***
Перси все же удалось убедить Аннабет помочь ей. И под ее пристальным контролем парень сумел сделать идеально ровные шарики. Пусть и не с первой попытки. Когда противень скрылся за дверкой духовки, Аннабет поставила таймер, чтобы не прокараулить время готовности печенья. Она повернулась к Перси, который с задорной улыбкой смотрел на нее. — Вся твоя футболка в следах от теста, — изрек он, когда Аннабет заправляла за ухо выбившуюся прядь, тем самым испачкав и ее. — Не надо было отдавать тебе фартук, — девушка осмотрела Перси, у которого грязными были лишь защитная ткань и щека. — У меня нет сменной одежды с собой. — Я могу дать тебе свою, — предложил он, разглядывая растрёпанную Аннабет, которая все равно выглядела безумно красивой. Сердцебиение юноши участилось от одной только мысли, как привлекательно Аннабет выглядела бы в его футболке. Или без нее. — Я буду очень признательна, — поблагодарила девушка и чмокнула Перси в губы, а когда отстранялась, он разочарованно вздохнул. Невинного прикосновения оказалось мало. Перси не понимал почему, но именно сейчас ему захотелось тесно прижать ее к себе. Прикоснуться к нежным губам. Провести пальцами по тонким плечам. Насладиться теплом ее кожи. Помотав головой, он попытался прогнать накатившее на него наваждение. Но мысли уже завернули в другое русло, и Перси почувствовал дрожь, пробежавшую по телу. Ощущения, которые возникали всегда, стоило поцелуям или прикосновениям Аннабет стать более откровенными, сконцентрировались в одной точке, отдаваясь пульсацией. «Только не сейчас», — мысленно произнес он, оттягивая джинсы в области паха, и быстрыми шагами двинулся в сторону своей комнаты. Аннабет молча последовала за ним, кажется, не заметив состояния парня. А он старался не смотреть на нее, лишь бы не выдать свое дикое смущение и щекотливое положение. Поэтому, как только оказался в спальне, сразу же двинулся к шкафу, ища футболку для девушки. Желательно как можно более длинную и закрытую. Найдя подходящую, Перси повернулся к Аннабет и у него чуть не перехватило дыхание. В штанах стало еще теснее от увиденного. Взору открывалась ее оголенная спина, скрытая лишь лямками от бюстгальтера. Ее выпирающие лопатки и хрупкая талия так и просили прикоснуться к ним. Юноша сглотнул, понимая, что лучше ему сейчас оставить Аннабет ненадолго одну, а самому успокоиться и привести себя в норму. Но он не мог сделать и шага. Глаза, как прикованные скользили по девушке, не упуская ни сантиметра ее изящного дрожащего тела. — Тебе холодно? — тихо спросил Перси, и голос показался ему очень хриплым. — Нет, — донесся до него ее шепот. — Просто… Аннабет резко замолчала, обнимая себе руками. Лямка от бюстгальтера немного съехала в сторону, и Перси увидел маленький шрамик, который никогда не замечал раньше. Какая-то неведомая сила толкнула юношу вперед, и он оказался так близко с Аннабет, что мог услышать ее частое дыхание. — Откуда этот шрам? — спросил Перси, проводя по нему теплыми пальцами, но по коже Аннабет все равно пробежали мурашки. — Результат одной из моих стычек с монстром. Получила его, когда странствовала с Лукой и Талией, — ответила девушка и развернулась лицом к Перси. Их глаза встретились всего на мгновение, а потом юноша увидел большой рубец чуть ниже сердца. Едва Перси дотронулся до него, как в нем снова пробудились неприятные воспоминания, когда он чуть не потерял свою любимую. — А этот… — начала Аннабет, но Перси прервал ее. — Я знаю, откуда он, — виновато произнес юноша, отгоняя события прошлого. — Ты получила его во время битвы за Манхэттен, когда заслонила меня от кинжала Накамуры. Ведь если бы ему удалось пронзить меня им, то даже Проклятие Ахилла не спасло меня… — Я не знала, где именно твое уязвимое место, но почему-то, когда Эфан занес над тобой клинок, поняла, что этот удар будет смертельным, — вспомнила Аннабет и запустила руку под футболку юноши, положив ее на то самое место. Перси собрал всю волю в кулак, чтобы сдержаться и не поддаться нахлынувшему желанию. Он и так едва держал себя в руках при виде ее полуобнаженного тела. А прикосновения девушки творили с ним что-то невероятное. — Два года уже прошло, — он пытался думать о чем угодно, только не о горячих пальцах Аннабет на своей пояснице. — Да, после этого у меня появились новые шрамы, но старые так и не зажили, — вздохнула девушка. — Зато у тебя на теле ни одного рубца. Хоть на Перси и была одежда, но Аннабет отчетливо помнила идеальный торс своего парня. На нем не было ни единого изъяна, и стоило ей подумать об этом, как щеки приобрели пунцовый оттенок. Она смущенно убрала руку из-под футболки Перси, чем вызвала его облегченный вздох. — Я не виноват, это все вода, — оправдывался сын Посейдона. — А ты все такой же, Рыбьи Мозги, — усмехнулась Аннабет, утопая в нежности к своему парню. — Ну же, иди ко мне. С этими словами она встала на носочки и запечатлела на его губах робкий поцелуй. Перси вздрогнул и сомкнул руки на ее талии. Его губы отвечали на нежные движения губ девушки. Находясь рядом с Аннабет, Перси чувствовал спокойствие и теплоту. И пусть сейчас бы на него обрушился гнев всех богов, ему было все равно. Главное, что с ним была та, которую он любит всем сердцем. Аннабет запустила пальцы в мягкие волосы парня, которые всегда находились в беспорядке. Но ей это нравилось. Она любила эти черные гладкие пряди. Любила глаза цвета морской волны. Любила задорную улыбку. Дурачества и шутки. Она любила Перси, казалось, со дня их первой встречи. После всего через что им пришлось пройти, быть здесь рядом с любимым, обнимать и целовать его — казалось Аннабет каким-то чудом. Она теснее прижалась к Перси и залилась краской, почувствовав явное уплотнение в области его паха. Губы забыли, как шевелиться, а легкие — дышать. Поняв, что именно смутило Аннабет, Перси, не менее красный, отстранился от нее. Больше всего он хотел не испортить все, но, кажется, уже сделал это. — Извини, — стыдливо произнес он, смотря в пол. — Нет, все хорошо, — растерянно сказала девушка. — Я все понимаю и… давно думала об этом. Мы ведь уже два года вместе, но так и не… А я знаю, что ты хочешь этого, поэтому… — Аннабет, — прервал ее Перси. — Не имеет значения чего хочу я, если не хочешь ты — я ни на чем не настаиваю. Приму сейчас душ и все будет в норме. Только не делай ничего против своей воли. — Я люблю тебя, Перси, — Аннабет обхватила пальцами подбородок парня и приподняла его голову так, что теперь их глаза смотрели друг на друга. — И с тобой я ничего не делаю против своей воли. Я хочу этого так же, как и ты, но боюсь сделать этот шаг. Боюсь, что тебе может не понравиться. Боюсь, что в случае неудачи нашим отношениям придет конец. Неверящим взглядом Перси уставился на свою любимую. Еще никогда она не казалась ему такой уязвимой и напуганной. Ее губы дрожали, а из глаз, казалось, сейчас потекут слезы. Даже стычки с монстрами, пауки и падение в Тартар не пугали девушку так, как мысль, что она может потерять его. — Никогда не думал, что скажу это тебе, дочь Афины, — начал юноша, касаясь своим лбом лба Аннабет, — но ты такая глупышка. Ничто и никто не заставят меня оставить тебя. Неужели ты до сих пор не поняла этого? Он заботливо заправил пряди светлых локонов за уши девушки, и, усмехнувшись, прошептал: — Может нам еще разок пройти через Тартар, чтобы ты убедилась в этом окончательно? Аннабет счастливо улыбнулась, глаза заблестели, руки обвились вокруг шеи Перси. Он прижал ее к себе, как самое драгоценное сокровище. Но по сути, она и была им. В этом мире для него не было ничего дороже Аннабет. Она была его центром Вселенной, той, из-за которой он просыпался по утрам. — Перси, — прошептала Аннабет, вглядываясь в любимое лицо, а в следующее мгновение поцеловала его. Этот поцелуй отличался от всех, что она когда-либо дарила своему парню. Касание губ было более настойчивым, более уверенным, более жадным. От сладких губ Перси вперемешку с горячим дыханием у Аннабет закружилась голова. По всему телу прошла волнующая дрожь. Девушка пылала от нахлынувших чувств, сгорала от прикосновений парня и готова была провалиться под землю от стеснения, но ни в коем случае не хотела прекращать этого. И так неимоверно тугой узел внизу живота затянулся еще сильнее, когда язык Перси прошелся по нижней губе девушки и встретился с ее языком. Аннабет забыла, как дышать, думать и держаться на ногах. Она вцепилась в спасательном жесте в плечи парня. Только он дарил ей чувство безопасности, только ему она могла доверить все что угодно. Кровь пульсировала в венах, сердце гулко стучало в груди, а мысли затуманились. Перси вздрогнул, когда Аннабет задернула его футболку и прикоснулась пальцами, к напрягшейся спине. Ему казалось, что он сейчас сгорит заживо от охвативших его эмоций. Превратится в пепел от одних только невинных прикосновений девушки, которые вызывали в нем такой ураган, что ему было страшно, что он испытает, если их обнаженные тела соприкоснутся. Не сговариваясь, возлюбленные одновременно прекратили поцелуй при этом, не разрывая объятий. Они цеплялись друг за друга как за единственный спасательный круг, удерживающий их на поверхности. Внутри бушевал шторм, затягивающий в водоворот неизведанных, но таких желанных ощущений. — Перси. — Аннабет. Имена друг друга сорвались с их уст, оставляя после себя сладкое послевкусие. Непреодолимое желание завладело юношей, когда Аннабет неуверенными движениями рук сняла с него футболку. Ее широко распахнутые, затянутые поволокой, глаза проскользили по выступающим мышцам груди, сильным рукам и упругому животу. Пальцы, действуя по своей воли, даже раньше, чем об этом успела подумать хозяйка, прикоснулись к рельефному прессу. Тяжелый и прерывистый вздох родился из их приоткрытых губ. Если и прекращать все, то прямо сейчас. Потому что и Перси и Аннабет понимали: с каждой секундой путь к отступлению становится все туманнее. С каждым новым прикосновением, взглядом, шепотом, потребность друг в друге лишь возрастала. Как желанный наркотик. Как необходимый для жизни кислород. Перси вопросительно посмотрел в глаза своей девушке, как бы спрашивая, уверена ли она. Хотя сам не был уверен до конца. Ему было страшно. Он чертовски боялся причинить любимой боль или не справиться. От одной только мысли о том, что между ними должно было произойти сейчас, парня бросало то в жар, то в холод. Но он не мог сдаться. Не теперь. Не когда ладони Аннабет легли на его пылающие от волнения щеки. Не когда ее глаза со всей нежностью и любовью смотрели на парня перед собой. Не когда Перси получил немое согласие девушки. Аннабет готова была потерять голову от гулко стучащего сердца, удары которого отдавались глухой пульсацией в висках. То ли от испуга, то ли от охватившего желания, напоминающего о себе приятным потягиванием в животе. То ли вообще от безумной любви к своему парню, который смотрел сейчас на нее самым неоднозначным взглядом, так четко отражающим ее эмоции. Словно его глаза, эти прелестные зеленые глаза, были своеобразным зеркалом, отражающим состояние души Аннабет. В это мгновение ей так сильно захотелось, чтобы Перси взял инициативу в свои руки. Позволил ей быть хрупкой и беззащитной, побуждая девушку, податливо откликаться на каждое его действие. Где-то в груди Аннабет зародилось непреодолимое желание отдать Перси всю себя без остатка. Возникшая мысль заставила Аннабет смущенно опустить голову, но не успела она опомниться, как Перси впился в ее губы в жадном поцелуе. Стыдливый стон девушки затерялся в беспорядочных движениях губ Перси. Он творил с ней что-то невероятное, вызывал бурю эмоций, а ощущения были настолько контрастными, что невозможно было сконцентрироваться на чем-то конкретном: будь то страстные поцелуи, робкие прикосновения, тяжелое дыхание или учащенное сердцебиение обоих. Пальцы Перси выводили невиданные узоры на оголенной спине Аннабет, и ей казалось, что под ними разливается лава. Где бы только он ни дотрагивался, непременно появлялся маленький ожог, но был совсем безболезненным. Скорее до безумия приятным. И девушке хотелось, чтобы любимый прикасался к ней еще и еще. Она невольно прогнулась ему навстречу, когда его руки сомкнулись на пояснице. Они оказались так близко друг к другу, что каждая клеточка их обнаженных тел вспыхивала от прикосновений друг друга. Было настолько жарко, что даже воздух сгорал от горячего дыхания, на мгновение оставив без кислорода. Юноша прервал поцелуй, вызвав тем самым разочарованный вздох девушки, смотревшей на него смущенным и непонимающим взглядом. Задав безмолвный вопрос о причине прекращения столь приятной ласки, она положила руку на грудь Перси. Волна мурашек прошлась по всему телу парня, а от бездонных серых глаз, смотрящих на него из-под опущенных ресниц, голова пошла кругом. Перси любовался своим белокурым ангелом, до сих пор не веря, что такая удивительная девушка как Аннабет могла выбрать его. Как же неотразима она была! Все на этом свете меркло перед ней и ничто не могло посоревноваться с ее красотой. Для Перси не было никого прекраснее. Внезапно ему захотелось показать всю свою любовь. Поделиться всей той нежностью, что переполняла его сердце. Чтобы Аннабет знала, что значит для него. Подрагивающие губы припали к нежной шее девушки, которая без стеснения простонала, стоило только ощутить влажные и обжигающие поцелуи на холодной коже. Аннабет вцепилась руками в плечи Перси с такой силой, что наверняка на них останутся отметины. Но иначе было нельзя. Иначе ноги не удержали бы, и девушка уже упала навстречу полу. Медленными шагами Перси направился в сторону кровати, не прерывая своих ласк, а лишь усиливая их. Теперь он покрывал поцелуями не только шею, но и плечи и ключицы девушки. Аннабет была одурманена любимым: его запахом, который не перепутаешь ни с чем другим, его горячими поцелуями, пробуждающими в мыслях такие картинки, что и сказать стыдно, его нежными прикосновениями, выбивающими землю из-под ног. Она таяла в его руках, теряла над собой контроль, стонала и желала, чтобы Перси никогда не останавливался. Как только ноги девушки уперлись о край кровати, ее тело упало на мягкий матрац. Всего на мгновение губы Перси отпрянули от нее, но потом вернулись с еще большим напором, осыпая юное девичье тело трепетными поцелуями. Перси было безумно приятно слышать сладостные стоны любимой, видеть, как она блаженно закатывает глаза от удовольствия и неосознанно подается навстречу его поцелуям. Сердце усердно гоняло кровь по венам, в голове шумело, а в штанах безжалостно пульсировало от возрастающего желания. Одно короткое движение и руки парня слегка приподняли девушку. Теперь они оба приняли сидячее положение, но поцелуи не прекратились. Переживания вновь захватили юношу от одной только мысли, что ему предстоит сделать. Он пытался унять их, осыпая нежностью тело любимой, но дрожь в пальцах унять так и не смог. Когда его дрожащие пальцы дотронулись до застежки лифчика, расслабленная Аннабет вмиг напряглась, а дыхание замерло. Перси всего трясло от волнения, пытаясь усмирить его, он начал оставлять более резкие и непродолжительные поцелуи на коже любимой. Но от этого она сжалась лишь сильнее. «Дурак, даже не думай все испортить», — приказал себе он, пытаясь справиться с застежкой бюстгальтера. Пальцы тряслись, как и Аннабет, и Перси не знал, что ему делать и предпринять. Всю решимость, поселившуюся в нем совсем недавно как рукой сняло. И он уже подумал, что зря они вообще это начали. Но не успел Перси пойти на попятную, как застежка поддалась, а руки сами спустили бретельки, освобождая полную грудь девушки. Аннабет всхлипнула и обняла парня, пряча лицо в области его шеи. Их не прикрытые одеждой части тела соединились, и Перси чуть не потерял сознание от наслаждения. Обнаженной грудью он отчетливо чувствовал твердые соски девушки, которые терлись о него, стоило ей сделать хоть малейшее движение. Как же это было приятно! Невозможно было описать словами эти фееричные ощущения, Перси лишь до безумия захотел взглянуть на эту красоту. Взять в руки такую манящую грудь Аннабет, припасть к ней губами, языком и ласкать ее, пока девушка не сойдет с ума от удовольствия. Хотя кто первый лишится разума, можно было поспорить. Аннабет почувствовала, как юноша медленно отстранил ее от себя. Услышала его сбивчивое дыхание. И увидела восхищенный взгляд на себе. Глаза Перси не отрывались от ее молочных желез, зрачки подрагивали, огибая ореолы сосков и останавливаясь на маленьких бусинках нежно-розового цвета. Язык юноши облизал вдруг ставшие сухими губы, а девушка поняла, что ей еще никогда не было стыдно так же сильно, как в этот момент. Наверняка она могла посоревноваться в красноте с раком, да и тот бы ей проиграл без единого шанса на победу. Но все же несмотря на смущение, было что-то притягательное в том, как Перси смотрел на нее. Какими глазами исследовал ее тело. Еще никогда в жизни никто не смотрел на нее подобным образом, и теперь увидев этот взгляд любимого, Аннабет сильнее прежнего ощутила не покидающее ее возбуждение. — О боги, какая же ты красивая, Аннабет, — словно в бреду произнес Перси. Бедра девушки сжались сами собой, позволяя ей ощутить влагу между ног. Было стыдно и неловко. Все происходящее было в новинку для нее, еще никогда она не испытывала подобного возбуждения. Желание, овладевшее Аннабет, было настолько сильным, что буквально подталкивало ее прямо сейчас снять с Перси всю одежду. А потом будь что будет. Она готова на все. Они одновременно подались навстречу друг другу. Губы встретились, языки переплелись в замысловатом танце. Тела плотно соединились, не оставляя ни миллиметра пространства, а пальцы сплелись воедино. Сейчас им не нужно было ничего, кроме друг друга. Лиши их кто-нибудь воздуха или забрось в самый дальний уголок планеты, они бы и не заметили этого. Потому что сейчас не существовало больше ничего. Для Перси была лишь Аннабет, а для Аннабет — Перси. И они вместе парили где-то за пределами сознания. Повинуясь какому-то внутреннему инстинкту, рука девушки дотронулась выпуклости на брюках Перси. Он как-то глухо простонал, почувствовав, что во рту пересохло. А когда пальцы принялись за пуговицу на джинсах, парень последовал примеру девушки и начал бороться с завязками на ее шортах. Замок на брюках поддался, но не успела Аннабет даже начать стягивать столь мешающий предмет одежды, как Перси вновь уронил ее на кровать. Тихонечко ойкнув, девушка чуть не задохнулась от внезапного удовольствия. Ноги обвились вокруг бедер парня, руки легли на его голову, ближе прижимая к себе. Она выгнулась навстречу сладким губам, с такой нежностью ласкающим ее соски. Чувства Аннабет раскалились до предела. Ей казалось, что еще чуть-чуть и она расплавится в этом огне. Захлебнется и утонет в водовороте чувств. Превратится в пыль, которая устремится вверх к звездам. Блуждая сознанием где-то за пределами мира, Аннабет не заметила, как Перси избавился от ее шорт и своих джинсов. Не почувствовала, как он лишил ее последнего элемента одежды. И только когда он дал ей возможность набрать в грудь воздуха и отпустил затвердевшие соски, поняла, что лежит перед ним полностью обнаженная. Зря она думала, что ей больше нечего стесняться. Зря считала, что после того прилива нежности не станет впадать в краску перед Перси. Еще никогда она так не ошибалась, потому что стоило ей опустить взгляд ниже живота своего парня — осознала, что обнаженная не только она одна. Смущение, страх и любопытство перекликались в Аннабет, не понимая, что выдвинуть на первый план. Она неуверенно посмотрела в глаза Перси и тихо спросила: — Тебе страшно? — голос едва ей поддавался. — Я совру, если скажу, что нет, — волнение сквозило и в голосе парня. — А тебе? Аннабет кивнула. — Скорее всего, мне будет больно, — предупредила девушка, по большему счету обращаясь не к Перси, а к самой себе. Последовал тяжелый вздох, скулы напряглись, а лицо приняло виноватое выражение. — Я сильнее всего на свете не хочу причинять тебе боль, — признался он. — Просто пообещай мне, что ни за что не перестанешь целовать и обнимать меня, — попросила девушка. — Никогда не перестану, — улыбнулся Перси и уже в следующее мгновение слился с губами любимой в самом нежном и трепетном поцелуе, даря ей все свое тепло и ласку. Руки проскользили по внутренней стороне бедер девушки, которая тотчас же прогнулась в спине с протяжным стоном на устах. На его пальцах остались влажные следы, свидетельствующие о ее возбуждении. Оно электрическим разрядом проникло под кожу, стоило их обнаженным телам прижаться друг к другу. Перси медлил, боясь сделать этот шаг. Пытался совладать со своим неудержимым желанием, заставляющим как можно быстрее наполнить собой Аннабет. «Главное — не причинить ей боль», — как мантру повторял он, раздвигая ее подрагивающие ноги такими же дрожащими руками. Когда разгоряченная плоть коснулась Аннабет в самом чувствительном месте, оба не сумели сдержать стонов. — Я люблю тебя, Аннабет, — прохрипел Перси, делая быстрое и резкое движение бедрами вперед. Его накрыла волна непередаваемого наслаждения, умолявшая не останавливаться. Ее пронзила жгучая боль, охватившая каждую клеточку тела. Перси сделал слабый толчок, а из глаз Аннабет потекли слезы. И поняв это, он сразу же замер, почувствовав себя самым большим остолопом на свете. — Хорошая моя, любимая моя девочка, прости меня, — шептал Перси, никогда прежде не обращаясь так к девушке, но сейчас ему было важно показать всю ее значимость для него. Аннабет тихо всхлипнула от разрывающей боли. Ей казалось, что в нее вонзили миллионы кинжалов одновременно. Она не раз была на волосок от смерти, получая самые разные ранения. Но никогда не чувствовала ничего подобного. И нет, эта боль не была сильнее, она была совершенно другой. Менее продолжительная, но более резкая. Губы Перси сцеловывали каждую слезинку на ее побледневшем лице, нежно гладили волосы и шептали слова любви. Вымученная улыбка тронула ее губы, боль вроде бы отступила, оставляя после себя неприятное жжение. — Все хорошо, Перси, — как можно оптимистичнее попыталась сказать она, заметив встревоженное лицо парня. — Правда. Пальцы, сжимающие до этого простыни, погладили плечи любимого. Перси, замерший, словно каменная статуя, заметно расслабился и радостно улыбнулся, поцеловал девушку и сделал очередное движение бедрами. Как же Аннабет ошибалась. Ее ногти впились в широкую спину, давая Перси понять, что ей все еще больно. Она стиснула зубы от режущих ощущений внизу живота, стоило ему сделать очередной толчок. И болезненно простонала, когда он вошел чуть глубже. — Я не могу так, Аннабет, — сокрушенно признался Перси, прекратив движение и отстранившись от ее губ, пусть это и доставляло ему блаженное удовольствие. — Не могу намеренно причинять тебе боль. — Перси, — на этот раз Аннабет улыбнулась более искренне. — Она пройдет, правда, нужно только немного потерпеть. Не дожидаясь ответа, девушка пылко поцеловала Перси, делая вперед короткое движение тазом. Потом еще одно. Первоначальный дискомфорт начал медленно отступать, с каждым новым движением возвращая былое наслаждение. Аннабет стала даже тихо постанывать, но совсем не от боли. Поняв это, Перси теснее прижал к себе девушку, совершая плавные движения бедрами. Ее грудь быстро вздымалась, точь-в-точь копируя телодвижения парня. Они словно стали единым целым. Дыхание смешалось, а сердца бились в унисон друг другу. Его губы отстранились от ее и теперь беспорядочно целовали хрупкое тело. Проводили влажные дорожки от шеи до груди, втягивали в рот изнывающие по ласке соски. Когда он нежно прикусил один, с губ Аннабет сорвался протяжный стон, и она прогнулась в спине. Тело пробила приятная дрожь, смешиваясь с пульсацией внизу живота. Обессиленная Аннабет откинулась на кровать. Ей казалось, что она видит звезды. Так близко, что стоит только протянуть руку и можно дотронуться до них. Сдерживая себя все это время, Перси ускорил движения, превращая их в более резкие и глубокие. Расслабленная Аннабет тяжело дышала, все еще подаваясь навстречу каждому его толчку. Почувствовав, что на грани, Перси впился в губы Аннабет требовательным поцелуем, словно он умирает от жажды, а они — желанный глоток воды. Девушка сразу же ответила на движение губ юноши и даже невинно прикусила его язычок. Это стало последней каплей его нарастающего удовольствия. Тело содрогнулось от охватившего экстаза, пронзающего насквозь. Сделав пару быстрых толчков, Перси излился в Аннабет, со рваным стоном, застывшим на устах. Не переставая целовать ее сладкие губы, он медленно вышел, ловя разочарованный вздох девушки. Отстранившись от столь желанных губ, Перси устроился рядышком и крепко обнял любимую. Аннабет же положила голову ему на грудь. Оба приводили дыхание в норму, переваривали случившееся и не произносили ни слова. Да они были и не нужны, потому что и без них было понятно, как Перси и Аннабет любят друг друга.***
— Нужно убраться на кухне. Не думаю, что твою маму обрадует такой беспорядок, когда они с Полом вернутся, — заключила Аннабет, поудобнее устраиваясь в родных объятиях. — Угу, — промычал Перси, чмокнув девушку в макушку. — Только полежим еще немного. Аннабет согласно кивнула, переплетая свои пальцы с пальцами парня. Ей было так хорошо рядом с Перси, так надежно и тепло, что она почувствовала себя настоящей идиоткой из-за того, что совсем недавно ей в голову пришла мысль о том, что парень может ее бросить. Ее мог предать кто угодно, но только не он. Не тот, с кем она прошла через глубины Тартара, не тот, кто защищал ее ценой собственной жизни, не тот, кто ради ее спасения был готов ступить на темную сторону. — Кстати, Лео сказал, что зайдет пораньше. У него есть какой-то подарок для тебя, — вспомнила Аннабет. — Какой ещё подарок? — испуганно спросил парень, расцепляя их пальцы и поворачиваясь так, чтобы видеть лицо девушки. — Ну, ты же знаешь Лео. Он любитель оригинальных подарков, — хмыкнула Аннабет. — Опять, наверное, сконструировал какого-нибудь автоматона. — Ох уж этот Вальдес, и как Калипсо только с ним уживается? — не понимал Перси. — Он же похлеще урагана. Мама до сих пор не оправилась от его последнего подарка на Рождество. — Ты про автоматона-уборщика? — без смеха ту историю было сложно вспоминать. — Сколько он работал исправно? Два дня? — Кажется, может, чуть больше. — согласился парень, проводя пальцами по запутанным волосам девушки. — Но потом ему почему-то взбрело в голову утилизировать всю мамину обувь. И восстановлению она не подлежала. — Я помню, как ты пытался вырвать у него изо рта туфлю, — хихикнула Аннабет. — Тебе-то смешно, а я потом ещё долго выслушивал от мамы. Хотя, казалось бы, в чем моя вина? Это все Вальдес! — обиженно сказал юноша. — Нет уж, не нужны мне больше его подарки. Аннабет зажала рот рукой, чтобы снова не рассмеяться и не обидеть своего парня. Вместо этого она потянулась к его лицу и поправила растрепавшиеся волосы, провела пальцами по его щеке, задерживаясь их кончиками на приоткрытых губах. А глаза смотрели как будто на самое важное, что есть в ее жизни. Хотя так и было. Перси залюбовался Аннабет: тем, как её волосы отливали в лучах слепящего солнца, ямочками на щеках, седой прядкой, такой же как у него. И бездонными серыми глазами, взгляд которых вызывал мурашки во всем теле. Ему не нужны были никакие подарки и поздравления. Ведь главный подарок лежал сейчас в его объятиях. Подарок судьбы. С двенадцати лет эта девочка стала неотъемлемой частью его жизни. Но тогда он даже не догадывался, что через шесть лет будет смотреть на Аннабет и мечтать лишь об одном: чтобы они никогда не расставались. — Ты пускаешь слюни, когда спишь, — прошептал себе под нос Перси, вспоминая одни из первых слов, сказанных ему Аннабет. — Что? — удивилась она. — Я не расслышала. — Ничего, — помотал головой Перси. — Я просто очень рад, что ты не уехала к отцу. — Разве я могла оставить тебя, — заботливо произнесла девушка и вновь взъерошила волосы парня. — С днём рождения, Рыбьи Мозги!