sweet dreams

— Это глупо. Взглядом упираясь куда-то в пышную и густую крону старого дерева, Сяо щурит глаза, старательно пытается разглядеть звезды на небе среди ветвей, упорно стараясь на Венти не смотреть, избегая чужого взгляда. Будто бы он мог умереть, стоит ему только в глаза архонта посмотреть. — И странно, — добавляет он, понимая, что и вправду чувствует себя непонятно. То и дело неловко продолжает водить плечами и, не зная, куда деть свои руки, пальцами путается в траве, разрывая ее на мелкие кусочки, перетирая между пальцев и пачкая перчатки. В Мондштате, признаться честно, все для него ощущалось иначе — та же трава казалась зеленее обычного, а дышать было чуть проще. Будто и не сжимали его грудь привычные страхи и переживания. Они собирались в шаткую кучку-башенку у него в голове. Словно сон во время болезни — все казалось странным сейчас, нереальным. И лишь ощущение холодной земли под спиной напоминало ему о том, что все это взаправду. Венти над ним лишь склоняет голову — на лице его все то же блаженное спокойствие и легкая, едва заметная улыбка. Или же Сяо просто так хочется думать. В конце концов он на него сейчас и не смотрит, чтобы знать наверняка. — Что именно? — спрашивает у него бард, чуть наклоняясь вперед, закрывая собой все то, что Сяо так упорно разглядывал все это время. — Все. — охотник на демонов тут же отводит взгляд в сторону, переключая внимание на свои ботинки. На них можно было разглядеть запекшуюся кровь. Сяо не может с уверенностью заявить, чья конкретно она была. И он вовсе не приувеличивал — вся ситуация казалось ему странной и даже неправильной. Словно сон — он все еще не до конца понимает, как именно здесь оказался. Но чувство было такое, будто бы не должен он быть здесь. Сяо должен быть далеко — подальше от бога ветров и его голоса — топтать желтую траву, пачкать руки демонической кровью, выполняя свой долг. Но отказывать богам в их странных и глупых желаниях, ему всегда было тяжело. Особенно определенным богам. Особенно Венти. С его улыбками, за которыми прячется все то, что он ему не говорит, но имеет в виду. С его теплыми руками, которые ненадолго даруют ему мимолетное спокойствие. И видимо поэтому он сейчас и был здесь — слишком слаб в своих постыдных желаниях и хрупких надеждах, чтобы отказывать. Голова его покоилась на чужих коленях, а руки упорно путались в короткой траве и мысли вовсе никак не успокаивались — наоборот, казалось, еще больше разгонялись по спирали, сводились к одному и тому же результату. — Отдых это не глупо, — говорит Венти, воспринимая чужие слова немного иначе. Кончиками пальцев проводит Сяо по лицу, аккуратно убирает челку с лица. Тот только щурится, от прикосновений ему становится неловко. — А ты, в последнее время, совсем разучился отдыхать. — Это неправда, — продолжает нелепо спорить Сяо, все еще не в силах так просто отступить. И не сказать, что этот разговор беспокоит сейчас сильнее, чем чужие руки у него на лице. Прежний трепет и опасения, что ранее он испытывал от присутствия архонта рядом, уже давно его покинули. Он не боялся задеть его или разозлить случайно брошенными словами. Просто потому что Венти, такое чувство, был самой непробиваемой скалой и на все упреки и грубые слова никогда не реагировал так, как Сяо ожидал. И спорить, между прочим, тоже любил. Они оба были теми еще упрямыми дураками. Но все равно, Сяо продолжал чувствовать себя неловко всякий раз, когда оказывался так близко к богу. Он все никак не может привыкнуть и, ему кажется, что в такие моменты, он теряет над собой контроль. — Неужели? — без упрека спрашивает Венти. — Тогда скажи, когда мы в последний раз собирались? — Хмм, — выдыхает Сяо, не находя ответа. Последние дни и недели сливались у него в голове в один не проходящий кошмар. Темный и мрачный — и не было никаких воспоминаний ни о чем, кроме запаха крови и безумия в его голове. Он начинает путаться, что конкретно уже было сном, а что было на самом деле — вся его жизнь до этого момента или же это недолгое мгновение спокойствия. Признаваться в подобном не хотелось. В конце концов, это были только его проблемы и только его обязанности. И совершенно не то, что он хотел бы с кем-либо обсуждать. В конце концов, Сяо чувствует легкое разочарование — потому что не может вспомнить ни одной их встречи до сегодняшнего дня. — Я так и знал, — отвечает ему Венти, улыбаясь снисходительно. Сяо не видит, но, кажется, чувствует. По тому, как звучит чужой голос. По тому, как чужая рука путается у него в волосах, аккуратно перебирая пряди и пропуская их через пальцы, успокаивая. — Ты и не представляешь, сколько бутылок мне пришлось выпить в одиночестве. А были они на двоих, между прочим. — У меня много работы, — говорит Сяо в свое оправдание. Сяо молчит о том, что Венти и так это постоянно делает — пьет в одиночестве где-то до тех самых пор, пока не уснет блаженным сном или не взойдет солнце, убивая все ночные сожаления. Не то чтобы он так сильно нуждался в компании. В конце концов, даже во время их встреч, Сяо практически не притрагивался к напиткам, которые архонт ему разливал. — И много ее будет еще тысячу лет. — Сяо думает, что это, наверное, должно звучать грустно и, может быть, даже печально. Но у Венти голос спокойный и мягкий. Сяо решается на него посмотреть. И вполне ожидаемо ловит чужой взгляд — глаза у Венти грустные. Но он все еще улыбается. За улыбкой его, как обычно, прячется много невысказанных слов. Сяо предпочитает об этом не задумываться сейчас. Он лишь ненадолго прикрывает глаза, дышит прохладным ночным воздухом и думает о чужих руках в своих волосах. — Когда-нибудь тебе надоест, — говорит он наконец, спустя, казалось, целую вечность тишины, которую прерывал лишь гуляющий по долине ветер и шелест листвы над головой. Он не уточняет что именно. Наверное, и сам до конца не знает. — Кто знает, — выдыхает Венти, кончиками пальцев свободной руки он аккуратно проводит линию вдоль чужих скул. Щекотно. — Такие вопросы, в конце концов, надо задавать не мне. — И кому же тогда, — спрашивает Сяо, сам не понимая зачем и какой ответ он ожидает услышать. Все это все равно не имело смысла. Он разглядывает далекую луну, стараясь об этом не думать. Венти не отвечает. Проходит еще некоторое время в тишине, прежде чем он говорит: — Для кого-то вроде тебя, ты сильно беспокоишься о будущем. — и руки его тем временем продолжают спускаться дальше — вниз по шее и вдоль предплечья. Сяо молчит. Он чувствует, как усталость медленно накрывает его с головой. В конце концов это было правдой. — Раз ты уже здесь, нет смысла отказываться, — продолжает Венти, небрежно стягивая перчатку с чужой руки. Сяо хотел было возразить и в голове его возникает множество причин. Но когда Венти берет его за руку и переплетает их пальцы вместе, все слова куда-то деваются и он не может заставить себя их вернуть. В конце концов, было ли у него в принципе будущее? — Это уже кажется сном, — говорит он на грани слышимости. В конце концов, ничего уже не имело смысла. Венти улыбается, искренне, нежно. Большим пальцем поглаживает грубую кожу руки Сяо. — Тебе и правда нужно поспать, — продолжает улыбаться Венти. Его голос теряется среди шума ночного ветра. И сейчас, Сяо не видит смысла спорить. Потому, сжимая чужую руку чуть крепче, он вновь прикрывает глаза. Размеренный шум листвы и чужое тепло уносит его мысли куда-то далеко и Сяо позволяет себе слабость забыться сном.