Another night and I bleed They all make mistakes and so did we But we did something we can never turn back right Find a new one to fool Leave and don't look back. I won't follow We have nothing left. It's the end of our time*
К своему сожалению, Чанель не может точно сказать, когда это все началось и что, в итоге, стало причиной. Его неуемное воображение или избирательный авантюризм? Тяга к похождениям, основанная на, непрерывно поглощаемых им, приключенческих романах? Или дурацкое хобби, которое внезапно завело его во тьму? Он лежал на этом зловонном, тощем матрасе в богом забытом отеле на окраине Тэгу и размышлял об этом. Это было его единственное развлечение перед тяжелым выбором. Хотя, он явственно понимал, что этого выбора у него как такового и нет. Просто он малодушно оттягивал момент принятия решения, поддаваясь остаткам того человеческого, что в нем еще осталось. Его, блуждающий по комнате взгляд, раз за разом возвращался к маленькому аптечному пакету, который он небрежно бросил на прикроватную тумбочку. Он его пугал, но в тоже время, он знал, что в нем он найдет утешение. Из-за незашторенного окна, комната постепенно окрашивалась в красные оттенки теплого заката и Чанель невольно залюбовался. Этот день, буквально, утекал сквозь пальцы и он, наконец, принял решение. *** Чанель никогда не стремился быть душой компании или иметь кучу малознакомых друзей или приятелей. Не мечтал о престижной работе или огромном заработке. Он был интровертом, с раннего детства обожающим книги во всех их проявлениях. С ними ему было гораздо комфортнее, чем с людьми. Каждое произведение погружало его в новый, неизведанный мир, полный различных чувств и переживаний. Ему нравилось, держа в руках очередной прочитанный том, подолгу размышлять о смысле, который автор постарался вложить в свое произведение. Это было тем, что заставляло его сердце трепетать от восторга. Поэтому нет ничего удивительного, что отучившись на нужном профиле, он пошел работать в библиотеку при Сеульском университете, который с успехом до этого и закончил. Нет, ну, какие-никакие социальные навыки у него все-таки были. Чанель общался и с одноклассниками и с одногруппниками, но близких контактов, как таковых, так и не завел. Но попав впервые в стены библиотеки при университете, он понял, что влюбился. Эта библиотека по праву считается одной из самых наполненных различного рода литературой. Помимо учебных материалов, здесь так же были собраны сборники классической литературы и даже произведения фентезийно-развлекательной направленности. Учитывая специфическое отношение его нации ко всему мистическому и необъяснимому, книг из последней категории было даже чересчур много. И это было только на руку, увлекающимся этой темой, Чанелю. С удовольствием заняв место архивариуса библиотеки, он окончательно погрузился в этот мир печатных изданий. Свою работу он делал хорошо, без нареканий, поэтому никто не контролировал то, чем он занимается в библиотеке в свое рабочее время. Да во вне рабочее тоже. Чанелю нравилась его жизнь. Он ходил на любимую работу. Занимался интересными ему вещами. И читал. Каждую свободную минуту своего времени, он посвящал очередной захватившей его книге. Эта рутина полностью его устраивала и менять что-либо он не хотел. Единственное, что вносило некий хаос в его размеренные будни – обязанность следить за студентами в читальном зале. Многочисленные студенты приходили в библиотеку за нужными им материалами, но далеко не все могли сохранять рабочее настроение настолько, чтобы отсидеть спокойно свое время от и до. Но даже к этому Чанель в конце концов привык и даже нашел себе новое увлечение. Он все больше увлекался отделом с народными сказками, сказаниями и фантастикой, посвященной мифическим существам разных народов мира. И в связи с этим, он отмечал у того или иного студента «признаки» рас, к которым они могли бы принадлежать, будь это правдой. Вначале это было несколько неосознанно, но вскоре уже вошло в привычку. Был, например, один паренек, который, судя по всему довольно неплохо учился, но имел скверный характер. Из-за чего мог очень долго с долей неприязни смотреть на людей, которые подходили к нему с какими-то вопросами. Из-за чего они, буквально, каменели под тяжелым изучающим взглядом. Весьма довольный своим решением Чанель обозвал его Горгоной. Еще был высокий спортсмен, если судить по его внешнему виду. Он, видимо, имел некоторый авторитет, поскольку имел привычку носить на себе очень много золотых украшений, не опасаясь за их сохранность. За что был назначен Драконом. Так же довольно часто в библиотеку заглядывал невысоко роста ботаник, постоянно тягающий на спине огромного размера забитый подзавязку рюкзак. Сам Чанель был не особо сильным или спортивным и то непринуждение, с которым этот парень передвигался со своим грузом, его впечатляло. Поэтому он приписал его в Гномы. Периодически в библиотеке появлялись стайки девушек, и за свой веселый и легкий щебет кто-то из них был определен в дриады, а кто-то в нимфы. Так же Чанель выделил для себя Сфинкса, Гоблина, Йети, Единорога и многих других. В какой-то момент Чанель понял, что среди всех более или менее постоянных посетителей библиотеки, он не обозвал только одного. Тихий парень почти каждый день приходил, садился за один из дальних столов, несколько часов занимался со своими книгами и уходил. Чанель никогда не видел, чтобы тот с кем-нибудь разговаривал или делал что-то помимо своей учебы. Даже внешне, он ничем не выделялся из серой массы. Невысокий шатен, хотя довольно часто он носил шапки или кепки что не особо позволяло разглядеть цвет его волос. В больших, но стильных очках, из-за которых он автоматически выглядел еще моложе, чем есть. Мешковатая, скрывающая фигуру одежда. Хотя чисто визуально, Чанель мог биться об заклад, что парень довольно тощий. И вместе со всем этим, он был абсолютно нормальным. У него не было ни странных привычек, ни неординарных друзей. Никаких непонятных поступков он не совершал. Он был настолько серым и обычным, что Чанель в печали назначил его Человеком. Тем не менее, подсознание, зацепившись за такую несправедливость, все равно продолжало искать какое-нибудь интересное существо, которому подошел бы этот парень. Чанелю катастрофически не хватало информации об исследуемом объекте, и он начал ненавязчивое наблюдение. Парень слежки за собой не замечал, или искусно делал вид, что его совершенно не волнует пялящийся на него архивариус библиотеки. Сначала Чанеля охватил азарт. Потом подключилось упрямство. Наблюдение не давало никаких результатов, кроме того, что через пару недель Чанель уже просто бездумно сидел и любовался сосредоточенно работающим парнем. Первоначальная цель с каждой неделей наблюдений отодвигалась все дальше и дальше, и к концу учебного семестра Чанель вдруг осознал, что, кажется, он умудрился влюбиться. Вот так, не зная ни имени, ни какой-либо другой основной информации о человеке, Чанель совершенно кристально понял, что без него его привычный, устоявшийся мир начинал рассыпаться под давлением новых, неизведанных ранее эмоций, возвращаясь в прежнее состояние только тогда, когда в его поле зрения попадал его Человек. Вначале, это его испугало. Но затем проснулось любопытство к чему-то новому. И, наверное, именно это стоило бы считать его точкой невозврата. Сначала он выяснил имя. «Ким Чондэ» значилось на крайней книге, которую сдал его Человек обратно в библиотеку. По университетскому архиву данных Чанель так же выяснил, что он студент пятого курса факультета политологии, что несколько его обескуражило, но кто он такой, чтобы осуждать чужой выбор профессии. За время каникул Чондэ не посещал библиотеку, очевидно за ненадобностью и Чанель откровенно скучал. В своей жизни он был привязан только к своим родителям, с которыми поддерживал связь, пусть и не на постоянной основе. Но теперь он так сильно хотел увидеть другого человека, что это практически выбивало его из колеи. И начало следующего семестра он встречал гораздо радостнее, чем все ботаники университета вместе взятые. Чондэ появился в библиотеке на следующий же день. Все такой же, каким и был до этих злосчастных каникул, чем иррационально порадовал архивариуса. Он занял свое обычное место и спокойно занимался. Чанелю понадобилась еще целая неделя наблюдений, чтобы собраться с духом и попробовать подойти к парню. Он проигрывал в голове сотни сценариев будущего диалога, которые он почерпнул из книг, но, к сожалению, печатный текст не может подготовить человека к живому общению, если у этого самого человека не так много опыта в этом самом общении. Тем более в такой щекотливой теме. Поэтому, как только, набравшийся мужества Чанель подошел к столу Чондэ, из его головы тотчас вылетели все заготовленные реплики, и он просто молча и обиженно нахмурился. Почувствовав рядом чужое присутствие, Чондэ повернул голову, в сторону мнущегося у стола Чанеля и, окинув его взглядом, вопросительно приподнял правую бровь. - Я могу чем-то Вам помочь? – вежливо поинтересовался он. - Помочь? – с трудом соображая, ответил вопросом на вопрос Чанель. - Да. Или у Вас какой-то вопрос? – левая бровь поднялась на уровень правой. - Вопрос? – снова переспросил Чанель, а потом, встряхнувшись, радостно закивал, уловив, наконец, ускользающие от него мысли. – Да! У меня есть вопрос. - Что ж, я Вас внимательно слушаю, - Чондэ развернулся всем корпусом в сторону стоящего сбоку от его стола архивариуса библиотеки и расслабленно откинулся на стуле. Чанель слегка нервно прочистил горло и внезапно выпалил: - А Вы не хотите сходить со мной на свидание? *** Если быть совсем честным, Чондэ не сразу заметил топорную слежку от архивариуса университетской библиотеки. Он выглядел как среднестатистический студент, и был абсолютно уверен, что не имел никаких долгов в этой библиотеке. Но единожды почувствовав полный любопытства взгляд на себе, он больше не мог избавиться от чувства, что его, буквально, обволакивает потоком чужого внимания. Архивариус никаких активных действий не предпринимал, но пялился, без какой-либо адекватной причины, постоянно. Угрозы эти взгляды не несли, и все бы ничего, он мог бы не обращать внимания на них и на самого архивариуса, но Чондэ был вампиром, и иметь такого поклонника для него было опасно. Пусть и довольно безобидного сейчас, кто знает, что этот странный парень предпримет дальше. А прерывать свое обучение в середине года, чтобы быстро смыться от опасности разоблачения, Чондэ было откровенно лень. Да и было что-то притягательное и возбуждающее в этой ситуации. Обычно, сам Чондэ был тем, кто наблюдает и охотится. И ему было немного любопытно побывать на другой стороне в этой игре. Впрочем, с наступление нового семестра, архивариус, наконец, созрел для действий. Все еще подталкиваемый любопытством, в ответ на интересный вопрос парня он задал встречный: - Сегодня? И, кажется, тем самым сломал что-то в голове у человека. Потому что тот удивленно открыл рот, потом резко его захлопнул и снова обиженно нахмурился. Ситуация становилась все более забавной и Чондэ еле сдерживал усмешку. - А? – в итоге отреагировал архивариус. - Свидание. Сегодня? – Чондэ выделил голосом оба слова, чтобы обозначить акценты. - Да? – вопросительно протянул человек, неуверенно заглядывая ему в глаза. - Это вопрос? – Чондэ откровенно издевался над незадачливым ухажером. - Нет? – все с той же вопросительной интонацией проговорил архивариус. - Нет? – Чондэ повторил неуверенный ответ, слегка растягивая гласную. - Да? – сделал еще одну попытку Чанель, совсем потерявшись в этой странной беседе. - Так да или нет? – вампир наслаждался чужим замешательством, но вести такую бессмысленную беседу ему уже надоело. - Да! – Чанель решительно кивнул головой. – Свидание. Да. Сегодня? – он снова неуверенно посмотрел на Чондэ. Тот слегка закатив глаза, согласно покачал головой. - Окей, я подожду конца рабочего дня, - и, развернувшись обратно к столу, Чондэ демонстративно открыл книгу, что читал до этого, совсем не тонко намекая человеку, что разговор окончен. Чанель еще несколько секунд неловко помялся рядом и с тихим «Хорошо» ушел за свою конторку, где располагалось его рабочее место. Прикрывшись книгой Чондэ расплылся в зловещей ухмылке. У него были свои планы на этого недотепу. Оставшиеся полгода обещали ему забавное развлечение. *** Чанель как то совсем не так представлял себе всю эту ситуацию. Все пошло не по плану сразу же, как он подошел к столу Чондэ, и чем больше он обдумывал состоявшийся диалог, тем больше понимал, каким идиотом он там себя выставил. Но делать уже было нечего. Чондэ неожиданно согласился на свидание, не смотря ни на что, и Чанель теперь усиленно соображал, что делать дальше. А дальше все пошло с одной стороны довольно сумбурно, а с другой появилась некая стабильность. Единственное условие, которое поставил Чондэ – полная секретность их отношений. Поразмыслив над этим, Чанель не видел смысла не следовать этому условию. Так что, в те вечера, когда они хотели провести время вдвоем, Чондэ просто оставался до закрытия библиотеки и они разными путями подходили к ранее оговоренному месту для свидания или к Чанелю домой. Чанель вообще потерялся в этих отношениях. Все для него было впервые, и он полный впечатлений погрузился в них с головой. Настолько, что совершенно не замечал, что со стороны Чондэ все было не настолько радужно. Тот оставался несколько равнодушным, порой слишком саркастичным. Иногда даже жестковатым. Но влюбленному Чанелю казалось, что тот просто так же как он сам по своему переживает опыт первых подобных отношений.We can't cry the pain away We can't find a need to stay I slowly realized there's nothing on our side**
*** Спустя где-то месяц их отношений, Чанель все-таки раскололся, почему он в свое время так пристально следил за Чондэ. Ответ заставил вампира врасплох. То есть этот человек, просто от балды, тыкнув пальцем в небо, развлекаясь тем, чтобы присваивать людям обличья мифических существ, умудрился «вычислить» единственное настоящее существо, но при этом не определив ему совершенно никакие неординарные признаки. Чондэ по-новому посмотрел на понятие иронии. Но это откровение хоть и крайне позабавило его, но так же утвердило в первоначальном намерении относительно человека. Он был вампиром, настоящим, а не той расфуфыренной пародией, которую продвигают в массовой культуре. И ему нужно было питаться. Не так уж часто, но жизненно необходимо. И это имело определенные сложности. Было трудновато найти и отследить хорошего донора, чтобы у него была чистая кровь, и ее можно было бы выпить без последствий для них обоих. Чондэ пару раз траванулся, не очень аккуратно выбрав себе жертв, и повторять такой опыт, он желанием не горел. В этом плане Чанель подходил ему просто идеально. Одинокий, необщительный. Увлеченный всякой мистикой, он, буквально, напрашивался на то, чтобы его покусали. К тому же еще и безрассудно влюбленный. И, что самое главное, с совершенно чистой кровью. Так что, поразмыслив еще некоторое время, Чондэ решил довериться интуиции и хотя бы частично приоткрыть Чанелю свою природу. Как бы Чондэ не плевался ядом на поп-культуру, она все-таки сделала свое дело. Чанель не убежал от него с криками, а наоборот. Его заинтересованность в вампире возросла просто до невиданных высот. Ему было интересно, буквально, все. И неудивительно, что он в порыве энтузиазма без проблем подставил шею для кормления. Это оказалось гораздо болезненнее, чем Чанель себе представлял, но энтузиазма это не убавило. И если ранее казалось, что Чанель потерял голову в отношениях, то теперь он окончательно попал в зависимость от вампира. Чондэ это не очень нравилось. С одной стороны, это было даже хорошо. Чанель был источником пищи и трепетно хранил природу их отношений в секрете. Но с другой стороны, он невыносимо бесил Чондэ. Своими бурлящими по делу и нет эмоциями. Непонятно откуда проснувшимся энтузиазмом. И своей любовью. Этим особенно. Чондэ в силу своего происхождения и личного выбора, эмоций не испытывал. По крайней мере тех, что считаются в обществе положительными. Он был циничным, расчетливым, жестоким и абсолютно бесчувственным к чужим страданиям. Его не волновали никакие последствия его действий, если они не вредили ему напрямую. Его вполне устраивало, что Чанель самостоятельно нацепив на себя пресловутые «розовые очки», совершенно не замечал, что им просто-напросто пользуются. Чондэ даже делать особо ничего не надо было. Просто позволять человеку оставаться в блаженном неведении. До конца его учебы оставалось не так уж много времени и потом он вернется в клан, как и планировал изначально. Так что как бы его ни бесил человек, Чондэ понимал, что плюсы их отношений перевешивают настолько, что он сможет находиться рядом с ним до своего отъезда. По крайней мере, человеку дорога в клан заказана, и он сможет без проблем разорвать эти отношения просто уехав. Новости о планах его парня, серьезно пошатнули уверенность Чанеля в их совместном будущем. Он как-то не особо задумывался, что Чондэ, по сути, заканчивает университет и может куда-либо уехать. Они жили в Сеуле и он справедливо полагал, что Чондэ останется здесь и дальше. До его выпуска оставалось немногим более трех недель, и Чанель периодически впадал в глубокую задумчивость. Итогом этого стала совершенно неожиданная просьба. Чанель попросил сделать его вампиром. Чондэ понадобилась вся его концентрация, чтобы не рассмеяться в лицо решительно настроенного человека. Несмотря на то, что Чанель всеми силами пытался выведать как можно больше информации про его вид, Чондэ рассказал не так уж много. И тем более, он не просвещал его в различия между вампиром рожденным и вампиром обращенным. А разница была колоссальна. И если и был не подходящий для обращения человек, то это точно был Чанель. Но он был непреклонен и, буквально надоедал Чондэ своей просьбой. Он наивно думал, что став таким же как и его возлюбленный, он сможет быть с ним и дальше. В конце концов, Чондэ сдался. В благодарность за свежую чистую кровь он хотел просто оставить человека. Единственным последствием для которого осталось бы только разбитое сердце. Но тот сам настойчиво лез в петлю и, по сути, Чондэ было плевать, что с ним станет потом. Если он так уж хочет сломать себе жизнь, кто Чондэ такой, чтобы отказывать ему в этом? Для него самого это никакой роли не играло. Для обращенных вампиров путь в клан закрыт еще строже, чем для людей. И будь в Чондэ хоть немного чего-то человеческого, он, может и сказал бы это Чанелю. Но нет. Ему было совершенно без разницы, что случится с ним после обращения. Тот максимум благих побуждений он и так выполнил, сопротивляясь принятому человеком решению.This is the end you know Lady, the plans we had went all wrong We ain't nothing but fight and shout and tears We got to a point I can't stand I've had it to the limit; I can't be your man I ain't more than a minute away from walking***
*** В принципе, Чондэ знал несколько мест, где можно было безопасно провести процедуру обращения, раскиданных по всему корейскому полуострову. Достаточно глухих и к тому же, имеющих дурную славу. Сразу после обращения «новорожденный» вампир какое-то время впадает в неадекватное состояние и испытывает острую жажду. Длительность этого периода у каждого индивидуальна. Но в любом случае, во избежание раскрытия и большой шумихи, все это проходит подальше от большого скопления людей. К тому же, если вдруг пути такого вампира и человека все-таки пересекаются, жертва будет сама виновата в своей гибели. Никто не заставляет их гулять в местности с высокой опасностью повстречать «диких животных», на которых в таком случае скидывают все нападения. После того, как Чондэ благополучно получил диплом, а Чанель взял отпуск на работе, они отправились в один из заповедников в районе Тэгу. Чанеля заметно потряхивало из-за предстоящей процедуры, но он так же был невероятно взволнован. У него было множество прекрасных планов на будущее. И он с теплотой в сердце лелеял их и строил такие заманчивые воздушные замки в своей голове. Его не смущало ни выбранное Чондэ место, ни отсутствие какого-либо багажа. Он полностью доверял своему возлюбленному. Заповедник встретил их тишиной и прохладой, обусловленной пушистыми кронами деревьев, защищающих их от палящего летнего солнца. Доведя их до определенного места, недалеко от перевала, Чондэ без лишних слов обвил руками плечи Чанеля и впился в шею вскрикнувшего от неожиданности человека. Он хотел напоследок максимально поживиться, прежде чем его кровь перестанет иметь хоть какую-то ценность. Параллельно с этим, он впрыснул в человека особые феромоны, которые начинали процесс обращения и заставляли жертву впадать в состояние эйфории сравнимой с наркотической зависимостью. Которая будет преследовать обращенного вампира всю его оставшуюся жизнь. Он, по сути, становился наркоманом, чья зависимость была завязана на чужую кровь. Закончив с этим этапом, Чондэ оторвался от него и, сделав небольшой надрез на своей шее, он прижал к нему лицо ошалевшего от новых ощущений Чанеля. Тот интуитивно впился в кровоточащий надрез ртом и жадно начал высасывать чужую кровь. И чем больше он впитывал, тем больше разгорался этот голод. Чанель вцепился левой рукой в волосы Чондэ, пытаясь прижать его к себе еще крепче. Вампир в свою очередь сжал в правой руке ворот чужой рубашки, слегка морщась от не особо ласковых действий партнера. Но это неудобство перекрывало то, что Чанель в свою очередь неосознанно передавал Чондэ такие же феромоны удовольствия, что уже гуляли по телу меняющегося человека. Для нормального вампира этот процесс не нес никакой опасности в виде зависимости, но сама процедура их получения не особо приветствовалась в их среде и они не увлекались обращениями людей. Слишком уж много проблем могли создать обращенные. Тем не менее, это не было запрещено и некоторые вампиры порой баловались этим. Вот и Чондэ решил из любопытства попробовать хотя бы раз, что это за такой увлекательный опыт. В целом, ему понравилось, но в ближайшем будущем он вряд ли повторит нечто подобное. Слишком уж хлопотно это все. Оторвав удовлетворенно пыхтящего Чанеля от себя, Чондэ отметил и максимально расширившиеся зрачки, и удлинившиеся клыки, и общее состояние, граничащее с шоковым. По правилам, Чондэ должен был находиться рядом с ним еще что то около суток. Обычно, именно это время, в среднем, нужно новообращенному для завершения трансформации. Несколько часов все шло нормально, они валялись на нагретой земле, прислонившись к кроне дерева. Но вдруг Чанель странно встрепенулся и повел головой в сторону на манер учуявшего жертву хищника. Чондэ прислушался к окружающим их звукам и понял, что это описание было недалеко от истины. Чанель резко вскочил и понесся в сторону, откуда до них донеслись звуки, явно воспроизводимые людьми. Чондэ из любопытства последовал за ним. Когда он вышел на большую поляну, явно облюбованную туристами для пикников, Чанель уже самозабвенно присосался к шее отчаянно брыкающейся и хрипящей женщины. Но, вошедший во вкус, вампир держал ее крепко, и вскоре она затихла и неестественно обмякла. Он сделал основную для новичков ошибку. Увлекшись, он перегрыз основные для жизнедеятельности кровотоки у человека и она моментально умерла. Когда Чанель отбросил от себя тело женщины, на поляне послышался тихий плачь из установленной тут же палатки. Чондэ даже присел в тени деревьев, предвкушая продолжение разворачивающихся действий. Чанель, ожидаемо, двинулся к палатке и резко вытащил оттуда заверещавшего ребенка. По личному мнению Чондэ, Чанелю невероятно повезло. Кровь детей самая чистая и сладкая для вампира. И нарвавшись на семью с ребенком, Чанель просто сорвал кровавый джек-пот. Собственно тот недолго думая, вцепился клыками уже в нежную шейку мальчика. Пока он наслаждался, с другой стороны поляны, запыхавшись, вбежал мужчина, очевидно, услышавший крики своего ребенка. Сначала он увидел труп женщины, сломанной куклой лежавший на земле. А затем и, сгорбившегося над маленьким тельцем, Чанеля. Не понимая, что происходит, мужчина двинулся к ним, и застыл в шоке, когда Чанель поднял на него измазанное в крови и искаженное в гримасе лицо. На его руках лежал, широко раскрыв невидящие глаза, уже мертвый ребенок и из его разорванного горла небольшими толчками выливалась кровь. Мужчина, не осознавая, что делает, попытался наброситься на непонятное существо, что, очевидно, только что питалось его ребенком, но полный адреналина вампир был быстрее. Он укусил безоружного человека, но из-за подобия драки, которую отчаянно пытался спровоцировать мужчина, Чанель по неосторожности, буквально, вырвал ту часть горла на которой сомкнулись его челюсти. Захрипев, мужчина рухнул на землю и вскоре тоже затих. Удовлетворенный всей полученной кровью, которой было даже больше, чем необходимо для него, Чанель прилег рядом и сыто потянулся. Голод отступил, и он позволил своему организму отключиться, чтобы ее переварить. Собственно, это означало, что Чанель экспресс-курсом прошел процесс трансформации. Всей, полученной им крови, за глаза хватит для завершения всех изменений в его организме. Удовлетворенно вздохнув, Чондэ поднялся на ноги и осмотрел поляну и личные вещи туристов. Как он и предположил, семья была из трех человек, так что других людей тут быть не должно. По крайней мере в самое ближайшее время. Все-таки какова была вероятность, что в одно и тоже время на печально известный нападениями животных островок леса забредет еще кто то? Вот и Чондэ, справедливо предположил, что весьма маловероятная. Он дорвал раны у людей, чтобы они стали более похожими на те, что имеют животное происхождение, в душе надеясь, что реальные животные почувствовав запах крови, тоже придут полакомиться, тем самым подчищая за Чанелем следы его действий. Оглядев получившуюся композицию из трех разорванных тел и, находящегося в отключке новообращенного вампира, Чондэ довольно хмыкнул и ушел. Он выполнил все свои обязанности. Больше его здесь ничего не держало. Все, что будет дальше с Чанелем, будет только на совести Чанеля. Весело насвистывая, Чондэ прогулочным шагом шел в сторону выхода из леса. Клан ждал его возвращения.We can't cry the pain away We can't find a need to stay There's no more rabbits in my hat to make things right****
*** Очнувшись, первое, что Чанель увидел, было чистое и звездное небо. Все его тело окутывала томная нега, прокатывающаяся по нему ручейками удовольствия, несмотря на то, что он уже долгое время лежал на голой земле. От пространственных размышлений вяло текущих в его затуманенных мозгах его отвлекли странные запахи витающие вокруг. Он нехотя повернул голову в сторону и стремительно разлившийся внутри него ужас сковал его тело. Громко закричав, он нашел в себе силы кое-как отползти от мертвых тел, что валялись рядом с ним. Паника затопила его сознание, и он пытался сосредоточиться, чтобы понять, как он оказался в этом месте. И тут пришли воспоминания. Много-много воспоминаний, абсолютно чудовищных по своему содержанию. Чанель заскулил и разрыдался, обхватив свои колени руками и свернувшись в подрагивающий в истерике клубок. Он с ужасом осознавал, что стал монстром. Чудовищем. Убийцей. Через некоторое время он внезапно распрямился и неуклюже вскочил. Он вспомнил о Чондэ. Он же не мог убить и Чондэ? Не мог же, правда? К своему облегчению, задыхающийся от плача, Чанель тела Чондэ на поляне не обнаружил. Но куда же, тогда он делся? Чанель четко помнил сам процесс инициации, но дальше все, как будто немного поддернуто дымкой. Они сидели вместе в лесу. А потом он услышал людей и инстинкты направили его в сторону потенциальной добычи. Чанель с дрожью еще раз посмотрел на тела. И он поймал свою добычу. На этих мыслях, что то внутри Чанеля довольно дернулось и его градус ненависти к себе вырос еще больше. Но он не помнил, что бы Чондэ присутствовал при этом кровавом пиршестве. Если его не было уже тогда, где же он? Постепенно успокаиваясь, Чанель снова присел на землю, пытаясь проанализировать все, что произошло за этот день. И чем больше он думал, и пытался вспомнить, тем сильнее крепло осознание, что им грубо воспользовались и в какую чудовищную ловушку он собственноручно себя затолкал. Он, как будто прозрел после долгого дурманящего сна. Розовые очки с треском разбились на тысячи осколков, как и сердце, но теперь было уже поздно. Абсолютно поздно. Просидев в неком оцепенении практически до рассвета, Чанель принял тяжелое решение. Встав на ноги, он растер затекшие конечности и почувствовал, как кожу на лице и руках стянула засохшая кровь. Поморщившись, Чанель постарался припомнить, был ли где-то неподалеку ручей. Где-то через полчаса блужданий искомый водоем нашелся и Чанель поспешил умыться, и хоть как то привести себя в порядок. Максимально отмыв верхнюю часть тела, Чанель направился на выход из заповедника. Ему нужно было найти ближайший населенный пункт. Но главное, ему нужна была аптека. С собой у него был только телефон, но и этого было достаточно. Славный мир высоких технологий. Купив аптеке нужный препарат, Чанель нашел какую-то маленькую гостиницу на окраине города и заселился в нее, оплатив проживание на несколько дней. И вот, он лежит на зловонном, тощем матрасе в богом забытом отеле на окраине Тэгу и размышляет. О многом. О жизни, о своих решениях. О необдуманных действиях, и глупом поведении. О Чондэ. Он знал, что этим, он оттягивал момент окончательного принятие своего решения, которое он решил осуществить еще там, в лесу. Несмотря на его твердую решимость, остатки человека внутри цеплялись за инстинкт самосохранения. Его, блуждающий по комнате взгляд, раз за разом возвращался к маленькому аптечному пакету, который он небрежно бросил на прикроватную тумбочку. Он его пугал, но в тоже время, он знал, что в нем он найдет утешение. Чондэ мало что рассказывал о себе, но кое-что все таки поведал. Наверное, он предполагал такое развитие событий. Неохотно, но он рассказал, как вампира можно убить. Или, это даже больше походит на то, как вампир может убить себя. Чанель с болью в душе даже представить не мог, что эти знания ему понадобятся настолько быстро и при столь страшных обстоятельствах. Были определенные препараты, влияющие на кровь. Кровь – это основа жизни. Любого существа. И уж тем более вампира. И если ее испортить, то это повлечет за собой тяжелые последствия. И чем сильнее вампир испортит свою кровь, тем больше вероятность, что он не сможет восстановиться. Организм вампира просто не сможет справиться с разрушениями. Помимо необходимого препарата, Чанель купил еще и снотворное, которое можно было получить без назначения. Как бы ни грызла его совесть за содеянное, он трусливо не хотел ощущать, как умирает. В этих раздумьях прошел остаток дня. Из-за незашторенного окна, комната постепенно окрашивалась в красные оттенки теплого заката и Чанель невольно залюбовался. Этот день, буквально, утекал сквозь пальцы и он, наконец, решился. Полностью вколов себе все препараты, которые были в пакете, он снова откинулся на матрас, ожидая, что подействует быстрее. Постепенно его веки тяжелели и, не сопротивляясь, этому Чанель закрыл глаза. Препараты сделали свое дело. Это сказка получила свой плохой конец.Out of my life, Out of my mind Out of the tears we can't deny We need to swallow all our pride And leave this mess behind Out of my head, Out of my bed Out of the dreams we had, they're bad Tell them it's me who made you sad Tell them the fairytale gone bad Tell them the fairytale gone bad*****