Геройские монологи

      Чужой взгляд ненавязчиво и очень осторожно скользит по его спине. Его сложно ощутить, и будь на месте Йоргена обычный смертный мужчина, он бы совершенно не обратил на него внимания. Но Йорген — не обычный смертный мужчина, по правде говоря, он в принципе не смертный мужчина, о чём, впрочем, едва ли кому-то известно. И уж тем более об этом ничего не известно обладательнице взгляда, одаривающего его своим вниманием.       Уголки губ едва заметно приподнимаются вверх: определённо, дети Илата не перестают удивлять его. В особенности дочери Дракона Ветра, непредсказуемость которых воспевают даже сами человеческие мужчины.       Он намеренно выбирает себе этот облик. Очень удобная личность, скрытая в неказистой оболочке — таких, как он, величают по-разному: и серыми мышами, и книжными червями, и скучными книжниками. Обычно на таких личностей другие не обращают внимания, так, лишь мажут ленивым взглядом, тут же забывая про их существование, не ожидая от них никакого подвоха. Очень удобная маска для того, кто хочет спрятаться у всех на виду.       В Йоргене определённо было что-то от личности, которую он избрал для себя. Он не был амбициозен, больше был наблюдателем и «книжником». Спокойная любознательность и интерес — вот, что толкало его смотреть на мир вокруг и познавать его. Информация и знания — обоюдоострый клинок, и горе тем, кто недооценивают его. Горе тем, кто не умеют пользоваться им; кто не знают, как применить знания на практике. Ведь информация, как и деньги, не терпит пренебрежения к себе, и пылясь на полках сознания, со временем превращается в ненужный хлам — не правда ли? — Очень любопытное изречение, — низкий женский голос с нотками хрипотцы зависает под потолком библиотеки, и губы Йоргена вновь едва заметно приподнимаются вверх. — Поэтому ты проводишь всё своё свободное время в библиотеке?       Вкрадчивой бесшумной походкой из-за его спины вышла молодая женщина, и Йорген окинул её взглядом, замечая лёгкую полуулыбку на губах и приязнь в тёмных глазах. Леди Алекса, скромная жрица Илата из Стоунхельма, приглашённая бароном Джордже для обучения отпрысков, гостила вместе с баронской семьёй в Талонгарде. Придворный этикет и вассальные обязательства вынуждали мелких дворян время от времени задерживаться при дворе, так что неудивительно, что те прибывали с целым штатом прислуги, помощников и учителей.       В сложном иерархичном церемониале была своя прелесть, снова и снова заставляющая Йоргена с интересом наблюдать со стороны. Впрочем, не это сейчас занимало мысли безликого, вовсе нет: всё внимание его было приковано к женщине напротив, и Йоргену не надо было быть знатоком ментальной магии, чтобы ощутить исходящие от неё волны приязни и интереса.       Он усмехается себе под нос: определённо, дочери Илата будут удивлять его столько, сколько он будет знать их.       Иронично, что выбирая себе абсолютно неказистую внешность и личность, Йорген меньше всего рассчитывает, что она станет... привлекать внимание. То самое, которое присуще всем малым смертным расам и даже ангелам, но, очевидно, недоступное безликим. Ведь любовь в большинстве своём имеет под собой фундамент влечения, чья задача в первую очередь продолжить род. У детей Тьмы с этим дела обстоят несколько сложнее, и если любовь им всё-таки доступна, то в эмоциональной, душевной привязанности.       Несовместимые вещи, ведь дать желаемого партнёру из числа младших рас ни один безликий не сможет. Лишь очередной обман, иллюзию, которая ранить будет обоих — отчасти это одна из причин, по которой Йорген выбирает себе такой удобный неприметный образ. Но люди — странные создания...       Многие годы маска виртуозно прятала его от чужих взоров. Йорген был всего лишь советником, книжным червём, ничем не примечательным и никому особенно не интересным. А теперь ко двору прибыла жрица Алекса — и выстроенная система полетела к чертям в Шио. Потому что каким-то совершенно невообразимым образом Йорген умудрился заинтересовать её, обратить внимание и — о Маласса! — посеять в её сердце первые семена привязанности.       Интересно, насколько сильно будет разочарование этой женщины, когда она узнает, кому на самом деле она готова вручить своё сердце?.. — Я всего лишь скромный учёный, — скромный ответ нарушил затянувшееся молчание, и взгляд чужих тёмных глаз потеплел. — Если я ничем не могу помочь герцогу, то не стоит терять драгоценное время попусту — жизнь кратка, не хочется упускать возможности впустую, — за тонкой неразличимой ложью скрывается горькая правда предупреждения, и Алекса чуть наклоняет голову вбок, с интересом вглядываясь в спокойное лицо. Нет, ну серьёзно, что она в нём нашла?.. — Верно, — она кивает согласно и почему-то вновь улыбается. — Надеюсь, моё общество не мешает тебе. Знаешь, такая большая редкость встретить столь высокообразованного мужчину, с которым приятно как поговорить, так и просто помолчать, — смущение отражается на её лице, и женщина неловко взъерошивает короткие тёмные волосы на затылке.       Несколько мальчишеский жест, да и сама Алекса далека от женских стандартов как красоты, так и характера. Её слова вызывают внутри Йоргена лёгкое любопытство, и он делает шаг на зыбкую почву, поддаваясь ему. В конце концов, даже безликим иногда попадаются загадки, над которыми следует немного поломать голову, прежде чем разгадка окажется в их руках. — Ты мне не мешаешь, — в принципе он даже не лжёт, хотя возможно гуманней было бы оттолкнуть эту женщину от себя, чтобы уберечь их обоих от горького разочарования, которым непременно всё закончится. — Любопытно встретить женщину, которая отдаёт предпочтение компании такого книжного червя, как я.       Лицо Алексы просияло, и сама она словно зажглась изнутри. Искренняя тёплая улыбка коснулась Йоргена, и это было странным ощущением, ведь никто и никогда не испытывал ничего подобного по отношению к нему или кому-то из братьев и сестёр. Никто не отдавал им ничего подобного... Да, ощущать это было странно — не только Йорген, но и братья и сёстры разделили с ним это удивление, идущее по тонкой грани с изумлением. Алекса, меж тем, опустилась на стул напротив, продолжая излучать исключительную приязнь и тепло. — Ты очень умный собеседник, — произнесла она. — С тобой очень спокойно. Ещё никогда я не встречала мужчин, общение с которыми было бы лишено этих скрытых, а в большинстве случаев откровенно явных оценок меня как женщины. Насколько хороша я буду в постели и какое потомство смогу дать, словно я не человек, а какое-то животное, — Алекса фыркнула, отвернувшись, и Йорген приподнял в вежливом удивлении бровь. — Почему-то они не хотят признавать, что не все женщины мечтают о замужестве и детях. И что симпатия и привязанность обязательно должны быть связаны с постелью и плотскими усладами, — тихо добавила она, но тут же встрепенулась, с лёгкой виной во взгляде вновь посмотрев на Йоргена. — Прости, я немного о наболевшем. Не обращай внимания, — женщина пространно махнула рукой.       Йорген внимательно смотрел на неё. В одном Алекса была права: среди малых народов действительно крайне сложно было встретить кого-то, кто не рассматривает тебя как потенциального (при определённых обстоятельствах, разумеется) партнёра. Оттого было ещё более удивительно, как закрутились пути Богов-Драконов, столкнув безликого в теле человека с человеческой женщиной, тоскующей по эмоциональной душевной близости и жаждущей её прежде, а то и вовсе вместо близости телесной. Значит, вот в чём несовершенство выбранного им облика, да?       Йорген посмеивается внутри самого себя: имея дело с непредсказуемыми детьми Илата, он должен был предвидеть подобный вариант развития событий. А теперь что ж, напротив него сидела влюблённая в него женщина, которую, впрочем, в любом случае постигнет разочарование, не столько от того, что она не сможет получить желаемое, сколько от того, что узнав, кто перед ней на самом деле, она сама не захочет принимать его — так или иначе, исход всё равно один и вполне ожидаем.       Но... так ли это в действительности?..