать, как на их запястьях появилась тонкая вязь заклятия. Данный приём Вэй Ин нашёл в записях своего предшественника. Назначением этого заклятия были сны, в которых содержались воспоминания Небожителя о каком-нибудь событии. Но Вэй Ин слегка изменил его. Теперь это заклятие покажет правду о том, кем именно были те Вэни, которых убивали в лагерях Ланьлин Цзинь, и те Вэни, которые жили под защитой Вэй Усяня. — Это заклятие покажет вам тех, кого вы убили, якобы стремясь очистить мир ото зла, — сообщил Вэй Ин. — Я не хочу вам вредить. Но вы должны понять, что вы наделали. — Господин Аньцзин! — Глава Не, вы должны меня понять. Я Бог Мёртвых. И я чувствую все эмоции душ, которым я помогаю упокоиться, — Вэй Усянь вздохнул. — Глава Не, надеюсь, что вы осознаете свои преступления. Теперь, в течение двух месяцев, вам будут сниться сны о том, что происходило с Вэнями после войны. Всего доброго. Развернувшись и надев свою доули, Вэй Ин покинул Башню Кои, не вслушиваясь в крики заклинателей. Он понимал, что, возможно, зря всё это затеял, но по-другому никак не мог поступить. И оставалось лишь надеяться, что заклинатели смогут осознать свои ошибки и стать лучше. По крайней мере, Вэй Ину хотелось в это верить.